Один из наших друзей, родом из Кашмира, но принявший буддизм ламаистского толка, теперь постоянно проживающий в Лхассе, взял нас с собой, чтобы присоединиться к таким паломникам.
«Зачем нести с собой этот пук мертвых цветов?» – спросила одна из бикшуни, изнуренная старая женщина высокого роста, указывая на большой букет прекрасных свежих ароматных цветов в моей руке.
«Мертвых? – спросила я, – но ведь они только что были собраны в саду».
«И все же они мертвые, – ответила она серьезно. – Быть рожденным в этом мире, разве это не смерть? Посмотрите, как выглядят они в мире вечного света, в садах нашего благословенного Фох».
Не сходя с места, где она сидела на земле, она взяла один цветок из букета, положила его на колени и начала как бы загребать руками из воздуха какое-то невидимое вещество. В воздухе стало образовываться слабое облачко. Постепенно оно принимало форму и окраску и, наконец в воздухе возникла копия того цветка, который был у нее на коленях. Копия была точной, повторяя каждый лепесток, каждую линию цветка, и также лежала на боку, как сам цветок на коленях женщины, но она была в тысячи раз великолепнее по окраске, изумительной красоты, как человеческий дух прекраснее его физической оболочки. Так, цветок за цветком, были воспроизведены все цветы букета, включая самые малые травинки в нем. По нашему желанию, даже по одной лишь мысли, цветы исчезали и вновь появлялись. Тогда я взяла расцветшую розу и держала ее на вытянутой руке. Через несколько минут в пустом пространстве появилась моя рука и ладонь, держащая цветок – примерно в двух футах от меня. Однако, в то время, как цветок розы был неизмеримо прекрасным, какими были предыдущие духовные цветы, рука и ладонь выглядели как простое отображение в зеркале, даже на руке был виден комочек земли, прилипший к ней от корня растения. Позднее нам объяснили, почему было так». [5, т. II, с.609, 610]
«О «шаманизме» в настоящее время знают лишь очень немногое и представляют его в чрезвычайно извращенном виде, как и все нехристианские религии. Его без какого-либо основания называют «язычеством» Монголии, хотя в действительности это одна из древнейших религий Индии. Это поклонение духу, вера в бессмертие души и в то, что души людей – это те же люди, какими они были на земле, но изменившие свой вид, потому что они изменили свою физическую природу на духовную. В настоящем виде, шаманизм – это отпрыск примитивной теургии и практическое приведение в соприкосновение видимого и невидимого миров. Когда обитатель земли желает вступить в общение со своими невидимыми братьями, он должен приспособить себя к их природе, т. е. встретить эти существа на полпути – получить от них немного духовной эссенции и, в свою очередь, передать им часть своей физической природы, чтобы они могли появиться в полуобъективной форме. Такой временный обмен природами и называется волшебством. Шаманов называют колдунами, потому что предполагается, что они вызывают «духов» мертвых для выполнения с их помощью магических действий черной магии. Однако подлинный шаманизм, удивительные формы которого были распространены в Индии во времена Мегасфена (300 лет до Р.Х.) также отличается от его выродившихся форм, распространенных у шаманов Сибири, как религия Гаутамы Будды отличается от фетишизма его последователей в Сиаме или Бирме. Он нашел себе убежище в главных монастырях Монголии и Тибета. Там практика Шаманизма доходит до крайних пределов общения между человеком и «духом». Религия лам преданно сохранила первоначальную науку магии, и в настоящее время она совершает такие чудеса, какие совершала во времена Хублай-хана и его магнатов. Древняя мистическая формула царя Стронцзан-Гампо: «Аум мани падме хум"* совершает свои чудеса и в настоящее время, как она их совершала в седьмом столетии. Авалокитешвара – высочайший из трех Бодхисаттв, святой покровитель Тибета, простирает свою тень, на виду у всех верующих, над ламаистским монастырем Галдан, основанном им.[20]
Сияющий образ Цонкапы в виде огненного облака отделяется от палящих лучей солнца и вступает в разговор с огромным собранием лам – многими их тысячами. Исходящий с высоты голос подобен шепоту ветра, шевелящего листву. Потом прекрасное видение исчезает в тени деревьев монастырского парка.
В женском монастыре Гарма-Кхиен говорят, что злых и мало продвинувшихся в своем развитии духов заставляют в некоторые определенные дни появляться и давать отчет о всех проделанных ими злых делах. И тогда высочайшие из лам принуждают их исправить то зло, которое они причинили смертным. Это то, что Гук (Huc) наивно называет «воплощеним злых духов», т. е. дьяволов. Если бы скептикам европейских стран было разрешено посмотреть те отчеты, которые ежедневно печатаются в Мору[21] и в «Духовном Граде», о деловых взаимоотношениях между ламами и невидимым миром, они проявили бы больший интерес к явлениям, описываемым в спиритических журналах. В Будда-ла или, вернее, Фохт-ла (гора Будды) – важнейшем из многих тысяч ламаистских монастырей этой страны – находится жезл Будды, который парит в воздухе, ничем не поддерживаемый, и руководит деятельностью монастырской общины. Когда какого-нибудь ламу привлекают дать отчет в присутствии настоятеля монастыря, он знает заранее, что ему бесполезно произносить неправду: «управляющий правосудием» (жезл Будды) своими колебаниями, одобряющими или отвергающими его слова, немедленно и безошибочно покажет его виновность. Я не могу сказать, что сама присутствовала при этом, у меня нет таких претензий, но то, что я написала, подтверждается такими авторитетами, что я без колебаний готова подписаться под этим». [5, т. II, с.615, 616]
«В монастырях Таши-Лунпо и Си-Дзонг эти силы, заключенные в каждом человеке, но проявляющиеся лишь у немногих, развиваются до совершенства. Кто в Индии не слыхал о Панчен Ринпоче, Хутухту (Houtouktou) столицы Верхнего Тибета? Его братство Кхе-лан славится по всей стране. Одним из самых прославленных «братьев» был пелинг (англичанин), который приехал туда в начале этого столетия, стал настоящим буддистом и после месяца подготовки был принят в братство Кхе-лан. Он говорил на многих языках, в том числе на тибетском, знал многие науки и владел различными искусствами. Его святость и овладение им многими силами были настолько велики, что уже через несколько лет его признали Шабероном (воплощением Будды). Память о нем живет в Тибете и в настоящее время, но подлинное имя его знают лишь такие же, как он, Шабероны». [5, т. II, с.618]
«Описание храма Таши-ламы в Шигадзе к нам пришло из неожиданного источника. Доктор Франц Гартман в своем письме Блаватской, посланном ей в 1886 году, когда она жила в Остенде, писал ей:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
«Зачем нести с собой этот пук мертвых цветов?» – спросила одна из бикшуни, изнуренная старая женщина высокого роста, указывая на большой букет прекрасных свежих ароматных цветов в моей руке.
«Мертвых? – спросила я, – но ведь они только что были собраны в саду».
«И все же они мертвые, – ответила она серьезно. – Быть рожденным в этом мире, разве это не смерть? Посмотрите, как выглядят они в мире вечного света, в садах нашего благословенного Фох».
Не сходя с места, где она сидела на земле, она взяла один цветок из букета, положила его на колени и начала как бы загребать руками из воздуха какое-то невидимое вещество. В воздухе стало образовываться слабое облачко. Постепенно оно принимало форму и окраску и, наконец в воздухе возникла копия того цветка, который был у нее на коленях. Копия была точной, повторяя каждый лепесток, каждую линию цветка, и также лежала на боку, как сам цветок на коленях женщины, но она была в тысячи раз великолепнее по окраске, изумительной красоты, как человеческий дух прекраснее его физической оболочки. Так, цветок за цветком, были воспроизведены все цветы букета, включая самые малые травинки в нем. По нашему желанию, даже по одной лишь мысли, цветы исчезали и вновь появлялись. Тогда я взяла расцветшую розу и держала ее на вытянутой руке. Через несколько минут в пустом пространстве появилась моя рука и ладонь, держащая цветок – примерно в двух футах от меня. Однако, в то время, как цветок розы был неизмеримо прекрасным, какими были предыдущие духовные цветы, рука и ладонь выглядели как простое отображение в зеркале, даже на руке был виден комочек земли, прилипший к ней от корня растения. Позднее нам объяснили, почему было так». [5, т. II, с.609, 610]
«О «шаманизме» в настоящее время знают лишь очень немногое и представляют его в чрезвычайно извращенном виде, как и все нехристианские религии. Его без какого-либо основания называют «язычеством» Монголии, хотя в действительности это одна из древнейших религий Индии. Это поклонение духу, вера в бессмертие души и в то, что души людей – это те же люди, какими они были на земле, но изменившие свой вид, потому что они изменили свою физическую природу на духовную. В настоящем виде, шаманизм – это отпрыск примитивной теургии и практическое приведение в соприкосновение видимого и невидимого миров. Когда обитатель земли желает вступить в общение со своими невидимыми братьями, он должен приспособить себя к их природе, т. е. встретить эти существа на полпути – получить от них немного духовной эссенции и, в свою очередь, передать им часть своей физической природы, чтобы они могли появиться в полуобъективной форме. Такой временный обмен природами и называется волшебством. Шаманов называют колдунами, потому что предполагается, что они вызывают «духов» мертвых для выполнения с их помощью магических действий черной магии. Однако подлинный шаманизм, удивительные формы которого были распространены в Индии во времена Мегасфена (300 лет до Р.Х.) также отличается от его выродившихся форм, распространенных у шаманов Сибири, как религия Гаутамы Будды отличается от фетишизма его последователей в Сиаме или Бирме. Он нашел себе убежище в главных монастырях Монголии и Тибета. Там практика Шаманизма доходит до крайних пределов общения между человеком и «духом». Религия лам преданно сохранила первоначальную науку магии, и в настоящее время она совершает такие чудеса, какие совершала во времена Хублай-хана и его магнатов. Древняя мистическая формула царя Стронцзан-Гампо: «Аум мани падме хум"* совершает свои чудеса и в настоящее время, как она их совершала в седьмом столетии. Авалокитешвара – высочайший из трех Бодхисаттв, святой покровитель Тибета, простирает свою тень, на виду у всех верующих, над ламаистским монастырем Галдан, основанном им.[20]
Сияющий образ Цонкапы в виде огненного облака отделяется от палящих лучей солнца и вступает в разговор с огромным собранием лам – многими их тысячами. Исходящий с высоты голос подобен шепоту ветра, шевелящего листву. Потом прекрасное видение исчезает в тени деревьев монастырского парка.
В женском монастыре Гарма-Кхиен говорят, что злых и мало продвинувшихся в своем развитии духов заставляют в некоторые определенные дни появляться и давать отчет о всех проделанных ими злых делах. И тогда высочайшие из лам принуждают их исправить то зло, которое они причинили смертным. Это то, что Гук (Huc) наивно называет «воплощеним злых духов», т. е. дьяволов. Если бы скептикам европейских стран было разрешено посмотреть те отчеты, которые ежедневно печатаются в Мору[21] и в «Духовном Граде», о деловых взаимоотношениях между ламами и невидимым миром, они проявили бы больший интерес к явлениям, описываемым в спиритических журналах. В Будда-ла или, вернее, Фохт-ла (гора Будды) – важнейшем из многих тысяч ламаистских монастырей этой страны – находится жезл Будды, который парит в воздухе, ничем не поддерживаемый, и руководит деятельностью монастырской общины. Когда какого-нибудь ламу привлекают дать отчет в присутствии настоятеля монастыря, он знает заранее, что ему бесполезно произносить неправду: «управляющий правосудием» (жезл Будды) своими колебаниями, одобряющими или отвергающими его слова, немедленно и безошибочно покажет его виновность. Я не могу сказать, что сама присутствовала при этом, у меня нет таких претензий, но то, что я написала, подтверждается такими авторитетами, что я без колебаний готова подписаться под этим». [5, т. II, с.615, 616]
«В монастырях Таши-Лунпо и Си-Дзонг эти силы, заключенные в каждом человеке, но проявляющиеся лишь у немногих, развиваются до совершенства. Кто в Индии не слыхал о Панчен Ринпоче, Хутухту (Houtouktou) столицы Верхнего Тибета? Его братство Кхе-лан славится по всей стране. Одним из самых прославленных «братьев» был пелинг (англичанин), который приехал туда в начале этого столетия, стал настоящим буддистом и после месяца подготовки был принят в братство Кхе-лан. Он говорил на многих языках, в том числе на тибетском, знал многие науки и владел различными искусствами. Его святость и овладение им многими силами были настолько велики, что уже через несколько лет его признали Шабероном (воплощением Будды). Память о нем живет в Тибете и в настоящее время, но подлинное имя его знают лишь такие же, как он, Шабероны». [5, т. II, с.618]
«Описание храма Таши-ламы в Шигадзе к нам пришло из неожиданного источника. Доктор Франц Гартман в своем письме Блаватской, посланном ей в 1886 году, когда она жила в Остенде, писал ей:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98