– Игрейна, – сказал я, – я знаю, как горько женщине – так ли, эдак ли – потерять своего ребенка. На свете наверно, нет горя тяжелее. И все-таки я думаю, что король прав. В наше смутное, буйное время нельзя, чтобы мальчик оставался при дворе как побочный сын короля. Если появятся другие наследники, признанные и объявленные королем, они могут увидеть в нем угрозу для себя и, уж конечно, сами будут угрозой для него. Кому и знать это, как не мне: именно так было со мной в детские годы. А ведь мне выпало на долю благо, которое может и не достаться этому принцу: покровительство короля-отца.
Она молча кивнула, опять потупя взгляд.
– А если дитя должно быть отдано на сторону, это следует сделать сразу же, пока мать еще не подержала его на руках. Поверь мне, – добавил я поспешно, хотя она меня не перебивала, – это истинная правда. Я говорю сейчас как врач.
Она облизнула губы.
– И Марсия то же говорит.
Я выждал, но она больше ничего не прибавила. Горло мне перехватила хрипота. Я и не заметил, как сдавил побелевшими пальцами подлокотники кресла. Но голос мой, когда я, откашлявшись, приступил к самому главному, прозвучал спокойно и ровно:
– Король не распорядился, куда отдать сына на воспитание?
– Нет. Об этом с ним почти невозможно говорить. Когда последний раз у нас зашла об этом речь, он сказал, что еще подумает. И упомянул Бретань.
– Бретань?! – Как я ни сдерживался, это слово выкриком сорвалось с моих уст. Надо было овладеть собой. Я разжал пальцы на подлокотниках, положил ладони на колени. Значит, опасения мои не напрасны. Как ни странно, на душе у меня стало спокойнее. Если я должен сразиться не только с Игрейной, но и с самим королем, да еще и с моими уклончивыми богами в придачу – что ж, значит, будем сражаться. Главное – иметь почву под ногами... – Что же, Утер хочет отослать его к королю Будеку?
– Похоже на то. – Она, как видно, не заметила моего смятения. – В прошлом месяце он отправил туда гонца. Незадолго до того, как я послала за тобой. Будек – это ведь выбор, который напрашивается сам собой.
Действительно, король Малой Британии Будек приходился Утеку кузеном. Это он за тридцать лет до того принял моего отца и Утера под свою защиту, когда их старший брат Констанций пал от руки захватчика Вортигерна, и в его столице они собрали и обучили войско, с которым потом отвоевали себе у Вортигерна верховное королевство.
Но я с сомнением покачал головой.
– Слишком уж напрашивается. Если кто-нибудь замыслит зло против мальчика, сразу догадается, где его искать. Не сможет же Будек охранять его день и ночь. К тому же...
– Будек не сможет печься о моем сыне так, как надо! – выкрикнула она, горячо оборвав меня на полуслове. Но это было сказано не в обиду мне. Это был вопль души. Она едва ли расслышала хоть что-нибудь из того, что я сказал. Я видел, она борется с собой и подыскивает слова: – Он уже стар, и к тому же Бретань далеко, и там сейчас неспокойно, еще неспокойней даже, чем в наших истерзанных саксами краях. Принц Мерлин, я... мы с Марсией... мы полагаем, что ты... – Она вдруг сжала лежащие на коленях руки. Голос ее дрогнул. – Кроме тебя, мне не на кого положиться. И Утер... что он ни говори, но и он на самом деле знает, что тебе может доверить хоть все свое королевство. Ты сын Амброзия и ближайший родич моему ребенку. Твоя сила известна повсюду и всем внушает страх – под твоим покровительством ребенок будет в безопасности. Ты... ты должен взять его, Мерлин! – Теперь она упрашивала меня. – Забери его куда-нибудь подальше от этих немирных берегов и вскорми в безопасном месте. Обучи его всему, чему учили тебя, и воспитай, как надлежит воспитать королевского сына, а когда он вырастет, привези обратно, и пусть он займет свое место при дворе, как и ты, рядом с будущим королем.
Она осеклась и смолкла, ломая руки. Должно быть, я выпучил на нее глаза как помешанный. Между нами воцарилась тишина, наполненная соленым дыханием моря и криками чаек. Я сам не заметил, как поднялся с кресла, но, опомнившись, увидел, что стою у окна, спиной к королеве, и гляжу на небо. Подо мной кружились и стенали на ветру чайки, а глубоко внизу, у подножия башни, бился о камни и пенился прибой. Для меня сейчас ничего не существовало. Я с такой силой надавил ладонями на край каменного подоконника, что, отняв, увидел на них две белые, бескровные полосы. И только тогда, растирая руки, обернулся лицом к королеве. Она тоже сумела овладеть собой, черты ее как бы окаменели, лишь одна рука нервно перебирала складки платья...
Я спросил без околичностей:
– Ты сможешь уговорить короля, чтобы он отдал мне младенца?
– Нет. Едва ли. Не знаю. – Она сглотнула. – Я, разумеется, могла бы попытаться, но...
– Тогда зачем было посылать за мной, если убедить короля не в твоей власти?
Без кровинки в лице, сжав губы, она смотрела мне прямо в глаза.
– Я думала, если ты согласишься, ты мог бы... попробовать...
– Я теперь бессилен воздействовать на Утера. Тебе ли не знать этого. – И с горечью добавил: – Или ты рассчитываешь, как прошлый раз, на вмешательство магии, будто я какая-нибудь старуха колдунья или деревенский друид? Право же, госпожа... – Я не договорил. Я увидел боль в ее глазах и скорбно поджатых губах и вспомнил о бремени, которое она носит. Гнев мой погас. Я поднял руку и миролюбиво произнес: – Хорошо, Игрейна. Если это в человеческих силах, я добьюсь от него согласия, пусть даже мне понадобится самому говорить с ним и напомнить о данном мне обещании.
– Обещании? Он тебе что-то обещал? Когда же?
– Когда в первый раз послал за мною и поведал мне о своей любви к тебе, он тогда поклялся, что подчинится мне во всем, если только желание его будет удовлетворено. – Я улыбнулся. – Он просто хотел этим подкупить меня, но мы заставим его исполнить королевское слово.
Она принялась было благодарить меня, но я ее остановил.
– Нет, нет, повремени с благодарностью. Я еще, может статься, ничего от короля не добьюсь; ты ведь знаешь, что любви он ко мне не питает. Ты правильно поступила, что пригласила меня тайно, и поступишь еще правильнее, если утаишь от него наш разговор.
– От меня он ничего не узнает.
Я кивнул.
– А теперь ради собственного спокойствия и благополучия ребенка забудь страхи. Предоставь все мне. Даже если нам не удастся убедить короля, клянусь, что, куда бы ни отдали мальчика, я всегда буду наблюдать за ним. Он вырастет в безопасности и получит воспитание, какое надлежит королевскому сыну. Это тебя удовлетворит?
– Да, если не будет иного выхода.
Только теперь она облегченно перевела дух и поднялась с кресла, двигаясь с изяществом, несмотря на грузную фигуру, прошла в конец длинной комнаты и встала там у окна. Я не последовал за ней. Постояв спиной ко мне несколько мгновений, она обернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123