- Бурдион - один из тех, кто выжил.
- Надеюсь, он вел для тебя дневник! - зло заметил Капайм.
- Надеюсь, что вел, - спокойно ответил Тирон, не обращая внимания на
выпады лекаря. - А пока в моем распоряжении есть один весьма любопытный
судовой журнал.
- Понимаю, о чем ты говоришь, - кивнул Капайм. - Но к тому времени,
как я достиг морского холда Айген, капитан был уже давно мертв.
- А ты видел того зверька? - небрежно спросил Тирон, но глаза его так
и горели безудержным любопытством.
- Да, я его видел! - на всю оставшуюся жизнь Капайм запомнил то
необычное животное. Оно фигурировало во всех его снах и нескончаемых
кошмарах. Нет, не суждено ему забыть его длинных черно-белых усов, его
хищного оскала, коричневых пятен на клыках, пушистых, прижатых к голове
ушей и роскошных темно-коричневых полосок, деликатно обрамленных черной
каймой на гладкой шелковистой шкуре. Он прекрасно помнил неукротимый нрав
этого представителя семейства кошачьих и помнил, как еще тогда подумал,
что, похоже, эта тварь прекрасно знает, как и когда она расквитается со
своими мучителями, держащими ее в клетке и глазеющими на нее со всех
сторон.
- Да, Тирон, я видел того зверька. Как и сотни людей, приехавших на
Собрание в Исту. Только я, в отличие от них, выжил и теперь могу тебе об
этом рассказать. По правде говоря, там-то я, скорее всего, и заразился. Не
из вторых рук, а, так сказать, у источника. - Это заключение принесло
Капайму некоторое облегчение. Ослабленный переутомлением, он свалился,
больной, уже через какие-то двадцать четыре часа. Но это лучше, чем
думать, что он не принял необходимых мер предосторожности в Исте или в
Керуне. - Талпан вычислил, что источником болезни, поражающей скакунов,
является именно эта тварь. Меня, кстати, тоже приглашали в Керун - там
заболело довольно много народу. В общем, я искал источник болезни людской,
а Талпан - конской. И мы с ним пришли к одному и тому же заключению. Между
прочим, та кошечка до смерти боялась драконов.
- Правда?
- Так мне говорили. Но К'дал - среди тех, кто умер в Вейре Телгар. И
его голубой дракон вместе с ним.
- И как же тогда болезнь попала в Южный Болл? - спросил Тирон, быстро
что-то записывая. - Я имею в виду, если вы убили животное на Собрании?
- Ты забыл о погоде.
- О погоде?
- Да. Дело в том, что было очень тепло, и холд Керун начал рассылать
скакунов, не дожидаясь конца зимы. Тем более, что ветры и течения этому
благоприятствовали. А в итоге лорд Рейтошиган получил оттуда не только
своих племенных скакунов, но и еще один маленький подарочек. Как, впрочем,
и многие другие люди, разводящие скакунов. А потом некоторые из них
приехали на Собрание в Руат.
- Это уже интересно. Такое чудовищное стечение обстоятельств.
- Мы еще должны благодарить судьбу, что Тиллек растит своих
собственных скакунов, которых поставляет в Кром, Набол и Плоскогорье. А
также то, что скакуны из Керуна, предназначенные в Бенден, Лемос и Нерат,
не добрались до места назначения: часть умерла в пути, а остальных
погонщики уже и не стали доставлять.
- Предводители Вейров ввели категорический запрет на любые посещения
Южного континента, - сказал Тирон. - У Древних, несомненно, были весьма
веские причины его покинуть. Угроза жизни на нем слишком велика.
- Не надо путать, Тирон, - возмутился Капайм. - Жизнь, как мы ее
знаем, возникла и возмужала именно на Южном континенте!
- Ну, это еще надо доказать...
- Жизнь и ее поддержание - моя область знаний, - Капайм угрожающе
покачал толстым томом Летописей. - Так же, как создание и развитие жизни
являлось областью знаний наших предков. Во время Миграции с Южного
континента Древние прихватили с собой всех животных, которых мы сейчас
используем, включая и драконов, генетически созданных для своей
судьбоносной цели...
- Мы потеряли умения наших предков, - продолжал Капайм, не давая
своему собеседнику времени на возражения, - хотя мы и можем вывести
скакунов или быков в соответствии с конкретными требованиями. И... - тут
Капайму пришла в голову новая мысль. - Я только что сообразил, что нам
угрожает еще одна опасность! - он подумал о талантливом молодом Талпане, о
главном мастере скотоводе Труме, о погибшем капитане, о своих умерших
коллегах по ремеслу - каждый и каждая со своими маленькими секретами,
теперь навсегда утраченными из-за смертоносной болезни. - Вполне возможно,
что мы потеряли куда больше, нежели полноту истории развития эпидемии.
Кроме жизней, мы потеряли еще и знания - и это должно беспокоить тебя,
Тирон, более всего. Тебе сейчас следует со всевозможной быстротой
записывать знания, методы и методики, которые могут погибнуть вместе с
людьми, их использующих... Мы не в состоянии восстановить по Летописям,
как именно Древние осуществляли свои чудеса. Да и не чудеса это были, ведь
они основывались на умениях, на повседневных привычных процедурах, которые
Древним и записывать-то казалось глупым, ибо они были общеизвестны. Только
со временем эти общеизвестные истины перестали быть общеизвестными. Они
стали вообще не известны. Их-то нам теперь и не хватает. Мне страшно даже
подумать, что мы сами могли потерять за последние несколько дней!
Без сил Капайм откинулся на подушку, толстый том Летописей тяжким
грузом лежал на его груди. Этим утром, когда он более или менее пришел в
себя, он с ужасающей ясностью осознал, как много фактов, методов лечения и
маленьких хитростей он не внес в свои записи. Он никогда не любил вести
подробных рабочих журналов. Если бы ничего не случилось, он постепенно
передал бы все свои знания ученикам - по мере того, как те набирались бы
опыта. Но теперь, столкнувшись лицом к лицу с возможностью безвременной
кончины, этот путь передачи и сохранения информации казался на редкость
ненадежным.
- Не могу с тобой не согласиться, Капайм, - откашлявшись, начал
Тирон, - но люди всех рангов, всех ремесел хранят свои секреты...
- Барабаны! Новое сообщение! - вдруг воскликнул Капайм, затыкая уши.
- Не хочу ничего слышать!
Тирон прислушался, и его лицо прояснилось.
- Хорошие новости, Капайм! - закричал он, призывая лекаря вынуть
пальцы из ушей. - Из Айгена. Всадники встретили Падение. Нити уничтожены.
Летало сразу двенадцать крыльев.
- Двенадцать? - Капайм вспомнил страшные потери, понесенные Вейром
Айген и данные о количестве больных наездников. - Айген не мог поднять в
воздух двенадцать крыльев!
- Когда в небе Нити, наездники должны выходить на бой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94