К нему присоединилась небольшая группа охранников, сразу взявшаяся за наведение порядка, а Уинтер тем временем проскользнул внутрь, никем не замеченный и не остановленный.
Изнутри загадочный павильон вполне – и даже с избытком – соответствовал своей ободранной внешности. Миновав несколько охранных постов (где не было сейчас ни одного охранника) Уинтер оказался в неком подобии сарая, совершенно пустого, если не считать нескольких скамеек и табуреток. Заплесневелые стены буквально шевелились от многочисленных насекомых, грязный, облезлый потолок, в полу зияли широкие трещины.
– Господи, – поразился Роуг. – А мне-то казалось, что воровство – выгодная профессия. Здесь бы и мамонт жить не стал. Неужели я зря таскался за этой однорукой бабой?
Через щели в полу пробивался свет. После недолгих и не особенно осторожных – дикий шум снаружи перекрывал звуки его движений – поисков Уинтер обнаружил вход на лестницу, завешенный истлевшей, кишащей вшами тряпкой. Брезгливо сморщившись, он отодвинул эту мерзость, встал на четвереньки и начал медленный, осторожный спуск. И вдруг окаменел.
Самую середину большого подвала занимал длинный деревянный ящик из-под чая. На ящике лежал человек в синей рабочей одежде, правая рука его была откинута в сторону: рукав на ней закатан, а кисть свисала над белой кюветой, из которой поднимался пар. Пар шел и от двух стоящих неподалеку белых сундуков. Кули судорожно извивался, его удерживали на месте пять женщин (в том числе и знакомая и-Шу). Женщины смеялись и – насколько мог понять Уинтер – шутили, кули тоже пытался шутить. Невероятная сила духа: одетый в белое джинк как раз кончал ампутировать – с помощью вполне современных хирургических инструментов – окутанную клубами пара кисть.
Грубые, натруженные пальцы судорожно что-то сжимали. Сжимали что-то непонятное – от кисти исходило тусклое красное сияние потухающего костра, раскаленного железа, умирающей новой звезды. Новой? И вдруг Уинтер все понял.
– Господи! Господи! Господи Исусе! Это же вроде как негры, калечившие себя, чтобы проносить алмазы в ранах. За каждую горсть радужных пуговок мета джинки расплачиваются кистью руки. Их проверяют только на холод криогенных контейнеров – кому же придет в голову проносить такую вещь в голой руке?
– И ведь это – совсем не глупость. Ценой кисти – которую он, скорее всего, и так потерял бы при здешней технике безопасности – полуголодный кули до конца дней своих будет жить в достатке и почете. Но только это – по одной горсточке, много так не натаскаешь. Для крупномасштабной коммерческой контрабанды нужно использовать... что? Опаро называл их мелкими жуликами. Верно, конечно, но знает ли он, как действуют крупные?
Да, конечно же, знает. Только сумею ли я из него это вытащить?
– Спасибо, Роуг, премного тебе благодарен, – произнес знакомый голос.
Так и пребывавший на коленях Уинтер резко обернулся. У спуска в подвал стоял блестящий экзобиолог Томас Янг, он же тритонианский вельможа, манчжурский князь Да-мо Юн-гун. За его спиной виднелась небольшая группа крайне мрачного вида солдат.
ТРОЯНСКИЙ КОНЬ
На дуэли остерегайся ложной атаки.
Эта страшная уловка открывает путь для настоящего, смертельного выпада.
Мушкетер А'Артаньян.
Ну да, ушел от нас Томас Янг, ушел при помощи совершенно неслыханной уловки. Человек широчайшего образования и кругозора, великолепно подкованный буквально во всех науках и искусствах, он использовал свои таланты на изобретение блестящих трюков, позволявших ему всегда хоть на один шаг, да опережать нас.
Мы знали, например, что основная его деятельность, конечно, разведка, а первая из вспомогательных – поддержка, тренировка и направление действий Солнечной Организации Освобождения – это надо же, чтобы название настолько не соответствовало сути! СОО имела своей целью освобождение. От чего? Да от всего, на что обозленные неудачники желали свалить вину за свои разочарования. Республиканство, капитализм, социализм, марксизм, да что угодно – все снести, чтобы Солнечная перестала мешать их заслуженному, справедливому восхождению к вершинам социальной лестницы.
А в действительности, не очень далекие члены СОО были послушными орудиями классовой борьбы феодально настроенной джинковской аристократии, твердо решившей вернуть Солнечную к старому доброму времени баронов и холопов. Основной тактикой этой борьбы было разрушение политической и правовой стабильности при помощи такого испытанного оружия, как террор.
Прямых доказательств связи Янга с террористической деятельностью не было – и вербовка и тренировка членов СОО проводились в диких притонах Титана.
Один, всего один раз удалась нам инфильтрация в ряды СОО, и тем самым задним умом, который мне так ненавистен, я понимаю, что угрозу провала можно было предвидеть – и избежать его. Я послала одного из лучших и отчаяннейших наших агентов (кодовое имя «Терьер») в Брисбенский купол, где он дрался, зверствовал, убивал, пока не заслужил благосклонного внимания и вербовки. Терьер мог быть абсолютно безжалостным, когда того требовало задание.
Одним из тестов способностей предполагаемого террориста служит так называемая «темная комната». Кандидата раздевают догола – это чтобы не было возможности делать заметки, – дают ему электрический фонарик и посылают в совершенно темную комнату. Комната эта – нечто вроде самой заурядной гостиной со всей полагающейся мебелью и прочей ерундой; нужно за пять минут все осмотреть и все (по возможности) запомнить.
По выходе на свет Божий сперва проверяется сознательная память: сколько там столов, стульев, картин, ламп, окон и т.д. – именно это и велели ему запомнить. Следующим номером проверяется память бессознательная: начинают спрашивать, были стулья жесткие или обтянутые тканью, если обтянутые тканью, то какой, не было ли на столе игральных карт, какая одежда хранилась в открытом шкафу, что изображено на картинах, опишите, пожалуйста, абажуры, занавески... В общем, такие детали, о которых и слова не было в задании.
Терьер вошел в эту комнату, провел там пять минут, а затем его убили, прямо на выходе. Черт бы побрал Янга! Темная комната была ярко освещена ультрафиолетом, невидимая идентификационная татуировка TerraGardai четко проявилась на сканерах. Черт бы побрал меня! Я должна была предвидеть. Но все это выяснилось значительно позже, в тот момент я знала только, что наш лучший оперативник исчез, spurlos vershwindet <бесследно исчез (нем.)>, операция провалилась, и я снова занялась организацией наблюдения за Янгом на Земле – а он снова выкинул номер.
Мы наблюдали за каждым его движением, и он считал это само собой разумеющимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Изнутри загадочный павильон вполне – и даже с избытком – соответствовал своей ободранной внешности. Миновав несколько охранных постов (где не было сейчас ни одного охранника) Уинтер оказался в неком подобии сарая, совершенно пустого, если не считать нескольких скамеек и табуреток. Заплесневелые стены буквально шевелились от многочисленных насекомых, грязный, облезлый потолок, в полу зияли широкие трещины.
– Господи, – поразился Роуг. – А мне-то казалось, что воровство – выгодная профессия. Здесь бы и мамонт жить не стал. Неужели я зря таскался за этой однорукой бабой?
Через щели в полу пробивался свет. После недолгих и не особенно осторожных – дикий шум снаружи перекрывал звуки его движений – поисков Уинтер обнаружил вход на лестницу, завешенный истлевшей, кишащей вшами тряпкой. Брезгливо сморщившись, он отодвинул эту мерзость, встал на четвереньки и начал медленный, осторожный спуск. И вдруг окаменел.
Самую середину большого подвала занимал длинный деревянный ящик из-под чая. На ящике лежал человек в синей рабочей одежде, правая рука его была откинута в сторону: рукав на ней закатан, а кисть свисала над белой кюветой, из которой поднимался пар. Пар шел и от двух стоящих неподалеку белых сундуков. Кули судорожно извивался, его удерживали на месте пять женщин (в том числе и знакомая и-Шу). Женщины смеялись и – насколько мог понять Уинтер – шутили, кули тоже пытался шутить. Невероятная сила духа: одетый в белое джинк как раз кончал ампутировать – с помощью вполне современных хирургических инструментов – окутанную клубами пара кисть.
Грубые, натруженные пальцы судорожно что-то сжимали. Сжимали что-то непонятное – от кисти исходило тусклое красное сияние потухающего костра, раскаленного железа, умирающей новой звезды. Новой? И вдруг Уинтер все понял.
– Господи! Господи! Господи Исусе! Это же вроде как негры, калечившие себя, чтобы проносить алмазы в ранах. За каждую горсть радужных пуговок мета джинки расплачиваются кистью руки. Их проверяют только на холод криогенных контейнеров – кому же придет в голову проносить такую вещь в голой руке?
– И ведь это – совсем не глупость. Ценой кисти – которую он, скорее всего, и так потерял бы при здешней технике безопасности – полуголодный кули до конца дней своих будет жить в достатке и почете. Но только это – по одной горсточке, много так не натаскаешь. Для крупномасштабной коммерческой контрабанды нужно использовать... что? Опаро называл их мелкими жуликами. Верно, конечно, но знает ли он, как действуют крупные?
Да, конечно же, знает. Только сумею ли я из него это вытащить?
– Спасибо, Роуг, премного тебе благодарен, – произнес знакомый голос.
Так и пребывавший на коленях Уинтер резко обернулся. У спуска в подвал стоял блестящий экзобиолог Томас Янг, он же тритонианский вельможа, манчжурский князь Да-мо Юн-гун. За его спиной виднелась небольшая группа крайне мрачного вида солдат.
ТРОЯНСКИЙ КОНЬ
На дуэли остерегайся ложной атаки.
Эта страшная уловка открывает путь для настоящего, смертельного выпада.
Мушкетер А'Артаньян.
Ну да, ушел от нас Томас Янг, ушел при помощи совершенно неслыханной уловки. Человек широчайшего образования и кругозора, великолепно подкованный буквально во всех науках и искусствах, он использовал свои таланты на изобретение блестящих трюков, позволявших ему всегда хоть на один шаг, да опережать нас.
Мы знали, например, что основная его деятельность, конечно, разведка, а первая из вспомогательных – поддержка, тренировка и направление действий Солнечной Организации Освобождения – это надо же, чтобы название настолько не соответствовало сути! СОО имела своей целью освобождение. От чего? Да от всего, на что обозленные неудачники желали свалить вину за свои разочарования. Республиканство, капитализм, социализм, марксизм, да что угодно – все снести, чтобы Солнечная перестала мешать их заслуженному, справедливому восхождению к вершинам социальной лестницы.
А в действительности, не очень далекие члены СОО были послушными орудиями классовой борьбы феодально настроенной джинковской аристократии, твердо решившей вернуть Солнечную к старому доброму времени баронов и холопов. Основной тактикой этой борьбы было разрушение политической и правовой стабильности при помощи такого испытанного оружия, как террор.
Прямых доказательств связи Янга с террористической деятельностью не было – и вербовка и тренировка членов СОО проводились в диких притонах Титана.
Один, всего один раз удалась нам инфильтрация в ряды СОО, и тем самым задним умом, который мне так ненавистен, я понимаю, что угрозу провала можно было предвидеть – и избежать его. Я послала одного из лучших и отчаяннейших наших агентов (кодовое имя «Терьер») в Брисбенский купол, где он дрался, зверствовал, убивал, пока не заслужил благосклонного внимания и вербовки. Терьер мог быть абсолютно безжалостным, когда того требовало задание.
Одним из тестов способностей предполагаемого террориста служит так называемая «темная комната». Кандидата раздевают догола – это чтобы не было возможности делать заметки, – дают ему электрический фонарик и посылают в совершенно темную комнату. Комната эта – нечто вроде самой заурядной гостиной со всей полагающейся мебелью и прочей ерундой; нужно за пять минут все осмотреть и все (по возможности) запомнить.
По выходе на свет Божий сперва проверяется сознательная память: сколько там столов, стульев, картин, ламп, окон и т.д. – именно это и велели ему запомнить. Следующим номером проверяется память бессознательная: начинают спрашивать, были стулья жесткие или обтянутые тканью, если обтянутые тканью, то какой, не было ли на столе игральных карт, какая одежда хранилась в открытом шкафу, что изображено на картинах, опишите, пожалуйста, абажуры, занавески... В общем, такие детали, о которых и слова не было в задании.
Терьер вошел в эту комнату, провел там пять минут, а затем его убили, прямо на выходе. Черт бы побрал Янга! Темная комната была ярко освещена ультрафиолетом, невидимая идентификационная татуировка TerraGardai четко проявилась на сканерах. Черт бы побрал меня! Я должна была предвидеть. Но все это выяснилось значительно позже, в тот момент я знала только, что наш лучший оперативник исчез, spurlos vershwindet <бесследно исчез (нем.)>, операция провалилась, и я снова занялась организацией наблюдения за Янгом на Земле – а он снова выкинул номер.
Мы наблюдали за каждым его движением, и он считал это само собой разумеющимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58