..
Так кто же руководил Октябрем?!
Этот краткий комментарий к "Биографии" Сталина, относящийся лишь к 1898-1917 годам, я хочу закончить, пригласив читателя к новому прочтению книги Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир".
С 19130 года работа американского коммуниста, похороненного в Кремлевской стене, была объявлена "вредной", ее запретили, упрятав в спецхраны; если находили у кого-то в личной библиотеке, сажали по статье 58, пункт 10: "призыв к свержению или ослаблению Советской власти".
Почему произошло такое?
Да потому, что Рид ни разу не упоминает Сталина, словно бы и не было его в Октябре.
Откроем первую страницу.
Предисловие Ильича: "От всей души рекомендую это сочинение рабочим всех стран. Эту книгу я желал бы видеть распространенной в миллионах экземпляров и переведенной на все языки, так как она дает правдивое и необыкновенно живо написанное изложение событий, столь важных для понимания того, что такое пролетарская революция..."
Предисловие Крупской: "...Книжка Рида дает настоящую картину настоящей народной массовой революции, и потому она будет иметь большое значение для молодежи, для будущих поколений - для тех, для кого Октябрьская революция будет уже историей. Книжка Рида - своего рода эпос..."
А теперь - фрагменты из "Послесловия" издательства, выпустившего эту книгу в 1958 году, после двадцативосьмилетнего перерыва:
"...Джон Рид в силу объективных условий... не мог с необходимой конкретностью и достоверностью изучить деятельность большевистских партийных центров в период подготовки восстания и во время восстания... В книге не получила достаточного изображения та упорная борьба, которую вели Ленин и его ближайшие соратники против капитулянтов и против тактической линии Троцкого... Ошибочно утверждение Рида, что, "быть может, никто, кроме Ленина и Троцкого, и петербургских рабочих и простых солдат, не допускал мысли, что большевики удержат власть дольше трех дней"..."
Вот так в 1958 году те же люди, которые незадолго перед тем выпускали "Биографию" Сталина, позволяли себе, уже после Двадцатого съезда, править и корректировать Ленина, не говоря уже о Крупской, открыто отвергая оценки Ленина!
Сейчас этих редакторов назвали бы "силами торможения", "сталинистами".
Я бы назвал их проще: "антиленинцы".
Среди выпускавших Рида были и тридцатилетние, те, которые сейчас аплодируют перестройке и не перестают восхищаться гласностью и демократией.
И мы позволяем себе непростительную роскошь верить им.
"Прежде чем объединиться, надо раз и до конца размежеваться".
Опасно забывать литые формулировки Ленина, это чревато новой трагедией, которая по своим масштабам может оказаться столь же ужасной, как и тридцать седьмой год, ибо мы еще не отвыкли от тотальной лжи, поле не перепахано.
Я не зову к карам. Наоборот: я предлагаю сохранить оклады, содержание, машины и прочие житейские блага всем тем, кто состоялся во времена Сталина, для кого он и поныне - единственный и непререкаемый авторитет. Хозяин, Вождь.
Пусть живут в достатке, к которому привыкли.
Но пусть не имеют прав ставить палки в колеса перестройки, мешая тем, кто защищает демократию и гласность.
Пусть они уйдут!
25
..."Наши достижения" - так называлась выставка, организованная Серго Орджоникидзе в Политехническом музее в преддверии Семнадцатого съезда, того, который был назван "Съездом Победителей", - начало тридцать четвертого...
Серго гордился этой выставкой, считал своим детищем, приезжал туда и ранним утром и ночью, помогал устроителям добрым словом и делом.
Сейчас, когда история гибели Серго открывается все явственнее, начинаешь по-новому анализировать тот глубинный смысл, который Орджоникидзе вкладывал в ее создание: это была, по его замыслу, выставка примирения в партии: несмотря на все споры и оппозиции (а может быть, в чем-то и благодаря им), достижения промышленности Страны Советов (кроме ситуации в деревне - по-прежнему трагической) стали очевидны.
Именно поэтому на съезде - по его предложению - будут выступать не только те, кто всегда бездумно шел за большинством, но и Бухарин, Каменев, Зиновьев...
(Он, Серго, не голосовал за арест и ссылку Троцкого в Алма-Ату, за его выдворение в Турцию - на этом настояли Рыков и Ворошилов.
Он, Серго, - после того как из Политбюро был изгнан Бухарин, - взял его к себе в Наркомат тяжелого машиностроения, Наркомтяж; в заместители пригласил старых и верных друзей, бывших оппозиционеров Юрия Пятакова и Леонида Серебрякова - он стал начальником транспорта и автомобилестроения; руководителем Кузбасса назначил бывшего троцкиста Шестова.)
Эта выставка, таким образом, была определенного рода намеком Сталину, политическим призывом к консолидации; хватит мстить тем, кто отстаивал свою точку зрения; разоружились; от платформы отказались, работают, не щадя сил, словом, время войне и время миру, воистину.
...Судя по тому, что организаторов выставки (одним из них был мой отец) награждал он, Серго, - премиями, а не ЦИК - орденами, Сталин понял намек и отнесся к нему по-своему: после июльских событий тридцать четвертого в Германии, когда Гитлер уничтожил своих ближайших друзей-ветеранов, начал готовить собственную операцию - убийство Кирова; лучшего повода для развязывания террора не найти, опыт фюрера свидетельствовал об этом со всей очевидностью...
Через шестнадцать дней после убийства Сергея Мироновича были арестованы Каменев, Зиновьев, тысячи бывших оппозиционеров - члены партии с начала века, ветераны.
Еще через шестнадцать месяцев они, оклеветав себя и оговорив друг друга, были расстреляны.
Вскоре после этой трагедии были одновременно арестованы все заместители Серго, его ближайшие соратники, - истинные авторы "наших достижений".
Сталин дал Серго честное слово, что Пятаков и его товарищи не будут расстреляны, если добровольно раскроют платформу современного троцкизма, помогут стране в ее противостоянии фашизму, - во имя Партии надо уметь жертвовать постами и привилегиями, будут работать на дачах, писать мемуары.
Пятаков согласился "поработать на партию".
...Через семь часов после вынесения приговора все близкие к Серго коммунисты, обвиненные в шпионаже и вредительстве, были убиты выстрелами в висок.
После этого коварства, потрясшего Серго, он начал готовить свое выступление на февральском Пленуме ЦК: он теперь до конца понял, что если не сказать всей правды, то делу Ленина будет нанесен такой удар, который поставит вопрос о жизни и смерти самой идеи социализма.
Поскольку Сталин знал все обо всех, особенно о тех, кто был самим собой, Серго, работавший над обвинительной речью против террора, был убит - по прямому указанию Сталина.
Сразу же после торжественных похорон, проникновенных речей, траура и показных слез Сталин жестоко отомстил Серго за его наивную честность и несгибаемое благородство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Так кто же руководил Октябрем?!
Этот краткий комментарий к "Биографии" Сталина, относящийся лишь к 1898-1917 годам, я хочу закончить, пригласив читателя к новому прочтению книги Джона Рида "Десять дней, которые потрясли мир".
С 19130 года работа американского коммуниста, похороненного в Кремлевской стене, была объявлена "вредной", ее запретили, упрятав в спецхраны; если находили у кого-то в личной библиотеке, сажали по статье 58, пункт 10: "призыв к свержению или ослаблению Советской власти".
Почему произошло такое?
Да потому, что Рид ни разу не упоминает Сталина, словно бы и не было его в Октябре.
Откроем первую страницу.
Предисловие Ильича: "От всей души рекомендую это сочинение рабочим всех стран. Эту книгу я желал бы видеть распространенной в миллионах экземпляров и переведенной на все языки, так как она дает правдивое и необыкновенно живо написанное изложение событий, столь важных для понимания того, что такое пролетарская революция..."
Предисловие Крупской: "...Книжка Рида дает настоящую картину настоящей народной массовой революции, и потому она будет иметь большое значение для молодежи, для будущих поколений - для тех, для кого Октябрьская революция будет уже историей. Книжка Рида - своего рода эпос..."
А теперь - фрагменты из "Послесловия" издательства, выпустившего эту книгу в 1958 году, после двадцативосьмилетнего перерыва:
"...Джон Рид в силу объективных условий... не мог с необходимой конкретностью и достоверностью изучить деятельность большевистских партийных центров в период подготовки восстания и во время восстания... В книге не получила достаточного изображения та упорная борьба, которую вели Ленин и его ближайшие соратники против капитулянтов и против тактической линии Троцкого... Ошибочно утверждение Рида, что, "быть может, никто, кроме Ленина и Троцкого, и петербургских рабочих и простых солдат, не допускал мысли, что большевики удержат власть дольше трех дней"..."
Вот так в 1958 году те же люди, которые незадолго перед тем выпускали "Биографию" Сталина, позволяли себе, уже после Двадцатого съезда, править и корректировать Ленина, не говоря уже о Крупской, открыто отвергая оценки Ленина!
Сейчас этих редакторов назвали бы "силами торможения", "сталинистами".
Я бы назвал их проще: "антиленинцы".
Среди выпускавших Рида были и тридцатилетние, те, которые сейчас аплодируют перестройке и не перестают восхищаться гласностью и демократией.
И мы позволяем себе непростительную роскошь верить им.
"Прежде чем объединиться, надо раз и до конца размежеваться".
Опасно забывать литые формулировки Ленина, это чревато новой трагедией, которая по своим масштабам может оказаться столь же ужасной, как и тридцать седьмой год, ибо мы еще не отвыкли от тотальной лжи, поле не перепахано.
Я не зову к карам. Наоборот: я предлагаю сохранить оклады, содержание, машины и прочие житейские блага всем тем, кто состоялся во времена Сталина, для кого он и поныне - единственный и непререкаемый авторитет. Хозяин, Вождь.
Пусть живут в достатке, к которому привыкли.
Но пусть не имеют прав ставить палки в колеса перестройки, мешая тем, кто защищает демократию и гласность.
Пусть они уйдут!
25
..."Наши достижения" - так называлась выставка, организованная Серго Орджоникидзе в Политехническом музее в преддверии Семнадцатого съезда, того, который был назван "Съездом Победителей", - начало тридцать четвертого...
Серго гордился этой выставкой, считал своим детищем, приезжал туда и ранним утром и ночью, помогал устроителям добрым словом и делом.
Сейчас, когда история гибели Серго открывается все явственнее, начинаешь по-новому анализировать тот глубинный смысл, который Орджоникидзе вкладывал в ее создание: это была, по его замыслу, выставка примирения в партии: несмотря на все споры и оппозиции (а может быть, в чем-то и благодаря им), достижения промышленности Страны Советов (кроме ситуации в деревне - по-прежнему трагической) стали очевидны.
Именно поэтому на съезде - по его предложению - будут выступать не только те, кто всегда бездумно шел за большинством, но и Бухарин, Каменев, Зиновьев...
(Он, Серго, не голосовал за арест и ссылку Троцкого в Алма-Ату, за его выдворение в Турцию - на этом настояли Рыков и Ворошилов.
Он, Серго, - после того как из Политбюро был изгнан Бухарин, - взял его к себе в Наркомат тяжелого машиностроения, Наркомтяж; в заместители пригласил старых и верных друзей, бывших оппозиционеров Юрия Пятакова и Леонида Серебрякова - он стал начальником транспорта и автомобилестроения; руководителем Кузбасса назначил бывшего троцкиста Шестова.)
Эта выставка, таким образом, была определенного рода намеком Сталину, политическим призывом к консолидации; хватит мстить тем, кто отстаивал свою точку зрения; разоружились; от платформы отказались, работают, не щадя сил, словом, время войне и время миру, воистину.
...Судя по тому, что организаторов выставки (одним из них был мой отец) награждал он, Серго, - премиями, а не ЦИК - орденами, Сталин понял намек и отнесся к нему по-своему: после июльских событий тридцать четвертого в Германии, когда Гитлер уничтожил своих ближайших друзей-ветеранов, начал готовить собственную операцию - убийство Кирова; лучшего повода для развязывания террора не найти, опыт фюрера свидетельствовал об этом со всей очевидностью...
Через шестнадцать дней после убийства Сергея Мироновича были арестованы Каменев, Зиновьев, тысячи бывших оппозиционеров - члены партии с начала века, ветераны.
Еще через шестнадцать месяцев они, оклеветав себя и оговорив друг друга, были расстреляны.
Вскоре после этой трагедии были одновременно арестованы все заместители Серго, его ближайшие соратники, - истинные авторы "наших достижений".
Сталин дал Серго честное слово, что Пятаков и его товарищи не будут расстреляны, если добровольно раскроют платформу современного троцкизма, помогут стране в ее противостоянии фашизму, - во имя Партии надо уметь жертвовать постами и привилегиями, будут работать на дачах, писать мемуары.
Пятаков согласился "поработать на партию".
...Через семь часов после вынесения приговора все близкие к Серго коммунисты, обвиненные в шпионаже и вредительстве, были убиты выстрелами в висок.
После этого коварства, потрясшего Серго, он начал готовить свое выступление на февральском Пленуме ЦК: он теперь до конца понял, что если не сказать всей правды, то делу Ленина будет нанесен такой удар, который поставит вопрос о жизни и смерти самой идеи социализма.
Поскольку Сталин знал все обо всех, особенно о тех, кто был самим собой, Серго, работавший над обвинительной речью против террора, был убит - по прямому указанию Сталина.
Сразу же после торжественных похорон, проникновенных речей, траура и показных слез Сталин жестоко отомстил Серго за его наивную честность и несгибаемое благородство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41