Глава 10
Много-много дней Ли Лин не навещал ее. Должно быть, занят государственными делами, думала сначала Серебряная Снежинка. Даже в своем уединении она слышала, что младший сын шан-ю останется при дворе заложником — на случай, если отец нарушит слово. Снова, как много лет назад, когда Каджунга пришел к власти, правитель Чины и вождь шунг-ню выпили вина, смешанного с лошадиной кровью, из чаши, сделанной из черепа Модуна — врага и шан-ю, и Сына Неба.
Девушка слышала толки о великолепных дарах, которые шунг-ню привезли в Шаньань, — о сотнях чистокровных лошадей, караване верблюдов, о прекрасных соболях и лисьем мехе (При упоминании об этом Ива ежилась). Слышала и о дарах, которые готовятся к возвращению шунг-ню в степи: лаке, шелках, красивых бронзовых зеркалах. Недоставало только самого главного дара — принцессы, невесты шан-ю.
Серебряная Снежинка уже начала раздумывать, как связаться со старым евнухом, когда он неожиданно появился в воротах Холодного дворца. Как только он оказался в безопасности за воротами, лицо его мгновенно изменилось. Оно перестало походить на маску, какую политикам безопасно носить при дворе. Со смесью сожаления и улыбки посмотрел он на девушку.
Прошлые годы научили Серебряную Снежинку умению ждать и внешне казаться невозмутимой. Поэтому она только поклонилась и слегка подняла брови.
— Наконец-то Мао Йеншу попался в собственные сети! — со смехом воскликнул Ли Лин. — Не успел он уехать в Ло-Янг, как Сын Неба принял решение относительно принцессы, невесты шан-ю. Снова Сын Неба показал, что его больше интересуют быстрота и легкость выбора, чем сами прекрасные женщины. Он сказал, что выберет невесту вождю варваров по портретам, написанным Мао Йеншу.
— И ты считаешь, что могут выбрать меня? Самообладание неожиданно покинуло девушку. Логично, что выберут именно ее. Она видела лживый портрет, написанный администратором; несомненно, он самый некрасивый. Император согласился изгнать ее в Холодный дворец; он будет рад вообще избавиться от нее. А она, о небо, она рада будет сбежать из тюрьмы, в которую превратился внутренний двор.
Однако она видела одно серьезное препятствие. Хотя Мао Йеншу тоже с радостью избавился бы от нее, вряд ли он хочет, чтобы к ней было привлечено внимание Сына Неба. Конечно, теперь он обладает нефритовыми доспехами; зато Серебряная Снежинка обладает знанием, кто он на самом деле. Он лжец и вор, он готов угрожать молодой женщине наказанием за осквернение могил, лишь бы присвоить последнее сокровище ее рода. Нет, Мао Йеншу выбрал неудачное время для поездки в Ло-Янг.
Ли Лин знает, что для Серебряной Снежинки Холодный дворец хуже изгнания на запад, и желает ей добра. Может ли он устроить так, что ее выберут? Лицо девушки раскраснелось, глаза наполнились слезами — но не страха, а волнения. Снова стать свободной! Свободно ездить верхом! Увидеть наконец степи и земли, по которым некогда проезжал ее отец!
В сознании ее возникли строки старого стихотворения:
Желта полынь на границе, Ветки сухи и опала листва.
Битв поля опустевшие: белые кости, Средь них мечи и стрелы лежат.
Ветер, мороз, пронизающий холод, Холодная весна, холодное лето…
Она вздрогнула, переполненная чувством, которое с ужасом назвала желанием.
— Не могу поверить, — начала она капризно, — что Мао Йеншу принесет мне такое добро.
И тут же заметила печаль на лице старика.
— При нормальном ходе обстоятельств, почтенный учитель, — заверила она его, — и с течением времени это ты покинул бы меня. В степях есть лошади, а там, где есть лошади, есть и вестники, которые могут доставлять письма, если их отправляет королева. К тому же меня еще не избрали.
— Евнух с улыбкой покачал головой.
— Но, как и ты, я думаю, что тебя выберут. Особенно если удастся организовать вызов достойного Мао Йеншу куда-нибудь в другое место.
Он искоса посмотрел на Иву.
— А ты, дитя?
Ива поклонилась, демонстрируя наклоном головы готовность следовать за Серебряной Снежинкой, куда бы та ни пошла или поехала. Девушка припомнила, что у шунг-ню есть женщины, обладающие способностями, неведомыми обычным людям. Может, и Ива, со своей хромотой, нашла бы для себя среди них лучшее место, чем во внутреннем дворе, где женщину замечают только если она красива и изящна.
***
И снова Ли Лин сидел в Холодном дворце и пил рисовое вино, отмечая удачу. Отбросив обычное дисциплинированное спокойствие, рассказывал он, как главный помощник Мао Йеншу принес портреты, поклонился, и ему пришлось помогать распрямиться, такой большой вес он набрал за прошедшие годы.
— И тогда Сын Неба просмотрел портреты, просмотрел быстро, как будто заранее знал, что хочет увидеть. Когда дошла очередь до твоего портрета, он махнул рукой: «Вот эта! Пусть приносит удачу шунг-ню, со своей черной родинкой!»
— А знаешь, — добавил Ли Лин, — может, так оно и будет. Ты принесешь им удачу.
— Принесет, — прошептала Ива.
Серебряная Снежинка бросила на нее быстрый взгляд. На мгновение Ива совсем побледнела, ее глаза смотрели не на хозяйку и подругу, а сквозь нее. Но вот она вздрогнула и словно пришла в себя от транса.
— Что ты сказала, Ива? — осторожно настаивал Ли Лин.
— Я, благородный господин? — спросила Ива. — Как я могу говорить без разрешения? Я ничего не сказала.
— Шунг-ню могут поверить, что ты приносишь удачу, — объяснил Ли Лин.
Их — как же их назвать? жрецы? цивилизованных священников у шунг-ню не может быть — их жрецы принесли в жертву овцу, рассмотрели ее лопаточные кости и объявили, что госпожа Серебряная Снежинка, возлюбленная «дочь» императора, подходящая жена для Каджунги, шан-ю всех орд.
Теперь, в своем новом статусе любимой дочери Сына Неба, Серебряная Снежинка не должна оставаться в Холодном дворце. Слуги, такие же подобострастные, какими дерзкими были еще недавно, перенесли ее скудные пожитки и принесли новые — богатые платья, роскошные ширмы. Ей отвели просторную светлую комнату. Может быть, она в последний раз живет под неподвижной крышей, подумала девушка: говорят, шунг-ню ненавидят такие помещения, они живут в войлочных юртах, которые легко снять и перенести на новое место, на зимние или летние пастбища.
Как стая бабочек на особенно красивый цветок, к ней слетались теперь толпы посетительниц. Серебряная Снежинка в милости; а они строят свою жизнь на прислуживании тем, кто в милости. К тому же, подозревала девушка, они хотят понаблюдать за ней и про себя посмеяться над ее ужасом и отчаянием.
— Это удовольствие слабых, — саркастически заметила Ива, когда очередная стая бабочек улетела, — наслаждаться бедами сильных.
— Тише, Ива. — Серебряная Снежинка заставила себя даже не улыбнуться на это замечание, хотя призналась себе, что оно справедливо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75