Во всех стаях, которые мне удавалось наблюдать больше недели, я обнаруживал некоторые указания на определенный иерархический порядок, хотя бы среди отдельных особей. Почему же таких выводов не сделали другие наблюдатели? Ситуация, на мой взгляд, напоминает семью, где родители прекрасно понимают друг друга, а дети-подростки хорошо воспитаны и ладят со взрослыми. Много дней подряд родителям не приходится делать детям замечания, разве что иногда нужно ласково пожурить. Мать или отец могут что-то приказать детям, используя при этом свое доминирующее положение, но если наблюдатель не знает их языка, он, возможно, и не поймет, что происходит. И только когда возникает ситуация, резко нарушающая привычное поведение, например ссора, наблюдатель получит возможность разобраться в иерархическом положении отдельных членов семьи.
Точно так же дело обстоит и с гиеновыми собаками. Члены стаи обычно хорошо знают друг друга, и ситуации, которые заставляют одну или нескольких собак утверждать свое доминирующее положение, возникают чрезвычайно редко. Только став свидетелем возникновения таких ситуаций, я научился правильно истолковывать собачий «язык» — положение ушей, хвоста и всего тела.
Во всех стаях, за исключением стаи Чингиз-хана, было сравнительно легко выявить иерархические взаимоотношения среди самок, но именно самки стаи Чингиз-хана научили меня, что нужно примечать, на что обращать внимание. Ведьма, как мы уже видели, занимала высокое положение. Когда она проявляла легкое недоброжелательство по отношению к одной из самок, она просто стояла, подняв голову, насторожив уши, а хвост, свисающий вниз, был совершенно неподвижен. Если же она была настроена более агрессивно, она слегка опускала голову и подходила к самке, держа шею параллельно земле и опустив уши, но ее хвост по-прежнему не шевелился. Иногда она приближала нос к шее подчиненной, а порой, если к тому находился повод, и кусала ее.
Юнона, стоявшая на низшей ступени иерархической лестницы, сразу же замечала малейшие признаки агрессивности любой другой собаки. Она тут же реагировала на это, опуская голову носом вниз и прижимая уши назад. По мере приближения доминирующей собаки она все быстрее и быстрее виляла хвостом, а часто и приседала, прижимаясь к земле. Если же ей недвусмысленно угрожали, она падала на землю, как подкошенная, и чаще всего перекатывалась на спину, вытягивая задние лапы. Иногда она еще и растягивала уголки губ — это была улыбка, выражающая страх.
Черная Фея, занимавшая по отношению к Ведьме подчиненное положение, была в то же время выше Юноны и вела себя с Ведьмой менее подобострастно. Она не припадала к земле с улыбкой страха, а обычно лизала и покусывала губы доминирующей самки или несколько раз подряд терлась подбородком о ее голову. Но она тоже прижимала уши и неистово виляла хвостом.
Один из самых интересных жестов подчинения у гиеновых собак, который и самые низшие, и более высокие по рангу животные демонстрируют перед доминирующими особями, — это «подставление шеи»: подчиненная особь слегка отворачивает морду и подставляет согнутую шею доминирующему животному. Таким образом, животное убирает в сторону свое единственное оружие — зубы и, следовательно, демонстрирует отсутствие каких-либо агрессивных намерений. Но зачастую это подставление шеи, очевидно, вызывает внутреннее смятение у подчиненного животного: в нем борются, с одной стороны, желание умилостивить сильнейшего, отвернув зубы, а с другой — желание выказать дружбу, облизав его морду, или стремление защититься в случае необходимости, а для этого нужно повернуть морду к «противнику». Этот конфликт проявляется в целой серии взмахов головой, когда движения «к противнику» и «от противника» в быстрой последовательности следуют одно за другим, подавляя и сменяя друг друга.
К. Лоренц в своей знаменитой книге «Человек находит друга» описывает подставление шеи как жест подчинения у волков и домашних собак. Опубликовав эти данные, Лоренц стал мишенью нападок, обвиняющих его в неточности наблюдений. Р. Шенкель, наблюдавший за американскими волками, чепрачными шакалами и домашними собаками, утверждает, что шею подставляют только доминирующие особи. Во-первых, это хорошая исходная позиция для того, чтобы ударить противника задней частью тела (как это делают шакалы); во-вторых, эта поза полна уверенности, и подчиненное животное не решается укусить. Шенкель высказал предположение, что в подобных сценах Лоренц мог спутать доминирующее и подчиненное животное.
Но когда я наблюдал такой жест у гиеновых собак, это был совершенно очевидный знак подчинения, характерный для особей низшего ранга; позднее, увидев этот жест, столь же несомненно выражавший подчинение у обыкновенных шакалов, я снова вспомнил наблюдения Лоренца. А потом, когда я спросил де ла Фуэнте, который хорошо знает европейского волка, наблюдал ли он подставление шеи у подчиненной особи, он с некоторым удивлением ответил мне, что это один из самых широко распространенных жестов подчинения.
Так что Лоренц был абсолютно прав — вероятно, европейские волки отличаются от американских больше, чем полагал Шенкель. Я же могу сказать только одно: подставление шеи — один из самых обычных жестов подчинения, который я чаще всего наблюдал в любой стае гиеновых собак.
Но одна черта в поведении гиеновых собак, которая более других повинна в столь широкой распространенности мнения об отсутствии субординации в стае, — это обряд приветствия. В разгар этой короткой и суматошной сцены, как правило, совершенно невозможно разобраться, какое положение занимают отдельные животные, и единственный способ понять это — всецело сосредоточиться на поведении одной-единственной собаки. Но и тут ранг этой собаки может остаться загадкой — сцена приветствия превратилась в настолько четкий ритуал, что каждая собака повторяет те же движения, что и ее товарка, с которой она здоровается. Так, если Ведьма сновала среди собак, насторожив уши и подняв хвост, Юнона делала то же самое. Обе лизали друг друга в губы и постепенно наклоняли головы все ниже к земле словно состязаясь, кто опустит ниже. Очень возможно, как я уже замечал, что эта церемония демонстрирует подчинение особи интересам стаи и, таким образом, обеспечивает успешное сотрудничество всех собак во время охоты. Мне было интересно узнать, что и волчья стая, имеющая очень четкую систему иерархии доминирования, также совершает накануне охоты обряд приветствия, поразительно напоминающий церемонию у гиеновых собак.
Еще один факт поддерживал ошибочное утверждение, что «никакой иерархии нет»: когда собаки поедают добычу, между ними почти никогда не вспыхивают драки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63