— Камера была повреждена, сэр. Вероятно, она что-то разбила в спешке. А потом камера…
— О да. Мне сказали, что в одном месте на холме словно бомба взорвалась. — Диомед наклонился вперед, всматриваясь в лицо Брасида. — Ты сказал, что на нее напал волк. Ты уверен, что это был не ты?
— Почему я, сэр?
— Потому что такое вполне возможно. Ты позволил инопланетянину командовать собой, взять тебя на прицел — а потом спрашиваешь, почему должен был напасть на нее! А теперь… Диомед выдержал паузу, а потом заорал: — Что было в корзине?
— Вино, сэр. Хлеб. Колбаски.
— А что там делала твоя туника?
— Я дал ее доктору Лэзенби, чтобы она надела ее вместо порванной рубашки.
— Но она не надела ее, а положила в корзину.
— Было довольно тепло, когда мы спустились с гор, сэр. Она спросила, может ли оставить тунику себе, чтобы исследовать волокна, из которых она изготовлена. Чтобы отдать ее своим… биохимикам.
— Хм… И все-таки, Брас ид, ты проявил себя не лучшим образом. Не потому ли, что эти пришельцы — в особенности именно этот пришелец — понравились тебе? Я вынужден снять тебя с задания. Но ты еще можете быть мне полезен. Расскажи, как этот Маргарет Лэзенби отреагировал, услышав об Исключении?
Брасид знал, что лгать бесполезно. Деревенский капрал из Килкиса, без сомнения, представил полный отчет.
— Она была шокирована, — уверенно сказал он. — Она потребовала, чтобы мы отправились к Месту Исключения, чтобы спасти детей-уродов.
— Конечно, вы не успели.
— Нет, сэр. Мы не успели, — Брасид на секунду задумался, а потом добавил: — Я постарался, чтобы мы не успели.
— Что ты имеешь в виду, Брасид?
— Я знаю эти местность, а она — нет. Я выбрал дорогу так, чтобы ехать подольше.
Похоже, Диомед был удовлетворен.
— Отлично. Можешь сесть.
Несколько секунд капитан молчал, барабаня пальцами по крышке стола.
— Между прочим, Брасид, ситуация в городе развивается. Капитан Граймс позволил своим аркадцам и людям покинуть корабль. В таверне «Трех гарпий» произошел неприятный инцидент. Один из этих, с Аркадии, в сопровождении человека с инопланетного корабля заглянул туда. Они пили с другими гостями таверны…
— Я бы не стал пить там с друзьями, — заметил Брасид.
— Им не повезло с проводником. Жаль, что тебя с ними не было. Как бы то ни было… там собралась обычная публика. Илоты-рабочие и не слишком разборчивые гоплиты. Все бы обошлось, если бы пришельцы выпили по фляге и ушли. Но они там задержались, пили с местными — и, конечно, изрядно набрались. Ты знаешь, чем заканчиваются попойки в заведениях вроде «Трех гарпий».
— Драка, сэр?
— Блестяще, Брасид, блестяще. Началась драка. Человека с корабля уложили, а того, с Аркадии, стукнули пару раз, а потом раздели. Ты понимаешь, тамошняя публика сгорала от любопытства — всем хотелось увидеть, как он… она выглядит без униформы.
— Это скверно, сэр.
— Дальше пошло еще хуже. По меньшей мере четверо гоплитов насильно вступили с ней в сношение.
— Значит, это возможно, сэр? Несмотря на их уродства…
Диомед неопределенно хмыкнул:
— Как видишь. Дело бы этим не ограничилось — желающих в таверне было много. Но тут космонавт пришел в себя и стал звать на помощь. У него был передатчик на браслете. С корабля прибыло не меньше десятка человек с корабля. Вот это бойцы! Хотел бы я, чтобы мои воины поучились у них рукопашному бою… Потом подоспела и полиция и уложила и тех, и других при помощи шоковых пистолетов. И наконец появился капитан Граймс. Он примчался в мой офис, угрожал стереть город с лица планеты, и… и… Теперь понимаешь, почему мне пришлось ему уступить? Да, он признает, что его люди сами нарвались — он строго приказал, чтобы они ходили как минимум вшестером. Но то, что он называет «изнасилованием», привело его в ярость. Ты видел, как он реагировал, когда решил, что ты совершил нечто подобное. Он требовал, чтобы насильников наказали наиболее сурово.
— Но ведь они гоплиты, а не илоты, сэр. У них есть право…
— Я знаю, знаю. Если мне понадобится растолковать тонкости спартанских законов, я непременно обращусь к тебе. Но их поведение было скорее невежливым, чем преступным. На этот раз провинившихся накажут их командиры. А посетителям «Трех гарпий» разъяснят, как следует обращаться с обитателями этой Аркадии. Я считаю, что это просто новый опыт. Ты уверены, что не сделал…
— Нет, сэр. Безусловно нет.
— Как ты за это держишься, а?
Снова повисла пауза. Пальцы Диомеда выбивали дробь по крышке стола.
— Даже на Спарте, проговорил он наконец, — порой случаются бунты и нарушения дисциплины. Скажи мне, Брасид, какова главная причина бунта?
— Непослушание, сэр. Недостаток строгой дисциплины или чрезмерная жесткость. Несправедливые наказания.
— И?..
— По-моему, это все, сэр.
— А как насчет зависти, Брасид?
— Нет, сэр. Мы все знаем: те, кто проявляет способности, поднимается выше и получает положенные привилегии.
— А если привилегии остаются недоступными для всех, кроме узкого круга людей из числа аристократов?
— Я не понимаю, о чем Вы говорите, сэр.
— Брасид, Брасид, какая тебе польза от мозгов? Ты уже забыл про обиталище аркадцев в яслях? Для чего, по-твоему, их используют врачи?
— Я… я могу лишь догадываться.
— Итак, у них есть то, чего лишены все мы, — голос Диомеда упал почти до шепота. — У них есть власть, и они наслаждались ей долго, очень долго, но теперь это можно изменить.
— И Вы завидуете этой власти, сэр? — проговорил Брасид.
Несколько секунд капитан Диомед смотрел ему прямо в глаза, потом сказал:
— Да. Именно так. Завидую. Но то, что я делаю против них, пойдет на пользу государства.
«Возможно, — подумал Брасид. — Возможно». Но вслух он этого не сказал.
Глава 20

В тунике рабочего-илота, старой и заплатанной, в разбитых уродливых сандалиях, с грязными руками и ногами, Брасид сидел за одним из длинных столов в таверне «Трех гарпий». Там были гоплиты и рабочие — но вряд ли кто-то сможет узнать его. Все жители Спарты чем-то похожи друг на друга.
Он сидел в таверне, время от время прихлебывая из большой кружки, и внимательно слушал.
Один из гоплитов явно решил похвастаться перед товарищами.
— Да, это было на вот этом самом столе, здесь я его и поимел. Или точнее сказать — этого… Приятно, клянусь Зевсом! Вы и представить себе не можете, пока сами не попробуете.
— Странно это как-то. Неправильно, что ли.
— Не спорю, странно. Но я бы не сказал, что неправильно. Знаешь, так… лицом к лицу. А эти две здоровенные подушки у него на груди, на которые ты опираешься…
— Так они для этого…
— Должно быть. Жаль, врачи не могут делать таких в Машине рождений.
— Почему? Очень даже могут.
Разговоры смолкли. Все уставились на того, кто произнес последнюю фразу. Брасид мог поклясться, что видит его впервые, но голос и внешность казались знакомыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38