он достал презерватив. Значит, считал, что у него есть шанс. Что ему вот-вот повезет. Аксель присел на кровать рядом с Кэрри Эн и погладил ее волосы, отодвигая с лица выбившуюся прядь.
– У тебя красивые волосы, – сказал он. И может, у него на самом деле был шанс.
50
Салли была ошарашена. Неужто Жиль на самом деле способен на такое? Неужто он только что сравнил любовь с фильмом, где каждая сцена разыгрывается лишь ради любимой? Салли в жизни не слышала такого прекрасного описания эмоций. И это говорил Жиль. У нее не было слов.
– Мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – произнесла Салли.
Жиль кивнул.
– Оказывается, под маской донжуана скрывается настоящий поэт, – пошутила Салли, чтобы разрядить обстановку.
Но напряжение не ушло. Жиль по-прежнему не сводил с нее глаз. Салли окутал опустошающий страх, словно перед парашютным прыжком. Страх вперемешку с восторгом и предвкушением. Как мгновение перед первым поцелуем…
Салли видела, как глаза Жиля блестят в темноте, отражая далекий свет луны и звезд. Он медленно улыбнулся, и один уголок губ пополз вверх чуть быстрее другого. У него были чудесные зубы. Наверняка ему все об этом твердят. И эта неторопливая улыбка показывала их во всей красе. Он поднял руку, чтобы коснуться щеки Салли.
Сердце ее тут же заколотилось. Еще до того, как он дотронулся до ее щеки, она ощутила тепло этого прикосновения. Она закрыла глаза и повернулась к нему лицом. По телу пробежал электрический разряд, давно забытое ощущение. Порой казалось, что ей уже никогда не пережить ничего подобного. Значит, вот как все случится? Вот он, первый в ее жизни поцелуй изменщицы?
– О боже, – пробормотала Салли.
– Ты так красива, – произнес Жиль.
Его губы были так близко, что Салли чувствовала его дыхание на своей щеке.
– Нам нельзя этого делать. – Совесть заговорила в последний раз.
– Это не то, что ты думаешь. Это не просто секс, – сказал Жиль.
Салли наклонилась к нему.
– Салли, – промурлыкал он.
Пальцы Жиля порхали в миллиметре от щек Салли. Пристально глядя на ее губы, он облизнулся.
– Салли!
На этот раз ее звал не Жиль.
– Салли?!
– Черт.
Жиль отдернул руку. Резко очнувшись от романтического сна при его внезапном отступлении, изумленная Салли сделала шаг назад и оказалась лицом к лицу с Маркусом.
– О, – выпалила она, лишь наполовину удивившись. – Это ты.
– Я как раз провожал ее в номер, – затараторил Жиль.
Он сказал это слишком торопливо. Куда девалось его обычное невозмутимое спокойствие?
– Через пляж? – удивился Маркус и посмотрел на жену. – А я думал, что с тобой случилось, Сал. Беспокоился. Вернулся в бар, чтобы выпить с тобой перед сном, а Яслин сказала, что ты пошла спать.
– Я этого не говорила, – запнулась Салли. – Я сказала, что пойду прогуляться.
– В темноте?
Трое стояли молчаливым треугольником, пока Жиль не прокашлялся и не сказал:
– Что ж, мне пора прощаться. Завтра в восемь у меня занятие. По теннису, – добавил он невпопад.
Маркус злобно сверкнул глазами. Жиль рванул по тропинке, будто преследуя невидимый мяч.
– Спасибо, что проводил ее, – крикнул Маркус ему вдогонку. Голос сочился сарказмом. – Не передумала погулять по пляжу? – повернулся он к жене.
– Не стоит, – ответила Салли. – Я уже в порядке.
– Ага, – пробурчал Маркус.
– Как твой живот? – отважилась спросить Салли.
– Нормально. Я просто хочу спать. В номер они вернулись молча.
Маркус даже не попытался поцеловать ее на ночь.
* * *
Господи боже. Салли уставилась в ровный белый потолок у себя над головой. Что же Маркус видел? Что слышал? И как долго стоял на тропинке за самыми их спинами? Может, он ничего и не видел. На пляже было темно. И хотя Жиль, несомненно, собирался ее поцеловать, их губы так и не соприкоснулись. Может, Маркус подумал, что Жиль пытался вынуть ресничку у нее из глаза.
Стоит ли об этом говорить?
Салли перевернулась и посмотрела на мужа. Он лежал на боку к ней спиной. Наверное, спал.
– Маркус, – полушепотом позвала она. Трусливая попытка начать разговор.
Он не ответил. Или спит, или не хочет с ней разговаривать. Но скорее всего, спит. Со дня их первой встречи Маркус никогда не отказывался говорить с женой, хотя она объявляла ему бойкот при любом подвернувшемся случае. Но если он на самом деле решил ее игнорировать, значит, сильно разозлился. Достаточно ли сильно, чтобы устроить скандал, который наконец освободит Салли? Эта мысль не давала ей покоя, вселяя надежду и приводя в отчаяние.
Для того, что она хочет ему сказать, никогда не настанет подходящего момента. Никогда. К тому же, подумала Салли с потаенной грустной улыбкой, этот отпуск был так ужасен, что ее предложение подать на развод покажется всего лишь очередной каплей в море несчастья.
Она начала составлять мысленный план: так же спокойно и методично, как программу воскресного барбекю. Скажет ему завтра утром, за сутки до отъезда из Турции. Тогда у них будет двадцать четыре часа на нейтральной территории, чтобы все обсудить. Куда лучше, чем если бы она принялась объяснять ему, почему ничего не получается и не стоит даже стараться, по приезде в Англию.
Потом она позвонит Виктории. Виктории, лучшей подруге с подростковых лет, которая обещала поддержать ее во что бы то ни стало. И до сих пор держала обещание, храня в тайне сомнения Салли насчет Маркуса и их брака. Во время одного долгого телефонного разговора, шепотом, пока Маркус спал на диване в соседней комнате, Виктория даже сказала, что, если Салли когда-нибудь решится на радикальные действия, она может рассчитывать на приют в чудесном фермерском домике Виктории в Суррее.
«И если ты сподобишься, вероятно, и я наберусь храбрости и брошу своего тюфяка, – хихикнув, заметила Виктория. – Можем снять квартирку в Лондоне на двоих. Совсем как в старые добрые времена. Правда, будет здорово?»
Салли, соглашаясь, пробормотала что-то в ответ. Но одно было ясно: Виктория смотрит на их беззаботное незамужнее прошлое сквозь совершенно непрозрачные розовые очки. Второй год в колледже, когда они вместе снимали квартиру, был одним из худших за все время их дружбы. Бесконечные склоки из-за расписания уборки, ворованной косметики, последнего пакета молока. И паническая боязнь, что не удастся захомутать мужчин, которые теперь набили им оскомину. Салли понимала, что Виктория лишь пытается приободрить ее. Даже если Салли докажет, что возможно покончить с умирающим браком и жить на собственную зарплату, Виктория в жизни не расстанется со своей «Агой». И не переживет, если придется отказаться от новенькой «мицубиси-сёгун». Викторию с Робом разлучит только смерть. Салли была уверена.
Но ей придется позвонить Виктории и попроситься пожить в комнате для гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– У тебя красивые волосы, – сказал он. И может, у него на самом деле был шанс.
50
Салли была ошарашена. Неужто Жиль на самом деле способен на такое? Неужто он только что сравнил любовь с фильмом, где каждая сцена разыгрывается лишь ради любимой? Салли в жизни не слышала такого прекрасного описания эмоций. И это говорил Жиль. У нее не было слов.
– Мне кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – произнесла Салли.
Жиль кивнул.
– Оказывается, под маской донжуана скрывается настоящий поэт, – пошутила Салли, чтобы разрядить обстановку.
Но напряжение не ушло. Жиль по-прежнему не сводил с нее глаз. Салли окутал опустошающий страх, словно перед парашютным прыжком. Страх вперемешку с восторгом и предвкушением. Как мгновение перед первым поцелуем…
Салли видела, как глаза Жиля блестят в темноте, отражая далекий свет луны и звезд. Он медленно улыбнулся, и один уголок губ пополз вверх чуть быстрее другого. У него были чудесные зубы. Наверняка ему все об этом твердят. И эта неторопливая улыбка показывала их во всей красе. Он поднял руку, чтобы коснуться щеки Салли.
Сердце ее тут же заколотилось. Еще до того, как он дотронулся до ее щеки, она ощутила тепло этого прикосновения. Она закрыла глаза и повернулась к нему лицом. По телу пробежал электрический разряд, давно забытое ощущение. Порой казалось, что ей уже никогда не пережить ничего подобного. Значит, вот как все случится? Вот он, первый в ее жизни поцелуй изменщицы?
– О боже, – пробормотала Салли.
– Ты так красива, – произнес Жиль.
Его губы были так близко, что Салли чувствовала его дыхание на своей щеке.
– Нам нельзя этого делать. – Совесть заговорила в последний раз.
– Это не то, что ты думаешь. Это не просто секс, – сказал Жиль.
Салли наклонилась к нему.
– Салли, – промурлыкал он.
Пальцы Жиля порхали в миллиметре от щек Салли. Пристально глядя на ее губы, он облизнулся.
– Салли!
На этот раз ее звал не Жиль.
– Салли?!
– Черт.
Жиль отдернул руку. Резко очнувшись от романтического сна при его внезапном отступлении, изумленная Салли сделала шаг назад и оказалась лицом к лицу с Маркусом.
– О, – выпалила она, лишь наполовину удивившись. – Это ты.
– Я как раз провожал ее в номер, – затараторил Жиль.
Он сказал это слишком торопливо. Куда девалось его обычное невозмутимое спокойствие?
– Через пляж? – удивился Маркус и посмотрел на жену. – А я думал, что с тобой случилось, Сал. Беспокоился. Вернулся в бар, чтобы выпить с тобой перед сном, а Яслин сказала, что ты пошла спать.
– Я этого не говорила, – запнулась Салли. – Я сказала, что пойду прогуляться.
– В темноте?
Трое стояли молчаливым треугольником, пока Жиль не прокашлялся и не сказал:
– Что ж, мне пора прощаться. Завтра в восемь у меня занятие. По теннису, – добавил он невпопад.
Маркус злобно сверкнул глазами. Жиль рванул по тропинке, будто преследуя невидимый мяч.
– Спасибо, что проводил ее, – крикнул Маркус ему вдогонку. Голос сочился сарказмом. – Не передумала погулять по пляжу? – повернулся он к жене.
– Не стоит, – ответила Салли. – Я уже в порядке.
– Ага, – пробурчал Маркус.
– Как твой живот? – отважилась спросить Салли.
– Нормально. Я просто хочу спать. В номер они вернулись молча.
Маркус даже не попытался поцеловать ее на ночь.
* * *
Господи боже. Салли уставилась в ровный белый потолок у себя над головой. Что же Маркус видел? Что слышал? И как долго стоял на тропинке за самыми их спинами? Может, он ничего и не видел. На пляже было темно. И хотя Жиль, несомненно, собирался ее поцеловать, их губы так и не соприкоснулись. Может, Маркус подумал, что Жиль пытался вынуть ресничку у нее из глаза.
Стоит ли об этом говорить?
Салли перевернулась и посмотрела на мужа. Он лежал на боку к ней спиной. Наверное, спал.
– Маркус, – полушепотом позвала она. Трусливая попытка начать разговор.
Он не ответил. Или спит, или не хочет с ней разговаривать. Но скорее всего, спит. Со дня их первой встречи Маркус никогда не отказывался говорить с женой, хотя она объявляла ему бойкот при любом подвернувшемся случае. Но если он на самом деле решил ее игнорировать, значит, сильно разозлился. Достаточно ли сильно, чтобы устроить скандал, который наконец освободит Салли? Эта мысль не давала ей покоя, вселяя надежду и приводя в отчаяние.
Для того, что она хочет ему сказать, никогда не настанет подходящего момента. Никогда. К тому же, подумала Салли с потаенной грустной улыбкой, этот отпуск был так ужасен, что ее предложение подать на развод покажется всего лишь очередной каплей в море несчастья.
Она начала составлять мысленный план: так же спокойно и методично, как программу воскресного барбекю. Скажет ему завтра утром, за сутки до отъезда из Турции. Тогда у них будет двадцать четыре часа на нейтральной территории, чтобы все обсудить. Куда лучше, чем если бы она принялась объяснять ему, почему ничего не получается и не стоит даже стараться, по приезде в Англию.
Потом она позвонит Виктории. Виктории, лучшей подруге с подростковых лет, которая обещала поддержать ее во что бы то ни стало. И до сих пор держала обещание, храня в тайне сомнения Салли насчет Маркуса и их брака. Во время одного долгого телефонного разговора, шепотом, пока Маркус спал на диване в соседней комнате, Виктория даже сказала, что, если Салли когда-нибудь решится на радикальные действия, она может рассчитывать на приют в чудесном фермерском домике Виктории в Суррее.
«И если ты сподобишься, вероятно, и я наберусь храбрости и брошу своего тюфяка, – хихикнув, заметила Виктория. – Можем снять квартирку в Лондоне на двоих. Совсем как в старые добрые времена. Правда, будет здорово?»
Салли, соглашаясь, пробормотала что-то в ответ. Но одно было ясно: Виктория смотрит на их беззаботное незамужнее прошлое сквозь совершенно непрозрачные розовые очки. Второй год в колледже, когда они вместе снимали квартиру, был одним из худших за все время их дружбы. Бесконечные склоки из-за расписания уборки, ворованной косметики, последнего пакета молока. И паническая боязнь, что не удастся захомутать мужчин, которые теперь набили им оскомину. Салли понимала, что Виктория лишь пытается приободрить ее. Даже если Салли докажет, что возможно покончить с умирающим браком и жить на собственную зарплату, Виктория в жизни не расстанется со своей «Агой». И не переживет, если придется отказаться от новенькой «мицубиси-сёгун». Викторию с Робом разлучит только смерть. Салли была уверена.
Но ей придется позвонить Виктории и попроситься пожить в комнате для гостей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78