Ловкач Ши обглодал лишь заднюю ногу. Это было
вполне справедливо, если учесть, что весил он ровно вдвое
меньше Конана.
- Ну, Нергал с ним, с этим караваном, и с посыльными
заодно, - пробормотал киммериец. - Главное, не откуда
привезли, а что привезли! Верно, тощий обглодыш?
- Верно, - согласился Ши Шелам, протянул тонкую руку и
похлопал молодого варвара по могучему плечу. Верно, бычий
загривок! Главное, что привезли и кому сбыли! Я так думаю,
что без Кривого Хиджа дело не обошлось.
- Кривая крысомордая падаль! - рявкнул Конан, отложив
стилет.
Хиджа он не любил. Под Хиджем ходили Синие Тюрбаны,
одна из самых многочисленных шадизарских банд, и еще два
десятка шаек помельче сбывали добычу только ему. В
заморанских краях Кривой Хидж являлся видной фигурой и
входил в десятку богатейших купцов; не важно, что торговал
он, по большей части, краденым. В Шадизаре и Аренджуне это
большого значения не имело. Конан же своей добычи
крысомордому никогда не сбывал, а потому оставался для него
бельмом на единственном оке, ибо, несмотря на свои
восемнадцать лет, юный киммериец был удачлив и дерзок.
Кривой Хидж уже несколько раз пытался подгрести его под
свою руку, да никак не выходило - Конан выскальзывал,
словно смазанный маслом черенок ножа, оставляя на память
Хиджу свежие трупы.
Он потянулся к кувшину, отхлебнул глоток и спросил:
- Значит, думаешь, без Хиджа не обошлось? Он прибрал
товар? А почему? Почему он?
- Во-первых, - Ловкач принялся загибать пальцы, -
слухи. Во-вторых, лавка Кривого... новая дверь, новые
замки, новые решетки на окнах и прутья толщиной в три
пальца!
- В три твоих пальца, - уточнил Конан, не отрываясь от
кувшина. - Моих будет один.
- Все равно, решетка-то новая! К чему бы Хиджу ее
ставить? Ну и, в-третьих, бритунцы! Дюжина бритунских
наемников, да таких, что каждый теленка сожрет в одиночку!
Ростом с мой шкаф!
- Да-а... - протянул Конан, - бритунцы - это серьезное
дело... Целая дюжина, говоришь, и все как твой шкаф?
Не дожидаясь ответа, он уставился на шкаф Ловкача,
самый солидный предмет обстановки в грязноватом и убогом
логовище Ши Шелама, затерянном среди кривых переулков и
тупиков воровской "Пустыньки". Шкаф, в котором Ловкач
хранил добычу, и в самом деле казался солидным сооружением
- семь локтей в высоте и пять в ширину. Кроме него в
каморке Ши Шелама помещались только колченогий стол, два
табурета да застланное всяким тряпьем узкое ложе.
- Значит, дюжина... Клянусь Кромом, они еще пожалеют,
что со мной связались! - сверкнул глазами варвар. Он
снова попытался припомнить все, что знал о кситаре, но
решение "пойти и взять!" уже зрело в нем. - Я покажу этим
потомкам верблюжьего дерьма, чего стоят бритунцы против
киммерийца! Хиджу надо, чтоб я работал на него? Поработаю!
Поработаю на его кривой вонючей роже!
- Не спеши, приятель, остановитесь! Не сносить тебе
головы, если ты пойдешь к нему. Не сносить, хоть шея
бычья... Подумай!
- Что тут думать? Что я - вендийский мудрец? - Конан
шарахнул кулаком по колченогому столу, блюдо с костями
подскочило и, ударившись о край, улетело в угол каморки.
Эта вонючая крысомордая падаль должна узнать, что получит
не все желаемое! Он вряд ли ждет меня сегодня, так сегодня
я и приду!
- Ты прав, конечно, стоило бы проучить его разок, но
вспомни про решетки и бритунцев! Да и заборы у него
высокие, ох, какие высокие! И еще, - Ловкач понизил голос,
- слышал я, будто двор у Хиджа охраняют какие-то жуткие
звери... Но, если ты чего решил, так дело твое, приятель.
Иди, но помни: я тебя предупреждал! Можешь не сносить
головы! - Ши Шелам сморщился с озабоченным видом.
- Не переживай, коротышка, у меня есть план. Помоги
только кое в чем... Нет ли у тебя прочной веревки да
гирьки? Не хочу больше появляться в городе, - промолвил
Конан, успокаиваясь. Он уже ощущал, как перед опасным делом
напрягаются мускулы, как все тело становится упругим,
гибким и подвижным, готовым и к бою, и к бегству.
Ловкач исчез на некоторое время и вернулся с мотком
отличной веревки, сплетенной из кофской конопли, и с
медным толстым кольцом величиной с ладонь.
- Это подойдет?
- Пожалуй, - пробормотал Конан, пробуя веревку на
разрыв. Под его могучими пальцами она поддалась немного,
но выдержала. - Подойдет! - подтвердил он, обмотал веревку
вокруг пояса и привязал кольцо к одному из ее концов.
- Ну, да пошлет тебе Бел второго поросенка, шелудивый
заморыш, - попрощался он с Ши Шеламом и, склонив голову в
дверном проеме, исчез в чернильной тьме. По ночам
Пустынька, само собой, освещена не была: откуда взяться
здесь многочисленным слугам, что приставлены следить за
светильниками и факелами в богатых кварталах? Да и вряд ли
обитателей Пустыньки осчастливило бы изобилие света по
ночам.

* * *

Конан осторожно продвигался по темным улочкам и,
заслышав шаги навстречу, тотчас же либо прятался за стволом
тополя или смоковницы, либо приникал к заборам и сливался с
густой темнотой от лишних свидетелей, знавших о том, что он
направляется к восточным Вратам, которых киммерийцу плодить
не хотелось. Обычно попадавшиеся навстречу скользили молча,
если это не был кто-то из подвыпивших весельчаков,
напевавших свои пьяные песни, но вдруг впереди Конан
расслышал чужую речь. Не совсем, однако, чужую он ведь
понимал немного по-бритунски, как, впрочем, и на других
языках. Несмотря на свою молодость, он уже довольно
поскитался по свету, да и народ успел повидать всякий.
Мягкими шагами, как огромная кошка, варвар метнулся к
глинобитному забору и, подтянувшись на руках, бесшумно
перебросил тело через край. Двое гигантов с короткими
зингарскими мечами прошли под ним, почти коснувшись ног
перьями, украшавших их немедийские шлемы. Он не разобрал
все, о чем шел разговор, но понял, что они торопятся к
Ловкачу и что им дали приказ вытряхнуть из Ши Шелама душу,
но дознаться, где найти его, Конана.
- Ну держись, бритунская падаль! - прошипел варвар,
приподнявшись на одно колено. Раскрученная мощной рукой
веревка взвилась, тяжелое кольцо описало заблестевший в
лучах восходящей луны полукруг;
1 2 3 4 5 6 7 8