– Вы предпочитаете прежнюю войну? – отшутилась она.
– Скажем так – это безопаснее.
– Безопаснее?..
– Энн, там, в коттедже, мне пришлось признать, что я почувствовал определенную связь между нами. Несомненно, это из-за нашей любви к прошлому, к истории. Я начал ощущать почти то же, что и вы. – Он запустил руку в волосы. – Я хочу сказать, я почти забыл о нашей с вами враждебности.
– Я думаю, что понимаю, о чем вы говорите.
– Значит, вы понимаете, что мы не должны этого допустить?
– Вы предпочитаете, чтобы мы оставались врагами?
Рори схватил ее за руку, словно бы для того, чтобы подчеркнуть свои слова.
– Мы не должны быть врагами, но мы не можем быть никем другим.
– А друзьями?
– Друзьями? – произнес он сухим тоном. – Между нами никогда не будет дружбы, Энн. Или ненависть, или…
Он остановился, ошеломленный тем, что чуть было не произнес.
– Рори, это смешно. Нет никакой причины, по которой мы не могли бы быть просто вежливы друг с другом.
– Я не буду вежливым по отношению к вам, – взволнованно сказал он. – Я не хочу быть с вами вежливым. Я хочу от всего сердца ненавидеть вас. Я хочу чувствовать к вам неприязнь и отвращение, и, черт возьми, я, кажется, не могу этого.
Внезапно он привлек ее к себе и коснулся губ отчаянным безнадежным поцелуем. Энн схватила его за руки, осознав, что все еще стоит на ногах – хотя чувствовала, что падает в вереск вместе с Рори. И в глубине души она знала правду: в тот момент она хотела этого больше всего на свете.
Его поцелуй был в одно и то же время нежным и неистовым. Его руки прижали ее крепче, не давая вырваться. Но она и не старалась освободиться. Ее губы ответили ему с отвагой, удивившей ее саму. Казалось, их затронуло сумасшествие, то же самое, что и прошлой ночью. Но это было замечательное сумасшествие!
– Провались все в преисподнюю, – произнес он между короткими жадными поцелуями. – Мы не должны этого делать! Я никогда не отважусь заботиться… больше ни о ком.
Энн знала, что это было чистой правдой, но у нее не было ни сил, ни воли, чтобы шагнуть в сторону от его рук, его тепла. Она только подняла лицо, подставляя его новым поцелуям, и обняла Рори. Голова кружилась от запаха вереска, мерный шум близкого прибоя убаюкивал.
Со стоном Рори отшатнулся от нее, хотя и не разомкнул кольца своих рук.
– Да поможет нам Бог, Энни. Мы не можем так продолжать…
– Я знаю, знаю… – проговорила она. – Я не хочу поддаваться чувствам, тем более требовать ответных от тебя. – Энн шагнула вперед и склонила голову ему на грудь. – Рори, что нам делать?
На мгновение его руки напряглись, но потом он разомкнул объятия и отступил.
– Нам надо выкинуть это безумие из головы.
– Согласна. – Энн сжала руки, словно боясь, что может снова потянуться к нему. – Было еще кое-что, что я хотела вам сказать.
– Так говорите. – Он подбодрил ее улыбкой.
– Это насчет замка, – на ходу выдумала она. – Я только удивляюсь… вы никогда не думали открыть его для посетителей? Сделать что-то вроде сельского отеля?
– Что?
– Подумайте об этом. – Энн загорелась идеей. – Туристы это любят – спать на кровати со столбиками, обедать в Большом зале. Они будут платить за это бешеные деньги. Вы сможете забыть про банковские ссуды…
– А вы можете забыть о превращении Данрэйвена в отель! – У него перехватило дыхание, он не мог найти слова. – Туристы!
– Вам ведь нужны деньги.
– Да я скорее умру с голоду, чем открою свой дом для посторонних! – поклялся он. – Да вы хоть что-нибудь соображаете? Неужели вы могли хоть на минуту вообразить, что я стану так распоряжаться своим наследием?
– Это же просто предложение. И неплохое, на мой взгляд. Какой смысл позволять этому месту ветшать, как тем рыбацким хижинам, просто потому, что вы слишком горды?
– Мой замок не ветшает, – вскричал он.
– Но начнет, если вы не найдете деньги, чтобы сохранить его. Какой позор…
– Не говорите мне о позоре, – предостерег Рори. – Особенно после того, как сами сделали такое позорное предложение. Спасибо – постояльцы в древних залах! Да еще платят мне за то, что обедают за моим столом на фамильной посуде! – И тут он выдал слово, которое Энн сочла за кельтское проклятие. – В отличие от вас, янки, я не так безнадежен, чтобы принести все на алтарь денег.
– Вы неблагоразумны.
– Ни один шотландец не заботится о том, чтобы быть благоразумным. Они заботятся только о чести своего имени. И если вам это непонятно, Энн Форрестер, то вам лучше упаковать свои чемоданы и вернуться в свою страну… страну алчности!
– Вам не удастся избавиться от меня так легко, – возразила она. – Превратить Данрэйвен в отель – не такая уж плохая идея. Я могу придумать и похуже.
– И без всякого сомнения, вы это сделаете. Только больше не докучайте мне своим очередным планом. Я уже заранее ненавижу его.
Он повернулся и пошел. На краю луга Рори оглянулся, чтобы посмотреть, не идет ли Энн за ним. Убедившись, что она явно собирается остаться на месте, он расправил плечи и пошел вниз, к пляжу.
По мере того, как исчезала его фигура, Энн дышалось все легче и легче. Идея превратить Данрэйвен в отель была гениальным озарением. Она отвлекла их внимание и вернула на исходные антагонистические позиции.
Энн позвала собак и пошла назад в замок. К тому времени, как она вернула термос на кухню и поднялась в свою комнату, она успокоилась.
И это спокойствие тут же улетучилось, когда она увидела свежую охапку вереска на своей постели.
8
На следующей неделе Рори был по понятным причинам молчалив, но Энн была слишком занята другими делами, чтобы волноваться по этому поводу.
Почтальон в своем красном фургончике доставил теплое письмо от ее родителей, но кроме него пришло еще три письма от ее американских знакомых – все с просьбами о денежной помощи.
И все они называли себя друзьями. Те, кто на самом деле были ее друзьями, слишком горды и самолюбивы, чтобы просить у нее денег. Особенно по таким смешным причинам, как в этих письмах: нужна машина побольше, косметическое лечение у дантиста, подвернулось верное дело – «раз в жизни бывает». Что такое есть в деньгах, удивилась она, что заставляет нормальных здравомыслящих людей забывать о самоуважении?
Потом, после пары телефонных звонков и телеграммы, Энн решила, что она должна что-то сделать. Она хотела помогать тем, кому это действительно нужно, но помочь всем было просто невозможно. Ее родители и Данрэйвен стояли на первом месте, а уж потом, если будет такая возможность, она попытается помочь кое-кому. Но не всем подряд, и здесь ей могла понадобиться помощь. После долгих размышлений она составила список того, что хотела сделать, затем договорилась о встрече с Мак-Криммоном.
Прохладным облачным днем она спустилась к дороге, где была автобусная остановка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58