«Недостаток дренажной системы», – подумала Яслин. Пока они мялись на тротуаре, раздумывая, в какой стороне гавань, двое парней на мотоцикле срезали угол слишком близко к обочине и забрызгали ноги девушек мутно-коричневой водой.
– Козлы! – закричала Речел.
– Идиоты! – добавила Яслин и показала удаляющемуся мотоциклу неприличный жест. – Дебилы несчастные. – Отступив шаг назад, она принялась отряхивать ноги. – В этой луже небось полно паразитов. Еще не хватало расстройства желудка, мне и так хреново! И брюки испорчены. Мало того, что тот щенок в автобусе испоганил их своими грязными лапами!
Укороченные белые брючки были покрыты коричневыми пятнами.
– Отстирается, – успокоила Речел.
– Нет, не отстирается. Вонючие турки.
Речел обомлела.
– Да это, наверное, были туристы, такие же, как мы, – рассудительно произнесла она.
– Ну и что, мои брюки все равно испорчены.
Яслин изучала пятна.
– Отстираются. Что это за материал?
– Они не отстираются, черт тебя дери, – огрызнулась Яслин. – Придется сдавать эти вонючие брюки в химчистку, но пока мы вернемся в Англию, будет уже поздно. Пятна останутся навсегда.
Яслин резко выпрямилась. Она так сильно стиснула зубы, что проступили вены на шее.
– Яслин, ты в порядке? – робко спросила Речел.
– Да.
– Ты уверена?
– Уверена, – рявкнула Яслин. – Давай искать эти долбанные магазины.
На светофоре зажегся зеленый свет. Движение почти прекратилось. Яслин рванула через дорогу в совершенно неверном направлении.
О боже. Оказалось, что наводнение в автобусном парке – по бодрумским меркам – сущие пустяки. Добравшись до гавани, девушки обнаружили, что переполненная канализация вышла из берегов, и очаровательная рыночная площадь покрылась тонким слоем жидкого дерьма.
По такой почве нежелательно ходить в тряпичных босоножках.
Речел давно не видела Яслин в таком дурном настроении. Когда Яслин сердилась, это было ни с чем не сравнимое зрелище. В лучшем случае, тучи на ее лице укрыли бы солнце. В худшем – остановилось бы автомобильное движение. Любой водитель, взглянувший на нее, обратился бы в камень.
– Где-то здесь должен быть огромный рынок, – ободряюще произнесла Речел. – Куча хороших ювелирных магазинов.
– Сомневаюсь, – процедила Яслин.
– Можем пойти посмотреть замок, если хочешь. Если я не ошибаюсь, он сохранился со времен крестовых походов.
– Речел, мы знакомы пятнадцать лет. За это время я хоть раз интересовалась какими-то долбанными замками?
– Я только пытаюсь скрасить неудачный день, – напряженно проговорила Речел.
– Обратный автобус точно только через час?
– Ну, можем взять такси. Меня теперь в турецкий автобус силком не затащишь. Хотя помнишь, какой очаровательный мальчик с нами ехал!
– Может, хватит сюсюкать из-за этого ублюдка?
– Что?!
– Хватит сюсюкать!
– Я не сюсюкаю.
– Неправда. «Какой милый ребеночек!» – передразнила Яслин. – Брось, Речел, никакой он не милый. Башка как раздавленный грейпфрут. И он выпендривался. Меня он просто достал.
– Яслин. Как можно быть такой злюкой? Это же маленький ребенок, только и всего. В таком возрасте дети не понимают, что значит выпендриваться. Он просто хотел нас развлечь. Мои племянники, Джейк и Гарри…
– Умоляю, только не затягивай волынку про Джейка и Гарри, – прервала ее Яслин. – Глядя на них, я ни капли не умиляюсь. Напротив, мне хочется вызвать миротворческий отряд ООН, чтобы освободить твою сестру от их сатанинского гнета.
– Она вовсе не угнетена, – возразила Речел.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все. Она никогда не жалуется. Ну, иногда жалуется, что устала и расплылась. Но ни за что не жалеет, что родила близнецов!
Яслин фыркнула.
– Не понимаю, зачем ты притворяешься, что ненавидишь детей, Яс? Когда у тебя будут свои дети, заговоришь по-другому.
– Бред собачий.
– Нет, это правда.
– Откуда ты знаешь? Ведь у тебя нет детей.
– Но я хочу…
– Ага. А я не хочу.
– Возможно, не сейчас. Но только подумай: когда ты состаришься, у тебя не будет семьи. Это так печально. Никто не приедет тебя навестить. У тебя не будет внуков.
– А кто сказал, что твои внуки будут тебя навещать? Только посмотри на сестру Патрика и его мать. Они на дух друг друга не переносят.
Что, если твои дети тоже тебя возненавидят? Зачем подвергать себя мучениям? Потеряешь фигуру, свободу… – Яслин на пальцах пересчитывала потери. – От недосыпа сойдешь с ума. И все для того, чтобы у тебя появилась пара внуков, которые будут навещать тебя, лишь когда им понадобятся деньги?
Циничные замечания Яслин задели Речел за живое.
– Ты заговоришь по-другому, когда увидишь Джейка и Гарри на моей свадьбе. Они такие лапочки. Да еще в этих голландских костюмчиках с бриджами…
– Постой-ка! – Яслин с отвращением подняла руку. – Ты только что сказала «в голландских костюмчиках»?
– Да, я же тебе говорила. Хелен их сшила.
– Мальчики-пажи – только начало катастрофы. Но голландские костюмчики?! Что дальше, Речел? Неужто ты метишь на награду «Самая безвкусная свадьба года»?
– О чем ты говоришь?
– Розовые розы. Струнный квартет на приеме. Засахаренный миндаль для каждого гостя!
– Это не безвкусица.
– Зато смертельная скука.
– Яслин. Что с тобой творится?
– Да брось. Что творится с тобой? Собираешься принести клятву любви, почитания и послушания, а потом начать одеваться по каталогу «Воден»? Трансформация началась еще во время помолвки. Ты превращаешься в мать Патрика.
У тебя будет скучнейшая в мире свадьба и скучнейшая в мире жизнь!
– Не понимаю, что на тебя нашло. Не хочу больше ничего слышать.
Речел развернулась и пошла прочь. Пройдя два шага, сорвалась на бег и заплакала. Яслин замерла посреди площади по колено в грязной коричневой жиже. Парочка британцев-молодоженов, заставшая конец ссоры, с отвращением уставилась на нее.
– Догони ее, – сказала женщина. – Если, конечно, ты не законченная тварь.
– Заткни пасть и не суйся не в свое дело, – огрызнулась Яслин.
Но она все же догнала Речел. Пришлось бежать, чтобы успеть за ней. Когда наконец она схватила Речел за рукав, та рассерженно вырвалась.
– Не хочу с тобой разговаривать, – произнесла она. – С чего вдруг ты стала такой гадиной?
– Извини, – выпалила Яслин. – Я не думала, что говорю. Извини, извини, извини.
Речел остановилась. Лицо распухло от слез.
– Почему ты наговорила всю эту чушь насчет скучной свадьбы? – жалобно пролепетала Речел.
– Не знаю, – ответила Яслин. – Ведь на самом деле я так не думаю. У тебя будет чудесная свадьба, Речел. И мне нравятся мальчики-пажи, честно. Просто сорвалась, потому что сегодня плохой день. Вообще вся неделя плохая. Не понимаю, что со мной стряслось. С тех пор как мы приехали, мне как-то не по себе.
Лицо Речел смягчилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– Козлы! – закричала Речел.
– Идиоты! – добавила Яслин и показала удаляющемуся мотоциклу неприличный жест. – Дебилы несчастные. – Отступив шаг назад, она принялась отряхивать ноги. – В этой луже небось полно паразитов. Еще не хватало расстройства желудка, мне и так хреново! И брюки испорчены. Мало того, что тот щенок в автобусе испоганил их своими грязными лапами!
Укороченные белые брючки были покрыты коричневыми пятнами.
– Отстирается, – успокоила Речел.
– Нет, не отстирается. Вонючие турки.
Речел обомлела.
– Да это, наверное, были туристы, такие же, как мы, – рассудительно произнесла она.
– Ну и что, мои брюки все равно испорчены.
Яслин изучала пятна.
– Отстираются. Что это за материал?
– Они не отстираются, черт тебя дери, – огрызнулась Яслин. – Придется сдавать эти вонючие брюки в химчистку, но пока мы вернемся в Англию, будет уже поздно. Пятна останутся навсегда.
Яслин резко выпрямилась. Она так сильно стиснула зубы, что проступили вены на шее.
– Яслин, ты в порядке? – робко спросила Речел.
– Да.
– Ты уверена?
– Уверена, – рявкнула Яслин. – Давай искать эти долбанные магазины.
На светофоре зажегся зеленый свет. Движение почти прекратилось. Яслин рванула через дорогу в совершенно неверном направлении.
О боже. Оказалось, что наводнение в автобусном парке – по бодрумским меркам – сущие пустяки. Добравшись до гавани, девушки обнаружили, что переполненная канализация вышла из берегов, и очаровательная рыночная площадь покрылась тонким слоем жидкого дерьма.
По такой почве нежелательно ходить в тряпичных босоножках.
Речел давно не видела Яслин в таком дурном настроении. Когда Яслин сердилась, это было ни с чем не сравнимое зрелище. В лучшем случае, тучи на ее лице укрыли бы солнце. В худшем – остановилось бы автомобильное движение. Любой водитель, взглянувший на нее, обратился бы в камень.
– Где-то здесь должен быть огромный рынок, – ободряюще произнесла Речел. – Куча хороших ювелирных магазинов.
– Сомневаюсь, – процедила Яслин.
– Можем пойти посмотреть замок, если хочешь. Если я не ошибаюсь, он сохранился со времен крестовых походов.
– Речел, мы знакомы пятнадцать лет. За это время я хоть раз интересовалась какими-то долбанными замками?
– Я только пытаюсь скрасить неудачный день, – напряженно проговорила Речел.
– Обратный автобус точно только через час?
– Ну, можем взять такси. Меня теперь в турецкий автобус силком не затащишь. Хотя помнишь, какой очаровательный мальчик с нами ехал!
– Может, хватит сюсюкать из-за этого ублюдка?
– Что?!
– Хватит сюсюкать!
– Я не сюсюкаю.
– Неправда. «Какой милый ребеночек!» – передразнила Яслин. – Брось, Речел, никакой он не милый. Башка как раздавленный грейпфрут. И он выпендривался. Меня он просто достал.
– Яслин. Как можно быть такой злюкой? Это же маленький ребенок, только и всего. В таком возрасте дети не понимают, что значит выпендриваться. Он просто хотел нас развлечь. Мои племянники, Джейк и Гарри…
– Умоляю, только не затягивай волынку про Джейка и Гарри, – прервала ее Яслин. – Глядя на них, я ни капли не умиляюсь. Напротив, мне хочется вызвать миротворческий отряд ООН, чтобы освободить твою сестру от их сатанинского гнета.
– Она вовсе не угнетена, – возразила Речел.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все. Она никогда не жалуется. Ну, иногда жалуется, что устала и расплылась. Но ни за что не жалеет, что родила близнецов!
Яслин фыркнула.
– Не понимаю, зачем ты притворяешься, что ненавидишь детей, Яс? Когда у тебя будут свои дети, заговоришь по-другому.
– Бред собачий.
– Нет, это правда.
– Откуда ты знаешь? Ведь у тебя нет детей.
– Но я хочу…
– Ага. А я не хочу.
– Возможно, не сейчас. Но только подумай: когда ты состаришься, у тебя не будет семьи. Это так печально. Никто не приедет тебя навестить. У тебя не будет внуков.
– А кто сказал, что твои внуки будут тебя навещать? Только посмотри на сестру Патрика и его мать. Они на дух друг друга не переносят.
Что, если твои дети тоже тебя возненавидят? Зачем подвергать себя мучениям? Потеряешь фигуру, свободу… – Яслин на пальцах пересчитывала потери. – От недосыпа сойдешь с ума. И все для того, чтобы у тебя появилась пара внуков, которые будут навещать тебя, лишь когда им понадобятся деньги?
Циничные замечания Яслин задели Речел за живое.
– Ты заговоришь по-другому, когда увидишь Джейка и Гарри на моей свадьбе. Они такие лапочки. Да еще в этих голландских костюмчиках с бриджами…
– Постой-ка! – Яслин с отвращением подняла руку. – Ты только что сказала «в голландских костюмчиках»?
– Да, я же тебе говорила. Хелен их сшила.
– Мальчики-пажи – только начало катастрофы. Но голландские костюмчики?! Что дальше, Речел? Неужто ты метишь на награду «Самая безвкусная свадьба года»?
– О чем ты говоришь?
– Розовые розы. Струнный квартет на приеме. Засахаренный миндаль для каждого гостя!
– Это не безвкусица.
– Зато смертельная скука.
– Яслин. Что с тобой творится?
– Да брось. Что творится с тобой? Собираешься принести клятву любви, почитания и послушания, а потом начать одеваться по каталогу «Воден»? Трансформация началась еще во время помолвки. Ты превращаешься в мать Патрика.
У тебя будет скучнейшая в мире свадьба и скучнейшая в мире жизнь!
– Не понимаю, что на тебя нашло. Не хочу больше ничего слышать.
Речел развернулась и пошла прочь. Пройдя два шага, сорвалась на бег и заплакала. Яслин замерла посреди площади по колено в грязной коричневой жиже. Парочка британцев-молодоженов, заставшая конец ссоры, с отвращением уставилась на нее.
– Догони ее, – сказала женщина. – Если, конечно, ты не законченная тварь.
– Заткни пасть и не суйся не в свое дело, – огрызнулась Яслин.
Но она все же догнала Речел. Пришлось бежать, чтобы успеть за ней. Когда наконец она схватила Речел за рукав, та рассерженно вырвалась.
– Не хочу с тобой разговаривать, – произнесла она. – С чего вдруг ты стала такой гадиной?
– Извини, – выпалила Яслин. – Я не думала, что говорю. Извини, извини, извини.
Речел остановилась. Лицо распухло от слез.
– Почему ты наговорила всю эту чушь насчет скучной свадьбы? – жалобно пролепетала Речел.
– Не знаю, – ответила Яслин. – Ведь на самом деле я так не думаю. У тебя будет чудесная свадьба, Речел. И мне нравятся мальчики-пажи, честно. Просто сорвалась, потому что сегодня плохой день. Вообще вся неделя плохая. Не понимаю, что со мной стряслось. С тех пор как мы приехали, мне как-то не по себе.
Лицо Речел смягчилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78