Весьма часто мыши приписывается и эротическое значение. Например, когда карикатуры изображают женщину, которая, лишь только увидит мышь, сразу прыгает на стол, подобрав подол юбки. Поэтому последователи Фрейда обычно интерпретируют мышь как сексуальную фантазию. Но это верно лишь в том случае, когда навязчивой идеей является именно секс, а не что-то другое, постоянно гнетущее сознание человека. Подведем итог всему вышесказанному; фигуру анимы выносит на свет экипаж из моркови (которая символизирует собой секс), запряженный мышами (которые олицетворяют ночные тревоги и непроизвольные фантазии), а следовательно, их можно рассматривать как подструктуру анимы.
И когда Дурень соединяет воедино экипаж и молодую жабку, она сразу же превращается в прекрасную девушку. В действительности это может означать следующее. Чтобы дать аниме возможность выйти на свет, мужчине необходимо запастись мужеством, терпением и настойчивостью. Он должен постараться принять и понять свои ночные эротические фантазии, осознать, в чем заключается их суть и не препятствовать их развитию, фиксируя подробности (что допускает дальнейшую амплификацию), и тогда его анима целиком «выходит на свет». Чисто машинально он должен каждый раз задавать себе вопрос: «А что я здесь делаю?», и тогда в процессе развития сексуальной фантазии, в котором часто возникает проблема анимы, выясняется, что анима много менее хладнокровна и бесчеловечна, чем он думал. Вместе с анимой возвращается и подавленное женское начало, а первым толчком для этого обычно служат либо сексуальные фантазии, либо одержимость иного рода, например любовь к стриптизу или настоятельная потребность смотреть в транспорте на женские прелести. Надо попробовать позволить этим мыслям выйти наружу со всем тем, что они несут с собой. Только так мужчина сможет осознать собственную аниму впервые или в очередной раз, если какое-то время она была подавлена. Когда же данная взаимосвязь отрицается, то анима снова оказывается в подавленном состоянии. Но становясь неосознанной, она часто превращается в навязчивую фантазию, т. е. в мышь.
Однако даже третье испытание не убедило короля и старших братьев. Здесь мы подходим к классическому мотиву: очень часто в сказках события имеют трехступенчатое развитие, а затем следует финал. Мнение, что число три играет в волшебных сказках большую роль, широко распространено. Однако, если вы внимательно посчитаете, как это сделала я, то получится не три, а четыре. Например верно, что в нашей сказке мы имеем дело с тремя испытаниями (ковер, кольцо и девушка). Но затем, в финале, следует еще и прыжок через обруч. Если присмотреться, можно увидеть, что именно такой ритм характерен для большинства волшебных сказок. Сначала определенном ритме идут три сходным образом организованных действия, а затем – финальное. Например, потеряв своего возлюбленного, девушка должна найти его на краю земли: сначала она идет к солнцу (1), которое показывает ей дорогу к луне (2), а та, в свою очередь, направляет ее за советом к ветру (3); и только после этого она на четвертом этапе – наконец находит любимого (4). Или же герой отправляется к трем великанам или к трем отшельникам, то есть, он должен преодолеть обязательно три препятствия. Только все три обычно образуют отчетливо выраженное единство при последовательном объединении: первое, второе, третье идут с определенным схожим повторением, поэтому четвертое часто игнорируется. Это четвертое – не просто еще одна дополнительная числовая единица, поскольку не является вещью того же самого рода, но чем-то совершенно отличным. Это происходит так же, как при счете: один, два, три – бац! Только сосчитав – один, два, три, мы подходим к настоящей развязке (denouement), которая заключена в числе четыре и которая обычно является чем-то статичным: здесь больше нет постепенно подготавливающего, динамичного движения, а совсем наоборот, вес приходит к состоянию покоя.
В числовом символизме цифра 3 считается мужским числом, как и все нечетные числа. Три считается первым в ряду нечетных чисел, поскольку единица, благодаря своей уникальности, числом как бы не является. Таким образом, три – это первое мужское нечетное число, которое включает в себя также и динамику единицы. Подробнее об этом можно прочитать в работе Юнга, которая называется «Психологический подход к догмату Троицы» («Психология и религия: Запад и Восток», С. W. 11). Основная идея состоит в том, что три чаще всего ассоциируется с непрекращающимся движением, а следовательно, и со временем, так как без движения нет и времени. Также известны три норны (Nornir – богиня судьбы в скандинавских мифах. – Прим. рус. пер.), олицетворяющие собой прошлое, настоящее и будущее. Божества, олицетворяющие время, по большей части входят в триаду. Три всегда заключает в себе символизм движения, так как для движения необходимо иметь два противоположных полюса и обмен энергией между ними. Например, положительный и отрицательный электрические полюса, а между ними ток, который выравнивает напряжение.
Часто в мифологии встречается, что основную фигуру сопровождают два помощника. Например, Митра и Дадофоры (Mithras and the Dadophores), Христос, распятый между двух воров, и т. д. В мифологии подобные триадные структуры указывают на полярность и общность: две противоположности и некое центральное образование, которое, возникая между ними, их объединяет. Необходимо всегда различать группу, состоящую из трех элементов одного рода, и группу, в центре которой находится некая целостность, а две входящие в ее состав противоположности являют собой то, что заключено у нее внутри. Здесь мы имеем дело с неким дуализмом и связующим звеном, поэтому, чтобы не сбиться с истинного пути, надо помнить, что три всегда связано с движением и временем, с неумолимой однонаправленностью движения жизни. Поэтому часто в волшебных сказках сама история состоит из трех основных фаз, за которыми следуют в качестве заключительного четвертого этапа развязка (lysis) или катастрофа. Четвертую фазу нельзя сравнивать с тремя предыдущими, так как она ведет к чему-то совершенно новому.
Глава 6
Заключение сказки «Три перышка»
Дурень привозит домой невесту, которая превратилась из жабы в прекрасную принцессу, лишь только села в экипаж из моркови. Они прибывают к королевскому двору, но старшие братья в очередной раз не согласны с решением отца и просят его о четвертом, последнем испытании. На потолке зала подвешен обруч, через который и должны перепрыгнуть все три невесты. Крестьянки, которых привели старшие братья, прыгнули, но упали, сломав себе руки и ноги. Невеста младшего брата, вероятно, благодаря своей прошлой жизни в лягушачьем обличье, перепрыгнула через обруч с удивительной легкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
И когда Дурень соединяет воедино экипаж и молодую жабку, она сразу же превращается в прекрасную девушку. В действительности это может означать следующее. Чтобы дать аниме возможность выйти на свет, мужчине необходимо запастись мужеством, терпением и настойчивостью. Он должен постараться принять и понять свои ночные эротические фантазии, осознать, в чем заключается их суть и не препятствовать их развитию, фиксируя подробности (что допускает дальнейшую амплификацию), и тогда его анима целиком «выходит на свет». Чисто машинально он должен каждый раз задавать себе вопрос: «А что я здесь делаю?», и тогда в процессе развития сексуальной фантазии, в котором часто возникает проблема анимы, выясняется, что анима много менее хладнокровна и бесчеловечна, чем он думал. Вместе с анимой возвращается и подавленное женское начало, а первым толчком для этого обычно служат либо сексуальные фантазии, либо одержимость иного рода, например любовь к стриптизу или настоятельная потребность смотреть в транспорте на женские прелести. Надо попробовать позволить этим мыслям выйти наружу со всем тем, что они несут с собой. Только так мужчина сможет осознать собственную аниму впервые или в очередной раз, если какое-то время она была подавлена. Когда же данная взаимосвязь отрицается, то анима снова оказывается в подавленном состоянии. Но становясь неосознанной, она часто превращается в навязчивую фантазию, т. е. в мышь.
Однако даже третье испытание не убедило короля и старших братьев. Здесь мы подходим к классическому мотиву: очень часто в сказках события имеют трехступенчатое развитие, а затем следует финал. Мнение, что число три играет в волшебных сказках большую роль, широко распространено. Однако, если вы внимательно посчитаете, как это сделала я, то получится не три, а четыре. Например верно, что в нашей сказке мы имеем дело с тремя испытаниями (ковер, кольцо и девушка). Но затем, в финале, следует еще и прыжок через обруч. Если присмотреться, можно увидеть, что именно такой ритм характерен для большинства волшебных сказок. Сначала определенном ритме идут три сходным образом организованных действия, а затем – финальное. Например, потеряв своего возлюбленного, девушка должна найти его на краю земли: сначала она идет к солнцу (1), которое показывает ей дорогу к луне (2), а та, в свою очередь, направляет ее за советом к ветру (3); и только после этого она на четвертом этапе – наконец находит любимого (4). Или же герой отправляется к трем великанам или к трем отшельникам, то есть, он должен преодолеть обязательно три препятствия. Только все три обычно образуют отчетливо выраженное единство при последовательном объединении: первое, второе, третье идут с определенным схожим повторением, поэтому четвертое часто игнорируется. Это четвертое – не просто еще одна дополнительная числовая единица, поскольку не является вещью того же самого рода, но чем-то совершенно отличным. Это происходит так же, как при счете: один, два, три – бац! Только сосчитав – один, два, три, мы подходим к настоящей развязке (denouement), которая заключена в числе четыре и которая обычно является чем-то статичным: здесь больше нет постепенно подготавливающего, динамичного движения, а совсем наоборот, вес приходит к состоянию покоя.
В числовом символизме цифра 3 считается мужским числом, как и все нечетные числа. Три считается первым в ряду нечетных чисел, поскольку единица, благодаря своей уникальности, числом как бы не является. Таким образом, три – это первое мужское нечетное число, которое включает в себя также и динамику единицы. Подробнее об этом можно прочитать в работе Юнга, которая называется «Психологический подход к догмату Троицы» («Психология и религия: Запад и Восток», С. W. 11). Основная идея состоит в том, что три чаще всего ассоциируется с непрекращающимся движением, а следовательно, и со временем, так как без движения нет и времени. Также известны три норны (Nornir – богиня судьбы в скандинавских мифах. – Прим. рус. пер.), олицетворяющие собой прошлое, настоящее и будущее. Божества, олицетворяющие время, по большей части входят в триаду. Три всегда заключает в себе символизм движения, так как для движения необходимо иметь два противоположных полюса и обмен энергией между ними. Например, положительный и отрицательный электрические полюса, а между ними ток, который выравнивает напряжение.
Часто в мифологии встречается, что основную фигуру сопровождают два помощника. Например, Митра и Дадофоры (Mithras and the Dadophores), Христос, распятый между двух воров, и т. д. В мифологии подобные триадные структуры указывают на полярность и общность: две противоположности и некое центральное образование, которое, возникая между ними, их объединяет. Необходимо всегда различать группу, состоящую из трех элементов одного рода, и группу, в центре которой находится некая целостность, а две входящие в ее состав противоположности являют собой то, что заключено у нее внутри. Здесь мы имеем дело с неким дуализмом и связующим звеном, поэтому, чтобы не сбиться с истинного пути, надо помнить, что три всегда связано с движением и временем, с неумолимой однонаправленностью движения жизни. Поэтому часто в волшебных сказках сама история состоит из трех основных фаз, за которыми следуют в качестве заключительного четвертого этапа развязка (lysis) или катастрофа. Четвертую фазу нельзя сравнивать с тремя предыдущими, так как она ведет к чему-то совершенно новому.
Глава 6
Заключение сказки «Три перышка»
Дурень привозит домой невесту, которая превратилась из жабы в прекрасную принцессу, лишь только села в экипаж из моркови. Они прибывают к королевскому двору, но старшие братья в очередной раз не согласны с решением отца и просят его о четвертом, последнем испытании. На потолке зала подвешен обруч, через который и должны перепрыгнуть все три невесты. Крестьянки, которых привели старшие братья, прыгнули, но упали, сломав себе руки и ноги. Невеста младшего брата, вероятно, благодаря своей прошлой жизни в лягушачьем обличье, перепрыгнула через обруч с удивительной легкостью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114