Доисторисеский. Но он музея. Потомуся много-много денег ситоит.
Давайте, -- говорят, -- мы вам лусе дадим хоросий-хоросий пенсия и отправим на
заслузеный одых".
Ну, а тот японский лесоруб, рассказывал дядька, сидит в своей лесорубной машине
весь в белом, как японский бог, и ни черта не делает, только на кнопки жмет.
А машина его, значит, к нашему дереву подползает, и выдвигаются из нее две
такие железные лапы: одна берет дерево у самого корня, а другая -- у самой
кроны. Потом выдвигается пила и -- вжик! -- дерево спилено. Но пока стоит и не
падает, куда бог послал, разгоняя во все стороны лесорубов.
И что еще смешно -- в процессе пиления выдвигается из машины дополнительная
хреновина с полиэтиленовым пакетом. Все опилки туда ссыпаются, а она пакет тут
же заклеивает и этикеточку налепляет.
Потом выдвигается другая хреновина и срезает все ветки. Причем за ней
опять-таки идет пакет, но уже покрупней, все ветки туда ссыпаются, пакет
заклеивается, этикетка присобачивается.
Но самое смешное -- это пень. Он получается такой низкий, что на него даже не
присесть. Даже японскому лесорубу.
Но и при всем при этом вылезают из машины такие руки-крюки -- цап этот пень!
-- рубит корни и вместе с ними в пакет. И опять -- этикеточку.
Но и это не все. Этот многорукий дракон закапывает после себя, как воспитанная
кошка, ямку и втыкает туда нежный саженец.
Я спросил у дядьки:
-- А что, этот японец все делал в пакеты?
-- Все, -- сказал дядька. -- Все продукты своей жизнедеятельности -- в пакет с
бирочкой. Ничего после себя на нашей земле не оставил.
Единственное, что он оставил -- это машину в подарок. Ну, мужиков наших
разобрало: "А все ли эта тварь распилить может?"
Оказалось -- не все. На первом же ржавом рельсе она себе зубы и обломала.
То есть японская техника -- ничто супротив русской смекалки!
И потом мужики наши работу свою любят: на кой им из-за этой восточной змеюки
лишаться труда и зарплаты! Что ж это за железный товарищ, который заменяет
труд ста человек, а пьет только бензин?!
А что поезд чуть не перевернулся, так это опять же из-за нее. Она же тот рельс
все-таки прогрызла до половины!
Все мы вышли из леса, говорил дядька.
Умер он от давления. Его бревном придавило.
Однокашники
Мы не собираемся, не перезваниваемся, не переписываемся и не
собираемся перезваниваться, переписываться и собираться. Но я слежу за жизнью
моих однокашников, это совсем не трудно: главное -- внимательно читать,
слушать, смотреть.
Читаю как-то в газете заметку "Опять двойня!": "Очередную двойню
принесла Ольга Бороздина". Правда, потом мне сказали, что Бороздиных в России
-- до черта и более! Но я почему-то уверен, что это наша двойню принесла. Она и
в школе-то была двоечницей!
А то как-то читаю: "А. Кудрявцев, генерал авиации, посетил американский
авианосец "Эйзенхауэр". А на авианосце, думаю, наверняка не знают, что генерал
авиаци вылетел из школы в седьмом классе!
Через год читаю в той же газете: "Грузчик Кудрявцев разбил голову кладовщику
из-за ящика пива". Молодец, думаю! Высунулся из-за ящика и стукнул врага
бутылкой по голове! Солдатская смекалка!
А то вот такое читаю: "Отечественная наука понесла тяжелую утрату, ушел
навсегда из жизни выдающийся ученый Борис Иванов". И вдруг буквально через
неделю или через год -- по телевизору: "В красном углу -- Иванов, мастер спорта
по боксу". Ну, думаю, Борька поднялся! Правда, его по телевизору не узнать. Он
худенький обычно был, в очках, мы его, собственно, за это и лупили, а тут морда
раздутая, в пятнах. Может, думаю, с телевизором чего? Кнопки нажиимаю -- еще
хуже: кровоподтеки пошли, нос по щекам размазался!
С Кирилловым -- тоже интересно: в школе он отстающим был, а сейчас всех
обогнал. Нашим сейчас всем по 30, а ему -- 72.
С Зониным еще интересней: утонул на рыбалке, стал тренером "Зенита", еще раз
утонул, но уже на охоте, уволился из "Зенита", выплыл, стал членом общества
"Память" и свалил в Израиль.
А Аркаша Баршай, такое чувство, что заметает следы: он -- то Бардшай, то
Баркшай, то Барабаш, то вообще Бадхен. И имена меняет. Но профессия всегда одна
и та же: музыкант.
Ира Березина -- толкательница ядра. И в это можно поверить: помню, как она
пыталась мне толкнуть ломаный магнитофон.
Но тут вдруг по радио демонстрируют балет "Лебединое озеро". Объявляют:
"Одетта -- Березина". Ну, в школе она всегда была одета. Один раз только ей в
дневнике записали: "Пришла на физкультуру без одежды".
Но самое интересное -- дальше: "Танец маленьких лебедей -- Васильева,
Григорьева, Александрова, Дмитриева, Гельфер". Все -- наши! Правда Ромка
Гельфер у нас в школе вроде как парнем числился. Хотя как-то о нем на стене
написали: "Рома -- баба!"
С Мишкой Мишеевым первые годы после школы все было нормально: инженер, старший
инженер, начальник цеха, директор завода. Несколько раз, правда, угонял чужой
автомобиль. Но это понятно: там было написано "нигде не работающий Мишеев". И
тут вдруг читаю, это когда он уже министром стал, "в пьяной драке с отцом был
убит некто Мишеев". А потом вспомнил, он в школе однажды сказал: "За "единицу"
папаша меня убьет!" А пригнал бы папке "восьмерку" или "девятку", папка бы его
по головке погладил!
С Сурковым тоже все было нормально: он все сожительниц своих убивал. И тут
вдруг -- как обухом по голове: стихи для детей в газете "Мясной гигант". Автор
-- С. Сурков:
"Раз из окошка Андрюша упал. Громко в полете он что-то кричал. Бабка к
окошку метнулася ланью. Нет! Не задел он горшочек с геранью".
У Людки Воробьевой такая судьба: мать-героиня, стриптизерка, настоятельница
монастыря (не понмю, правда, мужского или женского). Зато помню, как она
написала в сочинении: "Жанна д'Арк была единственной девственницей во Франции.
За что и понесла наказание".
Лена Мейлих. Ирландская подданная, польская писательница, негритянская певица,
швейцарская кто-то еще, снялась в мексиканском фильме "Халат для Арчибальда". В
роли халата.
Н. Кривцун. Фотомодель, секретарь-машинистка, лесоруб, знатная доярка,
футболист, стюардесса, начальник штаба в отряде батьки Махно, наконец-то
вылечилась от алкоголизма: сейчас пьет столько же, но уже без всякого
удовольствия.
Осипов. Руководитель оркестра народных инструментов, убит при перестрелке с
ОМОНом, погиб на дуэли, зарезан троими в масках -- прямо на операционном столе,
-- взорвался в троллейбусе из-за какого-то пустяка, остатки тела найдены через
неделю там же, похоронен на Волковском и Новодевичьем. В настоящее время
работает полотером. Нет обеих ног.
А один раз я о себе прочел: "Мелихан -- лауреат Нобелевской премии, отважный
голландский путешественник".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Давайте, -- говорят, -- мы вам лусе дадим хоросий-хоросий пенсия и отправим на
заслузеный одых".
Ну, а тот японский лесоруб, рассказывал дядька, сидит в своей лесорубной машине
весь в белом, как японский бог, и ни черта не делает, только на кнопки жмет.
А машина его, значит, к нашему дереву подползает, и выдвигаются из нее две
такие железные лапы: одна берет дерево у самого корня, а другая -- у самой
кроны. Потом выдвигается пила и -- вжик! -- дерево спилено. Но пока стоит и не
падает, куда бог послал, разгоняя во все стороны лесорубов.
И что еще смешно -- в процессе пиления выдвигается из машины дополнительная
хреновина с полиэтиленовым пакетом. Все опилки туда ссыпаются, а она пакет тут
же заклеивает и этикеточку налепляет.
Потом выдвигается другая хреновина и срезает все ветки. Причем за ней
опять-таки идет пакет, но уже покрупней, все ветки туда ссыпаются, пакет
заклеивается, этикетка присобачивается.
Но самое смешное -- это пень. Он получается такой низкий, что на него даже не
присесть. Даже японскому лесорубу.
Но и при всем при этом вылезают из машины такие руки-крюки -- цап этот пень!
-- рубит корни и вместе с ними в пакет. И опять -- этикеточку.
Но и это не все. Этот многорукий дракон закапывает после себя, как воспитанная
кошка, ямку и втыкает туда нежный саженец.
Я спросил у дядьки:
-- А что, этот японец все делал в пакеты?
-- Все, -- сказал дядька. -- Все продукты своей жизнедеятельности -- в пакет с
бирочкой. Ничего после себя на нашей земле не оставил.
Единственное, что он оставил -- это машину в подарок. Ну, мужиков наших
разобрало: "А все ли эта тварь распилить может?"
Оказалось -- не все. На первом же ржавом рельсе она себе зубы и обломала.
То есть японская техника -- ничто супротив русской смекалки!
И потом мужики наши работу свою любят: на кой им из-за этой восточной змеюки
лишаться труда и зарплаты! Что ж это за железный товарищ, который заменяет
труд ста человек, а пьет только бензин?!
А что поезд чуть не перевернулся, так это опять же из-за нее. Она же тот рельс
все-таки прогрызла до половины!
Все мы вышли из леса, говорил дядька.
Умер он от давления. Его бревном придавило.
Однокашники
Мы не собираемся, не перезваниваемся, не переписываемся и не
собираемся перезваниваться, переписываться и собираться. Но я слежу за жизнью
моих однокашников, это совсем не трудно: главное -- внимательно читать,
слушать, смотреть.
Читаю как-то в газете заметку "Опять двойня!": "Очередную двойню
принесла Ольга Бороздина". Правда, потом мне сказали, что Бороздиных в России
-- до черта и более! Но я почему-то уверен, что это наша двойню принесла. Она и
в школе-то была двоечницей!
А то как-то читаю: "А. Кудрявцев, генерал авиации, посетил американский
авианосец "Эйзенхауэр". А на авианосце, думаю, наверняка не знают, что генерал
авиаци вылетел из школы в седьмом классе!
Через год читаю в той же газете: "Грузчик Кудрявцев разбил голову кладовщику
из-за ящика пива". Молодец, думаю! Высунулся из-за ящика и стукнул врага
бутылкой по голове! Солдатская смекалка!
А то вот такое читаю: "Отечественная наука понесла тяжелую утрату, ушел
навсегда из жизни выдающийся ученый Борис Иванов". И вдруг буквально через
неделю или через год -- по телевизору: "В красном углу -- Иванов, мастер спорта
по боксу". Ну, думаю, Борька поднялся! Правда, его по телевизору не узнать. Он
худенький обычно был, в очках, мы его, собственно, за это и лупили, а тут морда
раздутая, в пятнах. Может, думаю, с телевизором чего? Кнопки нажиимаю -- еще
хуже: кровоподтеки пошли, нос по щекам размазался!
С Кирилловым -- тоже интересно: в школе он отстающим был, а сейчас всех
обогнал. Нашим сейчас всем по 30, а ему -- 72.
С Зониным еще интересней: утонул на рыбалке, стал тренером "Зенита", еще раз
утонул, но уже на охоте, уволился из "Зенита", выплыл, стал членом общества
"Память" и свалил в Израиль.
А Аркаша Баршай, такое чувство, что заметает следы: он -- то Бардшай, то
Баркшай, то Барабаш, то вообще Бадхен. И имена меняет. Но профессия всегда одна
и та же: музыкант.
Ира Березина -- толкательница ядра. И в это можно поверить: помню, как она
пыталась мне толкнуть ломаный магнитофон.
Но тут вдруг по радио демонстрируют балет "Лебединое озеро". Объявляют:
"Одетта -- Березина". Ну, в школе она всегда была одета. Один раз только ей в
дневнике записали: "Пришла на физкультуру без одежды".
Но самое интересное -- дальше: "Танец маленьких лебедей -- Васильева,
Григорьева, Александрова, Дмитриева, Гельфер". Все -- наши! Правда Ромка
Гельфер у нас в школе вроде как парнем числился. Хотя как-то о нем на стене
написали: "Рома -- баба!"
С Мишкой Мишеевым первые годы после школы все было нормально: инженер, старший
инженер, начальник цеха, директор завода. Несколько раз, правда, угонял чужой
автомобиль. Но это понятно: там было написано "нигде не работающий Мишеев". И
тут вдруг читаю, это когда он уже министром стал, "в пьяной драке с отцом был
убит некто Мишеев". А потом вспомнил, он в школе однажды сказал: "За "единицу"
папаша меня убьет!" А пригнал бы папке "восьмерку" или "девятку", папка бы его
по головке погладил!
С Сурковым тоже все было нормально: он все сожительниц своих убивал. И тут
вдруг -- как обухом по голове: стихи для детей в газете "Мясной гигант". Автор
-- С. Сурков:
"Раз из окошка Андрюша упал. Громко в полете он что-то кричал. Бабка к
окошку метнулася ланью. Нет! Не задел он горшочек с геранью".
У Людки Воробьевой такая судьба: мать-героиня, стриптизерка, настоятельница
монастыря (не понмю, правда, мужского или женского). Зато помню, как она
написала в сочинении: "Жанна д'Арк была единственной девственницей во Франции.
За что и понесла наказание".
Лена Мейлих. Ирландская подданная, польская писательница, негритянская певица,
швейцарская кто-то еще, снялась в мексиканском фильме "Халат для Арчибальда". В
роли халата.
Н. Кривцун. Фотомодель, секретарь-машинистка, лесоруб, знатная доярка,
футболист, стюардесса, начальник штаба в отряде батьки Махно, наконец-то
вылечилась от алкоголизма: сейчас пьет столько же, но уже без всякого
удовольствия.
Осипов. Руководитель оркестра народных инструментов, убит при перестрелке с
ОМОНом, погиб на дуэли, зарезан троими в масках -- прямо на операционном столе,
-- взорвался в троллейбусе из-за какого-то пустяка, остатки тела найдены через
неделю там же, похоронен на Волковском и Новодевичьем. В настоящее время
работает полотером. Нет обеих ног.
А один раз я о себе прочел: "Мелихан -- лауреат Нобелевской премии, отважный
голландский путешественник".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11