Стиллмен фыркнул, видимо сочтя вопрос риторическим, и они зашагали было к звездолету, но внезапно остановились.
На юге словно всходило солнце. Небо приобрело бледно-голубой оттенок, который дальше переходил через бирюзу в черноту, а нижние слои облаков окрасились розовым и золотистым. Прежде чем земляне успели сообразить, что к чему, новоявленное солнце поблекло и превратилось в алое пятно на горизонте. Земля под ногами дрогнула, а немного времени спустя в отдалении как будто прогремел гром.
- Корабль Лонвеллина! - крикнул Стиллмен.
Они побежали.
11
Рубка «Веспасиана» представляла собой подобие водоворота, в центре которого находился капитан. Когда появились Стиллмен и Конвей, уже были отданы распоряжения загрузить на курьерский бот и имеющиеся в наличии вертолеты дезактивирующие средства и спасательное оборудование и отправляться к месту взрыва. На то, что уцелели этлане, которые окружали корабль Лонвеллина, рассчитывать, естественно, не приходилось, но поблизости были хутора и одна крохотная деревушка. Спасателям предстояло сразиться с радиацией и справиться с паникой: этлане ведать не ведали о том, что такое ядерный взрыв, и наверняка воспротивятся эвакуации.
На поле космодрома, увидев взметнувшееся к звездам пламя и осознав, что произошло, Конвей испытал приступ слабости. А теперь, вслушиваясь в четкие приказы Вильямсона, он почувствовал, как у него выступает на лбу и катится струйками по спине холодный пот. Облизнув губы, он проговорил:
- Капитан, я хочу вам кое-что предложить…
Он не повышал голоса, но в его тоне было что-то такое, что заставило Вильямсона оглянуться.
- Гибель Лонвеллина означает, что руководство проектом переходит к вам, доктор, - произнес капитан. - Вы тут главный.
- Тогда, - сказал Конвей тем же негромким голосом, - вот мой приказ: Отзовите спасателей и верните на корабль людей, всех до единого. Мы должны взлететь до того, как начнется бомбардировка…
Все, кто был в рубке, уставились на него - потные лица, испуганные глаза, - и он понял, что его слова неправильно истолкованы. Вильямсон выглядел разгневанным и полностью сбитым с толку, но через несколько секунд оправился, повернулся к офицеру рядом, что-то ему приказал и перевел взгляд обратно на Конвея.
- Доктор, - сообщил он сухо, - я распорядился установить дополнительный противометеоритный щит. Всякий твердый объект диаметром крупнее дюйма, который будет приближаться к кораблю с любого направления, немедленно попадет под наблюдение на расстоянии в сто миль, а затем отражатели переведут его на безопасную для нас траекторию. Поэтому могу вас уверить, что нам не страшна гипотетическая атака ракет с ядерными боеголовками. Позвольте сказать также, что ваша идея, доктор, смехотворна. На Этле попросту нет атомного оружия. Наши приборы… Ну, да вы должны были прочитать отчёт. Я предлагаю, - закончил капитан таким тоном, словно советовал младшему навигатору подправить курс, - оказать всю возможную помощь тем, кто выжил после взрыва, который произошел, вероятно, из-за неисправности реактора на корабле Лонвеллина.
- Да не было у него никакой неисправности! - хрипло воскликнул Конвей. - Лонвеллин, подобно прочим долгожителям, панически боялся смерти, и с прожитыми годами страх этот становился все сильнее. Он завел себе личного врача, чтобы ни одна болезнь не смогла подточить его организм изнутри, а звездолет его, по моему глубокому убеждению, был надежнейшим чудом техники. Лонвеллина убили, - подытожил он угрюмо, - а причина, по которой они подорвали первым его корабль, а не наш, состоит, должно быть, в том, что они ненавидят инопланетян. Приятно сознавать, что крейсер защищен, но если мы стартуем прямо сейчас, они, может статься, не повторят залп, а следовательно, останутся в живых и наши люди и этлане…
«Бесполезно», - подумал Конвей устало. Вильямсон, похоже, заупрямился: злится на очевидно бессмысленные приказы, недоумевает, ибо Конвей, по его мнению, ведет себя как перепугавшаяся старуха, артачится, потому что считает правым себя, а никак не Конвея. «Да соберись ты с мыслями, полоумный осел!» - мысленно прикрикнул Конвей на капитана. Вслух он эту фразу произнести не решился: все-таки перед ним был монитор в чине полковника, окруженный вдобавок младшими офицерами. И потом, уж кем-кем, а ослом Вильямсон не был. Он был рассудительным, толковым боевым офицером, у которого просто не было времени правильно оценить ситуацию. Он не имел ни медицинского образования, ни присущей Конвею подозрительности…
- Вы готовили для меня отчёт по Империи, - сказал Конвей. - Могу я на него взглянуть?
Вильямсон кинул беглый взгляд на обзорные экраны, на которых вовсю кипела бурная деятельность: один вертолет собирался взлететь, второй, явно перегруженный, едва оторвался от площадки, к шлюзу курьерского бота цепочкой тянулись люди со средствами дезактивации.
- Сейчас?
- Да, - ответил Конвей и покачал головой: ему на ум пришло другое.
До того он безуспешно старался вынудить Вильямсона к старту, оставляя объяснения на потом, а теперь вдруг сообразил, что ему лучше объясниться, и поскорее.
- У меня есть теория, которую должен подтвердить ваш отчёт. Но если я перескажу вам, не читая, содержание отчёта, поверите ли вы мне настолько, чтобы послушаться меня и улететь?
Оба вертолета медленно поднимались в ночное небо, на курьерском боте закрывали шлюз, вдоль периметра сновали наземные транспортные средства как мониторов, так и этлан. Конвей знал, что добрая половина экипажа «Веспасиана» там, снаружи, вместе с мониторами с базы, и что все они направляются к месту взрыва и расстояние между ними и крейсером увеличивается с каждой секундой.
Не дождавшись ответа Вильямсона, он сказал:
- Моя догадка такова: мы столкнулись именно с империей, а не со свободной федерацией вроде нашей собственной. Это подразумевает наличие многочисленного войска для удержания покоренных в повиновении; правительства на отдельных мирах по необходимости также будут составлены из военных. Все подданные Империи - ДБДГ, как этлане, так и мы сами, - по большому счету, ничем особым не отличаются, за исключением вражды к инопланетянам, с которыми до сих пор встречались очень редко. - Он глубоко вздохнул. - Жилищные условия и технологический уровень развития, вероятно, соответствуют нашим. Налоги, скорее всего, высокие, но правительство наверняка контролирует средства массовой информации, а значит, убеждает людей в обратном. Я полагаю, Империя достигла порядочных размеров и включает в себя от сорока до пятидесяти населенных миров…
- Сорок три, - удивленно проговорил Вильямсон.
- …Все обитатели которых знают о бедственном положении Этлы и сочувствуют этланам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46