Их было три, и мне пообещали самый что ни на есть лучший товар.
Вот что мне оставалось. Я должен был добраться туда и быстренько вытащить Джесси, но только не в пальто из «Оксфама», с бритой татуированной головой, порезанным лицом и тремя фунтами в кармане за вычетом телефонного звонка. Ну, с ободранным лицом я ничего поделать не мог, но я кое-что понимаю в борделях и знал, что мне ни за что не попасть туда, если я буду выглядеть как бродяга.
Я не знаю, грабили ли вы когда-нибудь людей на улицах, но позвольте мне сказать, что, если вы не рождены для этого, это просто кошмар. Я ждал на тихой улице и пытался прикинуть рост и вес проходящих мимо парней. Я пропустил двоих, потому что струхнул, но потом я увидел того, кто мне был нужен. Он был ростом с меня, но худосочный на вид. Ну а на Леннокса Льюиса я и не рассчитывал, куда уж мне, хотя у меня был клинок Джесси.
Тихая улица, Бирмингем
– Отдавай рубашку и пальто, твою мать!
– Не бейте меня!
– Я не собираюсь тебя бить, твою мать. Просто давай, что тебе сказано.
– Пожалуйста, не бейте меня!
– Слушай, я сказал, что ничего с тобой не случится.
– Правда?
– Да! Сколько раз тебе говорить?
– В таком случае пошел на хрен.
– Что?
– Я не отдам тебе пальто. Пошел на хрен. На помощь! На помощь!
– Слушай, делай то, что я тебе сказал, сейчас же! Или я тебя порежу!
– Вы же сказали, что не станете меня бить!
– Я передумал.
– Вы уверены?
– Разумеется, мать твою, я уверен. Мне нечего терять!
– Пожалуйста, не бейте меня!
– Ради всего святого! Слушай! Короче, так: если ты отдашь мне то, что мне нужно, я тебя не трону. А если не дашь, я тебя порежу. Теперь доперло?
Общество Фэллоуфилд, Манчестер
– Клянусь, я никогда, до самой своей смерти не хочу больше ни на кого нападать. В смысле, мы таращились друг на друга и чуть не обсирались от страха. Смахивало на сценку из шоу по телику. Короче, в конце концов мне досталась его рубашка, пальто и бумажник. Я швырнул ему свое пальто и рванул оттуда, словно за мной черти гнались. Вообще-то, когда я убежал, я чувствовал себя чертовски отлично, потому что я сделал это для нее, так? Я совершил благородный поступок.
Бордель, Бирмингем
– Зачем ты разбила окно в крыше, Джесси? Вокруг повсюду валялись стекла. Кто-нибудь из девочек мог порезаться. Я хочу сказать, это ни в какие рамки не лезет, слышишь, твою мать?
Джесси молчала. Она вернулась. Она вернулась. К причине, в самый центр своей пытки.
– Мне нужно бы хорошенько тебя отдубасить, Джесси. Живого места от тебя не оставить. Ты понимаешь, о чем я?
Джесси отлично понимала, о чем он. Она не понаслышке знала, каково это, когда на тебе живого места нет.
– Но дело в том, – продолжил Голди, – что многие клиенты скучали по тебе, Джесси. Ты ведь догадывалась? У тебя прямо свой фан-клуб и все дела. Балканские девчонки в основном смуглые, верно? Это мило, но некоторым парням нравятся бледные девки. Им нравится белая-белая кожа, как у тебя, бледная, как смерть, если ты понимаешь, о чем я. Дело в том, Джесси, что я встречал ребят, которым нравятся мертвые девки, о да, бледные и мертвые. Случается и такое, детка, не думай, что это не так Некро-мать-их-филы. Что до меня – так они просто больные. Но это не мое дело. Такие детки, как ты, выглядят хорошо и дорого, и, повторяю, народ с баблом спрашивает меня: «Голди, где шотландка? Я не хочу никаких балканских шлюх, я хочу Джесси». Да, ты должна гордиться этим. Только пять минут назад позвонил какой-то парень, описал тебя очень точно, он был у тебя три раза, когда останавливался в городе в прошлый раз, и он говорит, хочет еще. Разве не удача, что мы тебя нашли, а, Джесси? Я уверен, ты не захочешь разочаровать своих клиентов.
Открывающаяся перед Джесси пропасть была похожа на пещеру. Огромная, черная, полностью поглощающая дыра. Не было даже выступа, за который можно ухватиться; она уже упала в могилу размером с вселенную.
Когда один из парней Голди протянул ей иглу, она даже не сочла нужным отказываться.
Дом Педжетов, Далстон
Вся семья сидела за столом. Было уже за полночь, Питер вернулся из поездки в Чекерс час назад. Чарли Ансборо уже успел позвонить и убедиться, что журналистка Паула Вулбридж продолжает придерживаться своей истории и что редактор намеревается опубликовать ее утром. Ансборо сообщил, что Вулбридж держалась агрессивно и уверенно и утверждала, что у нее есть два заслуживающих доверия, добропорядочных свидетеля, которые могут подтвердить заявление Саманты об употреблении кокаина.
Перед лицом грядущей катастрофы Питер и Анджела Педжет решили разбудить дочерей и объяснить им ситуацию, в которую семья попадет после выхода утренних газет. Когда Питер закончил, установилось молчание, во время которого три оставшиеся в его жизни женщины смотрели в свои чашки с кофе.
– Ну, девочки, – сказал Питер, поворачиваясь к дочерям, – очень мило с вашей стороны, что вы не задаете мне вопрос, который, видимо, ужасно хотите задать. Однако я все же отвечу. Нет, я не состоял в сексуальной связи с этой женщиной, и я не употреблял с ней наркотиков.
Сьюзи, младшая из дочерей, вскочила и поцеловала отца. Кэти реагировала иначе. Ее взгляд метнулся в сторону матери; казалось, она спрашивала ее подтверждения.
Анджела Педжет все поняла правильно. Она знала, что от нее требуется.
– Ваш отец стал жертвой враждебной кампании СМИ. Видимо, женщину переманили.
– Что ты собираешься делать? – спросила Кэти.
– Мы подадим на них в суд, – ответил Питер.
– И мы выиграем?
– Это зависит от многого, – тихо сказал Питер. – Центром их обвинений является выдумка, будто я был на вечеринке в честь дня рождения этой Спенсер в компании двух ее друзей. Все трое готовы поклясться, что видели, как я тем вечером употреблял кокаин. Эти двое друзей также подтверждают заявление Спенсер, будто после этого я провел с ней ночь.
– Ты прямо цитируешь сам себя, – сказала Сьюзи, которая уже зашла в Интернет и прочитала предварительные данные о надвигающемся скандале.
– Да, именно так, Сьюзи, – предостерегающе сказала ее мама. – Нас не интересуют подробности этих ужасных историй.
– Ну и где же ты был в тот самый вечер, папа? – спросила Кэти, и Питеру ничего не оставалось, как восхититься быстротой мысли столь юной девушки.
– Ну, в общем, как вам сказать, тут им повезло, потому что, видите ли, я был с мисс Спенер, и они это знают, и более того, я был в ее квартире. Мы работали с бумагами, и нам нужно было место.
Взгляд Анджелы Педжет моментально скользнул вниз. Кэти заметила это, но ничего не сказала.
– Значит, если я расскажу правду о том вечера – быстро продолжил Питер, – заявлю, что я был в ее квартире, то получится три голоса против моего одного, и, вероятно, им удастся пришить мне эту историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Вот что мне оставалось. Я должен был добраться туда и быстренько вытащить Джесси, но только не в пальто из «Оксфама», с бритой татуированной головой, порезанным лицом и тремя фунтами в кармане за вычетом телефонного звонка. Ну, с ободранным лицом я ничего поделать не мог, но я кое-что понимаю в борделях и знал, что мне ни за что не попасть туда, если я буду выглядеть как бродяга.
Я не знаю, грабили ли вы когда-нибудь людей на улицах, но позвольте мне сказать, что, если вы не рождены для этого, это просто кошмар. Я ждал на тихой улице и пытался прикинуть рост и вес проходящих мимо парней. Я пропустил двоих, потому что струхнул, но потом я увидел того, кто мне был нужен. Он был ростом с меня, но худосочный на вид. Ну а на Леннокса Льюиса я и не рассчитывал, куда уж мне, хотя у меня был клинок Джесси.
Тихая улица, Бирмингем
– Отдавай рубашку и пальто, твою мать!
– Не бейте меня!
– Я не собираюсь тебя бить, твою мать. Просто давай, что тебе сказано.
– Пожалуйста, не бейте меня!
– Слушай, я сказал, что ничего с тобой не случится.
– Правда?
– Да! Сколько раз тебе говорить?
– В таком случае пошел на хрен.
– Что?
– Я не отдам тебе пальто. Пошел на хрен. На помощь! На помощь!
– Слушай, делай то, что я тебе сказал, сейчас же! Или я тебя порежу!
– Вы же сказали, что не станете меня бить!
– Я передумал.
– Вы уверены?
– Разумеется, мать твою, я уверен. Мне нечего терять!
– Пожалуйста, не бейте меня!
– Ради всего святого! Слушай! Короче, так: если ты отдашь мне то, что мне нужно, я тебя не трону. А если не дашь, я тебя порежу. Теперь доперло?
Общество Фэллоуфилд, Манчестер
– Клянусь, я никогда, до самой своей смерти не хочу больше ни на кого нападать. В смысле, мы таращились друг на друга и чуть не обсирались от страха. Смахивало на сценку из шоу по телику. Короче, в конце концов мне досталась его рубашка, пальто и бумажник. Я швырнул ему свое пальто и рванул оттуда, словно за мной черти гнались. Вообще-то, когда я убежал, я чувствовал себя чертовски отлично, потому что я сделал это для нее, так? Я совершил благородный поступок.
Бордель, Бирмингем
– Зачем ты разбила окно в крыше, Джесси? Вокруг повсюду валялись стекла. Кто-нибудь из девочек мог порезаться. Я хочу сказать, это ни в какие рамки не лезет, слышишь, твою мать?
Джесси молчала. Она вернулась. Она вернулась. К причине, в самый центр своей пытки.
– Мне нужно бы хорошенько тебя отдубасить, Джесси. Живого места от тебя не оставить. Ты понимаешь, о чем я?
Джесси отлично понимала, о чем он. Она не понаслышке знала, каково это, когда на тебе живого места нет.
– Но дело в том, – продолжил Голди, – что многие клиенты скучали по тебе, Джесси. Ты ведь догадывалась? У тебя прямо свой фан-клуб и все дела. Балканские девчонки в основном смуглые, верно? Это мило, но некоторым парням нравятся бледные девки. Им нравится белая-белая кожа, как у тебя, бледная, как смерть, если ты понимаешь, о чем я. Дело в том, Джесси, что я встречал ребят, которым нравятся мертвые девки, о да, бледные и мертвые. Случается и такое, детка, не думай, что это не так Некро-мать-их-филы. Что до меня – так они просто больные. Но это не мое дело. Такие детки, как ты, выглядят хорошо и дорого, и, повторяю, народ с баблом спрашивает меня: «Голди, где шотландка? Я не хочу никаких балканских шлюх, я хочу Джесси». Да, ты должна гордиться этим. Только пять минут назад позвонил какой-то парень, описал тебя очень точно, он был у тебя три раза, когда останавливался в городе в прошлый раз, и он говорит, хочет еще. Разве не удача, что мы тебя нашли, а, Джесси? Я уверен, ты не захочешь разочаровать своих клиентов.
Открывающаяся перед Джесси пропасть была похожа на пещеру. Огромная, черная, полностью поглощающая дыра. Не было даже выступа, за который можно ухватиться; она уже упала в могилу размером с вселенную.
Когда один из парней Голди протянул ей иглу, она даже не сочла нужным отказываться.
Дом Педжетов, Далстон
Вся семья сидела за столом. Было уже за полночь, Питер вернулся из поездки в Чекерс час назад. Чарли Ансборо уже успел позвонить и убедиться, что журналистка Паула Вулбридж продолжает придерживаться своей истории и что редактор намеревается опубликовать ее утром. Ансборо сообщил, что Вулбридж держалась агрессивно и уверенно и утверждала, что у нее есть два заслуживающих доверия, добропорядочных свидетеля, которые могут подтвердить заявление Саманты об употреблении кокаина.
Перед лицом грядущей катастрофы Питер и Анджела Педжет решили разбудить дочерей и объяснить им ситуацию, в которую семья попадет после выхода утренних газет. Когда Питер закончил, установилось молчание, во время которого три оставшиеся в его жизни женщины смотрели в свои чашки с кофе.
– Ну, девочки, – сказал Питер, поворачиваясь к дочерям, – очень мило с вашей стороны, что вы не задаете мне вопрос, который, видимо, ужасно хотите задать. Однако я все же отвечу. Нет, я не состоял в сексуальной связи с этой женщиной, и я не употреблял с ней наркотиков.
Сьюзи, младшая из дочерей, вскочила и поцеловала отца. Кэти реагировала иначе. Ее взгляд метнулся в сторону матери; казалось, она спрашивала ее подтверждения.
Анджела Педжет все поняла правильно. Она знала, что от нее требуется.
– Ваш отец стал жертвой враждебной кампании СМИ. Видимо, женщину переманили.
– Что ты собираешься делать? – спросила Кэти.
– Мы подадим на них в суд, – ответил Питер.
– И мы выиграем?
– Это зависит от многого, – тихо сказал Питер. – Центром их обвинений является выдумка, будто я был на вечеринке в честь дня рождения этой Спенсер в компании двух ее друзей. Все трое готовы поклясться, что видели, как я тем вечером употреблял кокаин. Эти двое друзей также подтверждают заявление Спенсер, будто после этого я провел с ней ночь.
– Ты прямо цитируешь сам себя, – сказала Сьюзи, которая уже зашла в Интернет и прочитала предварительные данные о надвигающемся скандале.
– Да, именно так, Сьюзи, – предостерегающе сказала ее мама. – Нас не интересуют подробности этих ужасных историй.
– Ну и где же ты был в тот самый вечер, папа? – спросила Кэти, и Питеру ничего не оставалось, как восхититься быстротой мысли столь юной девушки.
– Ну, в общем, как вам сказать, тут им повезло, потому что, видите ли, я был с мисс Спенер, и они это знают, и более того, я был в ее квартире. Мы работали с бумагами, и нам нужно было место.
Взгляд Анджелы Педжет моментально скользнул вниз. Кэти заметила это, но ничего не сказала.
– Значит, если я расскажу правду о том вечера – быстро продолжил Питер, – заявлю, что я был в ее квартире, то получится три голоса против моего одного, и, вероятно, им удастся пришить мне эту историю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94