- Бессознательно, - ответил оп Овен с лукавой усмешкой. - Однако, может быть, потому что этот контакт настолько слаб, она не может делать это сознательно. Я не заглядывал слишком глубоко. Но многие типы таланта довольно неуклюжие, несдержанные. Как применение шила вместо микроиглы. - Он слегка вздрогнул, вспомнив, как в психическом контакте обнаружил грустную неуверенность Рут в своем таланте. Все ее инциденты происходят помимо ее сознания, на глубоком подсознательном уровне ее мозга, куда Дэфид не считал нужным вмешиваться. Она была красивой и женственной: ее поверхностные мысли вертелись вокруг мужа, дочери; все ее тревоги - незначительные провинности, касающиеся мелких деталей. Поэтому было сравнительно легко блокировать ее убеждение, что она по неосторожности может причинить вред Доротее или повредит Лайосу. Было легко стереть сознательное знание своего таланта, заменив его чувством достоинства и благополучия; дать команду реагировать после гипноза на телепатические требования Доротеи и твердо направлять их в речевые центры. Он также вытеснил ее нежелание иметь других талантливых детей, потому что она чувствовала себя неполноценной. Рут должна иметь большой запас самоуверенности. Он внушал ей это.
Теперь оп Овен повернулся к Велчу:
- Спросите Джерри Фреймса, когда Рут Хорват сможет родить другого ребенка. Я бы хотел, чтобы она родила двух детей друг за другом, прежде, чем она струсит.
- Он называет это "струсит"!- сказал Велч на прощание.

***

- Мне жаль, Дэфид, - сказала вашингтонская предсказательница.
- Я много часов смотрела на фотографию Джоула Андреса, я прочитала его выступления в Сенате, его мемуары. Я сидела в его офисе, пока полиция Сената не захотела поговорить со мной. Потом он вошел и, конечно, узнал меня, дал мне шарф, - Мара Хельм сделала паузу. - На память, он сказал! Но я ничего не видела.
- Не было вообще побуждений, касающихся его?
- Ничего страшного.
- Что значит "ничего страшного"?
- Это то, что я имею в виду, и все, что я имею в виду, Дей. Ничего определенного относительно его жизни. А, как вы знаете, я, к несчастью, очень чувствительна.
- Я не понимаю этого, Мара.
- Я поняла не больше, когда услышала сплетни.
- Какие?
- Что сенатор Андрес тратит остатки отпущенного ему Богом времени, помогая меньшинству, которое не только предсказало его неминуемую кончину, но и разрушило его единственный шанс на лечение.
Ее интонация не менялась, когда она быстро произносила эти фразы, но для слушателя было очевидно ее нежелание пересказывать сплетни. Неожиданно Мара откашлялась. - Все же у меня было предвидение, - добавила она с удовольствием.
- Хорошее, как я могу определить по тону. Я могу выслушать несколько приятных новостей.
- Я недолго видела вас, - она озорно засмеялась. - Живым, я имею в виду. Здесь!
- В Вашингтоне? - испугался Дэфид оп Овен. Он редко покидал Центр и, Бог свидетель, у него не было желания уезжать в Вашингтон.

***

Двумя неделями позже Дэфид оп Овен, в волнении, которое не могла рассеять никакая проницательность, вышел из вертолета на посадочной площадке Сената. Мара Хельм и Джоул Андрес ждали его. Дэфид не смотрел ни на кого, кроме сенатора, который шагнул вперед, широко улыбаясь, нетерпеливо пожимая руку телепата и забыв от избытка радушия, что Дэфид избегает случайных физических контактов.
Однако, оп Овен больше всего хотел прикоснуться и почувствовать друга. Ощущение бодрости убедило его, что дух и тело Андреса одинаково сильны. Он мог бы не доверять глазам, когда он видел чистые зрачки Андреса, здоровую загорелую кожу без желтизны - показателя непорядка с печенью. Оп Овен не мог не доверять чувству здоровья и энергии, которое шло к нему при этом сердечном рукопожатии.
- Что случилось? - спросил он хриплым голосом.
- Кто знает? - ответил Джоул. - Медики называют это самопроизвольной ремиссией. Скажем, мой организм снова начал вырабатывать нужные ферменты. Что-то произошло с протеинами или с подобной чепухой. Как бы то ни было, если для тебя это имеет какой-то смысл, старая печень и селезенка вернулись к нормальному размеру, и я чувствую это. Итак, дружище, мне больше не нужно это исследование нео-протеина, из-за которого разозлился Цойсман.
Мара Хельм оставалась в стороне, доброжелательно улыбаясь двум мужчинам, пока они, наконец, не вспомнили о ее присутствии.
- Видите, Дейв? Вы здесь, как и было предсказано! - Она мимолетно коснулась пальцем его рукава.
- Вы привезли графики и записи, которые я просил?- спросил Джоул.
- Они здесь, - и Дэфид передал аккуратный пакет.
- Хорошо, - выражение лица сенатора было злобно-ликующим. - Мы собираемся поймать сегодня сенатора Мансфилда Цойсмана в его собственную ловушку. Однако, я прошу о снисхождении, Дэфид. Как бы вы назвали их, Мара, определенные меры предосторожности?
Губы Мары подергивались, в глазах промелькнуло негодование.
- Экранированная клетка? - спросил Дэфид.
- Да, - ответ скорее был похож на рычание, чем на утверждение. - Не думайте, что я не протестовал против этого оскорбления…
- Действительно, - сказала Мара, - он болтал и вопил во весь голос. Весь Вашингтон слышал. Я приняла решение составить вам компанию в сосуде из позолоченной проволоки для золотой рыбки,и она кокетливо подмигнула оп Овену.
- У вас есть преимущество передо мной, - сказал Андрес. - Вы можете выключить звук голоса Цойсмана.
- Кто? Я? - спросил Дэфид, и все трое, смеясь, вошли в здание Сената.

***

Оп Овена не удивило оскорбительное поведение Мансфилда Цойсмана. Но он ждал и другого. Хотя сенатор проявил инициативу относительно исследований всех Центров, он никогда не бывал там сам. Очевидно, Цойсман был среди тех, кто верил, что любой телепат может прочитать любую мысль; он вряд ли смог бы поверить, что телепаты выполняют свои обязанности в большинстве случаев так, как хирург делает пробную операцию в надежде обнаружить у пациента злокачественную болезнь. Цойсман открыто порицал психиатрические знания, следовательно, его позиция была, по меньшей мере, ограниченной.
- Еще одно, - сказал Андрес, открывая дверь в экранированную комнату, - вы здесь по просьбе Комитета, а не Цойсмана или моей. Может быть, они захотят распросить вас. Пожалуйста, Дейв, не говорите им все, что знаете.
- Я обещаю, что сообщу ничтожные сведения.
- Это будет нашим спасением, - ответил Андрес. Он, очевидно, не доверял внезапной мягкой уступчивости оп Овена.
- Правда, Джоул выглядит великолепно? - прошептала Мара, когда они садились.
- Да, - сказал Дэфид и замолчал. Даже этот разговор в задней комнате, привлек к ним всеобщее внимание. Оп Овен скрестил ноги, сложил руки и внешне успокоился.
Цойсман не был таким крупным мужчиной, как представлял оп Овен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64