Иные даже забывали, зачем сюда пришли, что собирались купить... Карим, увидев, какой эффект производит рассказчик, подумал, как хорошо было бы направить этот талант на пропаганду революционных идей.
Поодаль показывал свое искусство фокусник. Вокруг него собралось тоже немало людей. Все они ахали и охали при виде «чудес», которые он творил.
Вот он завязал крепко-накрепко платком глаза своему ученику, посадил его в центре круга, образованного зрителями так, чтобы отовсюду можно было видеть, что делается на этой площадке, и обратился к ученику с вопросом:
— Что надето на голову этого человека? Ученик мгновенно ответил:
— У него на голове шапка.
— А во что он одет?
— На нем китель и шаровары,— так же быстро и уверенно ответил ученик.
Пораженные зрители покачивали головами, делились впечатлениями. «Подумать только — с завязанными глазами увидеть, что на ком надето!»
Карим вначале тоже не мог себе представить, как это делается, но, вдумавшись, пришел к выводу, что все кроется в тексте вопросов, которые задает фокусник своему помощнику-ученику, в последовательности слов, которые он произносит. Так, он говорит: «Какой головной убор на голове этого человека?» На вопрос, так поставленный, нужно ответить: «шапка». Если он расставит эти же слова иначе, то будет назван другой убор. Все это условно, нужно только иметь хорошую память, чтобы не перепутать, когда что говорить. Далеко не все додумывались до этого, а особенно мальчишки, которым было и весело и немного жутко от этих «чудес».
С площадки, где только что выступал фокусник, Карим направился к проезду Токи Саррофон и прошел через большой торговый ряд. Здесь тоже толпился народ, и продираться сквозь толпу было нелегко. По обеим сторонам этого ряда выросли многочисленные ларьки, киоски, магазины со всевозможными товарами.
Соблазнов было масса. Тут же помещались биржа и государственный банк.
Карим здорово проголодался, хотел было зайти в шашлычную, но вовремя остановился: зачем насыщаться, когда идешь в гости к другу, где будут угощать, а ты не сможешь есть и обидишь этим его!
Пробираясь медленно по рядам, Карим дошел до торгового купола Саррофон, где в те дни осталось уже мало менял. Там он неожиданно встретился с Мираком.
— Здравствуй, дружок, как твои дела?—ласково спросил Карим.
— Меня вызвали в Центральный Комитет, я оттуда иду. Товарищ Аббас Алиев,— глаза мальчика" щурились от радости,— посылают в Ташкент учиться.
Название торгового купола (т. е. пассажа) «Саррофон» означает «Менялы»
— Прекрасно! Что ты ответил?
— Конечно, я хочу учиться в Ташкенте, но сказал, что должен посоветоваться с матерью.
— Она, конечно, согласится... Непременно поезжай! В Ташкенте школы хорошие, получишь хорошее образование.
— Непременно поеду,— весело и решительно сказал Мирак.— Так хотел дядюшка Хайдаркул... я должен исполнить его желание...
— Правильно решил, молодец!
Глядя в большие ясные глаза юноши, слушая его ломающийся голос, Карим чувствовал: теплая волна любви к нему заливает сердце. «Как Мирак вырос,— думал он,— кажется, вчера еще был ребенком... А теперь? Он стал выше ростом, шире в плечах. Да-а, этот год не прошел для него даром. Работа водоноса не легка, но она закалила Мирака... А как поумнел! Рассуждает толково, как взрослый».
— Молодец! — снова воскликнул Карим.— Не сомневаюсь, что, получив образование, ты станешь руководителем какого-нибудь учреждения.
— То есть, вы хотите сказать, заработаю себе на хлеб? — пошутил Мирак.
— Ого, ты даже шутишь, как взрослый! — засмеялся Карим.— Да, конечно! Но для этого надо хорошо учиться... И особенно дорожить временем — каждым часом, каждой минутой.
— Обещаю вам! Не зайдете ли сейчас к нам домой?
— Я бы с радостью, спасибо, но я должен сегодня навестить Насим-джана. Кстати, ты давно видел Асо?
— Да, давно! Но собираюсь пойти. Нужно же с ними посоветоваться.
— Правильно! Передай привет матери. А мне сообщи, когда будешь уезжать в Ташкент. Провожу.
— Спасибо!
Они распрощались. Мирак пошел в сторону хауза Девонбеги, а Карим в сторону Сесу.
Как же получилось, что Аббас Алиев принял участие в судьбе Мирака? А было это вот как. Однажды водоносы во время обеденного перерыва отдыхали у хауза. Несколько в стороне от всех, на каменной суфе под тенью тутового дерева, сидел Мирак. Прошел ровно месяц со дня смерти дядюшки Хайдаркула. На поминках, проводимых через двадцать дней после этого печального события, много добрых слов было сказано о покойном. Говорилось там и о том, что нужно позаботиться о Мираке, который после смерти отца лишился такого покровителя, как Хайдаркул.
Об этом он с грустью вспоминал, сидя у хауза. Он старался работать как можно больше и тратить как можно меньше, все сбережения отдавал матери, говоря:
— Храните эти деньги, они вам понадобятся, если уеду на учебу или вдруг заболею.
Желание учиться, получить образование завладело всеми его помыслами. Об этом мечтал его отец, это завещал ему дядюшка Хайдаркул. Он должен этого добиться! Но как? И где? В Бухаре открылся учительский институт, начала работать школа в здании медресе Кукель-таш. Там дают койку, одежду, кормят и, кажется, даже снабжают деньгами. Но попасть туда очень трудно, много желающих. Конечно, если б кто-нибудь замолвил о нем словечко директору школы, может, что-нибудь бы и вышло. А так, явиться без поддержки — говорят, ничего не получится. Как знать, может, это неправда?..
— О чем размечтался?
Этот вопрос вывел Мирака из задумчивости. Он встрепенулся, поднял голову и увидел перед собой бывшего школьного товарища, своего друга Богир-джана. Он вскочил, схватил Богира в объятия, даже слегка приподнял его.
— Здравствуй, как я рад, что ты пришел. Что ты так долго не показывался?
— Ну, я-то являлся, да все тебя не заставал. Приду к тебе домой — говорят, пошел к хаузу; прихожу к хаузу, а ты уже ушел к другому. А ищу я тебя для того, чтобы сказать, что я уезжаю на учебу и ты едешь со мной.
— Что ты говоришь! — воскликнул изумленно Мирак. Он не верил собственным ушам.— Вот так новость!
— Да, приятная новость. На днях меня вызвали в Центральный Комитет к Аббасу Алиеву. Он поручил мне найти тебя и еще кое-кого из ребят. Нас отправляют в Ташкент, учиться.
— А кто он, этот Аббас Алиев? Откуда знает меня?
— Он один из партийных руководителей, ведает народным образованием. О тебе он хорошо осведомлен, ведь ты сын Сайда Пахлавана.
— Погоди, не сочиняй, а лучше скажи: если ты не найдешь подходящих ребят, пошлют ли нас двоих?
— А ты мне лучше скажи, поедешь ты на учебу?
— Поеду! — сказал решительным тоном Мирак.
— Тогда точно через три дня сиди с утра дома. Я за тобой зайду. На этом они распрощались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Поодаль показывал свое искусство фокусник. Вокруг него собралось тоже немало людей. Все они ахали и охали при виде «чудес», которые он творил.
Вот он завязал крепко-накрепко платком глаза своему ученику, посадил его в центре круга, образованного зрителями так, чтобы отовсюду можно было видеть, что делается на этой площадке, и обратился к ученику с вопросом:
— Что надето на голову этого человека? Ученик мгновенно ответил:
— У него на голове шапка.
— А во что он одет?
— На нем китель и шаровары,— так же быстро и уверенно ответил ученик.
Пораженные зрители покачивали головами, делились впечатлениями. «Подумать только — с завязанными глазами увидеть, что на ком надето!»
Карим вначале тоже не мог себе представить, как это делается, но, вдумавшись, пришел к выводу, что все кроется в тексте вопросов, которые задает фокусник своему помощнику-ученику, в последовательности слов, которые он произносит. Так, он говорит: «Какой головной убор на голове этого человека?» На вопрос, так поставленный, нужно ответить: «шапка». Если он расставит эти же слова иначе, то будет назван другой убор. Все это условно, нужно только иметь хорошую память, чтобы не перепутать, когда что говорить. Далеко не все додумывались до этого, а особенно мальчишки, которым было и весело и немного жутко от этих «чудес».
С площадки, где только что выступал фокусник, Карим направился к проезду Токи Саррофон и прошел через большой торговый ряд. Здесь тоже толпился народ, и продираться сквозь толпу было нелегко. По обеим сторонам этого ряда выросли многочисленные ларьки, киоски, магазины со всевозможными товарами.
Соблазнов было масса. Тут же помещались биржа и государственный банк.
Карим здорово проголодался, хотел было зайти в шашлычную, но вовремя остановился: зачем насыщаться, когда идешь в гости к другу, где будут угощать, а ты не сможешь есть и обидишь этим его!
Пробираясь медленно по рядам, Карим дошел до торгового купола Саррофон, где в те дни осталось уже мало менял. Там он неожиданно встретился с Мираком.
— Здравствуй, дружок, как твои дела?—ласково спросил Карим.
— Меня вызвали в Центральный Комитет, я оттуда иду. Товарищ Аббас Алиев,— глаза мальчика" щурились от радости,— посылают в Ташкент учиться.
Название торгового купола (т. е. пассажа) «Саррофон» означает «Менялы»
— Прекрасно! Что ты ответил?
— Конечно, я хочу учиться в Ташкенте, но сказал, что должен посоветоваться с матерью.
— Она, конечно, согласится... Непременно поезжай! В Ташкенте школы хорошие, получишь хорошее образование.
— Непременно поеду,— весело и решительно сказал Мирак.— Так хотел дядюшка Хайдаркул... я должен исполнить его желание...
— Правильно решил, молодец!
Глядя в большие ясные глаза юноши, слушая его ломающийся голос, Карим чувствовал: теплая волна любви к нему заливает сердце. «Как Мирак вырос,— думал он,— кажется, вчера еще был ребенком... А теперь? Он стал выше ростом, шире в плечах. Да-а, этот год не прошел для него даром. Работа водоноса не легка, но она закалила Мирака... А как поумнел! Рассуждает толково, как взрослый».
— Молодец! — снова воскликнул Карим.— Не сомневаюсь, что, получив образование, ты станешь руководителем какого-нибудь учреждения.
— То есть, вы хотите сказать, заработаю себе на хлеб? — пошутил Мирак.
— Ого, ты даже шутишь, как взрослый! — засмеялся Карим.— Да, конечно! Но для этого надо хорошо учиться... И особенно дорожить временем — каждым часом, каждой минутой.
— Обещаю вам! Не зайдете ли сейчас к нам домой?
— Я бы с радостью, спасибо, но я должен сегодня навестить Насим-джана. Кстати, ты давно видел Асо?
— Да, давно! Но собираюсь пойти. Нужно же с ними посоветоваться.
— Правильно! Передай привет матери. А мне сообщи, когда будешь уезжать в Ташкент. Провожу.
— Спасибо!
Они распрощались. Мирак пошел в сторону хауза Девонбеги, а Карим в сторону Сесу.
Как же получилось, что Аббас Алиев принял участие в судьбе Мирака? А было это вот как. Однажды водоносы во время обеденного перерыва отдыхали у хауза. Несколько в стороне от всех, на каменной суфе под тенью тутового дерева, сидел Мирак. Прошел ровно месяц со дня смерти дядюшки Хайдаркула. На поминках, проводимых через двадцать дней после этого печального события, много добрых слов было сказано о покойном. Говорилось там и о том, что нужно позаботиться о Мираке, который после смерти отца лишился такого покровителя, как Хайдаркул.
Об этом он с грустью вспоминал, сидя у хауза. Он старался работать как можно больше и тратить как можно меньше, все сбережения отдавал матери, говоря:
— Храните эти деньги, они вам понадобятся, если уеду на учебу или вдруг заболею.
Желание учиться, получить образование завладело всеми его помыслами. Об этом мечтал его отец, это завещал ему дядюшка Хайдаркул. Он должен этого добиться! Но как? И где? В Бухаре открылся учительский институт, начала работать школа в здании медресе Кукель-таш. Там дают койку, одежду, кормят и, кажется, даже снабжают деньгами. Но попасть туда очень трудно, много желающих. Конечно, если б кто-нибудь замолвил о нем словечко директору школы, может, что-нибудь бы и вышло. А так, явиться без поддержки — говорят, ничего не получится. Как знать, может, это неправда?..
— О чем размечтался?
Этот вопрос вывел Мирака из задумчивости. Он встрепенулся, поднял голову и увидел перед собой бывшего школьного товарища, своего друга Богир-джана. Он вскочил, схватил Богира в объятия, даже слегка приподнял его.
— Здравствуй, как я рад, что ты пришел. Что ты так долго не показывался?
— Ну, я-то являлся, да все тебя не заставал. Приду к тебе домой — говорят, пошел к хаузу; прихожу к хаузу, а ты уже ушел к другому. А ищу я тебя для того, чтобы сказать, что я уезжаю на учебу и ты едешь со мной.
— Что ты говоришь! — воскликнул изумленно Мирак. Он не верил собственным ушам.— Вот так новость!
— Да, приятная новость. На днях меня вызвали в Центральный Комитет к Аббасу Алиеву. Он поручил мне найти тебя и еще кое-кого из ребят. Нас отправляют в Ташкент, учиться.
— А кто он, этот Аббас Алиев? Откуда знает меня?
— Он один из партийных руководителей, ведает народным образованием. О тебе он хорошо осведомлен, ведь ты сын Сайда Пахлавана.
— Погоди, не сочиняй, а лучше скажи: если ты не найдешь подходящих ребят, пошлют ли нас двоих?
— А ты мне лучше скажи, поедешь ты на учебу?
— Поеду! — сказал решительным тоном Мирак.
— Тогда точно через три дня сиди с утра дома. Я за тобой зайду. На этом они распрощались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76