ReadCheck Валерий
«Лессманн, С. Королевский судья»: ACT, ACT МОСКВА, ХРАНИТЕЛЬ; Москва; 2007
ISBN 978-5-17-037713-8, 978-5-9713-5484-0, 978-5-9762-1615-0
Аннотация
Лондон эпохи Реставрации.
Город, в котором таинственный убийца ведет охоту за королевскими судьями!
Знаменитый юрист сэр Орландо Трелоней и его друг, монах-иезуит и в то же время гениальный сыщик-любитель патер Иеремия Блэкшо, начинают расследование убийств.
Вскоре они понимают, что главный подозреваемый по этому делу, лихой ирландский наемник, явно невиновен ни в чем – кроме связи с королевской фавориткой.
Но кто же тогда преступник?
Как удалось ему подставить под удар ни о чем не подозревающего ирландца?
И главное – за что неуловимый убийца мстит королевским судьям?!
Приключения сэра Орландо Трелонея и патера Иеремии Блэкшо не оставят равнодушными ни одного поклонника хорошего исторического детектива!
Сандра Лессманн
Королевский судья
Глава первая
1664 год
Стареющий вор-карманник Джек Одноглазый был на условленном месте в Уайтфрайарсе на десятом ударе колокола. Восходящая луна освещала руины бывшего монастыря кармелитов серебристым светом, позволявшим пробираться между камнями и мусором без фонаря. Здесь не приходилось опасаться нескромных глаз. В разрушенном здании, где гулял ветер, жили только нищие, не нашедшие себе другого пристанища. Где-то у хоров одного из них выворачивало от кашля. Одноглазый не обратил на это внимания. В нетерпении он потирал узловатые руки. Давно прошли времена, когда эти ловкие пальцы незаметно срезали кошельки с поясов зажиточных горожан. Орудие его ремесла пришло в негодность, и, случалось, он по нескольку дней не мог позволить себе даже кружки эля. Сознание того, что он медленно, но верно превратился в калеку, сломило профессиональную гордость жулика. Чтобы не умереть с голоду, он брался теперь за любую работу.
– Список у тебя? – спросил голос из мрака пиши в стене.
Одноглазый, вздрогнув, обернулся и пристально посмотрел на человека, закутанного в длинный плащ с капюшоном.
– Господи помилуй! Вы подкрались, как кошка. Чуть штаны не обмочил!
– Заячий хвост! Постарайся дожить до того дня, когда тебя вздернут. Ты достал имена?
– Да.
– Давай сюда.
– Сначала деньги.
Из ниши вылетело несколько монет. Он попытался их поймать, но – о позор! – безуспешно. Чертыхаясь, он опустился на колени, подобрал монеты и, внимательно их рассмотрев, удовлетворенно кивнул.
– Вы не поскупились. Не понимаю, зачем было просить меня искать эти имена? Все они записаны в протоколах. – Карманник широко ухмыльнулся. – А может, вы не хотите попасться? Что это вы тут все вынюхиваете? Что-то задумали, а?
– Тебя это не касается, любезный.
– Честно говоря, плевать мне на все. Вот ваш список.
Одноглазый залез в карман своих рваных бриджей, достал грязный лист бумаги и вложил в протянутую руку. При лунном свете написанное можно было разобрать с трудом.
– Это не все, Одноглазый. Что с цирюльником?
– Увы. Парень, давший мне имена, не помнит, как его звали. Слишком давно было дело. Кажется, и судья-то пару месяцев как помер.
Одноглазый не увидел, но почувствовал, как губы под капюшоном вытянулись в холодную улыбку.
– Не очень-то вас это огорчает, – заметил он.
– А чего мне огорчаться? – последовал невозмутимый ответ. – Каждому по заслугам.
Даже такой прожженный жулик, как Джек Одноглазый, содрогнулся, услышав этот ледяной голос. От непоколебимой решимости, звучавшей в нем, ему стало жутко.
Летняя гроза кончалась. В просвете серой пелены туч заголубело небо, но солнечные лучи почти не достигали улочек Сити, над которыми нависали высокие фронтоны домов.
Цирюльник Ален Риджуэй дал подмастерью еще несколько заданий и вышел из своей цирюльни на Патерностер-роу. Споткнувшись о кучу мусора, наметенную на улице соседом, он выругался. Требовалась особая ловкость, чтобы уберечь одежду на изгаженных мусором и навозом улицах, особенно когда дождь превращал обычную грязь в болото.
Осматриваясь в поисках извозчика, Ален какое-то время балансировал над открытой сточной канавой посреди улицы, затем, не увидев ни одного, свернул на узкую Аве-Мария-лейн. На углу он улыбнулся и замедлил шаги. Дородная молочница как раз нагнулась, поправляя на плечах коромысло, на котором она несла ведра. Округлые груди чуть не вывалились из лифа, и Ален просто не мог удержаться, чтобы не обнять ее. Молочница не вырвалась, а только довольно прыснула, привыкнув к его грубоватым ухаживаниям.
– Но-но, мастер Риджуэй, – хохотнула она, получив торопливый поцелуй в щеку.
Хотя Алену исполнилось уже тридцать шесть лет и он являлся уважаемым членом гильдии хирургов, у него все еще не было семьи. Однако ему и в голову не приходило вести целомудренную жизнь. Молодая молочница была одной из нескольких женщин в округе, с которыми он иногда проводил время. За это он бесплатно лечил их.
Ален собрался идти дальше, как вдруг услышал за спиной знакомый голос:
– Вы неисправимы. Все тот же ловелас!
Удивленный, Ален обернулся и увидел одетого в черное мужчину, чье лицо уже тронули морщины. Возможно, священник или торговец-пуританин – строгий темный вырез его сюртука освежал лишь простой белый льняной воротничок. Но наружность была обманчива. Ален знал, что этот человек, как и он сам, католик. Они были знакомы еще со времен гражданской войны.
– Иеремия! Иеремия! Блэкшо! Но как же это? Я думал, вас давно нет на свете! С Уорчестерской битвы, если говорить точнее.
– Как видите, жив, – улыбаясь, возразил собеседник. – Но меня долго не было в Англии, я вернулся в Лондон всего два года назад.
Ален радостно улыбнулся и обнял своего пропавшего друга. Они оба служили в королевской армии полевыми хирургами. После Уорчестерской битвы, когда Ален был взят в плен парламентскими войсками, они потеряли друг друга из виду. Просто чудо, что он снова встретил старого товарища.
– Где вы живете? – живо спросил Ален.
– Сейчас «У павлина».
– Тогда мы завтра утром там и встретимся. Вы мне расскажете, как жили все это время. Я бы просил вас отобедать со мной сегодня, но, к сожалению, тороплюсь на вскрытие.
Иеремия Блэкшо вопросительно поднял брови:
– Лекция по анатомии?
– Нет, речь идет о загадочной смерти. Инспектор поручил мне сделать вскрытие.
– Понятно. Ну что ж, встретимся завтра «У павлина». Не сомневаюсь, вы можете мне рассказать не меньше, чем я вам.
И Ален, улыбаясь, пошел своей дорогой. Он заметил, как в глазах Иеремии вспыхнуло хорошо знакомое ему любопытство. Его старый друг ничто не любил так, как сложные головоломки, и обладал особым даром разгадывать их с помощью одной лишь логики.
Вскрытие проходило в заднем помещении таверны. Здесь же позже должны были состояться и слушания, на которых присяжным, ознакомившись с делом, предстояло определить причину смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106