Scan, OCR, SpellCheck: Вадим Ершов 05.04.2000
«Десант из прошлого»: Ставропольское; Ставрополь; 1988
ISBN 5-7644-0214-Х
Аннотация
Молодому инспектору Интерпола Сбитневу поручается его первое дело: по заявлению профессора Компотова (заведующего кафедрой научной фантастики в Европейском университете гуманитарных исследований) из всех библиотек мира внезапно исчезла книга «Десант из прошлого» некого Гонсалеса. Профессор считает книгу не дрянным фантастическим романом (чем она на самом деле и является), а детальной инструкцией террористического акта, связанного с перемещением во времени. Расследование, начавшееся как рутинная проверка заявления чудака-буквоеда, неожиданно закручивается в головоломную серьезную историю.
© FantLab.ru
Евгений Панаско
Десант из прошлого
1
Бреясь, я вглядывался в зеркало и думал, может ли отражающийся в нем субъект считать себя неудачником.
В зеркале скоблил щеки бравый шатен тридцати лет от роду, ста девяноста двух сантиметров ростом и весом в восемьдесят семь килограммов. Заметим: это профессиональное – определять рост и вес с первого взгляда, хотя, разумеется, свои-то параметры я знал точно. Как и то, что субъект, отражающийся в зеркале, не пьет, не курит, не женат, но, в общем, нравится девушкам… Впрочем, к делу все это не относилось.
А относилось, пожалуй, то, что инспектор Сбитнев, сосредоточенно выбривающий сейчас щеки, к завершению стажировки имел совсем неплохие показатели как в теории, так и на практике, и это было отмечено соответствующим продлением на три года зарубежной командировки. Этот субъект мог в любой момент недурно пробежать славную дистанцию – полторы мили, умел хорошо стрелять – не будем скромничать, одно время, еще до Интерпола, был даже призером регионального первенства; были у него не только эти, но и многие другие профессиональные козыри… Всего не перечислить. Пожалуй, этому субъекту с намыленной физиономией вроде бы и не на что жаловаться.
Но как сказать, господа, как сказать! Вчера я впервые порадовался, что в нашей конторе информация распространяется только по вертикали и запрещено передавать по горизонтали любые сведения без прямой необходимости. Поэтому о конкретной сути дела, которым занимается тот или иной инспектор, знает только непосредственное начальство, а если занимается делом группа, то и в ней каждый получает ровно такую долю информации, какая необходима для выполнения своих функций.
Будучи стажером, входил и я в ряд групп; мне приходилось наводить справки и стрелять (к счастью, пока – в воздух), защелкивать наручники и обеспечивать тылы, разнимать дерущихся и организовывать драки – и так далее, и так далее… И все эти драки и дежурства на подхвате суммировались, и за все – выставлялись оценки, и все это в конце концов определило главное: профессиональную пригодность. Два эти последних слова для добривающегося новоиспеченного инспектора продолжали звучать музыкой, потому что знал, знал отражающийся в зеркале субъект и другие слова, прямо противоположные по смыслу…
Впрочем, это несущественно тоже.
В данном случае гораздо существеннее то, что о большинстве дел, которые вели инспектора или спецгруппы, в состав которых меня включали стажером, я до сих пор имею довольно смутное представление. Жесткая система секретности ограждает незаконченные дела от ненужного любопытства. Достоянием всех становятся только полностью законченные, закрытые производством дела – да и то, разумеется, не все. Свои теоретические познания, а также свою интеллектуальную сметку стажер демонстрирует на сценариях, разыгрываемых компьютером по дальним аналогиям чьих-то реальных дел. (И с этим тоже, как будто, получалось неплохо у стажера Сбитнева).
Так вот обстоят дела с осведомленностью рядового сотрудника Интерпола о конкретных задачах дружного интернационального коллектива, и нельзя сказать, чтобы степень этой осведомленности рядового сотрудника Сбитнева стопроцентно удовлетворяла. Но вот вчера вечером, принимая поздравления с получением первого самостоятельного дела, я от души радовался, что никому нельзя мне о нем рассказать и никто, соответственно, меня и не спрашивает о его сути. И сейчас, добривая подбородок в порядке подготовки к встрече с первым и пока единственным лицом, связанным с моим следственным дебютом, ощущал я недоумение и дискомфорт…
– Принимай дело, – сказал вчера шеф в конце дня, вызвав меня к себе в кабинет. Он кивнул на приставной столик, где лежала желтая папка с номером и моей фамилией в верхнем правом углу под отчетливым словом «инспектор».
– Есть принять дело! – браво выпалил я.
– Садись, посмотри. Завтра приступишь. Открыто заявлением профессора филологии Леонарда… гм… Компотова. Соотечественник! – отметил он, хотя я бы ничего особенного в этом факте не усмотрел. Впрочем, когда-то, в пору шефовой молодости, участие советских специалистов в работе не только Интерпола, но и многих других международных организаций едва-едва переставало быть экзотикой. Вот иной раз и проскальзывала в речи моего начальника некая ностальгическая нотка, только чуткому уху понятная. Но я уже заметил: если человеку хотя бы за сорок, у него такая нотка нет-нет да и прорвется…
Шеф углубился в ворох бумаг, разбросанных на его столище, а я подсел к приставному и с азартом взялся за папку. Что же мне приготовил профессор филологии?
Прочитав, я поначалу даже не понял сути. Перечитал.
В заявлении Л. Г. Компотова говорилось о том, что в университетской библиотеке, а также в личной коллекции профессора украдена некая книга. То же издание исчезло еще у нескольких коллекционеров.
Профессор занудно перечислял все библиографические данные, все выходные сведения книги, подробно описывал формат, цвет обложки и даже гарнитуру шрифта; казалось, это протокол осмотра свеженайденного трупа.
– Не понял? – шеф поднял голову.
– Не понял, – признался я. И в самом деле – было ведь от чего прийти в недоумение. М-да… Книгу украли. Кого брать в наручники? С кем вести перестрелку?
– Надо найти, кто это сделал, – обыденно пояснил шеф. – И зачем.
Признаться, я был настолько шокирован, что даже вступил в легкие препирательства. Я заявил, что если есть какой-то состав преступления в воровстве книг, – а он, конечно же, есть, книги красть нехорошо, это всем известно, и я этого вовсе не отрицаю, – то пусть все-таки этим занимается… ну, хотя бы местная уголовная полиция. Если там, конечно, сочтут подобный факт достойным внимания. Или какая-нибудь общественная организация. Какое-нибудь, допустим, общество любителей книги – ему и карты в руки. Если, конечно, подобное общество существует…
Шеф слушал с интересом, и я напомнил ему, что у Интерпола свои задачи, несколько более важные, чем расследование мелких краж, что я усвоил с первых дней работы в этой организации, причем не только теоретически, но и на практике… Шеф ободряюще кивал, и я прикусил язык не прежде, чем начал хвастать, как проходила практика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35