более тонкая едва ли выдержала бы тяжесть человека. Им предстояло висеть на головокружительной высоте, и следовало позаботиться о прочности веревки. Они могли бы сделать прочную, толстую веревку, которая выдержала бы эту операцию, но в таком случае у орла могло не хватить сил ее поднять. Если веревка окажется слишком тяжелой для беркута, все их труды пропадут даром.
- Почему бы нам не выяснить все это заранее? - предложил Карл.
- Но как это сделать? - возразил Каспар.
- Я думаю, нам это удастся,- отвечал ботаник, видимо занятый какими-то сложными вычислениями.
- Ничего не могу придумать,- сказал Каспар, вопросительно взглянув на брата.
- Ну, а я, кажется, придумал,- произнес Карл.- Что мешает нам узнать вес веревки и установить, может ли птица ее поднять?
- Но как же ты узнаешь вес веревки, когда она еще не сделана?
- Очень просто,- заявил Карл.- Вовсе не обязательно закончить веревку, чтобы узнать ее вес. Мы примерно знаем, какой длины веревка нам нужна, а взвесив тот кусок, который у нас под руками, сможем вычислить вес для любой ее длины.
- Ты забываешь, брат, что у нас нет никакого прибора для взвешивания, даже для самого маленького веса. Ни коромысла, ни чашек, ни гирь!
- Пустяки! - заявил Карл тоном знатока.- Все это нетрудно достать. Коромыслом может служить любая ровная палочка, если ее хорошо уравновесить, а чашки сделать так же просто, как и коромысло...
- Но гири? - прервал его Каспар.- Как быть с гирями? Чашки и коромысла будут бесполезны, если не окажется подходящих гирь. Что мы будем делать без фунтов и унций?
- Я удивляюсь, Каспар, твоему легкомыслию! Ты не даешь себе труда как следует подумать. Мне кажется, я могу сделать набор гирь в любых условиях, лишь бы у меня был нужный материал, а именно - дерево и камни.
- Но как же это, брат? Расскажи нам, пожалуйста.
- Ну так вот: прежде всего я знаю вес собственного тела.
- Допустим. Но ведь ты знаешь только общий свой вес. Как же ты получишь его составные единицы - фунты и унции?
- Я сделаю коромысло и уравновешу на нем свое тело с кучей камней. Затем я разделю камни на две кучки, которые также уравновешу. Таким образом я получу половину своего веса, то есть известной мне величины. Разделив эту кучку камней пополам, я получу еще меньший вес, и так далее, пока не дойду до такого малого веса, какой мне нужен. Таким способом я могу получить и фунт, и унцию, и любую весовую единицу.
- Правильно, брат,- ответил Каспар,- и очень остроумно! Твой план безусловно удался бы, если бы не одно маленькое обстоятельство, которое ты, наверно, упустил из виду.
- Какое же именно?
- Точные ли у тебя данные? - простодушно спросил Каспар.
- Что ты имеешь в виду?
- Исходную величину, с которой ты хочешь начать и на которой основываешь все свои расчеты. Я говорю о весе твоего тела. Ты его знаешь?
- Конечно,- отвечал Карл.- Во мне ровно сто сорок фунтов.
- Ах, брат,- возразил Каспар, грустно покачивая головой,- в тебе было сто сорок фунтов в Лондоне, я это знаю, да и во мне почти столько же; но ты забываешь, что от всех перенесенных нами испытаний и тревог мы оба похудели. Да, дорогой брат, я вижу, что ты сильно исхудал с тех пор, как мы покинули Калькутту, а ты, конечно, замечаешь, такую же перемену во мне. Разве это не так?
Карл был вынужден признать, что Каспар прав. Его данные оказались неточными. Вес человеческого тела - непостоянная величина, из которой никак нельзя исходить. Им предстояло произвести весьма ответственные расчеты, требующие величайшей точности. Карл сразу понял свою ошибку, но это его не обескуражило.
- Что же, брат,- сказал он с улыбкой, взглянув на Каспара (видимо, его радовала догадливость брата),- должен признаться, что на этот раз ты меня переспорил, но это не заставит меня отказаться от своего плана. Можно определить вес предмета и другими способами. И если бы я поразмыслил, то, конечно, придумал бы что-нибудь, но, к счастью, нам не нужно больше ломать голову над этим вопросом. Если не ошибаюсь, весовая единица у нас уже есть.
- Какая же? - спросил Каспар.
- Свинцовая пуля твоего ружья. Ты как-то говорил, что у тебя унцевые пули?
- Их идет ровно шестнадцать на фунт - значит, в каждой ровно унция. Ты прав, Карл, это и есть нужная нам весовая единица.
Больше обсуждать было нечего, и они немедленно принялись определять вес веревки длиной в двести ярдов. Вскоре весы были готовы, и чашки уравновешены так тщательно, словно охотники собирались взвешивать золотой песок. Моток веревки был уравновешен камнями, вес которых определили уже при помощи пуль, и таким образом узнали, сколько в нем содержится фунтов и унций. Восьмикратный вес соответствовал веревке длиной в сто шестьдесят ярдов, которую им предстояло сделать.
Необходимо было узнать, сможет ли орел поднять такую ношу на значительную высоту. Правда, птице не придется поднимать всю веревку сразу, так как часть ее будет оставаться на земле, но если беркут поднимется до вершины каменной стены даже в самом низком месте, то все же на лапе у него будет висеть добрых сто ярдов веревки, а если он взлетит еще выше, то и значительно больший груз.
Естественно было предположить, что беркут устремится туда, где каменная стена ниже всего, особенно если почувствует, что его полет тормозит странная ноша, привязанная к лапе, а если случится именно так, то тяжесть будет не очень велика. Направить беркута к самому низкому месту можно при помощи этой же веревки, которую они будут держать в руках.
Взвесив все эти обстоятельства, братья слегка приободрились, так как убедились, что у них есть шансы на успех.
Теперь предстояло испытать силу орла.
Задача была также весьма ответственной, и они приступили к ней лишь после долгих размышлений. Они взяли обрубок дерева и обтесали его так, чтобы вес его равнялся весу веревки длиной в двадцать ярдов (уже применявшейся ими раньше с другой целью). Затем привязали эту веревку одним концом к чурбану, а другой обвязали вокруг лапы орла.
Когда все было готово, птицу освободили от остальных пут и отошли в сторону, чтобы дать ей свободно расправить крылья.
Вообразив, что он наконец на воле, беркут вскочил с камня, на который его положили, расправил свои широкие крылья и взмыл кверху почти по вертикали.
Первые двадцать ярдов он пролетел легко и быстро, и у зрителей вырвались радостные восклицания.
Увы! Их надежды погибли, едва успев родиться. Развернувшись во всю длину, веревка сдернула орла на несколько футов книзу. В то же время чурбан поднялся от земли всего на несколько дюймов. Птица забила крыльями, ошеломленная этой неожиданной помехой, затем, найдя равновесие, вновь попыталась взлететь ввысь.
Веревка снова натянулась, но, как и в первый раз, чурбан был лишь слегка приподнят над землей, между тем как орел, словно ожидавший на этот раз толчка, был задержан в полете не так уж резко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49