Неохотно, но, уже не в силах подавить растущее
любопытство, Хью повиновался. Матовые стены потемнели, а потом
их свечение угасло совсем. В кромешной тьме мерцали лишь
огоньки приборной доски. Хью била нервная дрожь. Он убрал руку,
восемь маленьких огоньков горели теперь голубым светом.
-- Сейчас я покажу тебе звезды,-- сказал Джо. В темноте
рука Джо-Джима легла на другой узор из восьми огоньков.
Мироздание. .
Со стен стеллариума на Хью смотрели отражения звезд, со
скрупулезной достоверностью воспроизведенные зеркалами
телескопов; звезд, испускающих ровный безмятежный свет.
Бриллианты, с небрежной щедростью рассыпанные по искусственному
небу,-- бесчисленные светила лежали перед ним, над ним,
окружали его со всех сторон. Один посреди звездной вселенной!
-- О-о-о? -- невольно выдохнул Хью и вцепился в ручку
кресла, чуть не обломав ногти, но даже не заметил боли. Страха
больше не испытывал. Только одно чувство владело им. Грубые
будни Корабля не убили в нем стремления к прекрасному, и сейчас
он впервые в жизни переживал невыносимо сладостную муку встречи
с ним. Прекрасное ошеломило его и вызвало боль.
Только окончательно придя в себя, Хью заметил
сардоническую усмешку и услышал едкое покашливание Джо.
-- Хватит или еще? -- осведомился Джо. Не дожидаясь
ответа, Джо-Джим включил освещение дублирующим устройством,
расположенным в левом подлокотнике его кресла.
Хью вздохнул. У него болела грудь и бешено билось сердце.
Он вдруг понял, что за все это время он не перевел дыхания.
-- Ну, умник,-- сказал Джим,-- убедился?
Хью снова вздохнул, сам не зная почему. Когда зажегся
свет, ему опять стало хорошо и уютно, но он никак не мог
избавиться от ощущения невосполнимой потери. Сердцем он
чувствовал, увидев однажды звезды, он никогда уже не будет
счастлив, как прежде. Тупая боль в груди, смутная, неосознанная
тоска по утраченному никогда уже не оставят его, хотя в
невежестве своем Хью еще не мог осознать этого.
-- Что это было? -- тихо спросил он.
-- Оно самое,--ответил Джо.--Мир, Вселенная. Именно то, о
чем я тебе говорил.
Хью отчаянно пытался понять, что имел в виду Джо.
-- Это и есть мир вне Корабля -- красивые маленькие
огоньки?
-- Совершенно верно, только они не маленькие. Они просто
очень далеко от нас, за десятки тысяч миль, а может быть, и
больше.
-- Что?!
-- То, что ты слышал,--усмехнулся Джо.--Космос огромен. А
некоторые из этих звезд размером с Корабль, если не больше.
-- Больше Корабля? -- выдохнул Хью.
-- Без толку все это,-- нетерпеливо сказал Джим.-- Только
время зря на него, остолопа, теряем.
-- Полегче, братец, полегче,-- возразил Джо.-- Не надо
заставлять малыша бегать, прежде чем он научится ползать. Мы
ведь тоже не сразу все поняли. Насколько я помню, ты долго не
хотел верить своим глазам.
-- Ложь,-- сердито буркнул Джим.-- Это тебя пришлось долго
убеждать.
-- Ну ладно, дело прошлое,-- согласился Джо.-- Все же нам
с тобой тоже понадобилось время разобраться, что к чему.
Хойланд слушал близнецов краем уха. Их споры были делом
обычным. Хью же сейчас думал только о том, что произошло с ним.
-- Джо,-- спросил он,-- что случилось с Кораблем, когда мы
увидели звезды? Он стал прозрачным?
-- Не совсем так,-- ответил Джо.-- Ты видел не сами
звезды, а их изображение. Есть такие устройства с зеркалами. И
тебе дам потом прочесть книгу о них.
-- Но можно посмотреть и на настоящие звезды,-- вклинился
в разговор Джим, уже остывший от минутной размолвки.-- Здесь
есть одно место...
-- Точно,-- подтвердил Джо.-- Я совсем забыл о Капитанской
рубке. Она сделана из стекла, и оттуда все хорошо видно.
-- Капитанской?
-- Разумеется, не нынешнего Капитана. Этот сюда ногой не
ступал. Просто там на двери написано: "Капитанская рубка".
-- Мы пойдем туда?
Джо было согласился, но Джим запротестовал:
-- В следующий раз. Сейчас пора возвращаться. Я есть хочу.
Они спустились по тоннелю в арку, разбудили Бобо и
отправились в долгий путь вниз.
Не скоро удалось Хью уговорить Джо-Джима на новую
экспедицию, но он не расстраивался -- время не пропало даром.
Джо-Джим пустил его в свою библиотеку. Такого количества книг
Хью за всю свою жизнь не видел. А немногие из них, которые он
читал раньше, теперь наполнились живым смыслом и воспринимались
совсем по-другому.
Хью не мог оторваться от библиотеки. Он жадно впитывал
новые мысли, переваривал их, пытался усвоить. Хью забывал про
еду, от него бежал сон, только раскалывающаяся от боли голова и
резь в пустом желудке напоминали ему, что надо заботиться и о
теле. Утолив голод, он снова брался за книги и читал, пока
буквы не начинали расплываться перед глазами.
Служить Джо-Джиму было не так тяжело. Хотя Хью и
полагалось находиться при хозяине все время, тот позволял ему
читать сколько угодно, лишь бы пленник оказывался всегда под
рукой. Хью вменялось в основную обязанность играть в шашки с
одной из голов, когда другой голове игра надоедала. Но и это
время никак нельзя было считать всецело потерянным потому что,
играя, Хью почти неизменно переводит разговор на обсуждение
истории Корабля, его устройства и оборудования.
Беседовали они и о людях, построивших его и отправившихся
на нем в путь, об их прошлом, о Земле -- этом странном и
непонятном для них мире, где жили снаружи, а не внутри.
Хью пытался понять, как люди удерживались на Земле. Он
спросил об этом Джо и наконец получил представление о
гравитации.
Душой он в нее так и не поверил -- слишком уж она казалась
невероятной, но впоследствии, когда перед ним забрезжили первые
смутные проблески искусства космической навигации и управления
Кораблем, принял ее рассудком.
Наконец он уговорил Джо-Джима сводить его еще раз в
Главную рубку. Джо рассказал Хью то немногое, что знал сам, о
приборах управления.
Давно забытым инженерам-проектировщикам Фонда Джордана
было дано задание построить корабль, который будет
функционировать, даже если полет затянется на срок больший, чем
предполагаемые шестьдесят лет. Ученые с блеском выполнили эту
задачу. При создании главного двигателя, систем управления и
механизмов, предназначенных для обеспечения нормальных
жизненных условий, был разработан принцип, в корне отличающийся
от всех, существовавших когда-либо. Корабль -- это творение
человеческого гения -- был построен навечно. Даже если бы погиб
весь экипаж, он продолжал бы полет, по-прежнему освещенный,
по-прежнему со свежим, хорошо очищенным воздухом, с
двигателями, готовыми к пуску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32