Делия была повыше подруги, статная брюнетка, но недовольная и даже с какой-то озлобленностью; я дал бы ей лет тридцать. Алиса была около полутора метров ростом, лет двадцати восьми. У нее было хорошенькое острое птичье личико, бледность которого говорила о плохом здоровье. Из-под шляпы выбивались пряди тусклых соломенных волос. Но все это оживляли черные умные глаза и, видимо, отчаянная жажда получить от жизни удовольствие. Недостатков у нее было два: при ее природном уме люди менее смышленые постоянно вызывали у нее раздражение; другим недостатком была невидная фигурка, что объяснялось, по-видимому, как и бледность, плохим питанием в детстве. Несмотря на разницу в возрасте, верховодила в этой паре Алиса.
Они осушили свои бокалы. Почти не глядя на них, я спросил вполголоса:
— Могу я предложить дамам пива?
Они смотрели друг на друга окаменев — как будто то, что они услышали, даже повторить нельзя . На меня они не смотрели. В полной мере выявив дерзость моего захода, Делия выступила с ответом. Она опустила голову и без улыбки прошептала:
— Очень любезно с вашей стороны.
Я встал, чуть слышным голосом дал заказ официанту и углубился в книгу.
Условность! Условность! Эта строгая властительница всякого человеческого сообщества — от Ватикана до приютской песочницы — особенно сурова с «береговыми вдовами», ибо от их поведения зависит и карьера моряка. За нами наблюдали. Нас взяли на прицел. Условность требовала, чтобы мы не улыбались друг другу. Не дай бог, подумают, что нам весело, ибо в придирчивой морали зависть играет не последнюю роль. Когда пиво было подано, женщины слегка кивнули и продолжали разговор. Но прежде чем я вернулся к книге, глаза Алисы встретились с моими — великолепные черные глаза, которые достались рано старящемуся воробышку. Кровь во мне заиграла. Через несколько минут я нарочно пролил пиво на стол.
— Прошу прощения, дамы, — сказал я, промокая пиво платком. — Извините меня. Видно, пора завести очки. Я вас не облил?
— Нет. Нет.
— Я бы никогда не простил себе, если бы испортил вам платья. — Я сделал вид, будто оттираю полу пиджака.
— У меня тут шарф, — сказала Делия. — Он старый. Вытритесь им. Он легко отстирывается.
— Спасибо, спасибо, мадам, — серьезно сказал я. — Нельзя читать в таких местах. Это вредно для глаз.
— Да, да, — сказала Алиса. — Мой отец читал запоем, даже ночами. Это ужас.
— Да, книжку лучше спрятать. Ей-богу, глаза мне еще пригодятся.
Чинность наша удовлетворила бы самого строгого критика.
Алиса спросила:
— Вы живете в Ньюпорте?
— Да, мадам. Семь лет назад, во время войны, я служил в форте Адамс. Город мне понравился, и я опять приехал — искать работу. Работаю на участке в одном доме.
— На участке ?
— Я вроде разнорабочего: печки, листья, приборка — всякое такое.
У военных «приборка» — вид наказания, напоминающего каторжные работы; но они решили, что я штатский, и поэтому просто растерялись. Делия спросила:
— Вы живете там, где работаете?
— Нет, живу я сам по себе, в квартирке недалеко от Темза-стрит — вернее, не сам по себе, потому что у меня большая собака. Меня зовут Тедди.
— Собака? У-у, я люблю собак.
— У нас на базе собак держать не разрешают.
Собаку я выдумал. В Америке есть миф, распространяемый кинематографом, что если человек держит большую собаку и курит трубку, это достойный человек. События развивались быстро. Я только одного не дал им понять: кто из них мне нравится больше. Мы-то с Алисой знали, но Делия не отличалась сообразительностью.
— Могу я пригласить дам на девятичасовой сеанс в «Оперу»? Оттуда я бы отвез вас домой на такси.
— Ах, нет… Спасибо.
— Это слишком поздно.
— Ах, нет!
Я мог бы поклясться на целой пачке Библий, что Делия толкнула ногой Алису и Алиса толкнула ногой Делию, согласно условленному коду. Делия сказала:
— Ты иди, Алиса. Мы выйдем с тобой, а джентльмен встретит тебя где-нибудь подальше на улице.
Алиса была в ужасе.
— Что ты выдумала, Делия!
— А что? — поднявшись, величественно ответила Делия. — Мыслям не прикажешь. Я пошла в комнату для девочек. Вы меня извините. Я на минуту.
Мы с Алисой остались одни.
— Вы, наверное, с Юга, — сказал я, впервые за вечер улыбнувшись.
Она не улыбнулась — наоборот, она обожгла меня взглядом. Она подалась вперед и заговорила тихим голосом, но очень отчетливо:
— Не улыбайтесь! Через несколько минут мне придется познакомить вас с нашими девушками. Я скажу, что вы врач, так что будьте готовы — пожалуй, скажу, что вы старый приятель мужа. В Панаме бывали?
— Нет.
— В Норфолке, Виргиния?
— Нет.
— Так где же вы были всю жизнь? Скажу, в Норфолке… Делия в город не пойдет — на той неделе возвращается ее муж, и она ходить боится. Перестаньте улыбаться ! Это серьезный разговор. Когда мы с Делией будем уходить, вы с нами попрощаетесь. Через пять минут тоже выходите — кухней и черным ходом. Потом идите по дороге — не к Ньюпорту, а в другую сторону, — я вас встречу у трамвайной остановки напротив пекарни Олли.
Эти указания были даны так, как будто она на меня очень сердилась. Я начал кое-что понимать. Что бы дальше ни произошло — это будет опасно.
— Когда я с вами буду прощаться, как мне вас звать?
— Алиса.
— Как зовут вашего мужа?
— Ну, Джордж, конечно.
— Понятно. Я — доктор Коул.
От напряженного руководства и от досады на мою глупость Алиса раскраснелась.
Вернулась Делия. Время от времени женщины здоровались с кем-то из публики. Алиса повысила голос:
— Здравствуй, Барбара, здравствуй, Феба. Я хочу вас познакомить с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа.
— Очень приятно.
— Очень приятно познакомиться с вами, Барбара… и с вами, Феба.
— Представляете, Джордж просил его, если он будет в Ньюпорте, позвонить мне. Он позвонил и договорился, что встретится со мной здесь… Здравствуй, Мэрион, познакомься с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа… И вот мы с Делией сидим и стараемся угадать, кто тут похож на доктора. Представляете положение? Здравствуй, Аннабелла, познакомься с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа, он тут проездом. Он пригласил нас с Делией в кино, но мы, конечно, не можем — и поздно уже, и вообще. Он познакомился с Джорджем в Норфолке еще до меня. Джордж мне рассказывал, что у него есть приятель — доктор. Вы и тогда уже были доктором, Тедди?
— Я учился на последнем курсе в Балтиморе. В Норфолке у меня родственники.
— Подумать только! — сказали Барбара и Мэрион.
— Какое совпадение! — сказала Феба.
— Мир тесен, — сказала Делия.
— Ну, вам, наверное, хочется поговорить о былом, — сказала Барбара. — Рада познакомиться с вами, доктор.
Я встал. Женщины отошли, чтобы посудачить.
— Теперь это пойдет как степной пожар, — сказала Делия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Они осушили свои бокалы. Почти не глядя на них, я спросил вполголоса:
— Могу я предложить дамам пива?
Они смотрели друг на друга окаменев — как будто то, что они услышали, даже повторить нельзя . На меня они не смотрели. В полной мере выявив дерзость моего захода, Делия выступила с ответом. Она опустила голову и без улыбки прошептала:
— Очень любезно с вашей стороны.
Я встал, чуть слышным голосом дал заказ официанту и углубился в книгу.
Условность! Условность! Эта строгая властительница всякого человеческого сообщества — от Ватикана до приютской песочницы — особенно сурова с «береговыми вдовами», ибо от их поведения зависит и карьера моряка. За нами наблюдали. Нас взяли на прицел. Условность требовала, чтобы мы не улыбались друг другу. Не дай бог, подумают, что нам весело, ибо в придирчивой морали зависть играет не последнюю роль. Когда пиво было подано, женщины слегка кивнули и продолжали разговор. Но прежде чем я вернулся к книге, глаза Алисы встретились с моими — великолепные черные глаза, которые достались рано старящемуся воробышку. Кровь во мне заиграла. Через несколько минут я нарочно пролил пиво на стол.
— Прошу прощения, дамы, — сказал я, промокая пиво платком. — Извините меня. Видно, пора завести очки. Я вас не облил?
— Нет. Нет.
— Я бы никогда не простил себе, если бы испортил вам платья. — Я сделал вид, будто оттираю полу пиджака.
— У меня тут шарф, — сказала Делия. — Он старый. Вытритесь им. Он легко отстирывается.
— Спасибо, спасибо, мадам, — серьезно сказал я. — Нельзя читать в таких местах. Это вредно для глаз.
— Да, да, — сказала Алиса. — Мой отец читал запоем, даже ночами. Это ужас.
— Да, книжку лучше спрятать. Ей-богу, глаза мне еще пригодятся.
Чинность наша удовлетворила бы самого строгого критика.
Алиса спросила:
— Вы живете в Ньюпорте?
— Да, мадам. Семь лет назад, во время войны, я служил в форте Адамс. Город мне понравился, и я опять приехал — искать работу. Работаю на участке в одном доме.
— На участке ?
— Я вроде разнорабочего: печки, листья, приборка — всякое такое.
У военных «приборка» — вид наказания, напоминающего каторжные работы; но они решили, что я штатский, и поэтому просто растерялись. Делия спросила:
— Вы живете там, где работаете?
— Нет, живу я сам по себе, в квартирке недалеко от Темза-стрит — вернее, не сам по себе, потому что у меня большая собака. Меня зовут Тедди.
— Собака? У-у, я люблю собак.
— У нас на базе собак держать не разрешают.
Собаку я выдумал. В Америке есть миф, распространяемый кинематографом, что если человек держит большую собаку и курит трубку, это достойный человек. События развивались быстро. Я только одного не дал им понять: кто из них мне нравится больше. Мы-то с Алисой знали, но Делия не отличалась сообразительностью.
— Могу я пригласить дам на девятичасовой сеанс в «Оперу»? Оттуда я бы отвез вас домой на такси.
— Ах, нет… Спасибо.
— Это слишком поздно.
— Ах, нет!
Я мог бы поклясться на целой пачке Библий, что Делия толкнула ногой Алису и Алиса толкнула ногой Делию, согласно условленному коду. Делия сказала:
— Ты иди, Алиса. Мы выйдем с тобой, а джентльмен встретит тебя где-нибудь подальше на улице.
Алиса была в ужасе.
— Что ты выдумала, Делия!
— А что? — поднявшись, величественно ответила Делия. — Мыслям не прикажешь. Я пошла в комнату для девочек. Вы меня извините. Я на минуту.
Мы с Алисой остались одни.
— Вы, наверное, с Юга, — сказал я, впервые за вечер улыбнувшись.
Она не улыбнулась — наоборот, она обожгла меня взглядом. Она подалась вперед и заговорила тихим голосом, но очень отчетливо:
— Не улыбайтесь! Через несколько минут мне придется познакомить вас с нашими девушками. Я скажу, что вы врач, так что будьте готовы — пожалуй, скажу, что вы старый приятель мужа. В Панаме бывали?
— Нет.
— В Норфолке, Виргиния?
— Нет.
— Так где же вы были всю жизнь? Скажу, в Норфолке… Делия в город не пойдет — на той неделе возвращается ее муж, и она ходить боится. Перестаньте улыбаться ! Это серьезный разговор. Когда мы с Делией будем уходить, вы с нами попрощаетесь. Через пять минут тоже выходите — кухней и черным ходом. Потом идите по дороге — не к Ньюпорту, а в другую сторону, — я вас встречу у трамвайной остановки напротив пекарни Олли.
Эти указания были даны так, как будто она на меня очень сердилась. Я начал кое-что понимать. Что бы дальше ни произошло — это будет опасно.
— Когда я с вами буду прощаться, как мне вас звать?
— Алиса.
— Как зовут вашего мужа?
— Ну, Джордж, конечно.
— Понятно. Я — доктор Коул.
От напряженного руководства и от досады на мою глупость Алиса раскраснелась.
Вернулась Делия. Время от времени женщины здоровались с кем-то из публики. Алиса повысила голос:
— Здравствуй, Барбара, здравствуй, Феба. Я хочу вас познакомить с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа.
— Очень приятно.
— Очень приятно познакомиться с вами, Барбара… и с вами, Феба.
— Представляете, Джордж просил его, если он будет в Ньюпорте, позвонить мне. Он позвонил и договорился, что встретится со мной здесь… Здравствуй, Мэрион, познакомься с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа… И вот мы с Делией сидим и стараемся угадать, кто тут похож на доктора. Представляете положение? Здравствуй, Аннабелла, познакомься с доктором Коулом, старым приятелем Джорджа, он тут проездом. Он пригласил нас с Делией в кино, но мы, конечно, не можем — и поздно уже, и вообще. Он познакомился с Джорджем в Норфолке еще до меня. Джордж мне рассказывал, что у него есть приятель — доктор. Вы и тогда уже были доктором, Тедди?
— Я учился на последнем курсе в Балтиморе. В Норфолке у меня родственники.
— Подумать только! — сказали Барбара и Мэрион.
— Какое совпадение! — сказала Феба.
— Мир тесен, — сказала Делия.
— Ну, вам, наверное, хочется поговорить о былом, — сказала Барбара. — Рада познакомиться с вами, доктор.
Я встал. Женщины отошли, чтобы посудачить.
— Теперь это пойдет как степной пожар, — сказала Делия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96