Тебе, озерный тихий край,
Хотел бы он сказать «прощай».
В чужой стране не встретит взор
Твоих приветливых озер.
Не тронет легкий ветерок
Береговую сень.
В гнезде высоком беркут лег,
И в чаще стал олень.
Не свищут птицы возле вод,
Не прыгает форель.
Вон туча черная встает
И пламенем в Бенледи бьет
Сквозь огненную щель.
Не гром ли громыхает так
За тучами во мгле?
Не войска ли тяжелый шаг
Грохочет по земле?
То молния меж диких круч
Упала в темный лес
Иль отразило яркий луч
Копье наперевес?
Твой герб я вижу, грозный Map!
А чья звезда горит, как жар,
Врагам грозя издалека?
Лорд Мори выстроил войска.
И кто спешит героям вслед,
Кто к шуму битв привык,
Отдаст десяток мирных лет
За этот славный миг!

16
Отряд стрелков бежит вперед,
Легко вооружен.
Пока врага он не найдет,
Не отдыхает он.
А следом конница идет,
И реет лес знамен.
Ни барабанов, ни рогов,
Волынки не гудят.
И только слышен гул шагов
Да звон тяжелых лат.
Безмолвствуют ряды дружин,
Весь мир кругом затих,
И лишь дрожит листва осин
Над головами их.
Но никого не встретил тут
Отряд передовой.
Олени в чаще промелькнут -
И ни души живой.
Войска идут, как пенный вал,
Когда, не встретив острых скал,
Он катит гребень свой.
Вот молчаливый путь привел
От озера в глубокий дол.
Ущелье Тросакс впереди.
У входа съехались вожди,
И, первым подойдя к нему,
Отряд стрелков нырнул во тьму.

17
Тогда такой раздался рев
Из всех укрытий, щелей, рвов,
Как будто ад, на все готов,
Обрушил ярость на врагов.
И как мякины легкий ком,
Что ветром по полю влеком,
Рассеян весь отряд.
И беглецам стремится вслед
Могучий клич былых побед,
И блещет щит, и вьется плед,
И к небу острый меч воздет,
И тетивы звенят.
Погибель скорая грозит
Стоящим под горой.
Лавины горцев страшен вид.
Как этот натиск отразит
Саксонский гордый строй?
Раздался Мара грозный крик:
«Копье наперевес!»
И смутный шум в строю возник,
И опустился, как тростник,
Тяжелых копий лес.
И строй стоит плечом к плечу,
Готовый дать отпор мечу.
«Запомнят горцы этот день
Разгрома своего!
Их дерзкий клан — лесной олень,
Мы приручим его».

18
Бегущих лучников гоня
Из тьмы ущелья к свету дня,
Широкой, мощною волной
Клан Элпайн хлынул в смертный бой.
Десятки поднятых мечей
Блистали, как снопы лучей.
Под каждым щит темнел.
Как океан из берегов,
Плеснули горцы на врагов
Громадой дюжих тел.
Я слышал копий тяжкий хруст,
Как будто бы ломали куст.
И был тяжелый звон клинков
Как звон кузнечных молотков!
Тут Мори, затрубив в рога,
Ударил справа на врага.
«Мой знаменщик, вперед!
Не удержаться их рядам.
Так пусть во славу наших дам
Копье врага пробьет!»
Таких не видел я атак.
Конь прыгал, как олень.
И там, где враг навис, как мрак,
Теперь проглянул день.
Где Родрик? Гибнущий отряд
Лишь он спасти бы мог.
Заменит тысячу солдат
Его призывный рог.
Ведь стоит саксам приналечь -
И нас отбросят всех.
Уже в ущелье горский меч
Ударил о доспех.
Как в пропасть грозной чередой
Летят громады вод,
Как яма, скрыта под водой,
Ее, крутя, сосет,
Так этой битвы жаркий пыл
Ущелья сумрак поглотил.
Остались те, кому война
Уже вовек не суждена.

19
Все дальше, глуше битвы гром
В ущелье темном и сыром.
Спеши через хребет, певец!
Ущелья западный конец
Озерную встречает гладь.
У озера ты будешь ждать.
И вот оно, как легкий дым -
Лох-Кэтрин с островом своим.
Бледнеет день, густеет тень,
Все ниже небосвод.
И синева, видна едва,
Темнеет в бездне вод.
От Бенвеню, от диких скал
Порою ветер налетал,
Но не окрестные края -
Лишь вход в ущелье видел я
И слушал с замершей душой,
Как землю сотрясает бой.
Там бьются молча, грудь на грудь,
Лишь павший может отдохнуть.
Там слышен лат тяжелый звон -
Как панихида, мрачен он.
Все ближе, ближе бой идет,
И вот исторгнул узкий вход
Передовую рать.
Не медля, не считая ран,
Спешит, спешит мятежный клан
На горном склоне стать.
А из ущелья под горой,
Как туча, вышел саксов строй.
У вод озерных, у мыска,
Стоят враждебные войска.
Над их рядами с высоты
Знамен свисают лоскуты,
А вмятины железных лат
О смертной сече говорят.

20
Страшны в молчании своем,
Стояли саксы за мыском,
Но Мори указал копьем:
«Вот остров, с милю весь.
На нем жилища и огни,
При них лишь женщины одни.
Разбойники в былые дни
Добро делили здесь.
Мой кошелек получит тот,
На остров кто переплывет
И лодку с привязи сорвет.
Я волчье логово возьму,
И гибель волку самому!»
Из строя выскочил стрелок.
Он сбросил латы на песок
И с берега нырнул.
Все дальше уплывает он,
И нарастает с трех сторон
Нестройный, смутный гул.
Гремит клич саксов боевой,
На острове и плач и вой,
Рычит от гнева горцев строй.
И, словно этот общий крик
Небес темнеющих достиг,
Поднялся ветер ледяной,
Волна вскипает за волной,
Как будто волн живая рать
Стремится горцам помешать.
Летят с утесов тучи стрел,
Но сакс плывет, он жив и цел.
Вот он у лодки, рад и горд.
Вот ухватился он за борт.
Тут пала молния в траву,
И я при вспышке наяву
Узнал Данкрэггена вдову.
Она за дубом, на песке.
Кинжал блестит в ее руке.
И снова тьма, и слышен мне
Тяжелый стон в крутой волне.
Все тьма — и вспышка наконец.
В волнах качается мертвец.
Вдова стоит над бездной вод,
И кровь по лезвию течет.

21
«Месть! Месть!» — ревет саксонский стан.
В ответ ликует горский клан.
Пусть буря охватила высь,
Войска торопятся сойтись.
Вдруг на утесе в вышине
Явился рыцарь на коне
И, к самой бездне сделав шаг,
С утеса свесил белый стяг.
Трубач сыграл войскам отбой,
И рыцарь крикнул, что с войной
Король покончить повелел:
Врагов своих он одолел,
Лорд Босуэл с Родриком в плену,
И полный мир пришел в страну…»
Тут оборвался песни звук,
И арфа выпала из рук!
На Родрика певец-старик
И прежде взглядывал на миг.
Сначала вождь, томим тоской,
Сидел с простертою рукой
И, старца слушая рассказ,
В лице менялся много раз.
Но долго усидеть не мог,
Закрыл глаза и снова лег.
Потом, собрав остаток сил,
Он руки на груди сложил,
Сжал зубы, замутненный взор
Бесцельно пред собой простер,
И смерть, как все в его роду,
Без страха встретил Родрик Ду.
Ушла угрюмая душа.
И замер Аллен не дыша.
Но он недаром был певцом.
Он так запел над мертвецом:

22
ПЛАЧ
«Ты ль это холоден и тих,
Гроза и бич врагов своих,
Весь клан обрушивший на них?
Где плач? Где песен мрачный пыл?
Ведь ты певцу внимать любил.
Ты Босуэлам опорой был.
А нынче их судьба темна,
И по тебе скорбит струна.
Плачь, плачь, элпайнская Сосна!
О, сколько пролилось бы слез
На тихий дол и на утес,
Когда б я эту весть принес!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24