– Неважно, я просто вспомнил, что читал об этом. Ужас. Могу себе представить. – Затем, напустив на себя вид профессионального бортпроводника, он добавил: – Надеюсь, вам понравится полет, и если что-нибудь будет нужно, просто махните мне рукой. – Он помахал ручкой и отвернулся, но тут вспомнил про сырную тарелку – Вам она больше не нужна? – Он взял тарелку за ободок.
Пегги Джин заметила, что ногти у него накрашены бесцветным лаком.
– Нет, – ответила она, вернувшись к журналу.
Читая статью, Пегги Джин не на шутку встревожилась тем, насколько опасно пользоваться телефонными автоматами. Мало того что существуют ушные, носовые и горловые инфекции, но болезнетворные бактерии с легкостью могут перемещаться и с пальца на глаза, и от человека к человеку. Поэтому даже если вы лично не звонили по телефону-автомату, то вы все равно рискуете заболеть, если человек, который им пользовался, к вам прикоснулся.
«Почему людям на это наплевать? Почему вообще не запретят телефоны-автоматы?» – думала Пегги Джин. Она могла понять, что необходимость таких автоматов оправдывает риск заражения в неразвитых странах, например в Индии или Новой Зеландии. Но в Америке? У всех ее знакомых были сотовые.
Пегги Джин закрыла журнал и убрала его в карман впереди стоящего кресла. Журнал зацепился за крышку санитарного пакетика, и это напомнило Пегги Джин кое о чем. Она покосилась через проход и, убедившись, что мужчина напротив спит, тихонько вытащила пакет из его кармашка и положила в свой. Пегги Джин обнаружила, что из санитарных пакетиков получаются отличные дорожные сумочки для обуви. У нее был пятый размер, так что туфли идеально, почти впритык, в них помещались.
Откинувшись в кресле, она вспомнила прошлую зиму, когда они с соседкой Тиной стояли на кухне Пегги Джин и готовили рождественские пирожные для церковной распродажи. Если бы Тина прочла статью о бактериях, она бы поняла, как глупы были тогда ее слова и как она невежественна.
Они сидели за кухонным столом и ждали, пока испекутся последние сахарные печенья в форме малыша Иисуса. Это было не так уж просто, потому что нимб все время крошился и становился похожим на рога. А это уж никуда не годится.
– Пегги Джин, я знаю, что ты обожаешь своих мальчиков, но как-то странно… кажется, я ни разу не видела, как ты к ним прикасаешься, – заметила тогда Тина.
Эти слова были для Пегги Джин неожиданностью. Оказывается. Тина обращает внимание на такие детали. И к тому же говорит ей об этом, хотя это дело семейное. Как будто хрупкий баланс хорошего воспитания мог быть достигнут лишь совместными усилиями семьи и соседей.
– Тина, позволь объяснить, – проговорила Пегги Джин, сложив руки перед собой на столе и улыбнувшись телевизионной улыбкой. – Я весь день имею дело с людьми, работающими на телевидении: продюсерами, стилистами, гримерами. Люди постоянно прикасаются ко мне. – Она глотнула лимонного чая и продолжила: – Поклонники дотрагиваются до меня в супермаркете. Посылают мне маленькие поделки и безделушки, изготовленные из палочек для леденцов, мягкие игрушки, сшитые вручную из кусочков грязных тканей. – Пегги Джин замолчала и промокнула платочком глаза. – Клянусь Богом, мне очень хочется обнимать детей, все время к ним прикасаться, но, в отличие от обычных матерей, я не могу себе этого позволить. – Она встала проверить печенье и вгляделась в стеклянную дверцу духовки. Потом подошла к раковине и два раза нажала рукой на керамический контейнер с цветочками, выдавив янтарную лужицу антибактериального мыла. – Через прикосновения мы разносим бактерии, Тина. – Она вымыла руки под обжигающе горячей водой, высушила их чистым бумажным полотенцем и посмотрела на подругу – Мои мальчики всегда были очень чувствительны к микробам. Я не могу подвергать их такой опасности. Ты знаешь, что стафилококк живет вне организма несколько часов? ЧАСОВ, – проинформировала соседку Пегги Джин.
…Воспоминания прервал внезапный вход в зону турбулентности. Самолет затрясся в воздухе, как катер на сильных волнах. Спящий мужчина напротив проснулся, схватился за подлокотники обеими руками и уставился прямо перед собой. Пегги Джин, будучи опытной международной путешественницей, наклонилась к нему:
– Так всегда бывает, когда пролетаешь над Гренландией. Это называется термо-что-то-там, связано с вулканами.
– Кажется, меня сейчас стошнит, – пробормотал мужчина и полез за санитарным пакетом.
Не нащупав его, он удивленно заглянул в пустой карман кресла. Пегги Джин отвернулась и посмотрела в окно. Мужчина издал давящийся горловой звук, надул щеки, вскочил и побежал по проходу в туалет.
Через секунду, когда зона турбулентности миновала, появился бортпроводник и присел рядом с Пегги на корточки.
– Еще раз здравствуйте, – произнес он. – Я просто хотел напомнить, что ваш кошерный обед по специальному заказу мы можем подать в любое время.
Пегги Джин ахнула.
– Мой… что?
– Ваш кошерный обед. Он уже готов. – Бортпроводник улыбнулся. – Если хотите, можем подать каждое блюдо отдельно, как другим пассажирам, или же все вместе.
– Я не… я не… я не заказывала… – Пегги Джин понизила голос и с ненавистью выпалила: – кошерный обед.
Бортпроводник заглянул в свой блокнотик.
– Не заказывали? – Он провел кончиком ручки по списку, нашел имя и обвел его кружочком. – Пегги Джин Смайт, место 12Д. – Он встал и проверил номер кресла. – Точно, 12Д, Пегги Джин Смайт – это же вы?
– Но я не заказывала кошерный обед, и он мне не нужен, – прошипела она. – Я не… – она повернула голову к окну и представила, как все пассажиры в самолете злобно на нее смотрят, а потом снова обратилась к бортпроводнику: – Я не еврейка. Я не утверждаю, что быть евреем плохо, но я не еврейка.
При одной мысли о возможном пятне от борща ей стало плохо. Как-никак на ней был белый шелковый костюм с расклешенными брюками и прозрачная белая шифоновая блузка!
– Боже, боже, пожалуйста, извините, – засуетился бортпроводник и встал, разглаживая складки на брюках. – Наверное, произошла компьютерная ошибка. Так вы еще не видели меню? – спросил он, показывая на пухлую кожаную папку, внутри которой была одна-единственная страничка.
– Вообще-то, видела, – коротко ответила она.
– Тогда извините, миссис Смайт. Что вам принести?
Взяв себя в руки, Пегги Джин коснулась простого рифленого колечка из белого золота в левой мочке и тихонько, вежливо рассмеялась.
– Я подумала, что неплохо было бы попробовать котлету по-киевски.
Бортпроводник улыбнулся, склонив голову набок.
– Значит, котлета по-киевски.
Но Пегги Джин вдруг насторожилась.
– А где находится этот Киев? Бортпроводник замялся, покусывая ручку. Задумался на минутку, нахмурив лоб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56