Социальными законами занимался Жак, это была его сфера. «Скучные у тебя, Жак, интересы», — иногда снисходительно объявлял другу Артур. И было странно теперь самому, что в стране ропухов, отдыхая от опасного знакомства с диктатором, он вдруг понял, что по-настоящему здесь интересно лишь то самое, от чего он всегда открещивался: не математика, не физика бытия, нечто совсем иное — как живут эти электрические существа, почему они так живут? До сих пор ревниво оберегая свою самостоятельность, он старался один добраться до решения всех загадок — эта не поддавалась, эту нельзя было одолеть в одиночку.
— Я бы поделился с тобой своими мыслями о ропухах, — сказал Артур, — только в двух словах не могу, а ты не любишь длинных речей.
— Я уже притерпелся к твоим длинным речам, — успокоил я его.
Он опять начал с факта, установленного наиболее твёрдо: в дзета—мире любая взаимозависимость принимает иную внешнюю форму, чем в предметном мире, хотя и там и здесь физические законы аналогичны. Допустим, что некогда у ропухов появился диктатор, подчинивший своей воле сограждан. На Земле духовная власть такого диктатора ограничилась бы растлением психики подданных, а физически уничтожали бы непокорных материальные средства его власти — тюрьмы, концлагеря, газовые камеры… Но в мире текучих внешних форм и мощных внутренних связей диктатор мог непосредственно, грубо энергетически ухватить души и тела. Поведение подданных попадало в такое всеобъемлющее подчинение владыке, что постепенно все их действия, до мельчайших житейских отправлений, становились следствием его решений. Так в дзета—мире подданные диктатора становятся физическими членами его тела, навечно прикованы к нему энергетическими цепями. Они же являются и его пищей, кровожадный диктатор существует, лишь пожирая их. И ропухи, погибшие на наших глазах, были, очевидно, его жертвами — диктатор мгновенно превращал их внутренности в заряды и пополнял ими своё могущественное тотальное поле. Что же до ладарей, то они, вероятно, в пищу диктатору непригодны и потому приспособлены для функции воинов и надсмотрщиков.
Рассуждения Артура о природе общества ропухов привлекли внимание Николая и Жака. Николай придвинулся, Жак, словно проснувшись, приподнялся и сел. Некоторое время мы все молчали. Если Артур не заблуждался, борьба за освобождение пленённого вариала становилась чрезмерно опасной. Я сказал:
— Не могу утверждать, что ты меня полностью убедил, но в качестве рабочей я твою гипотезу принимаю. Какой из неё вывод?
— Мой вывод: скорее убираться! Излучение Тода так дьявольски велико, что наши защитные оболочки едва не пробило. И он ощутил наше присутствие. К следующей встрече он приготовится лучше. Мне не улыбается превратиться в сочлена его общества.
— Мы можем и не приближаться к нему, — возразил Жак. — Разве нельзя обойтись без прямого общения с Тодом?
— Это невозможно, Жак! Вспомни, как погиб ропух, когда Казимеж приветствовал его, и как обрушилось здание, когда Николай похлопал рукой второго ропуха. Нам тогда эти ответные действия показались лишёнными логики. Но логика здесь была: сам Тод реагировал на наше воздействие на его члены и реагировал по-своему, а не как ропухи, будь они самостоятельны. Нет, друзья, с кем бы мы здесь ни общались, мы всегда будем иметь дело с Тодом, а это слишком опасно. Мы не вправе рисковать судьбой первой трансмировой экспедиции.
— Иначе говоря, Артур, ты отказываешься спасти Иу? — сказал Николай.
— Нет, я отказываюсь губить экспедицию.
— Ты с другим настроением вступал в эту страну.
— Я не знал, какими опасностями грозит эта страна.
Я не спешил объявлять своё решение. Колебавшийся Жак спросил вариала, верит ли он в спасение Иу. Вариал ответил, что до сих пор никто попавший в эту страну обратно не возвращался. Жак грустно поглядел на мрачного Николая.
— Мы, конечно, мало увидели в этой стране, — говорил Артур. — Мы не узнали, как добывают пищу, как возводят здания, как живут. Мы не исследовали досконально местных физических законов. Но уже знаем, что такая страна существует, имеем представление об её общественном строе. Я не верю, что удастся вызволить Иу.
Николай взорвался. Он способен понять осторожность, осмотрительность, трезвый расчёт, холодное предвидение, но не трусость и не чёрствость. Ему горько выговаривать такие слова, но они одни точны. Да, диктатор грозен, да, он абсолютно владычествует над своими подданными.
Но не над людьми! Генераторы «Пегаса» не только надёжнейшая защита, но и могущественное средство нападения. Хватить диктатора ротонным молотом по башке, смять в гармошку его тотальные поля, освободить вариала — вот о чем нужно рассуждать, а не о бегстве! Пришло время заговорить мне:
— План твой отчаянно смел, Николай. Именно отчаянно! Но ещё нет причин впадать в отчаяние. Ввязываться в опасную авантюру без твёрдой гарантии успеха не считаю возможным. Я сожалею о печальной участи Иу. Ни один из генераторов «Пегаса» не будет брошен против Тода. Завтра мы возвращаемся.
У Николая задрожал от гнева голос:
— Казимеж Полинг! Был бы ты капитаном на древних парусниках, бунты у тебя бы не вспыхивали… Мятежники ещё до мятежа летели бы за борт! Ладно, поспим перед возвращением.
Он демонстративно отвернулся от нас. Я снова улёгся на почву, Артур с Жаком потолковали немного и уснули. За ними уснул и я.
5
Я проснулся как от удара, вскочил и огляделся. Рядом мирно спали товарищи, мне со сна показалось, что все они тут. Но ротонное поле бешено пульсировало, его рвали могучие силы, оно сопротивлялось, будто живое существо. Мне почудился громовой гул далёких генераторов «Пегаса». «Тод обнаружил нас», — подумал я смятенно и вдруг увидел, что Николая нет. Ещё недавно он лежал справа от меня, сейчас это место было пусто.
Я потряс Артура. Защитное поле уже не пульсировало, а, налившись мощью, окаменело. От волнения безгласный, я с физической реальностью ощутил, как два поля, своё и чужое, сплелись, словно два борца в смертельном объятии.
Артур мигом понял, что произошло.
— Какое безумие! — крикнул он и вскочил.
Он толкнул мирно спящего Жака, я с лихорадочной поспешностью проверил надёжность связи с генераторами «Пегаса». Теперь я уже не сомневался, что грохот, потрясший меня изнутри, доносится из корабля. Машины трансмирового лайнера работали на таком энергетическом уровне, что дальнейшее форсирование вызвало бы разрыв дзета—пространства.
— Николай тайком пошёл на выручку Иу и попался сам! — быстро сказал я. — Жак, защищай вариала. Все за мной!
Я нёсся по улице, не церемонясь с препятствиями. Даже услышав за спиной грохот обрушившегося здания, я не остановился. Направление было одно — в сторону возрастающих потенциалов, по линиям напряжённости поля диктатора,

Но если днём поле это, жёстко схваченное потенциальными обручами, было сравнительно спокойно и путь был хоть извилист, но однозначен, то сейчас излучения Тода рвала буря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40