Духота стояла страшная. Тарас бежал уже на пределе, тем более что несколько раз наступил на очень острые камни и боль в ноге начала терзать его очень сильно. Наконец, когда при свете луны стало видно, какой плоской стала местность вокруг, а отряд почти выбился из сил, Деметрий сделал знак остановиться. Была уже середина ночи.
– Все, – коротко приказал он, – Тимофей и Книд, вы будете охранять наш сон. Вас сменят Эгор и Архелон. Мы будем отдыхать до рассвета, а потом нападем на илотов.
– Ты видел здесь илотов? – издевательски поинтересовался Тарас, переведя дыхание: вокруг были только плоские каменистые холмы, освещенные луной. А справа, в паре сотен метров, блестела на воде лунная дорожка. Их путь пролегал у самого моря.
– Они здесь, Гисандр, – ответил командир агелы, укладываясь прямо на камень и заворачиваясь в гиматий, – я чую их страх даже отсюда. Завтра мы покончим с ними.
Побродив по каменистому плато, Тарас нащупал кусок поровнее и тоже рухнул навзничь. Сил стоять уже не было. Спину и плечи ломило от усталости, ноги гудели, боль в стопах терзала нещадно. Но он все же выдержал этот марш-бросок. Ворочаясь на жесткой земле, Тарас с опаской посматривал на остальных бойцов агелы, но все они хоть и выглядели усталыми, с ног не валились. Каждый, подобно Деметрию, отдышавшись, завернулся в плащ и уснул, нисколько не беспокоясь о том, что они не ели с самого утра. Даже молодые.
Тарас же еще какое-то время смотрел на луну в бесполезной надежде, но никаких приготовлений к позднему ужину не было. И, скрипнув зубами, он тоже заснул. Усталость оказалась сильнее мук голода.
Наутро он проснулся оттого, что кто-то остановился рядом и склонился над ним. Сон у бывшего десантника чуткий. Почувствовав чье-то тело рядом, Тарас, не открывая глаз, резко выкинул руку вперед и схватил его за горло. А лишь затем раскрыл глаза. Перед ним был парень из молодых, который даже не пискнул, когда железные пальцы спецназовца сдавили ему горло. Убивать Тараса вроде бы никто не собирался, и он отпустил парня, буркнув:
– Чего надо?
Парень осторожно поднял руки – в одной был зажат небольшой мешок, а в другой крыло зажаренной на костре птицы.
– Еда. Деметрий приказал раздать перед выходом.
– Свободен, – снова буркнул Тарас, забирая свою пайку и, не вставая, с наслаждением засунул в рот кусок холодной птицы.
«Господи, как же я хочу жрать», – едва не выкрикнул Тарас и, приняв сидячее положение, за пять секунд прожевал свой завтрак. Сидевший неподалеку Архелон протянул ему кожаный бурдюк с водой. Тарас поблагодарил, глотнул теплой жидкости и осмотрелся.
Солнце едва показалось над морем, и было еще не жарко. В лагере, если эту часть каменистого плато, на которое они просто повалились от усталости посреди ночи, можно было назвать лагерем, уже никто не спал. Кто-то жевал, подобно Тарасу, свою пайку, кто-то разминался, делая гимнастику, а Плидистрат и Книд, расправившись раньше всех с едой, чуть в стороне упражнялись на ножах, делая выпады и стараясь их избежать.
Тарас тоже встал и едва не упал обратно – опухшие ноги дали о себе знать резкой болью. Но боец устоял, и постепенно боль отступила. Тогда он скинул гиматий, оставшись лишь в набедренной повязке. Подышал, сделал несколько упражнений на растяжку, попрыгал и даже отжался, приводя стонущие мышцы в порядок. «Ката» делать не стал. Стоявший в нескольких метрах Деметрий с интересом наблюдал за ним все это время, но ничего не спросил. А когда Тарас закончил свою разминку, ощутив, как оживают забитые мышцы, громко объявил на всю стоянку:
– Выступаем! Всем быть готовыми к нападению. Илоты рядом.
И агела, выстроившись в колонну по двое, снова устремилась в погоню. Примерно часа три они передвигались между плоскими холмами, где тропы как таковой уже не было заметно. Она растеклась на десять троп, ведущих в одном направлении к югу. Под ногами сверкал белый с желтоватым отливом камень, стертый подошвами тысяч людей, не раз, судя по всему, ходивших этой дорогой.
Вскоре, поглядывая вперед, Тарас заметил, что местность идет вверх, рождая облизанную ветрами скалу, абсолютно лишенную растительности, за которой угадывалось резкое понижение, если не пропасть. Больше никаких гор впереди он не видел. А когда прошел еще час, и спартиаты, прыгая с камня на камень, взобрались на самый верх этой возвышенности, перед ними открылась огромная панорама полуострова, охваченного с двух сторон лазурным морем.
Они находились на узком перешейке, за которым берега вновь отдалялись друг от друга, но расстояние между ними не превышало теперь нескольких километров. Справа, на самом берегу моря, Тарас увидел какой-то новый город. Прямо под ними скала обрывалась вниз пропастью метров на сто, обойти которую можно было лишь по узкой тропе слева, долго петлявшей серпантином вдоль самого обрыва. Впереди, гораздо ниже, виднелся лишь один небольшой холм, а под ним, еще ниже, сверкал белыми колоннами на фоне ярко голубого моря огромный вытянутый портик, земля вокруг которого была огорожена невысоким каменным забором.
– Вот он, мыс Тенар, – объявил Деметрий, останавливаясь на краю пропасти, – храм Посейдона.
– Илоты! – крикнул кто-то из бойцов агелы, указывая рукой на группу людей, спешно покидавших последний холм и бежавших в сторону такого близкого убежища.
Глава одиннадцатая
Храм Посейдона
Командир агелы впился глазами в небольшие фигурки людей в нескольких сотнях метров, также заметившие их.
– Вперед, спартанцы! – крикнул Деметрий. – Они не должны добежать до храма!
И первым бросился вниз по узкой тропе. Тарас бежал в середине колонны, стараясь не смотреть в пропасть, куда то и дело скатывались камни, задетые босыми ногами спартиатов. Эта тропа была единственной дорогой к храму Посейдона, миновать которую было никак невозможно, и спартанцы помимо воли были вынуждены замедлить свой бег. И когда первые из них, в числе которых был Деметрий, оказались у самого подножия обрыва, а затем взобрались наверх по расширившейся вдвое дороге, то увидели, что илоты находятся уже почти у ворот храма. Поднявшийся вслед за ними Тарас рассмотрел метрах в пятистах человек сорок, одетых в лохмотья, а кто и просто в набедренные повязки рабов, среди которых были женщины и дети.
Самые быстрые из них, человек тридцать, уже вбежали в ворота храма на территорию, огороженную невысоким каменным забором, сложенным из обтесанных валунов. Храм Посейдона, сверкавший белизной своих колонн, возносился вверх метров на пятнадцать или двадцать, а его священная территория занимала обширную часть берега у самой воды. Здесь кроме прямоугольного вытянутого здания главного храма, – такие Тарас видел во множестве на картинках в учебнике по истории, – было сосредоточено еще немало зданий разной формы и высоты, от амбаров до небольших квадратных башенок неизвестного спецназовцу назначения, и ванн с морской водой, выложенных камнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Все, – коротко приказал он, – Тимофей и Книд, вы будете охранять наш сон. Вас сменят Эгор и Архелон. Мы будем отдыхать до рассвета, а потом нападем на илотов.
– Ты видел здесь илотов? – издевательски поинтересовался Тарас, переведя дыхание: вокруг были только плоские каменистые холмы, освещенные луной. А справа, в паре сотен метров, блестела на воде лунная дорожка. Их путь пролегал у самого моря.
– Они здесь, Гисандр, – ответил командир агелы, укладываясь прямо на камень и заворачиваясь в гиматий, – я чую их страх даже отсюда. Завтра мы покончим с ними.
Побродив по каменистому плато, Тарас нащупал кусок поровнее и тоже рухнул навзничь. Сил стоять уже не было. Спину и плечи ломило от усталости, ноги гудели, боль в стопах терзала нещадно. Но он все же выдержал этот марш-бросок. Ворочаясь на жесткой земле, Тарас с опаской посматривал на остальных бойцов агелы, но все они хоть и выглядели усталыми, с ног не валились. Каждый, подобно Деметрию, отдышавшись, завернулся в плащ и уснул, нисколько не беспокоясь о том, что они не ели с самого утра. Даже молодые.
Тарас же еще какое-то время смотрел на луну в бесполезной надежде, но никаких приготовлений к позднему ужину не было. И, скрипнув зубами, он тоже заснул. Усталость оказалась сильнее мук голода.
Наутро он проснулся оттого, что кто-то остановился рядом и склонился над ним. Сон у бывшего десантника чуткий. Почувствовав чье-то тело рядом, Тарас, не открывая глаз, резко выкинул руку вперед и схватил его за горло. А лишь затем раскрыл глаза. Перед ним был парень из молодых, который даже не пискнул, когда железные пальцы спецназовца сдавили ему горло. Убивать Тараса вроде бы никто не собирался, и он отпустил парня, буркнув:
– Чего надо?
Парень осторожно поднял руки – в одной был зажат небольшой мешок, а в другой крыло зажаренной на костре птицы.
– Еда. Деметрий приказал раздать перед выходом.
– Свободен, – снова буркнул Тарас, забирая свою пайку и, не вставая, с наслаждением засунул в рот кусок холодной птицы.
«Господи, как же я хочу жрать», – едва не выкрикнул Тарас и, приняв сидячее положение, за пять секунд прожевал свой завтрак. Сидевший неподалеку Архелон протянул ему кожаный бурдюк с водой. Тарас поблагодарил, глотнул теплой жидкости и осмотрелся.
Солнце едва показалось над морем, и было еще не жарко. В лагере, если эту часть каменистого плато, на которое они просто повалились от усталости посреди ночи, можно было назвать лагерем, уже никто не спал. Кто-то жевал, подобно Тарасу, свою пайку, кто-то разминался, делая гимнастику, а Плидистрат и Книд, расправившись раньше всех с едой, чуть в стороне упражнялись на ножах, делая выпады и стараясь их избежать.
Тарас тоже встал и едва не упал обратно – опухшие ноги дали о себе знать резкой болью. Но боец устоял, и постепенно боль отступила. Тогда он скинул гиматий, оставшись лишь в набедренной повязке. Подышал, сделал несколько упражнений на растяжку, попрыгал и даже отжался, приводя стонущие мышцы в порядок. «Ката» делать не стал. Стоявший в нескольких метрах Деметрий с интересом наблюдал за ним все это время, но ничего не спросил. А когда Тарас закончил свою разминку, ощутив, как оживают забитые мышцы, громко объявил на всю стоянку:
– Выступаем! Всем быть готовыми к нападению. Илоты рядом.
И агела, выстроившись в колонну по двое, снова устремилась в погоню. Примерно часа три они передвигались между плоскими холмами, где тропы как таковой уже не было заметно. Она растеклась на десять троп, ведущих в одном направлении к югу. Под ногами сверкал белый с желтоватым отливом камень, стертый подошвами тысяч людей, не раз, судя по всему, ходивших этой дорогой.
Вскоре, поглядывая вперед, Тарас заметил, что местность идет вверх, рождая облизанную ветрами скалу, абсолютно лишенную растительности, за которой угадывалось резкое понижение, если не пропасть. Больше никаких гор впереди он не видел. А когда прошел еще час, и спартиаты, прыгая с камня на камень, взобрались на самый верх этой возвышенности, перед ними открылась огромная панорама полуострова, охваченного с двух сторон лазурным морем.
Они находились на узком перешейке, за которым берега вновь отдалялись друг от друга, но расстояние между ними не превышало теперь нескольких километров. Справа, на самом берегу моря, Тарас увидел какой-то новый город. Прямо под ними скала обрывалась вниз пропастью метров на сто, обойти которую можно было лишь по узкой тропе слева, долго петлявшей серпантином вдоль самого обрыва. Впереди, гораздо ниже, виднелся лишь один небольшой холм, а под ним, еще ниже, сверкал белыми колоннами на фоне ярко голубого моря огромный вытянутый портик, земля вокруг которого была огорожена невысоким каменным забором.
– Вот он, мыс Тенар, – объявил Деметрий, останавливаясь на краю пропасти, – храм Посейдона.
– Илоты! – крикнул кто-то из бойцов агелы, указывая рукой на группу людей, спешно покидавших последний холм и бежавших в сторону такого близкого убежища.
Глава одиннадцатая
Храм Посейдона
Командир агелы впился глазами в небольшие фигурки людей в нескольких сотнях метров, также заметившие их.
– Вперед, спартанцы! – крикнул Деметрий. – Они не должны добежать до храма!
И первым бросился вниз по узкой тропе. Тарас бежал в середине колонны, стараясь не смотреть в пропасть, куда то и дело скатывались камни, задетые босыми ногами спартиатов. Эта тропа была единственной дорогой к храму Посейдона, миновать которую было никак невозможно, и спартанцы помимо воли были вынуждены замедлить свой бег. И когда первые из них, в числе которых был Деметрий, оказались у самого подножия обрыва, а затем взобрались наверх по расширившейся вдвое дороге, то увидели, что илоты находятся уже почти у ворот храма. Поднявшийся вслед за ними Тарас рассмотрел метрах в пятистах человек сорок, одетых в лохмотья, а кто и просто в набедренные повязки рабов, среди которых были женщины и дети.
Самые быстрые из них, человек тридцать, уже вбежали в ворота храма на территорию, огороженную невысоким каменным забором, сложенным из обтесанных валунов. Храм Посейдона, сверкавший белизной своих колонн, возносился вверх метров на пятнадцать или двадцать, а его священная территория занимала обширную часть берега у самой воды. Здесь кроме прямоугольного вытянутого здания главного храма, – такие Тарас видел во множестве на картинках в учебнике по истории, – было сосредоточено еще немало зданий разной формы и высоты, от амбаров до небольших квадратных башенок неизвестного спецназовцу назначения, и ванн с морской водой, выложенных камнем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89