- Так казалось и Рудольфе
Келлингу. А ты сам был на его похоронах месяц назад. Так казалось и
Анхелине Васкес. А она померла на прошлой неделе.
Хесус Мария испугался.
- В чем же тут дело, как по-твоему?
- В том, что человек, когда спит, дышит ночным воздухом, - важно
объяснил Пилон. - Твои легкие его не выдержат.
Пабло обмотал бутыль большим сорняком, так хорошо ее укрыв, что
любой прохожий проникся бы жгучим желанием узнать, какую тайну скрывает
этот сорняк.
Пилон шел рядом с Хесусом Марией и порой нежно брал его под руку,
чтобы он не забыл о своей болезни. Они отвели его в свой дом, уложили в
постель и, хотя день был жарким, укутали старым ватным одеялом. Пабло
произнес трогательную речь о муках несчастных страдальцев, терзаемых
туберкулезом. А затем медовым голосом заговорил Пилон. Он с
благоговейным восторгом описывал, какое это счастье - жить в маленьком
домике. Когда приходит ночь, когда иссякают дружеская беседа и вино, а
за окном смертоносные туманы льнут к земле, как призраки чудовищных
пиявок, тогда живущему в таком домике не нужно выходить на улицу и
устраиваться на ночлег во вредной сырости оврага. Нет, он ложится в
удобную, мягкую, теплую постель и спит, как малое дитя.
Тут Хесус Мария уснул. Пилону и Пабло пришлось разбудить его и
дать ему выпить. Затем Пилон принялся трогательно описывать утро, когда
человек лежит в своем теплом гнездышке, дожидаясь, чтобы солнце начало
припекать как следует. Ему не приходится дрожать на рассвете и хлопать
руками, чтобы как-то их согреть.
Наконец Пилони Пабло мертвой хваткой вцепились в Хесуса Марию, как
два эрдельтерьера, которые, безмолвно выследив дичь, вцепляются в нее с
двух сторон. Они сдали свой дом Хесусу Марии за пятнадцать долларов в
месяц. Он с радостью согласился. Все трое пожали друг другу руки.
Бутыль была извлечена из сорняка. Пилон основательно к ней приложился,
так как знал, что самое трудное еще впереди. И вот, пока Хесус Мария
пил, он небрежно и вкрадчиво произнес:
- И мы возьмем с тебя всего три доллара задатка.
Хесус Мария поставил бутыль и в ужасе уставился на него.
- Нет, - возмущенно воскликнул он. - Я обещал Арабелле Гросс
купить ей такую штучку. А за дом я заплачу, когда придет срок.
Пилон понял, что взял неверный тон.
- Когда ты лежал на берегу вблизи Сисайда, бог пригнал тебе эту
лодочку. Что ж, потвоему, милосердный бог сделал это, чтобы ты мог
покупать шелковые подштанники для девки с консервного завода? Нет! Бог
послал тебе лодку, чтобы ты не умер от ночевок на холодной земле. Или,
по-твоему, бога заботит грудь Арабеллы Гросс?
А кроме того, мы возьмем в задаток только два доллара, - продолжал
он. - За один доллар ты можешь купить такую штучку, что хоть корове
будет впору.
Но Хесус Мария все еще не сдавался.
- Вот что, - сказал Пилон, - если мы не уплатим Дэнни два доллара,
нас всех выгонят на улицу, а виноват будешь ты. Мы будем спать в
канавах, и грех падет на твою душу.
Хесус Мария Коркоран не вынес стольких ударов со стольких сторон.
Он протянул Пилону две смятые бумажки.
И тогда настороженность и недоверие покинули комнату, а их место
заняли покой, тишина и теплейшая дружба. Пилон облегченно вздохнул.
Пабло отнес одеяло к себе на кровать, и завязалась беседа.
- Нам надо отнести эти деньги Дэнни.
Первая жажда была утолена, и теперь они попивали вино из банок.
- Почему Дэнни так нужны два доллара? - спросил Хесус Мария.
И Пилон излил ему свою душу. Его руки запорхали, как две ночные
бабочки, и только запястья и плечи мешали им вылететь за дверь.
- Наш друг Дэнни ухаживает за миссис Моралес. Нет, не сочти его
дураком. У миссис Моралес есть в банке двести долларов. Дэнни хочет
купить коробку конфет для миссис Моралес.
- Конфеты есть вредно , - заметил Пабло. - От них болят зубы.
- Это уж Дэнни решать, - сказал Хесус Мария. - Если он хочет,
чтобы у миссис Моралес болели зубы, это его дело. А нам-то что до зубов
миссис Моралес?
Лицо Пилона омрачилось тревогой.
- Однако, - строго перебил он, - если наш друг Дэнни подарит
миссис Моралес много конфет, он их тоже будет есть. И значит, болеть
будут зубы нашего друга.
Пабло огорченно покачал головой.
- Куда это годится, если друзья Дэнни, которым он верит, доведут
его до зубной боли?
- Так что же нам делать? - спросил Хесус Мария хотя и он сам, и
остальные двое прекрасно знали, что именно они сделают. Каждый вежливо
предоставлял соседу произнести неизбежные слова. Молчание затягивалось.
Пилон и Пабло чувствовали, что предложение не должно исходить от
них, поскольку в некоторых отношениях их можно было счесть
заинтересованными сторонами. Хесус
Мария молчал потому, что был гостем, но когда молчание его хозяев
подсказало ему, чего от него ждут, он мужественно сделал первый шаг.
- Галлон вина - вот прекрасный подарок для дамы, - произнес он
задумчиво.
Пилон и Пабло были поражены его находчивостью.
- Мы скажем Дэнни, что для его зубов будет полезнее, если он купит
вина.
- А вдруг Дэнни нас не послушает? Когда даешь Дэнни деньги,
никогда не знаешь, что он на них купит. Вдруг он все-таки купит конфет,
и тогда все наши хлопоты и волнения пропадут зря?
Они превратили Хесуса Марию в своего суфлера, в спасителя
положения.
- Может, если мы сами купим вино и отдадим его Дэнни, это будет
безопаснее? - предложил он.
- Вот именно! - вскричал Пилон. - Ты хорошо придумал.
Хесус Мария лишь скромно улыбнулся, услышав, что ему приписывают
честь этой выдумки. Он прекрасно понимал, что идея носилась в воздухе и
рано или поздно ктонибудь ее обязательно высказал бы.
Пабло разлил остатки вина по банкам, и они выпили его, отдыхая
после таких усилий. Они гордились тем, что спасительная мысль была
развита столь логично и послужила столь человеколюбивой цели.
- Мне что-то есть хочется, - сказал Пабло.
Пилон встал, подошел к двери и поглядел на солнце.
- Полдень уже миновал, - сказал он. - Мы с Пабло пойдем к Торрелли
за вином, а ты, Хесус Мария, иди в Монтерей и раздобудь еды. Может,
миссис Бруно на пристани даст тебе рыбы. Может, ты где-нибудь достанешь
хлеба.
- Я лучше пойду с вами, - сказал Хесус Мария, ибо он подозревал,
что в головах его друзей столь же логично и столь же неизбежно уже
зреет новая мысль.
- Нет, Хесус Мария, - сказали они твердо. - Сейчас два часа или
около того. Через час будет три часа. Мы встретимся с тобой здесь и
перекусим. И может, запьем еду стаканчиком вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Келлингу. А ты сам был на его похоронах месяц назад. Так казалось и
Анхелине Васкес. А она померла на прошлой неделе.
Хесус Мария испугался.
- В чем же тут дело, как по-твоему?
- В том, что человек, когда спит, дышит ночным воздухом, - важно
объяснил Пилон. - Твои легкие его не выдержат.
Пабло обмотал бутыль большим сорняком, так хорошо ее укрыв, что
любой прохожий проникся бы жгучим желанием узнать, какую тайну скрывает
этот сорняк.
Пилон шел рядом с Хесусом Марией и порой нежно брал его под руку,
чтобы он не забыл о своей болезни. Они отвели его в свой дом, уложили в
постель и, хотя день был жарким, укутали старым ватным одеялом. Пабло
произнес трогательную речь о муках несчастных страдальцев, терзаемых
туберкулезом. А затем медовым голосом заговорил Пилон. Он с
благоговейным восторгом описывал, какое это счастье - жить в маленьком
домике. Когда приходит ночь, когда иссякают дружеская беседа и вино, а
за окном смертоносные туманы льнут к земле, как призраки чудовищных
пиявок, тогда живущему в таком домике не нужно выходить на улицу и
устраиваться на ночлег во вредной сырости оврага. Нет, он ложится в
удобную, мягкую, теплую постель и спит, как малое дитя.
Тут Хесус Мария уснул. Пилону и Пабло пришлось разбудить его и
дать ему выпить. Затем Пилон принялся трогательно описывать утро, когда
человек лежит в своем теплом гнездышке, дожидаясь, чтобы солнце начало
припекать как следует. Ему не приходится дрожать на рассвете и хлопать
руками, чтобы как-то их согреть.
Наконец Пилони Пабло мертвой хваткой вцепились в Хесуса Марию, как
два эрдельтерьера, которые, безмолвно выследив дичь, вцепляются в нее с
двух сторон. Они сдали свой дом Хесусу Марии за пятнадцать долларов в
месяц. Он с радостью согласился. Все трое пожали друг другу руки.
Бутыль была извлечена из сорняка. Пилон основательно к ней приложился,
так как знал, что самое трудное еще впереди. И вот, пока Хесус Мария
пил, он небрежно и вкрадчиво произнес:
- И мы возьмем с тебя всего три доллара задатка.
Хесус Мария поставил бутыль и в ужасе уставился на него.
- Нет, - возмущенно воскликнул он. - Я обещал Арабелле Гросс
купить ей такую штучку. А за дом я заплачу, когда придет срок.
Пилон понял, что взял неверный тон.
- Когда ты лежал на берегу вблизи Сисайда, бог пригнал тебе эту
лодочку. Что ж, потвоему, милосердный бог сделал это, чтобы ты мог
покупать шелковые подштанники для девки с консервного завода? Нет! Бог
послал тебе лодку, чтобы ты не умер от ночевок на холодной земле. Или,
по-твоему, бога заботит грудь Арабеллы Гросс?
А кроме того, мы возьмем в задаток только два доллара, - продолжал
он. - За один доллар ты можешь купить такую штучку, что хоть корове
будет впору.
Но Хесус Мария все еще не сдавался.
- Вот что, - сказал Пилон, - если мы не уплатим Дэнни два доллара,
нас всех выгонят на улицу, а виноват будешь ты. Мы будем спать в
канавах, и грех падет на твою душу.
Хесус Мария Коркоран не вынес стольких ударов со стольких сторон.
Он протянул Пилону две смятые бумажки.
И тогда настороженность и недоверие покинули комнату, а их место
заняли покой, тишина и теплейшая дружба. Пилон облегченно вздохнул.
Пабло отнес одеяло к себе на кровать, и завязалась беседа.
- Нам надо отнести эти деньги Дэнни.
Первая жажда была утолена, и теперь они попивали вино из банок.
- Почему Дэнни так нужны два доллара? - спросил Хесус Мария.
И Пилон излил ему свою душу. Его руки запорхали, как две ночные
бабочки, и только запястья и плечи мешали им вылететь за дверь.
- Наш друг Дэнни ухаживает за миссис Моралес. Нет, не сочти его
дураком. У миссис Моралес есть в банке двести долларов. Дэнни хочет
купить коробку конфет для миссис Моралес.
- Конфеты есть вредно , - заметил Пабло. - От них болят зубы.
- Это уж Дэнни решать, - сказал Хесус Мария. - Если он хочет,
чтобы у миссис Моралес болели зубы, это его дело. А нам-то что до зубов
миссис Моралес?
Лицо Пилона омрачилось тревогой.
- Однако, - строго перебил он, - если наш друг Дэнни подарит
миссис Моралес много конфет, он их тоже будет есть. И значит, болеть
будут зубы нашего друга.
Пабло огорченно покачал головой.
- Куда это годится, если друзья Дэнни, которым он верит, доведут
его до зубной боли?
- Так что же нам делать? - спросил Хесус Мария хотя и он сам, и
остальные двое прекрасно знали, что именно они сделают. Каждый вежливо
предоставлял соседу произнести неизбежные слова. Молчание затягивалось.
Пилон и Пабло чувствовали, что предложение не должно исходить от
них, поскольку в некоторых отношениях их можно было счесть
заинтересованными сторонами. Хесус
Мария молчал потому, что был гостем, но когда молчание его хозяев
подсказало ему, чего от него ждут, он мужественно сделал первый шаг.
- Галлон вина - вот прекрасный подарок для дамы, - произнес он
задумчиво.
Пилон и Пабло были поражены его находчивостью.
- Мы скажем Дэнни, что для его зубов будет полезнее, если он купит
вина.
- А вдруг Дэнни нас не послушает? Когда даешь Дэнни деньги,
никогда не знаешь, что он на них купит. Вдруг он все-таки купит конфет,
и тогда все наши хлопоты и волнения пропадут зря?
Они превратили Хесуса Марию в своего суфлера, в спасителя
положения.
- Может, если мы сами купим вино и отдадим его Дэнни, это будет
безопаснее? - предложил он.
- Вот именно! - вскричал Пилон. - Ты хорошо придумал.
Хесус Мария лишь скромно улыбнулся, услышав, что ему приписывают
честь этой выдумки. Он прекрасно понимал, что идея носилась в воздухе и
рано или поздно ктонибудь ее обязательно высказал бы.
Пабло разлил остатки вина по банкам, и они выпили его, отдыхая
после таких усилий. Они гордились тем, что спасительная мысль была
развита столь логично и послужила столь человеколюбивой цели.
- Мне что-то есть хочется, - сказал Пабло.
Пилон встал, подошел к двери и поглядел на солнце.
- Полдень уже миновал, - сказал он. - Мы с Пабло пойдем к Торрелли
за вином, а ты, Хесус Мария, иди в Монтерей и раздобудь еды. Может,
миссис Бруно на пристани даст тебе рыбы. Может, ты где-нибудь достанешь
хлеба.
- Я лучше пойду с вами, - сказал Хесус Мария, ибо он подозревал,
что в головах его друзей столь же логично и столь же неизбежно уже
зреет новая мысль.
- Нет, Хесус Мария, - сказали они твердо. - Сейчас два часа или
около того. Через час будет три часа. Мы встретимся с тобой здесь и
перекусим. И может, запьем еду стаканчиком вина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49