«Да здравствует республика!» Переведенный в Балле д'Аоста, бросил военную службу. Отец, комендант полиции, «сослал» его в деревню. Между сбором винограда и риса он ездил по Европе, восхищался парламентом в Париже и Лондоне. Встречая итальянских политических беженцев, он называл их «шайкой безумных дураков и фанатиков, из которых охотно бы сделал навоз под свою свеклу».
Тридцатидвухлетний Маццини был недавно удален из Швейцарии, откуда руководил революционными заговорами. Устроился теперь в одном из домов на периферии Лондона. Писал статьи в газеты, чтобы заработать на хлеб. Он отрастил бороду и, надев черный костюм, ходил по туманным улицам города.
Джузеппе Гарибальди, который после неудачной революции Маццини в Сабаудии, бежал в Южную Америку, осел в Бразилии. Ему было 30 лет, он был корсаром на южных морях в службе «революционного правительства» в Рио Грандо. Немного погодя, одел свой «итальянский легион» в легендарные красные рубахи, купив за бесценок в Монтевидео целый запас фартуков, предназначенных для мясников в Аргентине.
Семнадцатилетний Виктор Эммануил жил в королевском дворце в Турине, как в суровой казарме. Он был обязан сопровождать своего отца на всех торжествах и аристократических приемах, стоя целыми часами рядом с ним. Единственные минуты радости он переживал в конюшне. Разговаривал на родном диалекте с конюхами, смело и задорно ездил верхом. Мечтал о действиях, обожал свободу.
Близко и далеко – история неумолимо катилась вперед. Малые и большие события, чередуясь, двигали ее вперед.
В 1836 году Морсе открыл электротелеграф и свою азбуку точек и тире. Вскоре в мире стали передавать телеграммы на листках бумаги. Сначала это было доступно только для правящих кругов и крупных издательств, потом для всех.
В 1837 году во время эпидемии холеры в Toppe дель Греко умер Яков Леопарди. Ему было всего 39 лет. В Англии вступила на трон королева Виктория, начав свое очень долгое правление, во время которого Великобритания стала великой колониальной державой.
В 1838 году умер маркиз Танкреди ди Бароло, бывший синдик Турина. Овдовев, его жена решила отдать свое состояние в пользу несчастных женщин. Благодаря этому в околицах Турина, параллельно делу Коттоленго, стала развиваться помощь для женщин, пребывающих в тюрьмах, и для падших женщин.
1839 году Фердинанд II построил первую железнодорожную линию в Италии на трассе Неаполь. – Гранателло, а Жак Дагуерре сконструировал первый фотоаппарат. Этому скромному изобретателю обязан кое – чем и дон Боско: он является одним из первых святых, точный портрет которого мы имеем благодаря фотографии.
«Но люди не понимают»
Каникулы 1838 года. Теолог Джованни Боско приглашен произнести первую проповедь в Алифано, в праздник Матери Божьей от Розария. Позже он об этом так вспоминает:
«Настоятель, дон Джузеппе Пелато, был человеком большого благочестия и мудрости. Я попросил его сказать, что он думает о моей проповеди. Он ответил:
– Очень красиво, правильно. Вы станете хорошим проповедником.
– А люди поняли проповедь?
– Немногие. Понял ее мой брат-священник, я и еще несколько человек.
– Но ведь это были простые вещи.
– Это вам они кажутся простыми, а люди понимают их с трудом.
– Что же тогда делать?
– Надо оставить классический стиль, проповедовать на местном наречии или, в крайности, на литературном языке, но очень доступно, доступно, доступно! Вместо обобщенных выводов надо давать поучительные примеры, делать простые и практичные сравнения. Прошу запомнить, что люди не успевают за оратором, и что истины веры надо излагать самым простым способом».
Дон Боско пишет, что этот совет был одним из самых ценных указаний в его жизни. Он помнил об этом во время проповедей, катехизации и писательской работы.
«Священник не идет на небо один…»
26 мая 1841 года дьякон Джованни Боско начинает реколекции (говение), которые должны приготовить его к посвящению в духовный сан. По желанию своего духовного руководителя в эти дни он долго размышляет над словами псалма: «Кто же вступит на гору Господню и кто встанет в Его святом месте? Тот чьи руки невинные и сердце чистое». Оглянувшись на свою жизнь, он видит, что чудесным образом его руки остались чистыми с тех пор, когда Маргарита впервые сложила их к молитве. В своей тетрадке дон Боско отмечает: «Священник на небо не идет один, не один он также отправляется и в ад. Если он творит добро, пойдет на небо вместе с душами, которых спас своим добрым примером. Если делает зло, сеет совращение, пойдет на гибель вместе с душами, осужденными на вечные муки из-за его совращения. Поэтому приложу все старания, чтобы выполнить следующие обещания». Здесь следуют девять обязательств, которые он принял за основу в своей жизни. В большинстве они повторяют обязательства, принятые в день облачения. Три из них, однако, отражают характерное углубление того, что в будущем стало «стилем священника» дона Боско. Они следующие:
– Время должно быть всегда занятым.
– Если дело касается спасения душ – страдать, действовать, унижаться всегда и во всем.
– Во всем руководствоваться любовью и кротостью Св. Францисска Салезского.
Священник на века
5 июня 1841 года. В часовне Дворца Архиепископа, одетый в белую альбу, лежит, распростершись перед алтарем, Джованни Боско. Орган играет суровые тона григорианских мелодий. Присутствующие священники и семинаристы призывают поочередно великих святых Церкви: Петра, Павла, Бенедикта, Бернарда, Францисска, Екатерину, Игнатия…
Побледневший в последние дни от волнения, утомленный Боско поднимается и становится на колени у ног архиепископа. Алоиз Францони лежит на его голову свои руки и призывает Святого Духа снизойти и сделать его священником на веки. Спустя несколько минут, присоединяя свой голос к голосу архиепископа, Джованни Боско начинает свою первую Св. Мессу совместно с архиепископом. Он стал «доном Боско».
«Мою первую святую Мессу – напишет он позже – я отслужил в церкви Св. Францисска Ассизского, в ассистенции дона Джузеппе Кафассо, моего преподобного благодателя и руководителя. Меня с нетерпением ожидали в моей деревне (а это была как раз Троица), где на протяжении долгих лет не было ни одной примиции. Но я предпочитал отслужить ее в Турине, без шума, у алтаря Св. Ангела Хранителя. Я могу назвать этот день самым прекрасным днем моей жизни. В молитве за умерших я вспомнил моих близких, благодателей, особенно дона Калоссо, которого я всегда считал большим и великодушным человеком. Существует набожное убеждение, что Бог всегда оказывает милости, о которых просит священник, отправляя свою первую мессу. Я горячо молил о действительности слова, чтобы иметь возможности делать добро душам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Тридцатидвухлетний Маццини был недавно удален из Швейцарии, откуда руководил революционными заговорами. Устроился теперь в одном из домов на периферии Лондона. Писал статьи в газеты, чтобы заработать на хлеб. Он отрастил бороду и, надев черный костюм, ходил по туманным улицам города.
Джузеппе Гарибальди, который после неудачной революции Маццини в Сабаудии, бежал в Южную Америку, осел в Бразилии. Ему было 30 лет, он был корсаром на южных морях в службе «революционного правительства» в Рио Грандо. Немного погодя, одел свой «итальянский легион» в легендарные красные рубахи, купив за бесценок в Монтевидео целый запас фартуков, предназначенных для мясников в Аргентине.
Семнадцатилетний Виктор Эммануил жил в королевском дворце в Турине, как в суровой казарме. Он был обязан сопровождать своего отца на всех торжествах и аристократических приемах, стоя целыми часами рядом с ним. Единственные минуты радости он переживал в конюшне. Разговаривал на родном диалекте с конюхами, смело и задорно ездил верхом. Мечтал о действиях, обожал свободу.
Близко и далеко – история неумолимо катилась вперед. Малые и большие события, чередуясь, двигали ее вперед.
В 1836 году Морсе открыл электротелеграф и свою азбуку точек и тире. Вскоре в мире стали передавать телеграммы на листках бумаги. Сначала это было доступно только для правящих кругов и крупных издательств, потом для всех.
В 1837 году во время эпидемии холеры в Toppe дель Греко умер Яков Леопарди. Ему было всего 39 лет. В Англии вступила на трон королева Виктория, начав свое очень долгое правление, во время которого Великобритания стала великой колониальной державой.
В 1838 году умер маркиз Танкреди ди Бароло, бывший синдик Турина. Овдовев, его жена решила отдать свое состояние в пользу несчастных женщин. Благодаря этому в околицах Турина, параллельно делу Коттоленго, стала развиваться помощь для женщин, пребывающих в тюрьмах, и для падших женщин.
1839 году Фердинанд II построил первую железнодорожную линию в Италии на трассе Неаполь. – Гранателло, а Жак Дагуерре сконструировал первый фотоаппарат. Этому скромному изобретателю обязан кое – чем и дон Боско: он является одним из первых святых, точный портрет которого мы имеем благодаря фотографии.
«Но люди не понимают»
Каникулы 1838 года. Теолог Джованни Боско приглашен произнести первую проповедь в Алифано, в праздник Матери Божьей от Розария. Позже он об этом так вспоминает:
«Настоятель, дон Джузеппе Пелато, был человеком большого благочестия и мудрости. Я попросил его сказать, что он думает о моей проповеди. Он ответил:
– Очень красиво, правильно. Вы станете хорошим проповедником.
– А люди поняли проповедь?
– Немногие. Понял ее мой брат-священник, я и еще несколько человек.
– Но ведь это были простые вещи.
– Это вам они кажутся простыми, а люди понимают их с трудом.
– Что же тогда делать?
– Надо оставить классический стиль, проповедовать на местном наречии или, в крайности, на литературном языке, но очень доступно, доступно, доступно! Вместо обобщенных выводов надо давать поучительные примеры, делать простые и практичные сравнения. Прошу запомнить, что люди не успевают за оратором, и что истины веры надо излагать самым простым способом».
Дон Боско пишет, что этот совет был одним из самых ценных указаний в его жизни. Он помнил об этом во время проповедей, катехизации и писательской работы.
«Священник не идет на небо один…»
26 мая 1841 года дьякон Джованни Боско начинает реколекции (говение), которые должны приготовить его к посвящению в духовный сан. По желанию своего духовного руководителя в эти дни он долго размышляет над словами псалма: «Кто же вступит на гору Господню и кто встанет в Его святом месте? Тот чьи руки невинные и сердце чистое». Оглянувшись на свою жизнь, он видит, что чудесным образом его руки остались чистыми с тех пор, когда Маргарита впервые сложила их к молитве. В своей тетрадке дон Боско отмечает: «Священник на небо не идет один, не один он также отправляется и в ад. Если он творит добро, пойдет на небо вместе с душами, которых спас своим добрым примером. Если делает зло, сеет совращение, пойдет на гибель вместе с душами, осужденными на вечные муки из-за его совращения. Поэтому приложу все старания, чтобы выполнить следующие обещания». Здесь следуют девять обязательств, которые он принял за основу в своей жизни. В большинстве они повторяют обязательства, принятые в день облачения. Три из них, однако, отражают характерное углубление того, что в будущем стало «стилем священника» дона Боско. Они следующие:
– Время должно быть всегда занятым.
– Если дело касается спасения душ – страдать, действовать, унижаться всегда и во всем.
– Во всем руководствоваться любовью и кротостью Св. Францисска Салезского.
Священник на века
5 июня 1841 года. В часовне Дворца Архиепископа, одетый в белую альбу, лежит, распростершись перед алтарем, Джованни Боско. Орган играет суровые тона григорианских мелодий. Присутствующие священники и семинаристы призывают поочередно великих святых Церкви: Петра, Павла, Бенедикта, Бернарда, Францисска, Екатерину, Игнатия…
Побледневший в последние дни от волнения, утомленный Боско поднимается и становится на колени у ног архиепископа. Алоиз Францони лежит на его голову свои руки и призывает Святого Духа снизойти и сделать его священником на веки. Спустя несколько минут, присоединяя свой голос к голосу архиепископа, Джованни Боско начинает свою первую Св. Мессу совместно с архиепископом. Он стал «доном Боско».
«Мою первую святую Мессу – напишет он позже – я отслужил в церкви Св. Францисска Ассизского, в ассистенции дона Джузеппе Кафассо, моего преподобного благодателя и руководителя. Меня с нетерпением ожидали в моей деревне (а это была как раз Троица), где на протяжении долгих лет не было ни одной примиции. Но я предпочитал отслужить ее в Турине, без шума, у алтаря Св. Ангела Хранителя. Я могу назвать этот день самым прекрасным днем моей жизни. В молитве за умерших я вспомнил моих близких, благодателей, особенно дона Калоссо, которого я всегда считал большим и великодушным человеком. Существует набожное убеждение, что Бог всегда оказывает милости, о которых просит священник, отправляя свою первую мессу. Я горячо молил о действительности слова, чтобы иметь возможности делать добро душам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63