Теперь направо… И нечего на меня таращиться — тут ямы! Направо, говорю!
Манёвренность маленького «фиата» позволила объехать дерево, протиснуться по тропинке возле самой ограды и вернуться на дорогу. Сбитый с пути истинного Влодек вынужден был полностью отдаться обязанностям водителя, а ошарашенная Барбара вернулась к теме разговора.
— Как это — шкуры гниют? Почему? Какие шкуры?
— И за часовенкой снова направо, — сказала кузина. — Не перед часовенкой, а за! Боже мой, я что, по-китайски с тобой разговариваю? Мужики выбрасывают шкуры на свалки, только не на собственные, а куда попало вокруг деревни. Этого добра много, вот они и гниют со страшной силой, особенно в жару.
— А когда зародилась такая необычная традиция? — тактично спросил Влодек. — Откуда берутся эти шкуры? С врагов?
— С телят. От нелегального забоя скота. Мясо продают, требуху отдают сожрать свиньям, а шкуры вышвыривают за амбар соседа — и концы в воду. И сколько же этих шкур впустую пропадает, вы себе представить не можете! Всю страну можно бы этими шкурами выстелить, весь народ одеть в куртки. Квадратные километры телячьей кожи! И ничего не поделать, разве только люди перестанут телятину покупать! А теперь возьми-ка чуть левее — тут песок глубокий, но на небольшом отрезке. С разгону проедешь.
Вместо того чтобы прибавить газу, Влодек притормозил. Он повернул побледневшее лицо к кузине и молчал. Барбара с присвистом втянула воздух.
— Значит, вот как это получается, — сказала она глухо. — Я не могу, это для меня чересчур. А кожаные пальто ездят покупать в Турцию. Не говоря уж о мебели. Не могу, мне плохо…
К Влодеку вернулся дар речи.
— Мы катимся на дно! — возгласил он пророческим тоном. — Если подобные безобразия творятся с таким размахом, мы просто не можем не скатиться на дно.
— Безусловно, — согласилась кузина. — Только теперь тебе придётся сдать назад, чтобы набрать разгон. И сразу за песком — направо, там дорога получше…
* * *
Едущий в третью сторону Стефан опомнился сразу за Радзимином.
— Сдурел я, должно быть, — буркнул он сердито, притормаживая. — Куда меня черти несут? Ведь никто же не ездит за морковкой на русскую границу! Надо поближе разведать. А ты тоже хорош, сидишь как пень!
— По дороге ничего подходящего не наблюдалось, — неуверенно ответил оторванный из раздумий Лесь.
— А кто сказал, что искать надо у дороги? Наоборот — подальше от шоссе! Погоди, я развернусь, и мы поедем куда-нибудь вбок. А ты сосредоточься на растительности!
Осознав вину — последние километров двадцать он бросил дело на самотёк — Лесь стал внимательно вглядываться в пейзаж за окном. Он выжидал, пока они подальше отъедут от городских построек. Наконец дождался.
— Картошка, — доложил он. — Узкая полоса, но это далеко. Капуста. Ничего не растёт, то есть трава. Трава, наверное, да? Слушай, это пригорок?
— Луг, — буркнул Стефан, оторвав на миг взгляд от дорожного полотна, состоявшего в основном из разнообразных ям. — Прекрасный луг, интересно, почему на нем не косят…
— Какие-то зерновые, — рапортовал дальше Лесь. — Не пшеница. Наверное, овёс.
— Ячмень.
— Возможно. А как ты узнал?
— По внешнему виду.
— А-а-а… Снова картошка. Снова луг. Много луга. И что-то там… Конюшина!
— Черт, почему это все некошеное? Уже самая пора, и погода — ни облачка. Такой прекрасный луг…
— Сейчас, наверное, пшеница. Много пшеницы. Пшеница, пшеница, пшеница…
— Оставь в покое эту пшеницу, говори, когда пойдут овощи!
— Нет овощей. Луг. Картошка. О, вот капуста! И кажется, деревня. Теплицы!
— К черту теплицы. Они на продажу растят.
— А вообще-то отсюда видно — в теплицах одни цветы. Не может быть, чтобы морковка или петрушка так цветисто выглядели. Садики вот вижу… Опять цветы…
— Никуда не годится, — решил Стефан, останавливаясь на окраине деревни. — Так мы фиг чего найдём. Надо людей поспрашивать, в деревне все обо всех знают. Погоди, я немного назад сдам.
Дом у них за спиной был наглухо закрыт, даже собака не лаяла. Другой, похожий на первый как близнец, стоял с окнами нараспашку. Лесь и Стефан вышли из машины на заднем дворе и обнаружили человека, моющего свой автомобиль. Спросили насчёт моркови. Человек долго смотрел на них изумлённым взглядом, после чего нахмурил брови и задумался.
— Не знаю даже… — сказал он наконец с явной неохотой и смущением. — Ну, у кого здесь может быть?… На продажу-то, наверное, уже ни у кого… Разве что магистр… А собственно, на кой это вам, ведь в магазине можно купить?
— Само собой, но мы хотим с огорода, — упрямился Стефан. — Что за магистр?
— А одна такая баба. Пани магистр после института. Сельскохозяйственного, значит. Коней разводит, но слышал я краем уха — она что-то там сеяла. Точно не знаю.
— А как до неё доехать?
— Свернёте около во-он того большого дерева за магазином… Вы знаете, где магазин?
— Знаю. Заметил.
— Ну, так это там. Свернёте, маленько прямо проедете и налево за деревом дымовую трубу на крыше увидите. Это её. Но подъехать оттуда не получится, надо в объезд. Дальше направо, до второй дороги, и только вот этой дорогой налево. А есть у неё морковь или нет, этого я точно не знаю.
— Неважно. Спасибо…
— Магистр, после сельскохозяйственного института, — начал вполголоса Лесь, возвращаясь к машине. — Это нечто! Она, уж наверное, ведёт хозяйство как надо, рационально, правда?
— Во всяком случае должна знать, что к чему. Погоди, большое дерево — это здесь. Чтоб ему пусто было, мужику этому! Он считает — это дорога?
— Да нет, это подъезд к дороге, он говорил. Дорога должна быть дальше. Может, мне выйти, без дополнительного груза ты как-нибудь проедешь. Деревья уже показались, а там должна виднеться труба.
— Ладно, катись. Если потеряешься, вернись к этому повороту.
Беззаботно махнув рукой, Лесь выпрыгнул на землю и пошагал к деревьям. Оглянулся пару раз на осторожно отъезжающего Стефана. Через несколько шагов он оглянулся в третий раз, из предосторожности, чтобы запомнить на всякий случай место встречи.
До деревьев было рукой подать, за ними действительно показалась дымовая труба, словно растущая между зелёными кронами. Лесь пробирался к ней по меже между грядами картошки и лугом конюшины, а потом зашагал вдоль какой-то буйной, очень разнообразной и немного странной растительности. Затем он уткнулся в прилично утоптанную и достаточно обширную площадку, огороженную жердями. Площадка примыкала к тылам строений, видневшихся среди зарослей.
Ограда из жердей тянулась далеко вправо и влево. Лесь вышел к ней в самой её середине. Секунду колебался, стоит ли обходить ограду вокруг, но тут же решил, что не стоит. Не идти же поперёк картофельных грядок, продираться сквозь буйный, нетипичный луг тоже не сахар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Манёвренность маленького «фиата» позволила объехать дерево, протиснуться по тропинке возле самой ограды и вернуться на дорогу. Сбитый с пути истинного Влодек вынужден был полностью отдаться обязанностям водителя, а ошарашенная Барбара вернулась к теме разговора.
— Как это — шкуры гниют? Почему? Какие шкуры?
— И за часовенкой снова направо, — сказала кузина. — Не перед часовенкой, а за! Боже мой, я что, по-китайски с тобой разговариваю? Мужики выбрасывают шкуры на свалки, только не на собственные, а куда попало вокруг деревни. Этого добра много, вот они и гниют со страшной силой, особенно в жару.
— А когда зародилась такая необычная традиция? — тактично спросил Влодек. — Откуда берутся эти шкуры? С врагов?
— С телят. От нелегального забоя скота. Мясо продают, требуху отдают сожрать свиньям, а шкуры вышвыривают за амбар соседа — и концы в воду. И сколько же этих шкур впустую пропадает, вы себе представить не можете! Всю страну можно бы этими шкурами выстелить, весь народ одеть в куртки. Квадратные километры телячьей кожи! И ничего не поделать, разве только люди перестанут телятину покупать! А теперь возьми-ка чуть левее — тут песок глубокий, но на небольшом отрезке. С разгону проедешь.
Вместо того чтобы прибавить газу, Влодек притормозил. Он повернул побледневшее лицо к кузине и молчал. Барбара с присвистом втянула воздух.
— Значит, вот как это получается, — сказала она глухо. — Я не могу, это для меня чересчур. А кожаные пальто ездят покупать в Турцию. Не говоря уж о мебели. Не могу, мне плохо…
К Влодеку вернулся дар речи.
— Мы катимся на дно! — возгласил он пророческим тоном. — Если подобные безобразия творятся с таким размахом, мы просто не можем не скатиться на дно.
— Безусловно, — согласилась кузина. — Только теперь тебе придётся сдать назад, чтобы набрать разгон. И сразу за песком — направо, там дорога получше…
* * *
Едущий в третью сторону Стефан опомнился сразу за Радзимином.
— Сдурел я, должно быть, — буркнул он сердито, притормаживая. — Куда меня черти несут? Ведь никто же не ездит за морковкой на русскую границу! Надо поближе разведать. А ты тоже хорош, сидишь как пень!
— По дороге ничего подходящего не наблюдалось, — неуверенно ответил оторванный из раздумий Лесь.
— А кто сказал, что искать надо у дороги? Наоборот — подальше от шоссе! Погоди, я развернусь, и мы поедем куда-нибудь вбок. А ты сосредоточься на растительности!
Осознав вину — последние километров двадцать он бросил дело на самотёк — Лесь стал внимательно вглядываться в пейзаж за окном. Он выжидал, пока они подальше отъедут от городских построек. Наконец дождался.
— Картошка, — доложил он. — Узкая полоса, но это далеко. Капуста. Ничего не растёт, то есть трава. Трава, наверное, да? Слушай, это пригорок?
— Луг, — буркнул Стефан, оторвав на миг взгляд от дорожного полотна, состоявшего в основном из разнообразных ям. — Прекрасный луг, интересно, почему на нем не косят…
— Какие-то зерновые, — рапортовал дальше Лесь. — Не пшеница. Наверное, овёс.
— Ячмень.
— Возможно. А как ты узнал?
— По внешнему виду.
— А-а-а… Снова картошка. Снова луг. Много луга. И что-то там… Конюшина!
— Черт, почему это все некошеное? Уже самая пора, и погода — ни облачка. Такой прекрасный луг…
— Сейчас, наверное, пшеница. Много пшеницы. Пшеница, пшеница, пшеница…
— Оставь в покое эту пшеницу, говори, когда пойдут овощи!
— Нет овощей. Луг. Картошка. О, вот капуста! И кажется, деревня. Теплицы!
— К черту теплицы. Они на продажу растят.
— А вообще-то отсюда видно — в теплицах одни цветы. Не может быть, чтобы морковка или петрушка так цветисто выглядели. Садики вот вижу… Опять цветы…
— Никуда не годится, — решил Стефан, останавливаясь на окраине деревни. — Так мы фиг чего найдём. Надо людей поспрашивать, в деревне все обо всех знают. Погоди, я немного назад сдам.
Дом у них за спиной был наглухо закрыт, даже собака не лаяла. Другой, похожий на первый как близнец, стоял с окнами нараспашку. Лесь и Стефан вышли из машины на заднем дворе и обнаружили человека, моющего свой автомобиль. Спросили насчёт моркови. Человек долго смотрел на них изумлённым взглядом, после чего нахмурил брови и задумался.
— Не знаю даже… — сказал он наконец с явной неохотой и смущением. — Ну, у кого здесь может быть?… На продажу-то, наверное, уже ни у кого… Разве что магистр… А собственно, на кой это вам, ведь в магазине можно купить?
— Само собой, но мы хотим с огорода, — упрямился Стефан. — Что за магистр?
— А одна такая баба. Пани магистр после института. Сельскохозяйственного, значит. Коней разводит, но слышал я краем уха — она что-то там сеяла. Точно не знаю.
— А как до неё доехать?
— Свернёте около во-он того большого дерева за магазином… Вы знаете, где магазин?
— Знаю. Заметил.
— Ну, так это там. Свернёте, маленько прямо проедете и налево за деревом дымовую трубу на крыше увидите. Это её. Но подъехать оттуда не получится, надо в объезд. Дальше направо, до второй дороги, и только вот этой дорогой налево. А есть у неё морковь или нет, этого я точно не знаю.
— Неважно. Спасибо…
— Магистр, после сельскохозяйственного института, — начал вполголоса Лесь, возвращаясь к машине. — Это нечто! Она, уж наверное, ведёт хозяйство как надо, рационально, правда?
— Во всяком случае должна знать, что к чему. Погоди, большое дерево — это здесь. Чтоб ему пусто было, мужику этому! Он считает — это дорога?
— Да нет, это подъезд к дороге, он говорил. Дорога должна быть дальше. Может, мне выйти, без дополнительного груза ты как-нибудь проедешь. Деревья уже показались, а там должна виднеться труба.
— Ладно, катись. Если потеряешься, вернись к этому повороту.
Беззаботно махнув рукой, Лесь выпрыгнул на землю и пошагал к деревьям. Оглянулся пару раз на осторожно отъезжающего Стефана. Через несколько шагов он оглянулся в третий раз, из предосторожности, чтобы запомнить на всякий случай место встречи.
До деревьев было рукой подать, за ними действительно показалась дымовая труба, словно растущая между зелёными кронами. Лесь пробирался к ней по меже между грядами картошки и лугом конюшины, а потом зашагал вдоль какой-то буйной, очень разнообразной и немного странной растительности. Затем он уткнулся в прилично утоптанную и достаточно обширную площадку, огороженную жердями. Площадка примыкала к тылам строений, видневшихся среди зарослей.
Ограда из жердей тянулась далеко вправо и влево. Лесь вышел к ней в самой её середине. Секунду колебался, стоит ли обходить ограду вокруг, но тут же решил, что не стоит. Не идти же поперёк картофельных грядок, продираться сквозь буйный, нетипичный луг тоже не сахар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68