! Почему отказывается от
сотрудничества? Что пытается скрыть? А эта его звериная осторожность в
ожидании ареста - получается, он с самого начала не рассчитывал на мирный
исход ситуации? Что же еще он держит в рукаве, с чем еще предстоит
столкнуться?
Веренков, едва узнав о фальшивых письмах, сразу предупредил: скорее
всего, предусмотреть всех ходов Евгения не удастся - так что надо
поторапливаться с завершением программы! Но что значит "поторапливаться"?
Уже исчерпаны практически все методы и подходы, а результата нет и нет...
Есть, правда, еще один вариант, совсем уже последний - допросить
Евгения с применением наркотиков. Раньше Саре не хотелось даже думать о
таком - настолько это было противно... да и просто непрофессионально! Но
теперь она все чаще склонялась к тому, что другого пути не остается. В
конце концов, Евгений сам во всем виноват...
Поняв, что внутренне она уже приняла решение, Сара решила не
откладывать дело в долгий ящик. Но шеф, выслушав ее аргументы, надолго
замолчал, а затем спросил с некоторым сомнением в голосе:
- Какова вероятность, что это окажется опасным для психики?
- Очень небольшая, - пожала плечами Сара, понимая беспокойство шефа.
- Полностью ее исключать, конечно, нельзя, но не думаю, что он будет
испытывать какие-то заметные последствия...
- Под опасностью для психики, - пояснил Гуминский после некоторой
паузы, - чаще подразумеваются серьезные отклонения. Я же имел ввиду ложные
воспоминания, случайно внушенные при допросе, локальную амнезию и тому
подобное...
Сара снова пожала плечами:
- Ну, судя по всему, разговор потребуется не один: эффект у
препаратов кратковременный и недостаточно стабильный. Я думаю, что
какие-то мелкие деформации памяти будут обязательно.
- Нет, в таком случае, это меня не устраивает! - Гуминский помотал
головой. - Придумайте что-нибудь другое, неразрушающее.
Сара едва не вспылила: стала бы она предлагать наркотики, если бы
было "что-нибудь другое"! Но сдержалась и спросила почти спокойно:
- Почему? Что вы видите в этом такого страшного?
- Потому что пока что именно память Евгения - единственный источник
информации. И я предпочел бы оставить его неповрежденным!
- И недоступным, - забыв о субординации, перебила Сара. - И
недоступным, вы забываете об этом! Ведь Евгений не просто отказывается от
сотрудничества, он делает все, чтобы нас запутать! И честное слово, я
уверена, что способности его подопечного - все-таки не настолько тонкая
материя, чтобы после небольших деформаций памяти Евгений перестал понимать
ее!
Новая пауза Гуминского показалась Саре бесконечной. Они уже почти
достигли главного корпуса, когда тот вновь нарушил молчание:
- Возможно, вы правы, госпожа Даррин. Мы еще вернемся к этому
разговору. Пока же - и это мой приказ! - поработайте с женой Миллера. Раз
уж она все равно окажется здесь... Попробуйте расспросить ее о
"бесконтактном убийстве"!
- Но ведь она телепатка! - удивленно воскликнула Сара и осеклась: шеф
остановился и посмотрел на нее внимательно и с каким-то сочувствием.
- Я понимаю, что задание трудное. Если ничего не выйдет, никто вас не
упрекнет. Но поскольку Евгения пока трогать нельзя, это вполне реальный
шанс, и я хочу его использовать. Отдохните хорошенько, и как только
девочку привезут, приступайте. Я буду наблюдать за допросом по монитору.
Гуминский повернулся и быстро зашагал через лужайку к зданию. Сара
смотрела ему вслед, не зная что и подумать...
Допрашивать телепатку! Да никакой наркотик не погасит эти способности
полностью, и "подслушанная" эманация выдаст любую искусственную
искренность... Разве можно обойти это? Но шеф, прекрасно понимая эти
трудности, все же требует "гениальности в полевых условиях", при этом
запрещая куда более простой и доступный способ - почему?!
...Сара вдруг осознала, что число недоговорок вокруг этого
запутанного дела превысило некую критическую величину - и теперь она
ощущала уже не подозрение, а твердую уверенность, что шефу известно
гораздо больше, чем всем остальным участникам программы. И это "больше"
так или иначе связано с увольнением Евгения, с его скандальной поездкой и,
по всей видимости, с погибшей графиней-предсказательницей. И похоже,
Гуминский отнюдь не из соображений субординации и секретности до последней
возможности молчал об этой поездке...
Прогнувшись, Евгений обнаружил, что лежит на кровати в "своей"
комнате, слабо освещенной голубоватым мерцанием ночника. За незанавешенным
окном была кромешная темнота... который же, интересно, сейчас час?
Он хорошо помнил, что устроил днем, но теперь чувствовал только
глубокое отвращение к себе - надо же было так сорваться! И поделом ему
досталось: можно было сообразить, что шеф примет меры предосторожности!
Евгений осторожно поднялся, стараясь не потревожить раны, добрел до
зеркала в ванной... Ну, в общем-то ничего страшного! Могло быть и хуже...
Глазок телекамеры по-прежнему поблескивал из-за вентиляционной
решетки, и Евгений взглянул в него едва ли не жалобно: что у вас там
происходит? Что будет дальше - разговоры или снова драки? Впрочем, если
шеф намерен действовать скрытно, то драк можно не опасаться - по крайней
мере, некоторое время! А вот с допросом под наркотиком дело серьезнее:
утром уже вполне могут начать... и что тогда? Сразу, конечно, до Тонечки
не докопаются - но рано или поздно ее присутствие все равно вычислят...
Евгений с вздохом вернулся в комнату и повалился обратно на кровать.
Сколько же времени понадобится его друзьям, чтобы отыскать базу? Если
письма ушли только позавчера... ох, напрасно он так задержал их
отправление!
...Сара появилась, около десяти утра - и Евгений поразился, насколько
она выглядела усталой и словно постаревшей. На какую-то секунду он даже
забыл о возможном допросе, видя перед собой только измученную какой-то
непосильной работой женщину...
Впрочем, впечатление быстро рассеялось. Под сочувственным взглядом
Евгения Сара мгновенно подобралась - и тут же в комнату вслед за ней вошли
двое охранников.
Евгений съежился от ужаса: что, уже? Что же делать? Но охранники, не
пытаясь приближаться, встали у двери - а Сара, явно заметив испуг
пленника, произнесла со злостью и нескрываемым презрением:
- Не дрожи, ничего с тобой не будет... пока!
Потом она повелительным жестом приказала Евгению сесть, молча
включила телевизор, что-то настроила - а когда все был готово, махнула
рукой одной из наблюдающий камер:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224
сотрудничества? Что пытается скрыть? А эта его звериная осторожность в
ожидании ареста - получается, он с самого начала не рассчитывал на мирный
исход ситуации? Что же еще он держит в рукаве, с чем еще предстоит
столкнуться?
Веренков, едва узнав о фальшивых письмах, сразу предупредил: скорее
всего, предусмотреть всех ходов Евгения не удастся - так что надо
поторапливаться с завершением программы! Но что значит "поторапливаться"?
Уже исчерпаны практически все методы и подходы, а результата нет и нет...
Есть, правда, еще один вариант, совсем уже последний - допросить
Евгения с применением наркотиков. Раньше Саре не хотелось даже думать о
таком - настолько это было противно... да и просто непрофессионально! Но
теперь она все чаще склонялась к тому, что другого пути не остается. В
конце концов, Евгений сам во всем виноват...
Поняв, что внутренне она уже приняла решение, Сара решила не
откладывать дело в долгий ящик. Но шеф, выслушав ее аргументы, надолго
замолчал, а затем спросил с некоторым сомнением в голосе:
- Какова вероятность, что это окажется опасным для психики?
- Очень небольшая, - пожала плечами Сара, понимая беспокойство шефа.
- Полностью ее исключать, конечно, нельзя, но не думаю, что он будет
испытывать какие-то заметные последствия...
- Под опасностью для психики, - пояснил Гуминский после некоторой
паузы, - чаще подразумеваются серьезные отклонения. Я же имел ввиду ложные
воспоминания, случайно внушенные при допросе, локальную амнезию и тому
подобное...
Сара снова пожала плечами:
- Ну, судя по всему, разговор потребуется не один: эффект у
препаратов кратковременный и недостаточно стабильный. Я думаю, что
какие-то мелкие деформации памяти будут обязательно.
- Нет, в таком случае, это меня не устраивает! - Гуминский помотал
головой. - Придумайте что-нибудь другое, неразрушающее.
Сара едва не вспылила: стала бы она предлагать наркотики, если бы
было "что-нибудь другое"! Но сдержалась и спросила почти спокойно:
- Почему? Что вы видите в этом такого страшного?
- Потому что пока что именно память Евгения - единственный источник
информации. И я предпочел бы оставить его неповрежденным!
- И недоступным, - забыв о субординации, перебила Сара. - И
недоступным, вы забываете об этом! Ведь Евгений не просто отказывается от
сотрудничества, он делает все, чтобы нас запутать! И честное слово, я
уверена, что способности его подопечного - все-таки не настолько тонкая
материя, чтобы после небольших деформаций памяти Евгений перестал понимать
ее!
Новая пауза Гуминского показалась Саре бесконечной. Они уже почти
достигли главного корпуса, когда тот вновь нарушил молчание:
- Возможно, вы правы, госпожа Даррин. Мы еще вернемся к этому
разговору. Пока же - и это мой приказ! - поработайте с женой Миллера. Раз
уж она все равно окажется здесь... Попробуйте расспросить ее о
"бесконтактном убийстве"!
- Но ведь она телепатка! - удивленно воскликнула Сара и осеклась: шеф
остановился и посмотрел на нее внимательно и с каким-то сочувствием.
- Я понимаю, что задание трудное. Если ничего не выйдет, никто вас не
упрекнет. Но поскольку Евгения пока трогать нельзя, это вполне реальный
шанс, и я хочу его использовать. Отдохните хорошенько, и как только
девочку привезут, приступайте. Я буду наблюдать за допросом по монитору.
Гуминский повернулся и быстро зашагал через лужайку к зданию. Сара
смотрела ему вслед, не зная что и подумать...
Допрашивать телепатку! Да никакой наркотик не погасит эти способности
полностью, и "подслушанная" эманация выдаст любую искусственную
искренность... Разве можно обойти это? Но шеф, прекрасно понимая эти
трудности, все же требует "гениальности в полевых условиях", при этом
запрещая куда более простой и доступный способ - почему?!
...Сара вдруг осознала, что число недоговорок вокруг этого
запутанного дела превысило некую критическую величину - и теперь она
ощущала уже не подозрение, а твердую уверенность, что шефу известно
гораздо больше, чем всем остальным участникам программы. И это "больше"
так или иначе связано с увольнением Евгения, с его скандальной поездкой и,
по всей видимости, с погибшей графиней-предсказательницей. И похоже,
Гуминский отнюдь не из соображений субординации и секретности до последней
возможности молчал об этой поездке...
Прогнувшись, Евгений обнаружил, что лежит на кровати в "своей"
комнате, слабо освещенной голубоватым мерцанием ночника. За незанавешенным
окном была кромешная темнота... который же, интересно, сейчас час?
Он хорошо помнил, что устроил днем, но теперь чувствовал только
глубокое отвращение к себе - надо же было так сорваться! И поделом ему
досталось: можно было сообразить, что шеф примет меры предосторожности!
Евгений осторожно поднялся, стараясь не потревожить раны, добрел до
зеркала в ванной... Ну, в общем-то ничего страшного! Могло быть и хуже...
Глазок телекамеры по-прежнему поблескивал из-за вентиляционной
решетки, и Евгений взглянул в него едва ли не жалобно: что у вас там
происходит? Что будет дальше - разговоры или снова драки? Впрочем, если
шеф намерен действовать скрытно, то драк можно не опасаться - по крайней
мере, некоторое время! А вот с допросом под наркотиком дело серьезнее:
утром уже вполне могут начать... и что тогда? Сразу, конечно, до Тонечки
не докопаются - но рано или поздно ее присутствие все равно вычислят...
Евгений с вздохом вернулся в комнату и повалился обратно на кровать.
Сколько же времени понадобится его друзьям, чтобы отыскать базу? Если
письма ушли только позавчера... ох, напрасно он так задержал их
отправление!
...Сара появилась, около десяти утра - и Евгений поразился, насколько
она выглядела усталой и словно постаревшей. На какую-то секунду он даже
забыл о возможном допросе, видя перед собой только измученную какой-то
непосильной работой женщину...
Впрочем, впечатление быстро рассеялось. Под сочувственным взглядом
Евгения Сара мгновенно подобралась - и тут же в комнату вслед за ней вошли
двое охранников.
Евгений съежился от ужаса: что, уже? Что же делать? Но охранники, не
пытаясь приближаться, встали у двери - а Сара, явно заметив испуг
пленника, произнесла со злостью и нескрываемым презрением:
- Не дрожи, ничего с тобой не будет... пока!
Потом она повелительным жестом приказала Евгению сесть, молча
включила телевизор, что-то настроила - а когда все был готово, махнула
рукой одной из наблюдающий камер:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224