ШАНС
Фантастическая повесть
- Пока все идет хорошо, - оптимистически
заметил пьяный маляр, падая с самого верха
телевизионной вышки.
(из малоизвестного анекдота
недавнего времени)
На кухне было холодно. Сергей передернул плечами и притронулся к батареям
- чуть тепленькие. Он вернулся в комнату, быстро скинул с себя рубаху и
надел свитер, который, как правило, никогда не снимал на ночь. Зима
выдалась необычайно холодная, и вечером, перед сном, его всегда знобило. А
тут еще это чертово отопление барахлит!
Он снова прошел на кухню, поставил чайник на плитку и неожиданно вспомнил
свои семейные ужины - совсем недавние, будто это было только вчера. Тяжело
вздохнул и сел на стул. И что за супруга ему досталась? Чуть что - сразу из
дому, к родителям! Ни выпить, ни друзей привести - наказание да и только! А
на этот раз совсем сдурела - уже третий месяц, как ушла. Ни слуху ни духу!
Прямо беда. Он зло сплюнул. Плевок получился воздушный, ненастоящий.
Чертыхнулся, не зная на кого, - то ли на неудавшийся плевок, то ли на
неудавшуюся женитьбу,- достал из тумбочки бумажный сверток, вытряхнул из
него три засохших пряника, подумал, поджав губы, и один вернул обратно.
Затем налил стакан чаю, старательно размочил в нем свой нехитрый ужин и
неторопясь проглотил. После вынул пачку "Астры", достал сигарету, опять
подумал, теперь выпятив губы, и извлек оттуда "бычок", а сигарету положил
обратно. Закурил, посидел немного в задумчивости, потом встал, стряхнул со
стола крошки, бросил грязный стакан в раковину и, позевывая, направился в
спальню.
...Удар пришелся точно в лоб. Сергей вскинул руки и рухнул в вязкую
вонючую жижу. Трясина неохотно окутала беспомощное, судорожно трепыхающееся
тело - и он стал медленно погружаться в цепкое отвратительное месиво.
Задыхаясь и захлебываясь, Сергей почему-то не в силах был даже
вскрикнуть, отчаянно заголосить, позвать на помощь - рот открывался, но
звука не было. А может, он просто не слышал его - оглох от страха, жуткого,
всеохватывающего, в один миг превратившего его в жалкое, никчемное,
совершенно беспомощное существо.
Помощь пришла нежданно-негаданно, и ужас, который вот-вот должен был
охватить Все его еще цепляющееся за жизнь сознание, вдруг сделался, как бы,
сторонним, несущественным и казался ничтожно малым по сравнению с другим,
более реальным, более ощутимым, а точнее - огромной трехпалой чешуйчатой
ручищей, неожиданно ниспадшей откуда-то сверху, грубо схватившей его за
шиворот и резко, со смачным чмоканьем извлекшей его мокрое трепыхающееся
тело из болота, затем слегка помотавшей им из стороны в сторону, словно
стряхивая с него старую, давно опостылевшую ей грязь, и после чего небрежно
швырнувшей его... на койку.
Сергей вздрогнул, по мокрому от холодного пота телу пробежала судорога, и
- он окончательно проснулся.
Страшно болела голова. "Опять нализался до чертиков, - сипло простонало
где-то глубоко, казалось, на самых задворках его еще не совсем
освободившегося от пьяного угара сознания. - Никак, третий день поливаю...
С чего бы это, а?"
Последние слова он, кажется, произнес вслух, ибо вздрогнул от
неприятного, режущего слух звука- простуженный хрип его гортани
окончательно вернул ему ощущение реальности: горьковатый привкус во рту,
тошнотворный комок в горле, усталое разбитое тело и - никакой перспективы
все это исправить, а проще говоря - опохмелиться.
А может все же что-то осталось? Он с кряхтением и натугой оторвал
непослушное тело от кровати, свесил на пол ноги, выставив вперед корявые,
потрескавшиеся темными бороздами ногти, нагло торчащие сквозь огромные
дырки в грязных вонючих носках, и хмуро огляделся.
Комната мало походила на жилье семейного человека. Все было вверх
тормашками. Словно туг только что пронеслось стадо разъяренных буйволов.
Значит, искать не стоит - еще вчера все перерыл, в надежде найти тот
недостающий глоток, которого, мк правило, всегда не хватало.
Скользнул взглядом по столу, стульям, полу - везде валялись пустые
бутылки, флаконы из-под одеколона, консервные банки, обгрызки селедки,
хлеба. Все было раскидано, разбросано, растоптанно- выходит. Маринка опять
ушла. Куда?..
Е-ех, ядрена!..- отчаянно мотнул головой Сергей и замер, уставившись в
одну точку. И словно только теперь осознал происшедшее до конца, до
испепеляющей жути в груди; он удивленно вскинул слезящиеся глаза в сторону
засиженного мухами окошка и повторил, но уже со стоном и безысходностью: -
...ядрена твою мать! Опять к старикам ушла, что ли?
Поморщился, поскалился, затем поднялся и, пошатываясь, поплелся в ванную.
Пил воду долго, жадно, взахлеб. А когда чуть-чуть притушил огонь в желудке,
глянул в зеркало. И-не узнал себя. Оттуда таращилась незнакомая одут/
ловатая физиономия. Ее сероватые, с припухшими оболами глаза округлились и
удивленно воткнулись в Сергея. Но когда он уловил огромную темно-бордовую
рваную борозду, идущую через ее широкий морщинистый лоб, взор
подозрительного типа в зеркале вдруг недоуменно вспыхнул матово-желтыми
белками глаз и, прерываясь нервной дрожью красноватых век, неожиданно
испустил яркую искру испуга и отвращения.
Сергей машинально дотронулся до раны - и сморщился от боли.
- Где это я так?..- обескураженно простонало изображение в зеркале.
Сергей дернул головой, прикрыл глаза ладонью, затем осторожно отвел ее в
сторону и снова устремил свой взор вперед. Там по-прежнему красовалась
незнакомая физиономия. - Господи, да что же это?!.
Он отпрянул от зеркала, зажмурился до боли в глазах, не решаясь открыть
их снова. "С ума схожу что ли? - лихорадочно засвербило у него в голове. -
Нет! Нет. Спокойно, спокойно... Это все от пьянки. Этой чертовой пьянки!
Будь она неладна... Но почему я запил? Почему?!."
Он медленно разомкнул веки, поднял голову и посмотрел прямо перед собой.
Из зеркала все также таращилась чужая морда.
Сергей потянулся лицом к зеркалу, оскалился зловещей улыбкой, выпучил
свои налившиеся кровью глаза, и - неожиданно голова чужака резко дернулась
ему навстречу. Раздался хруст ломающегося стекла - и рожа в зеркале
расслоилась четкими белыми змейками. Мозг окутала тошнотворная мутная рябь,
однако перед тем, как рухнуть на пол, Сергей все же успел злорадно
ухмыльнуться.
... Чешуйчатая лапа аккуратно опустила его на землю, поправила воротник,
за который держала, осторожно, даже ласково, словно что-то любимое,
дорогое, пошлепала его но заду, отодвигая подальше от вонючей трясины, и
исчезла в пугающе низких ядовито-черных облаках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Фантастическая повесть
- Пока все идет хорошо, - оптимистически
заметил пьяный маляр, падая с самого верха
телевизионной вышки.
(из малоизвестного анекдота
недавнего времени)
На кухне было холодно. Сергей передернул плечами и притронулся к батареям
- чуть тепленькие. Он вернулся в комнату, быстро скинул с себя рубаху и
надел свитер, который, как правило, никогда не снимал на ночь. Зима
выдалась необычайно холодная, и вечером, перед сном, его всегда знобило. А
тут еще это чертово отопление барахлит!
Он снова прошел на кухню, поставил чайник на плитку и неожиданно вспомнил
свои семейные ужины - совсем недавние, будто это было только вчера. Тяжело
вздохнул и сел на стул. И что за супруга ему досталась? Чуть что - сразу из
дому, к родителям! Ни выпить, ни друзей привести - наказание да и только! А
на этот раз совсем сдурела - уже третий месяц, как ушла. Ни слуху ни духу!
Прямо беда. Он зло сплюнул. Плевок получился воздушный, ненастоящий.
Чертыхнулся, не зная на кого, - то ли на неудавшийся плевок, то ли на
неудавшуюся женитьбу,- достал из тумбочки бумажный сверток, вытряхнул из
него три засохших пряника, подумал, поджав губы, и один вернул обратно.
Затем налил стакан чаю, старательно размочил в нем свой нехитрый ужин и
неторопясь проглотил. После вынул пачку "Астры", достал сигарету, опять
подумал, теперь выпятив губы, и извлек оттуда "бычок", а сигарету положил
обратно. Закурил, посидел немного в задумчивости, потом встал, стряхнул со
стола крошки, бросил грязный стакан в раковину и, позевывая, направился в
спальню.
...Удар пришелся точно в лоб. Сергей вскинул руки и рухнул в вязкую
вонючую жижу. Трясина неохотно окутала беспомощное, судорожно трепыхающееся
тело - и он стал медленно погружаться в цепкое отвратительное месиво.
Задыхаясь и захлебываясь, Сергей почему-то не в силах был даже
вскрикнуть, отчаянно заголосить, позвать на помощь - рот открывался, но
звука не было. А может, он просто не слышал его - оглох от страха, жуткого,
всеохватывающего, в один миг превратившего его в жалкое, никчемное,
совершенно беспомощное существо.
Помощь пришла нежданно-негаданно, и ужас, который вот-вот должен был
охватить Все его еще цепляющееся за жизнь сознание, вдруг сделался, как бы,
сторонним, несущественным и казался ничтожно малым по сравнению с другим,
более реальным, более ощутимым, а точнее - огромной трехпалой чешуйчатой
ручищей, неожиданно ниспадшей откуда-то сверху, грубо схватившей его за
шиворот и резко, со смачным чмоканьем извлекшей его мокрое трепыхающееся
тело из болота, затем слегка помотавшей им из стороны в сторону, словно
стряхивая с него старую, давно опостылевшую ей грязь, и после чего небрежно
швырнувшей его... на койку.
Сергей вздрогнул, по мокрому от холодного пота телу пробежала судорога, и
- он окончательно проснулся.
Страшно болела голова. "Опять нализался до чертиков, - сипло простонало
где-то глубоко, казалось, на самых задворках его еще не совсем
освободившегося от пьяного угара сознания. - Никак, третий день поливаю...
С чего бы это, а?"
Последние слова он, кажется, произнес вслух, ибо вздрогнул от
неприятного, режущего слух звука- простуженный хрип его гортани
окончательно вернул ему ощущение реальности: горьковатый привкус во рту,
тошнотворный комок в горле, усталое разбитое тело и - никакой перспективы
все это исправить, а проще говоря - опохмелиться.
А может все же что-то осталось? Он с кряхтением и натугой оторвал
непослушное тело от кровати, свесил на пол ноги, выставив вперед корявые,
потрескавшиеся темными бороздами ногти, нагло торчащие сквозь огромные
дырки в грязных вонючих носках, и хмуро огляделся.
Комната мало походила на жилье семейного человека. Все было вверх
тормашками. Словно туг только что пронеслось стадо разъяренных буйволов.
Значит, искать не стоит - еще вчера все перерыл, в надежде найти тот
недостающий глоток, которого, мк правило, всегда не хватало.
Скользнул взглядом по столу, стульям, полу - везде валялись пустые
бутылки, флаконы из-под одеколона, консервные банки, обгрызки селедки,
хлеба. Все было раскидано, разбросано, растоптанно- выходит. Маринка опять
ушла. Куда?..
Е-ех, ядрена!..- отчаянно мотнул головой Сергей и замер, уставившись в
одну точку. И словно только теперь осознал происшедшее до конца, до
испепеляющей жути в груди; он удивленно вскинул слезящиеся глаза в сторону
засиженного мухами окошка и повторил, но уже со стоном и безысходностью: -
...ядрена твою мать! Опять к старикам ушла, что ли?
Поморщился, поскалился, затем поднялся и, пошатываясь, поплелся в ванную.
Пил воду долго, жадно, взахлеб. А когда чуть-чуть притушил огонь в желудке,
глянул в зеркало. И-не узнал себя. Оттуда таращилась незнакомая одут/
ловатая физиономия. Ее сероватые, с припухшими оболами глаза округлились и
удивленно воткнулись в Сергея. Но когда он уловил огромную темно-бордовую
рваную борозду, идущую через ее широкий морщинистый лоб, взор
подозрительного типа в зеркале вдруг недоуменно вспыхнул матово-желтыми
белками глаз и, прерываясь нервной дрожью красноватых век, неожиданно
испустил яркую искру испуга и отвращения.
Сергей машинально дотронулся до раны - и сморщился от боли.
- Где это я так?..- обескураженно простонало изображение в зеркале.
Сергей дернул головой, прикрыл глаза ладонью, затем осторожно отвел ее в
сторону и снова устремил свой взор вперед. Там по-прежнему красовалась
незнакомая физиономия. - Господи, да что же это?!.
Он отпрянул от зеркала, зажмурился до боли в глазах, не решаясь открыть
их снова. "С ума схожу что ли? - лихорадочно засвербило у него в голове. -
Нет! Нет. Спокойно, спокойно... Это все от пьянки. Этой чертовой пьянки!
Будь она неладна... Но почему я запил? Почему?!."
Он медленно разомкнул веки, поднял голову и посмотрел прямо перед собой.
Из зеркала все также таращилась чужая морда.
Сергей потянулся лицом к зеркалу, оскалился зловещей улыбкой, выпучил
свои налившиеся кровью глаза, и - неожиданно голова чужака резко дернулась
ему навстречу. Раздался хруст ломающегося стекла - и рожа в зеркале
расслоилась четкими белыми змейками. Мозг окутала тошнотворная мутная рябь,
однако перед тем, как рухнуть на пол, Сергей все же успел злорадно
ухмыльнуться.
... Чешуйчатая лапа аккуратно опустила его на землю, поправила воротник,
за который держала, осторожно, даже ласково, словно что-то любимое,
дорогое, пошлепала его но заду, отодвигая подальше от вонючей трясины, и
исчезла в пугающе низких ядовито-черных облаках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28