Ты вроде бы знаешь, что рядом с тобой товарищи тоже держат голодовку, но все равно нет сил избавиться от страшного чувства одиночества. Это можно сравнить с расстрелом: с тобой и за тобой могут быть тысячи, но это никак не облегчает понимание того, что тебя, именно тебя, расстреляют сейчас...
(Сидевший вместе с Марселино Камачо, потомственным пролетарием, Сарториус - потомственный аристократ. Его прадед был премьер-министром королевы Изабеллы II, один из дедов - министром, отец - губернатором.) Вопрос: Что значит любить родину? Сарториус: Это значит прирасти к ней корнями.
...Послушаем теперь журналистов. Им был задан вопрос: кого они считают самым серьезным политиком прошлого года?
М. Солер - главный редактор журнала "Доблон":
- Ведущий - Марсело Камачо, потому что он представлял и защищал истинные интересы трудящихся Испании, потому что в любой другой стране он бы считался профсоюзным лидером, с которым правительство установило бы прямой контакт.
Филип Таболт, редактор "Франс-Пресс":
- Ведущий - Фрага Ирибарне, потому что он давно планировал свое возвращение и предложил программу правительства, которая охватывает все стороны жизни.
Хосе Рекена, директор газеты "Коррео де Андалусия":
- Ведущий - Ареильса, Не потому, что он есть, а оттого, что представляет еще неосуществленные возможности.
Курсио Доминик, "Бизнес Уик", Нью-Йорк:
- Ведущий - Энрике Тьерно Гальван, потому что он лидер той оппозиции, которая принесет с собой изменения. Надо помнить, что несколько человек, находящихся ныне у власти, вышли из его оппозиции. (Энрике Гальван социалист. Недавно Фрага Ирибарне встретился с ним в ресторане, пригласив лидера оппозиции - а до сих пор всякая оппозиция считается нелегальной - на обед. Мои друзья из газет и журналов Мадрида шутили: "Два месяца назад министр правительства мог встретиться с лидером нелегальной оппозиции в камере тюрьмы, а не в фешенебельном ресторане. Одно слово - Испания"...)
Педро Альварес, журнал "Кудернос пара эль диалого":
- Ведущий - Филипе Гонсалес, потому что он делает все возможное, чтобы приспособить социализм к условиям испанского общества.
Хайме Серрат,журнал"Мундо":
- Ведущий - испанский народ, потому что он еще раз показал свою зрелость, свою готовность и способность принять демократию.
(Следующий материал продиктую через неделю. Жду вашего звонка.)"
За то время, что живу в Мадриде, объявлены забастовки метрополитена, почт и телефона; бастуют строители, металлурги, работники заводов "Пегаса", "ИТТ", "Крайслер", только что приступили к работе таксисты, выиграв стачку. Записал много бесед с забастовщиками. Однако, когда летал на Канарские острова, тамошняя полиция, не привыкшая к работе с диктофонами, стерла ненароком записи - я неожиданно сломал маршрут вечерней прогулки и вернулся в номер отеля раньше времени, оттого что по всей Плайа инглез выключили свет - забастовали электрики. Бедолаги из сыска, торопясь уйти из моего номера, нажали не ту кнопку в моем безотказном "японце". Жаль. На этой же кассете была запись разговора с Юрием Тимофеевым - советским содиректором совместной фирмы "Совиспан", первой за Пиренеями. Тимофеев - человек интереснейший, о нем писать и писать.
Вернувшись в Мадрид, пошел на Пласа Майор - главную площадь. Это в старом городе. По стертым плитам ходили Гойя, Лопе де Вега, Сервантес, Унамуно, Хемингуэй. Здесь еще продолжается безумство рождественских и новогодних праздников: полно елок, украшений, дудок - ни одна фиеста Испании не обходится без этих высоких, ноющих, прекрасных памплонских дудок. Смотрел на эту ярмарочную радость и вспоминал последний год Альенде в Чили: я тоже тогда диву давался праздничному безумию в Сантьяго. Испанская кровь - сильная кровь. В Чили тогда было сложно, опасность чувствовалась постоянно, но началось рождество и - словно бы подписано тайное перемирие. Во Вьетнаме это делали явно: американцы переставали бомбить - двадцать четыре часа без ужаса, можно было ходить, не вглядываясь постоянно в небо - когда прилетят? Тогда, в Чили, танцы возникали на улицах точно так, как сейчас на Пласа Майор: стоят два мальчика и две девочки, взявшиеся за руки. Что-то напевают. Подходит еще парочка, - незнакомые, по всему, - разбивают четверку, берутся за руки, начинают петь громче. Испанцы знают все свои песни; через минуту образовался огромный круг, песня гремит на старой площади, новая песня. "Как революция, подумал я, - закономерна, оттого что все празднуют, и неожиданна, потому что на глазах". Вот там-то, на Плас. Майор, меня и тронул за руку кто-то. Обернулся, не поверил глазам: товарищ Э. Пять лет назад нас познакомил покойный ныне Доминго Домингин, брат Луис Мигеля. Тогда он сказал мне: "Товарищ Э. - из подполья, за ним охотятся, поэтому он живет у меня. В случае чего Луис Мигель похлопочет за нас перед Франко - дед любит тореро". (Доминго Домингин застрелился этой осенью в Кито, поэтому я могу писать спокойно мертвых нельзя подвести.) Зашли в маленький, безлюдный бар: видна дверь, подозрительного заметишь сразу.
- Ерунда, - смеется товарищ, - не те времена, Хулиан. Я теперь "легальный нелегальный" - не трогают. Поспорили о том, как могут развиваться события.
- Если правительство и дальше будет медлить с реформами, придет новый кабинет, поверь мне.
- Какой?
- Левый.
- А монархия?
- Мы не против монархии. Мы - за эволюционный путь развития. Мы хотим отринуть прошлое, чтобы смело думать о задачах, которые стоят перед Испанией. И это предстоит делать нам - в самое ближайшее время.
- Тогда почему ты говоришь, что нет смысла исследовать ныне действующие законы? Если вы за эволюцию, то, значит, хотите - в какой-то мере - повторить эксперимент Альенде: строить социализм, руководствуясь статьями буржуазно-демократической конституции? Я понимаю, что нельзя сравнивать конституцию Чили с так называемым основным законом Франко, который запрещает не только партии, но и выборы даже. Но, если вы за эволюцию, то значит вам надо знать старые законы.
- Зачем? Все решит улица, Хулиан, революционная эволюционность.
...Я заметил: у многих революционно настроенных интеллигентов - полнейшая путаница в теории.
Мы сидели в маленьком кафе. Приятель спросил:
- Видишь того, очкастого, в углу?
- Вижу.
- Это один из командиров "Голубой дивизии". Хочешь познакомлю?
- Интересный тип?
- С точки зрения зоологии - да. Когда он говорит о русских - у него начинают трястись руки. Ненависть в чистом виде, да еще какая ненависть...
- Чего же знакомиться с ненавистью? Это неинтересно. Тем более, что главную ненависть мы разбили в сорок пятом, это - огрызок...
Я подумал тогда, что наш народ, принявший во время Великой Отечественной страшную муку от гитлеровцев, отринул ненависть, как только отгремели пушки и пал рейхстаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
(Сидевший вместе с Марселино Камачо, потомственным пролетарием, Сарториус - потомственный аристократ. Его прадед был премьер-министром королевы Изабеллы II, один из дедов - министром, отец - губернатором.) Вопрос: Что значит любить родину? Сарториус: Это значит прирасти к ней корнями.
...Послушаем теперь журналистов. Им был задан вопрос: кого они считают самым серьезным политиком прошлого года?
М. Солер - главный редактор журнала "Доблон":
- Ведущий - Марсело Камачо, потому что он представлял и защищал истинные интересы трудящихся Испании, потому что в любой другой стране он бы считался профсоюзным лидером, с которым правительство установило бы прямой контакт.
Филип Таболт, редактор "Франс-Пресс":
- Ведущий - Фрага Ирибарне, потому что он давно планировал свое возвращение и предложил программу правительства, которая охватывает все стороны жизни.
Хосе Рекена, директор газеты "Коррео де Андалусия":
- Ведущий - Ареильса, Не потому, что он есть, а оттого, что представляет еще неосуществленные возможности.
Курсио Доминик, "Бизнес Уик", Нью-Йорк:
- Ведущий - Энрике Тьерно Гальван, потому что он лидер той оппозиции, которая принесет с собой изменения. Надо помнить, что несколько человек, находящихся ныне у власти, вышли из его оппозиции. (Энрике Гальван социалист. Недавно Фрага Ирибарне встретился с ним в ресторане, пригласив лидера оппозиции - а до сих пор всякая оппозиция считается нелегальной - на обед. Мои друзья из газет и журналов Мадрида шутили: "Два месяца назад министр правительства мог встретиться с лидером нелегальной оппозиции в камере тюрьмы, а не в фешенебельном ресторане. Одно слово - Испания"...)
Педро Альварес, журнал "Кудернос пара эль диалого":
- Ведущий - Филипе Гонсалес, потому что он делает все возможное, чтобы приспособить социализм к условиям испанского общества.
Хайме Серрат,журнал"Мундо":
- Ведущий - испанский народ, потому что он еще раз показал свою зрелость, свою готовность и способность принять демократию.
(Следующий материал продиктую через неделю. Жду вашего звонка.)"
За то время, что живу в Мадриде, объявлены забастовки метрополитена, почт и телефона; бастуют строители, металлурги, работники заводов "Пегаса", "ИТТ", "Крайслер", только что приступили к работе таксисты, выиграв стачку. Записал много бесед с забастовщиками. Однако, когда летал на Канарские острова, тамошняя полиция, не привыкшая к работе с диктофонами, стерла ненароком записи - я неожиданно сломал маршрут вечерней прогулки и вернулся в номер отеля раньше времени, оттого что по всей Плайа инглез выключили свет - забастовали электрики. Бедолаги из сыска, торопясь уйти из моего номера, нажали не ту кнопку в моем безотказном "японце". Жаль. На этой же кассете была запись разговора с Юрием Тимофеевым - советским содиректором совместной фирмы "Совиспан", первой за Пиренеями. Тимофеев - человек интереснейший, о нем писать и писать.
Вернувшись в Мадрид, пошел на Пласа Майор - главную площадь. Это в старом городе. По стертым плитам ходили Гойя, Лопе де Вега, Сервантес, Унамуно, Хемингуэй. Здесь еще продолжается безумство рождественских и новогодних праздников: полно елок, украшений, дудок - ни одна фиеста Испании не обходится без этих высоких, ноющих, прекрасных памплонских дудок. Смотрел на эту ярмарочную радость и вспоминал последний год Альенде в Чили: я тоже тогда диву давался праздничному безумию в Сантьяго. Испанская кровь - сильная кровь. В Чили тогда было сложно, опасность чувствовалась постоянно, но началось рождество и - словно бы подписано тайное перемирие. Во Вьетнаме это делали явно: американцы переставали бомбить - двадцать четыре часа без ужаса, можно было ходить, не вглядываясь постоянно в небо - когда прилетят? Тогда, в Чили, танцы возникали на улицах точно так, как сейчас на Пласа Майор: стоят два мальчика и две девочки, взявшиеся за руки. Что-то напевают. Подходит еще парочка, - незнакомые, по всему, - разбивают четверку, берутся за руки, начинают петь громче. Испанцы знают все свои песни; через минуту образовался огромный круг, песня гремит на старой площади, новая песня. "Как революция, подумал я, - закономерна, оттого что все празднуют, и неожиданна, потому что на глазах". Вот там-то, на Плас. Майор, меня и тронул за руку кто-то. Обернулся, не поверил глазам: товарищ Э. Пять лет назад нас познакомил покойный ныне Доминго Домингин, брат Луис Мигеля. Тогда он сказал мне: "Товарищ Э. - из подполья, за ним охотятся, поэтому он живет у меня. В случае чего Луис Мигель похлопочет за нас перед Франко - дед любит тореро". (Доминго Домингин застрелился этой осенью в Кито, поэтому я могу писать спокойно мертвых нельзя подвести.) Зашли в маленький, безлюдный бар: видна дверь, подозрительного заметишь сразу.
- Ерунда, - смеется товарищ, - не те времена, Хулиан. Я теперь "легальный нелегальный" - не трогают. Поспорили о том, как могут развиваться события.
- Если правительство и дальше будет медлить с реформами, придет новый кабинет, поверь мне.
- Какой?
- Левый.
- А монархия?
- Мы не против монархии. Мы - за эволюционный путь развития. Мы хотим отринуть прошлое, чтобы смело думать о задачах, которые стоят перед Испанией. И это предстоит делать нам - в самое ближайшее время.
- Тогда почему ты говоришь, что нет смысла исследовать ныне действующие законы? Если вы за эволюцию, то, значит, хотите - в какой-то мере - повторить эксперимент Альенде: строить социализм, руководствуясь статьями буржуазно-демократической конституции? Я понимаю, что нельзя сравнивать конституцию Чили с так называемым основным законом Франко, который запрещает не только партии, но и выборы даже. Но, если вы за эволюцию, то значит вам надо знать старые законы.
- Зачем? Все решит улица, Хулиан, революционная эволюционность.
...Я заметил: у многих революционно настроенных интеллигентов - полнейшая путаница в теории.
Мы сидели в маленьком кафе. Приятель спросил:
- Видишь того, очкастого, в углу?
- Вижу.
- Это один из командиров "Голубой дивизии". Хочешь познакомлю?
- Интересный тип?
- С точки зрения зоологии - да. Когда он говорит о русских - у него начинают трястись руки. Ненависть в чистом виде, да еще какая ненависть...
- Чего же знакомиться с ненавистью? Это неинтересно. Тем более, что главную ненависть мы разбили в сорок пятом, это - огрызок...
Я подумал тогда, что наш народ, принявший во время Великой Отечественной страшную муку от гитлеровцев, отринул ненависть, как только отгремели пушки и пал рейхстаг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39