Отмеченная несовместимость вызывает сопротивление попыткам ее осознания, с обеих сторон – и со стороны комплекса, и со стороны сознания, в результате чего они отталкивают друг друга, подобно двум отрицательным зарядам электрического тока. Можно, следовательно, утверждать, что вытеснение – это энергетический процесс, получающий поддержку с обеих сторон. (Многие психологические феномены получают более убедительное объяснение, если допустить, что психическая жизнь обладает особенностями, имеющими аналогию в мире физических явлений. Юнг подробно анализирует эту аналогию в своих статьях – «О природе сновидений» и «О психической энергии», которые вошли в восьмой том его Полного собрания сочинений, имеющий название «Структура и динамика психического».)
В нашей сказке собака сразу же откликается, когда приближается принц. Она не чудовище и не божество, но искренне привязана к человеку, является его верным союзником, если, разумеется, не учитывать того, что в качестве животного она все-таки очень далека от героя. Тот факт, что великаны не возражали сколько-нибудь решительно против того, чтобы Ринг забрал собаку (что означает легкую ассимиляцию им содержаний, репрезентируемых собакой), показывает, что сопротивление со стороны бессознательного отсутствует и что вследствие этого между человеческим сознанием и сферой инстинктов нет сколько-нибудь сильного напряжения, что, кстати, дает представление о приблизительном времени создания этой сказки, а именно – вскоре после обращения в христианство северных народов, где-то между XI и XIV веками.
Предприняв путешествие на материк, герой вместе с собакой прибывает ко двору некоего короля, где Снати-Снати советует ему попросить у короля выделить им комнату во дворце, где бы они могли провести зиму. Среди обитателей дворца – король, его дочь и вероломный Раудер (или Раут). Следует отметить, что этот король (а отнюдь не отец принца Ринга) является отцом анимы героя и что мать при этом отсутствует; ее отсутствие обусловлено тем фактом, что и Ринг, и собака находятся под воздействием отрицательного материнского образа. Более того, сокровища, принадлежащие королю, находятся уже не у него, а припрятаны у злой великанши, которая живет со своим семейством на высокой горе.
Министр Раудер, нередко его зовут Рот (Rot) или Ротхут (Rot-hut), то есть Красный или Красная шляпа, а это имена, намекающие на неистовство его эмоций) – фигура, часто встречающаяся в северных волшебных сказках. (Для сравнения сошлюсь на сказку братьев Гримм «Ференанд Верный и Ференанд Неверный», в которой персонифицирующая тень фигура, дает советы королю по поводу того, что должен делать герой, двойник тени.) Этот клеветник из числа придворных короля представляет собой разрушительный аспект тени героя – ее стремление все расстраивать, сея семена вражды и раздоров. Поскольку принц Ринг слишком пассивен и слишком добр, Раудер олицетворяет его еще не ассимилированные темные эмоции и побуждения – ревность, ненависть и кровожадность. Но у этого злого министра существенно важная функция, ибо он придумывает задания, с помощью которых Ринг может отличиться; он провоцирует принца совершать героические поступки, и тем самым злая тень приобретает положительное значение и люциферианские светоносные свойства. Раудер – это движущая сила в бессознательном, которая является злой только постольку, поскольку ее функция не понята, и которая аннигилируется, как только герой завоевывает себе дочь и королевство. Вообще, утрата темной тенью своей власти, когда герой одерживает триумф, представляет собой типичную развязку (denouement). Фигура Раудера была бы излишней, если бы герой был энергичен и полностью подготовлен для выполнения поставленных перед ним задач. Подобно Мефистофелю, Раудер невольно становится орудием роста. Если взглянуть с точки зрения природы, эта тема затрагивает проблему зла. Как эта, так и другие волшебные сказки показывают, что злые побуждения способны стать источником увеличения области нашего сознания. Похоже, что природа придерживается именно такой точки зрения и делает все так, как мы только что видели.
Если мы в состоянии заметить собственную жадность, ревность, злобу, ненависть и т. п., то их можно использовать во благо, потому что в подобных разрушительных эмоциях хранится много жизненной силы, так что имея в своем распоряжении этот мощный заряд энергии, его вполне можно обратить на положительные цели.
Господствующая черта в облике этого лживого и коварного мажордома – зависть, а зависть – это не что иное, как неправильно понятое неодолимое желание, таящееся в глубине нашей души, достичь чего-то, чем мы в свое время пренебрегли. Она возникает из смутного ощущения несовершенства нашего характера, несовершенства, которое нуждается в осознании; зависть указывает на отсутствие, которое может быть восполнено. Предмет зависти воплощает собой то, что мы, возможно, и сами могли бы создать или достичь, а что этого не случилось, – ошибка, которую можно исправить.
Фигура Раудера демонстрирует в своем поведении не столько животное или инстинктивное, сколько низменное и расчетливое, то есть те качества тени, о которых герой мог и должен был бы иметь представление, ибо они представляют собой содержания, которые «в расплавленном виде» должны стать составной частью архетипа героя. Это вызывает следующий вопрос: в какой степени такого рода негативные факторы оказывают поддержку позиции короля? Иногда эти факторы находят воплощение в короле, и в этом случае он сам задает герою трудновыполнимые задачи, поскольку новая система, персонифицируемая героем, должна наглядно доказать, что она сильнее и лучше старой; иными словами, что при новой системе состояние коллективного психического здоровья значительно улучшится, а культурная жизнь станет богаче и насыщенней. Вот где тайная причина того, почему старый король задает невероятно трудные задачи стремящемуся наследовать его королевскую власть юноше. Нечто подобное мы наблюдаем в ранний период противоборства между христианством и старыми языческими богами. Первые христиане ощущали себя более жизнеспособными по сравнению с окружающими, их отличительными чертами были кипучая энергия, свежий энтузиазм и оптимистический взгляд на вещи, кроме того, они были очень активны в социальном плане, в то время как язычники представляли собой, как правило, разочарованных людей с утомленной и состарившейся прежде времени душой. В силу подобного положения дел исход их противоборства был предрешен. Людям свойственно искать признаки большей жизненности и присоединяться к тому движению, которое всем своим видом показывает, что, влившись в его ряды, будешь чувствовать себя лучше и станешь лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114