После этого поразительного демарша Воггл еще больше понравился своим обожателям, а остальное голосование показалось сравнительно скучным.
Дэвид голосовал против Воггла и Лейлы: Лейлу он считал заносчивой и фальшивой, к тому же она нервировала его.
Келли – против Воггла и тоже против Лейлы, потому что ей казалось, что Лейла смотрит на нее свысока.
Джаз – против Воггла и Сэлли, которая выводила его из себя бесконечными намеками на то, что она розовая.
Хэмиш назвал Воггла и Дэвида, полагая, что без Дэвида у него повышались шансы на успех у девушек.
Лейла голосовала против Воггла и Дэвида, обозвав последнего заносчивым позером.
Гарри – против Воггла и Лейлы с ее «снобистскими», на его взгляд, замашками.
Мун – против Воггла и Гарри, поскольку, по ее мнению, Гарри был долбаным похотливым мудилой.
Сэлли – против Воггла и Мун, из-за того, что Мун наговорила о психически больных.
Дервла голосовала против Дэвида и Лейлы, потому что ее воротило от их перепалок. Она бы, конечно, назвала Воггла, ибо, как и другие, терпеть его не могла. Но, в отличие от остальных, Дервла была в курсе его популярности. Об этом ей сообщило зеркало.
О популярности Воггла ей докладывал невидимый друг.
Воггл был номером один. Второе место занимала Келли. А третье – упорно она.
«Будь с Вогглам поласковее. Он нравится людям», – порекомендовало зеркало наутро после стычки из-за волос на мыле. И с тех пор Дервла послушно следовала совету.
Когда в прямой трансляции оглашались результаты голосования, Воггл вел себя очень странно: как обычно, сидел в своем углу, но накрылся одеялом и, раскачиваясь, что-то мычал и подвывал. Остальные девять человек расположились на диванах.
– Говорит Хлоя! – раздался голос девушки-ведущей. Она являлась «лицом» проекта «Под домашним арестом» и заправляла общением с игроками и зрителями. – Два кандидата на исключение на этой неделе… в алфавитном порядке… Воггл и Лейла.
Каждый пытался не показать вида, но чувство облегчения буквально витало в воздухе. Даже Лейла не слишком загрустила. Ее, конечно, обидело, что она стала вторым кандидатом на вылет, но девушка не сомневалась, что еще поживет и поборется. Как и остальным, ей не приходило в голову, что зрители могут убрать ее, а не Воггла. Ведь они наверняка поняли, какой он отвратительный тип.
Только у Дервлы были иные сведения.

День тридцать четвертый. 4.15 пополудни

– Зрители действительно считали Воггла отвратительным типом, – заметил Боб Фогарти, выуживая из пластмассовой кружки полурастаявший кусочек шоколада. – Но именно поэтому он им и нравился. А после одиннадцатого эпизода превратился в национального героя. Это было лживо и нечестно. Я пожаловался Джеральдине, но эта сука заявила, что такова наша работа и у мудаков, вроде меня, нет права на принципы.
Триша снова явилась в аппаратную, пытаясь связать воедино то, что видели зрители, и то, что происходило на самом деле. Ей казалось, что именно в подтасовках кроется разгадка преступления.
В конце концов, все наблюдали, как произошло убийство.
Фогарти шумно посасывал шоколадку, и Триша смотрела на его губы со все возрастающим отвращением.
– Эта паскуда прекрасно знала, что с самого начала хитроумно уводила симпатии зрителей от основной группы к Вогглу.
– Таким образом, когда произошло нападение, Джеральдина заставила вас максимально драматизировать эпизод?
– Именно. И если вы помните, вся страна сбесилась. Я заявил, что мы даем Вогглу слишком много форы и очерняем девять, в сущности, неплохих ребят, то есть ставим все на одну лошадь, а это, по моему скромному разумению, не есть хорошее телешоу. Джеральдина, конечно, все понимала, но устоять перед материалом не могла. Ребята выглядели настоящими подонками. Ужасно! Прямо сцена из «Повелителя мух».[21]

День одиннадцатый. 1.45 пополудни

«Арестанты» по одному заходили в исповедальню и называли кандидатов на вылет. Воггл голосовал последним.
– Что он там застрял? – занервничал через пару минут Джаз.
– Надеюсь, не умер и не сгнил, – отозвался Дэвид.
– А чего ему умирать? Он гниет заживо, – заметил Газза.
– Выходит, мы его выручим, – заключил Джаз. – Спасем от самого себя. – Грязь была для Джаза самой страшной бедой на свете.
Когда Воггл появился из исповедальни, ребята лежали, но были наготове.
– Привет, гуманоиды! – крикнул он, выходя в сад. – Приятного солнцестояния!
На него набросились молча. Хэмиш и Джаз повалили Воггла на землю. А Гарри и Дэвид стащили с него древние армейские брюки.
– Вы что, озверели? – завопил он, но ребята были слишком увлечены и не ответили.
Воггл начал брыкаться, отбиваясь на удивление белыми костлявыми ногами. Под брюками у него оказались трусы компании «Лайл энд Скотт» с дырой впереди, в которой мелькнуло яйцо. И пока он бился с нападавшими, в прореху вывалились оба яйца. Однако Воггл отнюдь не выглядел смешным. Он выглядел жалким и обиженным.
– Не надо! Не надо! – кричал он, но ребята не унимались.
Они допили в доме последний сидр и почувствовали себя вершителями правого суда. Дело следовало довести до конца. Воггл сам напросился. Трясешь на людей блох – получай!
– Снимайте с него трусы! – приказывал Джаз. – В них тоже зараза!
– Я к ним не прикоснусь! – заявил Гарри.
– И я тоже! – поддержал его Хэмиш.
– Черт! – Джаз на секунду выпустил Воггла, бросился на кухню и схватил перчатки, в которых обычно потрошили птицу. Но пока он бегал, Воггл умудрился перевернуться, и, когда с него стащили трусы, камере открылась белая тощая задница.
Потом с него грубо стянули рубашку, оборвав пуговицы, и, наконец, грязную майку, так что Воггл остался абсолютно нагим. Бледное орущее, отбивающееся, худосочное существо с копной сальных волос и растрепанной бородой.
– Нападение! Вы меня оскверняете! Прочь! – кричал он.
– А на меня нападают твои блохи! – ответил за всех Хэмиш. – Я свои долбаные подмышки до крови расчесал.
В глубине двора находился мангал, и, готовясь к драке, ребята разожгли в нем огонь. Джаз швырнул туда тряпки и сандалии Воггла. Послышался странный шипящий звук.
– Не фига себе! Это же блохи лопаются!
– Не лопаются, а стонут от боли! – закричал Воггл.
– А теперь давайте обреем его наголо! У него небось еще и вши! – предложил Дэвид.
– Нет! – твердо возразил Джаз. – Котелок уродовать не будем, хоть это и котелок Воггла.
– Фашисты! – взвизгнул Воггл, но в следующую секунду закашлялся – Гарри и Хэмиш обильно посыпали его антиблошиным порошком. Всех окутало густое белое облако, а когда оно рассеялось, Воггл предстал перед зрителями белым, как привидение, с макушки до пят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84