Улф и Вайг возвратились через десять дней, оба в полнейшем изнеможении. Правую половину груди и плечо Улфа покрывали крупные пятна, похожие на
ожоги-
Вайг страшно исхудал, а в глазах его стояла такая тоска, что Найл не
на шутку встревожился и немного растерялся: ему казалось, что брат никогда
не сможет вытравить из памяти кошмарные воспоминания. Измотавшиеся охотники
рухнули на постели и проспали весь следующий день и всю ночь.
Сок, стоивший Торгу и Хролфу жизни, уместился в небольшой фляжке емкостью чуть больше полулитра. Горлышко было плотно заткнуто листьями и обмотано лоскутками кожи.
Когда через несколько часов проснулась и по обыкновению своему опять
заревела Мара, Сайрис бережно размотала лоскутки, налила в деревянную ложку
капельку прозрачной медвяной жидкости и осторожно поднесла ее к губам ребенка. Не прошло и минуты, как девочка уже спала. Не пробудилась она и через шестнадцать часов, когда проснулся Улф.
При первой же возможности Найл понюхал сок ортиса. Жидкость имела изумительный сладкий аромат, было в нем что-то и от запаха розовато-лилового
цветка, который он видел в стране муравьев. Хотя если честно, после захватывающих дух рассказов деда Найл ожидал чего-то вообще сверхъестественного.
Много дней прошло, прежде чем Улф и Вайг сумели взять себя в руки и
немного взбодриться.
Вайг потом рассказал Найлу, что последние полтора-два дня оба шатались, как пьяные, и не чаяли уже добраться.
На той каменистой пустоши Вайг трижды терял сознание, и отцу пришлось
нести его, взвалив себе на плечи. Счастье, что на пути не встретился ни
один хищник. Вздумай хоть кто-нибудь на них напасть, и им бы точно пришел
конец. У них даже не было сил высматривать в небе шары смертоносцев.
Ингельд к этой поре слегка оправилась от потрясения и стала еще более
язвительной и сварливой.
Все жалели бедняжку и потому мирились с ее колкостями, но как-то раз,
хлебнув перебродившего сока, она зашла в упреках слишком далеко и обвинила
Улфа и Вайга в том, что их трусость стоила жизни Торгу и Хролфу.
Улф стиснул ей руку с такой силой, что женщина вскрикнула.
- Никогда не произноси больше этих слов, не то я ударю тебя и не посмотрю, что ты жена моего брата.
Ингельд, свернувшись на полу калачиком, тихонько заскулила:
- Но ведь я еще так молода! Я не хочу быть вдовой! Неужели мне век теперь вековать без мужских объятий?
Улф понял, что она права. Женщине нет еще и сорока, и многим мужчинам
она решительно бы приглянулась.
- Здесь мужчин для тебя не найти, - рассудил он. - Но ты могла, бы вернуться к своим соплеменникам.
Ингельд, резко вскинув голову, посмотрела на Улфа, и ее глаза радостно
блеснули.
- А как я туда доберусь?
- Мы можем тебя проводить.
Вдова бережно провела ладонями по животу:
- Скоро я буду слишком тяжела для путешествия.
- Что ж, - сказал, подумав, Улф. - Дождемся полнолуния и в следующую же
ночь отправимся.
Сайрис попробовала было вмешаться: надо же, еще не пришли в себя после
вылазки к Дельте, а уже помышляют о новом походе! Но перехватив жесткий,
упрямый взгляд Ингельд, Найл догадался: она не отступится.
Ингельд и думать не желала о каком-либо промедлении, хотя и понимала,
что Сайрис права: безопаснее переждать хотя бы с месяц. Впрочем, ей было
все равно, что станет с Улфом и Вайгом на обратном пути - сама-то она будет
уже в безопасности, среди своих.
Вскоре стало очевидным, что Вайг никуда пойти не сможет. Он был еще
слишком слаб для перехода, и к тому же его то и дело донимала лихорадка.
Из-за хромоты, да и из-за возраста, не мог отлучаться на большие расстояния
и Джомар.
Сайрис пыталась уговорить Ингельд повременить, но та, отводя глаза, с
притворной кротостью вздыхала, что если оттягивать, то она ведь не сможет
потом отправиться в такую даль. В конце концов Сайрис, передернув плечами,
со всей откровенностью заявила, что и сама рада избавиться от капризной
родственницы: чем скорей она оставит их всех в покое, тем лучше будет раздоры прекратятся.
Найл мельком перехватил взгляд Улфа - отец задумчиво посматривал на
него, и мальчик понял, о чем он сейчас думает.
- Может быть, вместо Вайга пойду я?
- А ты уверен, что тебе по силам вынести такую дорогу?
- В выносливости я брату не уступаю.
- Но ведь это дней пять. В лучшем случае.
Улф начертил ему на песке план местности. Соплеменники Ингельд жили
возле берегов соленого озера Теллам, примерно в двух днях пути к югу от
большого плато.
Труднее всего было идти через пустыню, окаймляющую подножие плато: там
было очень мало ориентиров. Граница пустыни представляла собой сплошные голые камни и высохшие русла рек, постепенно нисходящие к соленому озеру. В
окрестностях озера были и зелень, и вода, однако и ядовитые сороконожки водились там в изобилии.
Найл указал на плато:
- А что, обязательно идти через пустыню? Разве нельзя попробовать
здесь?
- Там только голые камни, и трудно дышать: не хватает воздуха.
- Уж лучше голые камни, чем песчаные дюны. Хотя бы местность не меняется до неузнаваемости.
- Возможно, - не стал спорить Улф.
К полнолунию Улф в целом восстановил силы и готов был двигаться в
путь. У Вайга же щеки все еще оставались впалыми, а в глазах сквозила усталость. Сайрис, понятно, беспокоилась, что в такую даль приходится идти
младшему, но знала: иного выбора нет. Идти обратно один Улф не может: слишком опасно, любой хищник отважится напасть на одинокого путника, но задумается, если их будет двое.
В дорогу, по крайней мере, запаслись неплохо. За день до того, как они
собрались отправляться, Вайг сходил с осой на охоту и добыл крупного грызуна.
Сайрис, начинив тушку съедобными кореньями и травами, зажарила ее целиком. Напекла и тонких лепешек из муки, намолотой из дикого маиса. Еще загодя женщины нацедили чистой воды из чаши уару.
Приноровившись, они подставляли фляги и под длинные изогнутые листья
вельвиции, собирая влагу, которую растение припасало для своих корней.
Солоноватая вода, которую извлекали из подземной скважины муравьи, для
долгих странствий не годилась: в ней было много минеральных солей, отчего
во рту оставался горький привкус и горло быстро пересыхало.
Вышли за час до сумерек. Каждый нес за плечами по две плетеные сумки.
Было все еще жарко, хотя горячий ветер уже утихомирился.
Когда совсем стемнело, путники устроили на песке часовой привал, а
Найл даже вздремнул: прошлой ночью он так волновался, что почти не спал.
Едва взошла луна, все снова тронулись в путь. Ночь выдалась холодная,
но ходьба согревала. Теперь, добившись своего, Ингельд - хотя и запоздало все же усовестилась, а потому безропотно шла за своими спутниками, не жалуясь, что они шагают слишком быстро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47