Борн покачал головой.
- Нет... трогал. А вы не трогаете ваши растения?
- Думаю, нет, поскольку я не понимаю, о чем ты говоришь, Борн.
На лице Борна отразилось удовлетворение, но без удовольствия.
- А, это многое объясняет, - сказал Борн.
- Мне это ничего не объясняет, - вставил Кохома. - Послушай, Борн, ты
что хочешь сказать, что ты обращался к этому дереву или разговаривал с ним
и что оно согласилось, чтобы ты сорвал неспелый фрукт.
- Нет, нет, я дотрагивался до него. Если бы фрукт был спелым, мне,
конечно же, не пришлось бы этого делать.
- Почему: конечно же? - спросила Логан, чувствуя что беседа теряет
всякий смысл.
- Потому, что тогда бы тессода дотрагивалась до меня.
- Какое-нибудь ритуальное поверье, - пробормотала Тими, - однако
логичное объяснение оригинально. Интересно, откуда оно берет свое начало?
Дай мне руку, Жан.
Кохома подал Тими руку, и она тут же вздрогнула и, согнувшись,
схватилась за живот.
- Ты можешь идти? - спросил Борн.
- Да, но я спотыкаюсь. - Женщина выдавила жалкую улыбку. - Говорят,
лечение хуже, чем сама болезнь... Не думаю, чтобы ты сделал все, как
республиканский хирург, Борн, но ты уже во второй раз спасаешь мне жизнь.
Спасибо.
- В третий раз, - сказал ей Борн, без объяснений. - Мы уже близко от
Дома. Еще половина уровня вверх и потом два или три уровня на юго-запад.
Оба великана тяжело вздохнули.

- Я ничего не читал о подобном дереве ни в одном отчете, - сказал
Кохома, когда они добрались до Дома.
- Ты не следил за поступающей информацией, Жан, - укоризненно
ответила Логан. - Последняя экспедиция на восток сообщала все подробности.
Это дерево называется ткачом. Основной ствол начинает сужаться, достигнув
пятисот-шестисот метров высоты. Потом он расщепляется на множество стволов
поменьше, которые образуют... ну... какое-то подобие огромной корзины в
дереве. Через несколько десятков метров эти стволы опять соединяются в
один большой ствол, который и формирует верхушку дерева. Согласно
описанию, на ветках побочных стволов растут красные фрукты, в основном это
сахарные плоды с косточками внутри. Они так же богаты питательными
веществами, как любой фрукт, обнаруженный в этих местах. В них много
ниацина, всех видов. - Тими указала на первые стволы, к которым они
приближались. - Видишь те стручки, растущие из розовых цветков? Согласно
докладу, если ты дотронешься до одного из них, то все твое лицо будет в
пыльце. Если ее нечаянно вдохнешь, то все, прощай, жизнь. Согласно
лабораторным исследованиям споры плесени осядут в легких и пищеводе и
через несколько минут ты задохнешься.
Вдруг Тими заметила, что Борн шел прямо по направлению к тому месту,
где росли смертоносные цветы.
- Мы ведь обойдем дерево, не так ли, Борн? Здесь не может быть яда, о
котором бы не знали твои братья.
- Обходить? - Борн с удивления посмотрел на нее. - Это дерево - Дом.
- И он приблизился к ветвям, на которых росли цветы.
- Борн...
Тими медленно шла за охотником, не спуская глаз с ядовитых стручков.
Лишь одно прикосновение приведет к выбросу в воздух целого облака пыльцы.
Борн остановился у первой лозы, нагнулся и плюнул прямо в центр
одного из цветков, избегая попадания на пыльцевой стручок. Вся лоза
затрепетала, когда искристые цветки стали сами по себе закрываться.
Трепетание продолжалось. Потом лозы напряглись и словно скрючившись от
пожара, раздвинулись, образовав просторный проход.
- Теперь быстрее, - сказал Борн, ступая на дорожку.
Великаны осторожно последовали за ним. Руума-Хум не стал дожидаться,
пока они решатся войти, и быстро проскользнул внутрь. Путники миновали
опасный вход, обернулись и увидели, как лозы расслабляются и возвращаются
на свое прежнее место, опять образуя непроходимую преграду.
- Замечательно, - пробормотал Кохома.
По пути в глубь Дерева-Дома он спросил Борна:
- Что бы произошло, если бы на один из цветков плюнул я?
- Ничего, - ответил охотник. - Вы не жители Дома. Дом признает только
своих.
- Не понимаю, как... - начал Кохома. Но Логан перебила его.
- Скажи мне, Борн, - спросила она, - вы едите фрукты ткача - я имею в
виду Дома?
Борн с немым удивлением посмотрел на нее. Иногда эти великаны
демонстрировали такое знание вещей, которое не укладывалось в голове, но
иногда они говорили такие глупости.
- Разве есть какая-то другая пища, за исключением, возможно, свежего
мяса? - Борн слышал пересказ Логан о ткаче, но ничего не понял. - Почему
бы нам не есть то, что дается готовым?
- Интересно, - согласилась Логан.
Потом она опять начала что-то объяснять Кохоме, употребляя непонятные
Борну слова, и он старался не вникать в их беседу.
- Теперь ты понимаешь связь, Жан?
Кохома кивнул.
- Думаю, да. Они регулярно едят фрукты дерева. Это их основная пища.
В их пищеварительной системе образуются определенные химические
соединения. Когда они плюют на цветок, эти соединения попадают на него
вместе со слюной. Ничего удивительного, что Дом узнает своих.
- Теперь я понимаю, чем дерево является для людей, - подытожила
Логан, - убежище и еда. Интересно, что дерево получает от этого?
Размышления великанов были нарушены криком, потом еще одним, потом
еще. Вскоре они были окружены группой детей, с изумлением таращивших на
них глаза. Это были абсолютно нормальные дети, если не принимать во
внимание их темно-коричневую кожу, слюдяные волосы и зеленые глаза, плюс
их маленький рост. Самые маленькие глядели на них с таким благоговением, с
которым смотрели бы на розового фуркота.
Дин тоже был там. Он шел за Борном, стараясь шагать в такт с ним,
только иногда делая необходимые прыжки, чтобы не отстать. Борн равнодушно
пробормотал приветствие мальчикам. Неужели юнцы никогда не оставят его в
покое?
Маф неотступно следовал по пятам за своим человеком, что было очень
редко. Обычно он лежал где-нибудь среди ветвей и спал. Детеныш-фуркот
пробрался через группу ребятишек к Логан и с подозрением понюхал ее. Она
сначала отвернулась от него, но потом нерешительно протянула руку и
погладила его по голове. Где-то из глубины шестипалого клубка шерсти
послышалось довольное урчание. Детеныш подошел к Логан ближе, чуть не
свалив ее с ног.
Моментально возле нее очутился Руума-Хум:
- Если детеныш мешает, шлепни его, - пробасил он.
Тими взглянула на детеныша, благоговейно смотрящего на нее умоляющими
глазами.
- Шлепнуть его? Конечно, нет! - возразила она. - Он такой ласковый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67