Для всех роботов — подчиненных Дэниела это правило являлось непререкаемым. Крайне важно было, чтобы люди никогда не узнали о том, насколько широко распространено влияние роботов.
Лодовик перевел уровень человеческих проявлений в фоновый режим и приступил к полной проверке памяти. Для этого ему пришлось на двадцать секунд отключить систему контроля за внешними движениями. Только зрение и слух остались включенными.
Именно в это мгновение что-то стукнуло по крышке ящика.
Снаружи донеслись звуки возни, скрежет металла. Тянулись секунды: пять, семь, десять…
Крышка ящика с металлическим стоном открылась. Лодовик лежал, повернув голову вбок, и потому смутно различил очертания двух лиц людей, по очереди заглянувших в ящик. Восемнадцать секунд. Проверка памяти была почти завершена.
— Выглядит он мертвым, — прозвучал женский голос. Проверка памяти завершилась, но Лодовик решил не шевелиться.
— У него глаза открыты, — произнес мужчина. Это был не Морс Планш.
— Переверни его, поищи идентификационную карточку, — сказала женщина.
— Ну уж нет! Сама ищи. Это твое сокровище. Женщина растерялась.
— У него румянец!
— Радиационный ожог.
— Да нет, у него вполне здоровый вид.
— Он мертв, — буркнул мужчина. — Он уже полтора дня в этом ящике валяется. Тут же воздуха нет.
— И все-таки на мертвеца он не похож. — Женщина наклонилась и осторожно прикоснулась к руке Лодовика. — Кожа прохладная, но не холодная.
Лодовик медленно, плавно осветлил кожные покровы, понизил температуру тела, уравняв ее с температурой в грузовом отсеке, и мысленно отчитал себя за то, что не сделал этого раньше.
— Да бледный он, — сказал мужчина и решился прикоснуться к руке Лодовика. — И холодный, как ледышка. Все ты выдумываешь.
— Мертвый он или нет, он стоит кучу денег, — сказала женщина.
— Я Морса Планша по слухам знаю, — проворчал мужчина. — Он тебе его просто так не отдаст, Трин.
Лодовик, когда его переносили на спасательное судно, слышал имя «Трин». Так обращались к женщине, которая, судя по всему, была помощницей капитана. А капитана звали Тритч. Похоже, ситуация складывалась нешуточная.
— Сделай снимок, — распорядилась Трин. — Отправлю сообщение, вот и узнаем, тот ли это, кто им нужен.
Над ящиком зависла голографическая камера и бесшумно сделала снимок. Лодовик пытался вычислить причины такого поведения этих людей, провести экстраполяцию, представить возможный исход развития событий.
— И потом, Тритч связана с Планшем уговором, — продолжал напирать мужчина. — А она — честная женщина.
— Если нам удастся все провернуть, мы получим в десять раз больше того, что Планш отвалил Тритч, — процедила сквозь зубы Трин. — Сможем купить собственный корабль и станем свободными торговцами на Периферии. Тогда мы забудем о том, что такое имперские налоги и инспекции. Может быть, вообще найдем работу в свободной звездной системе.
— Говорят, там чертовски опасно, — сказал мужчина. — Свобода — это всегда опасно, — огрызнулась Трин. — Ладно. Мы пришли сюда. Взломали пломбы на крышке. Считай, уже преступили закон. Сделай надрез на его макушке и давай заберем то, ради чего пришли.
Мужчина что-то вытащил из кармана — скорее всего скальпель. Лодовик активировал зрение, чтобы лучше разглядеть людей в полумраке. Мужчина еле слышно выругался и опустил руку со скальпелем в ящик.
Лодовик не мог допустить, чтобы его резали. Любое поверхностное повреждение кожи вызвало бы у него вполне натуральное кровотечение, но стоило кому-то сделать более глубокий надрез, и сразу выяснилось бы, что Лодовик — не человек. Лодовик быстро оценил все плюсы и минусы возможных вариантов своего поведения и принял оптимальное решение, основанное на имевшихся у него сведениях.
Он сделал резкое движение и крепко сжал запястье мужчины со скальпелем.
— Привет, — сказал Лодовик и сел.
Мужчину словно громом поразило. Он дернулся, взвизгнул, попытался вырвать руку, снова взвизгнул. Глаза его закатились, на губах появилась пена.
Он продолжал вырываться, а Лодовик получил возможность лучше разглядеть, что происходит рядом.
Трин пятилась к люку выхода. Вид у нее был напуганный, но не такой, как у мужчины, которого не отпускал Лодовик. Лодовик оценил состояние злоумышленника и осторожно забрал скальпель, после чего отпустил чужую руку. Мужчина охнул. Лицо его стало бледно-зеленым.
— Три-ин… — простонал мужчина и с трудом повернулся в сторону люка.
В следующее мгновение он рухнул на пол. Лодовик выбрался из ящика и наклонился к нему. Женщина возле люка словно окаменела.
— У вашего друга сердечный приступ, — сказал Лодовик, посмотрев на нее. — У вас на корабле есть врач или медицинское оборудование?
Первая помощница пискливо, по-птичьи, вскрикнула и выбежала из отсека.
Глава 17
Клия Азгар направлялась на встречу с клиентом во Флешплее — дешевой, но довольно популярной семейной зоне отдыха на окраине Дали, неподалеку от развлекательного сектора Малый Калган. Здесь проходили испытания всевозможные аттракционы, которые привозили с Малого Калгана. На них экспериментировали смельчаки, и только потом аттракционы закупали и ставили в других секторах Трентора.
Повсюду во Флешплее горели яркие вывески. Они взбирались по стенам зданий чуть ли не до самого купола и оповещали о новых шоу и выступлениях гастролеров, о старых любимых спектаклях, воскрешенных в театре «Звездная Пыль», рекламировали излюбленные спиртные напитки, стимуляторы — в том числе и запрещенные, привозимые с других планет. Клия смотрела на неоновые струи лившихся из неоновых бутылок напитков, и ей страшно захотелось пить.
Двадцать минут она простояла в нише возле магазина в ожидании клиента, боясь отойти даже для того, чтобы купить стакан воды в ближайшем уличном киоске.
Клия наблюдала за толпами прохожих не только зрением и видела не только то, что лежало на поверхности. Внешне все выглядело симпатично. Мужчины, женщины, дети проходили мимо, одетые так, как было принято одеваться в Дали на время отдыха. Женщины носили белые блузы, подпоясанные красными лентами, и черные брюки. Маленькие ребятишки ходили в розовых комбинезончиках. Мужчины были одеты в черные комбинезоны более вольного покроя, чем повседневные. И внимательное наблюдение показывало, что во всех чувствуется странное напряжение.
В Дали существовал привилегированный класс. Это были более удачливые рабочие, которые трудились только в дневную смену, и менеджеры — эквивалент вездесущих бюрократов других секторов. Вот только далитанские бюрократы все как на подбор имели угрюмое выражение лица, если только не заставляли себя улыбаться. Глаза у них были усталые, какие-то мутные наверное, из-за бесконечных месяцев сплошных разочарований и необходимости слишком долго собирать сумму, нужную для поездки на курорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Лодовик перевел уровень человеческих проявлений в фоновый режим и приступил к полной проверке памяти. Для этого ему пришлось на двадцать секунд отключить систему контроля за внешними движениями. Только зрение и слух остались включенными.
Именно в это мгновение что-то стукнуло по крышке ящика.
Снаружи донеслись звуки возни, скрежет металла. Тянулись секунды: пять, семь, десять…
Крышка ящика с металлическим стоном открылась. Лодовик лежал, повернув голову вбок, и потому смутно различил очертания двух лиц людей, по очереди заглянувших в ящик. Восемнадцать секунд. Проверка памяти была почти завершена.
— Выглядит он мертвым, — прозвучал женский голос. Проверка памяти завершилась, но Лодовик решил не шевелиться.
— У него глаза открыты, — произнес мужчина. Это был не Морс Планш.
— Переверни его, поищи идентификационную карточку, — сказала женщина.
— Ну уж нет! Сама ищи. Это твое сокровище. Женщина растерялась.
— У него румянец!
— Радиационный ожог.
— Да нет, у него вполне здоровый вид.
— Он мертв, — буркнул мужчина. — Он уже полтора дня в этом ящике валяется. Тут же воздуха нет.
— И все-таки на мертвеца он не похож. — Женщина наклонилась и осторожно прикоснулась к руке Лодовика. — Кожа прохладная, но не холодная.
Лодовик медленно, плавно осветлил кожные покровы, понизил температуру тела, уравняв ее с температурой в грузовом отсеке, и мысленно отчитал себя за то, что не сделал этого раньше.
— Да бледный он, — сказал мужчина и решился прикоснуться к руке Лодовика. — И холодный, как ледышка. Все ты выдумываешь.
— Мертвый он или нет, он стоит кучу денег, — сказала женщина.
— Я Морса Планша по слухам знаю, — проворчал мужчина. — Он тебе его просто так не отдаст, Трин.
Лодовик, когда его переносили на спасательное судно, слышал имя «Трин». Так обращались к женщине, которая, судя по всему, была помощницей капитана. А капитана звали Тритч. Похоже, ситуация складывалась нешуточная.
— Сделай снимок, — распорядилась Трин. — Отправлю сообщение, вот и узнаем, тот ли это, кто им нужен.
Над ящиком зависла голографическая камера и бесшумно сделала снимок. Лодовик пытался вычислить причины такого поведения этих людей, провести экстраполяцию, представить возможный исход развития событий.
— И потом, Тритч связана с Планшем уговором, — продолжал напирать мужчина. — А она — честная женщина.
— Если нам удастся все провернуть, мы получим в десять раз больше того, что Планш отвалил Тритч, — процедила сквозь зубы Трин. — Сможем купить собственный корабль и станем свободными торговцами на Периферии. Тогда мы забудем о том, что такое имперские налоги и инспекции. Может быть, вообще найдем работу в свободной звездной системе.
— Говорят, там чертовски опасно, — сказал мужчина. — Свобода — это всегда опасно, — огрызнулась Трин. — Ладно. Мы пришли сюда. Взломали пломбы на крышке. Считай, уже преступили закон. Сделай надрез на его макушке и давай заберем то, ради чего пришли.
Мужчина что-то вытащил из кармана — скорее всего скальпель. Лодовик активировал зрение, чтобы лучше разглядеть людей в полумраке. Мужчина еле слышно выругался и опустил руку со скальпелем в ящик.
Лодовик не мог допустить, чтобы его резали. Любое поверхностное повреждение кожи вызвало бы у него вполне натуральное кровотечение, но стоило кому-то сделать более глубокий надрез, и сразу выяснилось бы, что Лодовик — не человек. Лодовик быстро оценил все плюсы и минусы возможных вариантов своего поведения и принял оптимальное решение, основанное на имевшихся у него сведениях.
Он сделал резкое движение и крепко сжал запястье мужчины со скальпелем.
— Привет, — сказал Лодовик и сел.
Мужчину словно громом поразило. Он дернулся, взвизгнул, попытался вырвать руку, снова взвизгнул. Глаза его закатились, на губах появилась пена.
Он продолжал вырываться, а Лодовик получил возможность лучше разглядеть, что происходит рядом.
Трин пятилась к люку выхода. Вид у нее был напуганный, но не такой, как у мужчины, которого не отпускал Лодовик. Лодовик оценил состояние злоумышленника и осторожно забрал скальпель, после чего отпустил чужую руку. Мужчина охнул. Лицо его стало бледно-зеленым.
— Три-ин… — простонал мужчина и с трудом повернулся в сторону люка.
В следующее мгновение он рухнул на пол. Лодовик выбрался из ящика и наклонился к нему. Женщина возле люка словно окаменела.
— У вашего друга сердечный приступ, — сказал Лодовик, посмотрев на нее. — У вас на корабле есть врач или медицинское оборудование?
Первая помощница пискливо, по-птичьи, вскрикнула и выбежала из отсека.
Глава 17
Клия Азгар направлялась на встречу с клиентом во Флешплее — дешевой, но довольно популярной семейной зоне отдыха на окраине Дали, неподалеку от развлекательного сектора Малый Калган. Здесь проходили испытания всевозможные аттракционы, которые привозили с Малого Калгана. На них экспериментировали смельчаки, и только потом аттракционы закупали и ставили в других секторах Трентора.
Повсюду во Флешплее горели яркие вывески. Они взбирались по стенам зданий чуть ли не до самого купола и оповещали о новых шоу и выступлениях гастролеров, о старых любимых спектаклях, воскрешенных в театре «Звездная Пыль», рекламировали излюбленные спиртные напитки, стимуляторы — в том числе и запрещенные, привозимые с других планет. Клия смотрела на неоновые струи лившихся из неоновых бутылок напитков, и ей страшно захотелось пить.
Двадцать минут она простояла в нише возле магазина в ожидании клиента, боясь отойти даже для того, чтобы купить стакан воды в ближайшем уличном киоске.
Клия наблюдала за толпами прохожих не только зрением и видела не только то, что лежало на поверхности. Внешне все выглядело симпатично. Мужчины, женщины, дети проходили мимо, одетые так, как было принято одеваться в Дали на время отдыха. Женщины носили белые блузы, подпоясанные красными лентами, и черные брюки. Маленькие ребятишки ходили в розовых комбинезончиках. Мужчины были одеты в черные комбинезоны более вольного покроя, чем повседневные. И внимательное наблюдение показывало, что во всех чувствуется странное напряжение.
В Дали существовал привилегированный класс. Это были более удачливые рабочие, которые трудились только в дневную смену, и менеджеры — эквивалент вездесущих бюрократов других секторов. Вот только далитанские бюрократы все как на подбор имели угрюмое выражение лица, если только не заставляли себя улыбаться. Глаза у них были усталые, какие-то мутные наверное, из-за бесконечных месяцев сплошных разочарований и необходимости слишком долго собирать сумму, нужную для поездки на курорт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123