Я позвоню в страховую компанию и спрошу, можно ли сегодня вызвать эксперта. Пока он не оценит нанесенный ущерб, мы не сможем начать.
Когда пришли Конор, Пат и Марк, Эдвард и Джо говорили каждый по своему телефону.
– Какого черта вы здесь делаете? – спросил Эдвард, прикрыв рукой микрофон.
Марк пожал плечами:
– Я пытался развезти их по домам, но они настояли на том, чтобы заехать сюда.
– Боже, какой кошмар! – ужасался Пат, пробираясь по коридору.
Конор молча следовал за ним. Его мечты разлетелись в прах.
– Как скоро мы сможем открыться, мистер Макдермотт?
– Не знаю, Конор. Посмотрим, что скажет эксперт. Я как раз с ним разговариваю.
Конор кивнул и прошел на кухню. Там царил хаос. Когда пожарные тащили через кухню шланги, они смахивали со столов еду и посуду. На полу в лужах грязной воды валялись продукты вперемешку с черепками.
– Merde! – тихо выругался Марк. – Надо выбираться.
Конор засмеялся:
– Убирать, Марк.
– Убирать пока нельзя, – сказал Джо. – Вы лучше окна откройте. Надо избавиться от этой жуткой вони.
Эдвард договорил по телефону и последовал за ними.
– Похоже, старина Джордж всех опередил. Эксперт уже побывал здесь вчера вечером, и можно начинать уборку. Но, Конор, вам с Патом лучше поехать домой и отдохнуть.
Конор упрямо покачал головой:
– Я остаюсь. Это моя кухня. Ты езжай. Пат.
– Еще чего, шеф! Я прекрасно себя чувствую.
Эдвард улыбнулся:
– В таком случае начинаем убирать!
– Или, как говорит Марк, – подмигнул Пат, – выбираться!
Посмеявшись над озадаченным Марком, они принялись за работу.
Шон прошел через таможню и оказался в зале прибытия. Его ждал Майкл Уолш, генеральный директор.
– Как она? – без предисловий спросил Шон, не замедляя шага.
– Нормально, – ответил Майкл. – Сегодня утром звонил Джо. Поверхностные ожоги и отравление угарным газом, но ничего серьезного.
– Слава богу! – выдохнул Шон. – Где твоя машина?
Через тридцать минут они вошли в больницу.
– Шон?
Он обернулся и увидел в углу приемной Тома и Кэтрин.
– Привет! – Он наклонился, поцеловал Кэтрин в щеку и пожал Тому руку. – Она в порядке?
Том отвел глаза; улыбка Кэтрин померкла.
– В чем дело? Что с ней?
– Ничего, ничего, Шон, – заверил Том.
– Присядь, дорогой, – тихо произнесла Кэтрин. – Нам надо тебе кое-что сказать.
Шон придвинул табуретку и сел, приготовясь слушать.
– Стефани не сделала аборт, – коротко объяснила Кэтрин. – Передумала, уже в клинике.
– О боже, но это же здорово! – просиял Шон, КО Кэтрин и Том не улыбались. – В чем дело?
– Она потеряла ребенка, Шон. Из-за пожара. – Кэтрин подняла на него полные печали глаза. Какой хороший, добрый человек… Как же это несправедливо!
Шон пробежал пальцами по волосам:
– О боже! Бедная Стеф… – Он взглянул на Кэтрин: – Я понятия не имел, что вы знали о ребенке.
– Она рассказала мне, когда вернулась из Лондона. О, Шон! Она была так счастлива. Не могла дождаться, чтобы рассказать тебе.
Он кивнул, лицо его исказилось от горя.
– Мне очень жаль, Шон. Это ужасное несчастье. Но у тебя есть Стеф. Вы переживете это вместе, – произнесла Кэтрин, повторяя то, что говорила Стефани.
– Я пойду к ней, – наконец произнес он. – Увидимся.
Кэтрин смотрела, как он уходит, сгорбившись, словно от неподъемной тяжести. Боже, какой ужасный день…
ГЛАВА 31
Шон тихонько приоткрыл дверь и взглянул на Стефани. Она казалась такой маленькой и хрупкой: волосы разметались по подушке, из-за багровых ожогов на щеке и лбу лицо выглядело еще бледнее. Глаза были закрыты. Он подошел и сел на стул рядом с кроватью, стараясь не потревожить ее сон. Посмотрел на правую руку Стеф: сплошные ожоги. Должно быть, она выставляла руку перед собой, чтобы защититься от огня. Шон прикрыл глаза. Как тяжело… Когда он узнал, что Стеф не избавилась от ребенка, сердце чуть не выпрыгнуло из груди от волнения и любви. Но известие о том, что Стеф потеряла ребенка, было как удар под дых. Земля ушла из-под ног. Он был измучен и несчастен. Что может быть хуже этого?
– Мне очень жаль.
Шон поднял голову и увидел Стеф. Она смотрела на него глазами, блестящими от слез. Он немедленно встал и осторожно ее обнял.
– Не надо, дорогая! Ты ни в чем не виновата. Это не твоя вина.
Она прильнула к нему, дав волю слезам.
– Я была так счастлива, Шон, – прошептала она. Горло разрывалось от боли.
– Тихо! Не надо говорить.
Стеф не обращала внимания. Она должна говорить. Неважно, что это причиняет адскую боль.
– Мне так хотелось рассказать тебе, но ты не отвечал на звонки.
Шон простонал:
– Прости, милая! Я не знал.
– Я понимаю – и не виню тебя. Не удивилась бы, не пожелай ты вообще меня видеть.
Шон отстранился и заглянул ей в глаза:
– Послушай меня, Стеф. Ты передумала насчет аборта, и я очень рад. Ужасно, что мы потеряли ребенка, но ты не виновата. Мы справимся с этим. Вместе.
Стеф крепче обняла его:
– Надеюсь, ты не пожалеешь о своих словах. Шон прикоснулся губами к ее волосам:
– Когда тебя выписывают?
– Скорее всего, завтра. После осмотра у гинеколога.
Шон встревожился:
– Что-нибудь серьезное?
– Нет, обычный осмотр. – Она закашлялась и поморщилась от режущей боли в груди.
Шон держал ее в объятиях, пока она кашляла, а потом протянул стакан воды.
– Как бы я хотел хоть чем-то помочь тебе!
– Ты уже помог, – прошептала она.
Криса тоже перевели в отдельную палату. Он сидел на кровати, смотрел телевизор и каждые двадцать минут вызывал медсестру.
Лиз подошла к регистратуре:
– Мне нужен Крис Коннолли.
– Палата 225, – угрюмо ответила молоденькая сестра. – По коридору налево.
Старшая медсестра поднялась и проводила Лиз взглядом:
– Думаешь, это жена? Несчастная женщина.
Сделав глубокий вдох, Лиз толкнула дверь. Крис при появлении супруги откинулся на подушку и закрыл глаза. Лиз скептически смотрела на притворщика. Его веки затрепетали, и он взглянул на нее со слабой страдальческой улыбкой.
– О, привет, детка! Я тебя не видел. – Он выключил телевизор и сел, притворяясь, будто малейшее движение причиняет ему немыслимую боль.
– Как ты, Крис?
Крис поморщился:
– О, совсем плохо, Лиз. Ночь провел ужасно – мучился от боли. Какая жуткая больница! Мне не дали обезболивающего. Просто бросили страдать.
Лиз хотела было осадить его, но осеклась:
– Уверена, они не нарочно.
– Им наплевать на меня. Вечно бастуют из-за того, что им, видите ли, мало платят. Дерьмо! Ничего себе тяжелая работа! Побывали бы они на кухне. Я им показал бы тяжелую работу!
– Что произошло, Крис? – Лиз пропустила мимо ушей нытье благоверного. Ей нужны были ответы.
– Точно не помню, все перемешалось. Проклятье, мне чертовски не повезло!
– Это точно, – согласилась Лиз. – Говорят, ты нажрался, выпал в осадок и Конор оставил тебя в кладовой проспаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Когда пришли Конор, Пат и Марк, Эдвард и Джо говорили каждый по своему телефону.
– Какого черта вы здесь делаете? – спросил Эдвард, прикрыв рукой микрофон.
Марк пожал плечами:
– Я пытался развезти их по домам, но они настояли на том, чтобы заехать сюда.
– Боже, какой кошмар! – ужасался Пат, пробираясь по коридору.
Конор молча следовал за ним. Его мечты разлетелись в прах.
– Как скоро мы сможем открыться, мистер Макдермотт?
– Не знаю, Конор. Посмотрим, что скажет эксперт. Я как раз с ним разговариваю.
Конор кивнул и прошел на кухню. Там царил хаос. Когда пожарные тащили через кухню шланги, они смахивали со столов еду и посуду. На полу в лужах грязной воды валялись продукты вперемешку с черепками.
– Merde! – тихо выругался Марк. – Надо выбираться.
Конор засмеялся:
– Убирать, Марк.
– Убирать пока нельзя, – сказал Джо. – Вы лучше окна откройте. Надо избавиться от этой жуткой вони.
Эдвард договорил по телефону и последовал за ними.
– Похоже, старина Джордж всех опередил. Эксперт уже побывал здесь вчера вечером, и можно начинать уборку. Но, Конор, вам с Патом лучше поехать домой и отдохнуть.
Конор упрямо покачал головой:
– Я остаюсь. Это моя кухня. Ты езжай. Пат.
– Еще чего, шеф! Я прекрасно себя чувствую.
Эдвард улыбнулся:
– В таком случае начинаем убирать!
– Или, как говорит Марк, – подмигнул Пат, – выбираться!
Посмеявшись над озадаченным Марком, они принялись за работу.
Шон прошел через таможню и оказался в зале прибытия. Его ждал Майкл Уолш, генеральный директор.
– Как она? – без предисловий спросил Шон, не замедляя шага.
– Нормально, – ответил Майкл. – Сегодня утром звонил Джо. Поверхностные ожоги и отравление угарным газом, но ничего серьезного.
– Слава богу! – выдохнул Шон. – Где твоя машина?
Через тридцать минут они вошли в больницу.
– Шон?
Он обернулся и увидел в углу приемной Тома и Кэтрин.
– Привет! – Он наклонился, поцеловал Кэтрин в щеку и пожал Тому руку. – Она в порядке?
Том отвел глаза; улыбка Кэтрин померкла.
– В чем дело? Что с ней?
– Ничего, ничего, Шон, – заверил Том.
– Присядь, дорогой, – тихо произнесла Кэтрин. – Нам надо тебе кое-что сказать.
Шон придвинул табуретку и сел, приготовясь слушать.
– Стефани не сделала аборт, – коротко объяснила Кэтрин. – Передумала, уже в клинике.
– О боже, но это же здорово! – просиял Шон, КО Кэтрин и Том не улыбались. – В чем дело?
– Она потеряла ребенка, Шон. Из-за пожара. – Кэтрин подняла на него полные печали глаза. Какой хороший, добрый человек… Как же это несправедливо!
Шон пробежал пальцами по волосам:
– О боже! Бедная Стеф… – Он взглянул на Кэтрин: – Я понятия не имел, что вы знали о ребенке.
– Она рассказала мне, когда вернулась из Лондона. О, Шон! Она была так счастлива. Не могла дождаться, чтобы рассказать тебе.
Он кивнул, лицо его исказилось от горя.
– Мне очень жаль, Шон. Это ужасное несчастье. Но у тебя есть Стеф. Вы переживете это вместе, – произнесла Кэтрин, повторяя то, что говорила Стефани.
– Я пойду к ней, – наконец произнес он. – Увидимся.
Кэтрин смотрела, как он уходит, сгорбившись, словно от неподъемной тяжести. Боже, какой ужасный день…
ГЛАВА 31
Шон тихонько приоткрыл дверь и взглянул на Стефани. Она казалась такой маленькой и хрупкой: волосы разметались по подушке, из-за багровых ожогов на щеке и лбу лицо выглядело еще бледнее. Глаза были закрыты. Он подошел и сел на стул рядом с кроватью, стараясь не потревожить ее сон. Посмотрел на правую руку Стеф: сплошные ожоги. Должно быть, она выставляла руку перед собой, чтобы защититься от огня. Шон прикрыл глаза. Как тяжело… Когда он узнал, что Стеф не избавилась от ребенка, сердце чуть не выпрыгнуло из груди от волнения и любви. Но известие о том, что Стеф потеряла ребенка, было как удар под дых. Земля ушла из-под ног. Он был измучен и несчастен. Что может быть хуже этого?
– Мне очень жаль.
Шон поднял голову и увидел Стеф. Она смотрела на него глазами, блестящими от слез. Он немедленно встал и осторожно ее обнял.
– Не надо, дорогая! Ты ни в чем не виновата. Это не твоя вина.
Она прильнула к нему, дав волю слезам.
– Я была так счастлива, Шон, – прошептала она. Горло разрывалось от боли.
– Тихо! Не надо говорить.
Стеф не обращала внимания. Она должна говорить. Неважно, что это причиняет адскую боль.
– Мне так хотелось рассказать тебе, но ты не отвечал на звонки.
Шон простонал:
– Прости, милая! Я не знал.
– Я понимаю – и не виню тебя. Не удивилась бы, не пожелай ты вообще меня видеть.
Шон отстранился и заглянул ей в глаза:
– Послушай меня, Стеф. Ты передумала насчет аборта, и я очень рад. Ужасно, что мы потеряли ребенка, но ты не виновата. Мы справимся с этим. Вместе.
Стеф крепче обняла его:
– Надеюсь, ты не пожалеешь о своих словах. Шон прикоснулся губами к ее волосам:
– Когда тебя выписывают?
– Скорее всего, завтра. После осмотра у гинеколога.
Шон встревожился:
– Что-нибудь серьезное?
– Нет, обычный осмотр. – Она закашлялась и поморщилась от режущей боли в груди.
Шон держал ее в объятиях, пока она кашляла, а потом протянул стакан воды.
– Как бы я хотел хоть чем-то помочь тебе!
– Ты уже помог, – прошептала она.
Криса тоже перевели в отдельную палату. Он сидел на кровати, смотрел телевизор и каждые двадцать минут вызывал медсестру.
Лиз подошла к регистратуре:
– Мне нужен Крис Коннолли.
– Палата 225, – угрюмо ответила молоденькая сестра. – По коридору налево.
Старшая медсестра поднялась и проводила Лиз взглядом:
– Думаешь, это жена? Несчастная женщина.
Сделав глубокий вдох, Лиз толкнула дверь. Крис при появлении супруги откинулся на подушку и закрыл глаза. Лиз скептически смотрела на притворщика. Его веки затрепетали, и он взглянул на нее со слабой страдальческой улыбкой.
– О, привет, детка! Я тебя не видел. – Он выключил телевизор и сел, притворяясь, будто малейшее движение причиняет ему немыслимую боль.
– Как ты, Крис?
Крис поморщился:
– О, совсем плохо, Лиз. Ночь провел ужасно – мучился от боли. Какая жуткая больница! Мне не дали обезболивающего. Просто бросили страдать.
Лиз хотела было осадить его, но осеклась:
– Уверена, они не нарочно.
– Им наплевать на меня. Вечно бастуют из-за того, что им, видите ли, мало платят. Дерьмо! Ничего себе тяжелая работа! Побывали бы они на кухне. Я им показал бы тяжелую работу!
– Что произошло, Крис? – Лиз пропустила мимо ушей нытье благоверного. Ей нужны были ответы.
– Точно не помню, все перемешалось. Проклятье, мне чертовски не повезло!
– Это точно, – согласилась Лиз. – Говорят, ты нажрался, выпал в осадок и Конор оставил тебя в кладовой проспаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92