206 Тиллих П. Указ. соч. С. 202.
***
Западные мыслители скорбят об утрате человека Нового времени. Однако в поисках выхода из сложившейся ситуации они не видят возможной антропологической альтернативы. Звучит неявная и утопическая надежда на спасение "духовно здорового ядра" общества, на возможность возрождения...
Новое время и его культура выработали определенный антропологический посыл, который собственно и сформировал человека Нового времени. Его основные характеристики:
- homo individualis - человек индивидуальный (самостоятельный, самодостаточный);
- homo idealis - человек идеалистический (ведет себя в соответствии с принятыми в обществе ценностями, полагает, что жизнь строится на основе моральных, нравственных ценностей, что они (ценности) определяют жизнь, существование человека и общества);
- homo rationalis - человек рационалистический (живя в обществе, он должен думать и думает о том, кто существует с ним рядом, чего эти люди хотят, что они чувствуют, что могут дать ему и что он им, т.е. понимает, что других членов общества нужно и можно понимать и как-то вписываться в сообщество).
В современном нам мире эта модель человека разрушена - нововременного человека нет. При этом можно предположить, что этот человек не просто исчез как вид - он не выдержал испытания цивилизацией, войной, техникой, экономикой, благосостоянием и пр. XX в. новой модели человека не создал, "человек массы" не может рассматриваться как человеческий тип, он так окончательно и не сложился, переживая трансформации вместе с трансформирующимся обществом.
Современный исследователь культуры А. Ровнер отмечает: "Закат Запада начался с того момента, когда исчезла нужда в
168
созданной и призванной им к высоким ролям интеллигенции. Культура всегда являлась плодом попечения высших классов, и интеллигенция создавалась в этих классах либо вводилась в них снизу. Конфликт с интеллигенцией симптоматичен для ситуации социально-культурного огрубления, когда интеллигенция становится "лишней" в связи с переходом от попечения к пропаганде. Гибель Запада стала неизбежной в связи с утратой им творческого класса. Откат его в оппозицию, а затем... в подполье породили недоверие и преследование. Интеллигенция оказалась дестабилизирующей и опасной в тоталитарных системах коммунизма и фашизма, работающих с массами методами прямой пропаганды, формирующих у человека толпы примитивные мотивации и поведенческие клише" [207]. Рассматривая сложившуюся в XX в. культурную и антропологическую ситуацию, А. Ровнер констатирует, что современное человечество живет в эпоху "межкультурья", культурно-исторического вакуума, социально-культурной стагнации, эпоху "квазикультурных призраков и миражей, когда все позади или впереди, но ничего "сегодня и здесь", кроме холостых ходов поршня времени, когда нет места для ума и таланта, для какой-либо осмысленной деятельности, ибо любая социальная ангажированность означает только пустой выброс энергии, пустую трату сил. Западной культуры больше нет, как нет и никакой другой культуры. Нет и пространства для зарождения новой духовной парадигмы: ей просто не на что было бы опереться. Царит плоскостная квазикультура..." [208].
207 Ровнер А. 75 лет спустя "Заката Европы" // Ровнер А. Третья культура. СПб., 1996. С. 110-111.
208 Там же. С 109-110.
Сегодня не существует определенного представления о том, каким должен быть нормальный, обычный, стандартный, среднестатистический человек, что им движет, какие качества ему должны быть присущи. Средства массовой информации, современная литература и театр, с помощью которых такая модель человека может быть создана и транслирована в общество, нового человека не формируют и не создают в условиях реального дефицита "модели" или концепции.
169
В этой главе рассматриваются различные тенденции в осмыслении кризисных явлений в таких областях, как политика, экономика, государство. Социокультурный кризис затронул эти сферы в не меньшей степени, чем иные стороны общественной жизни европейского континента. До сих пор речь шла о диагнозах кризиса, которые предлагались мыслителями, склонными строить обобщенные философско-исторические схемы на основе традиционных философско-культурологических и антропологических канонов.
Однако изначально воспринятый как кризис культурных и человеческих ценностей ренессансной эпохи, он захватывал все более широкие социальные сферы, проявляя свой системный характер. Обостренное войной кризисное сознание (а также сопутствующие ему страх, тревога, беспокойство) становится нормой повседневного существования европейского человека. Политическая сфера тоже была затронута эпидемией кризиса, что, в свою очередь, укрепляло кризисные настроения в обществе.
Протестантский теолог и философ Пауль Тиллих, описывая социальную ситуацию послевоенной разрушенной Европы, отмечает характерную для европейского общества этого периода атмосферу страха и страданий [209]. Однако Тиллих видит принципиальное различие между состоянием страха и тревогой. Страху, в понимании философа, можно противостоять, для этого достаточно иметь немного мужества. Когда человек попадает в экстремальную ситуацию (например, бомбардировка, сраже
209 См.: Тиллих П. Что помогает ослабить чувство тревоги в нашей культуре // Человек и социокультурная среда. Вып. 11 М , 1992. С. 191-204.
170
ние), то именно мужество способно уменьшить ощущение страха, поскольку в подобных ситуациях человек понимает причину происходящего и может противостоять источнику опасности. Тревога, невроз и им подобные недуги, считает философ, формируются тогда, когда человек не в силах вступить в борьбу с надвигающейся угрозой, не способен проявить мужество.
Именно такая ситуация, по мнению Тиллиха, сложилась "в рамках стабильных и, казалось бы, надежно защищенных буржуазных цивилизаций, которые в Европе стали исчезать после Первой мировой войны. Силы, до этого довольно успешно боровшиеся с боязнью, неуклонно ослабевали. Вместо того чтобы сдаться, подчиниться этой тревоге, европейская мысль выработала в себе решимость построить, создать во всех областях жизни что-то новое. И именно эта воля способствовала уменьшению тревоги, несмотря на поражение, инфляцию, гражданскую войну. Тем не менее вскоре она вновь усилилась: пусть она выражалась неосознанно и неясно, но она была - фашизм стремительно набирал силу. В эпоху экономического кризиса она стала еще сильнее. Тогда этого нельзя было понять, с этим нельзя было бороться. Казалось, что и мужество-то уже не нужно, потому что с этим просто нельзя было совладать. Гитлер, благодаря своему чудовищному инстинкту, почувствовал сложившуюся ситуацию. На место глобального абстрактного зла он поставил группу придуманных им, но весьма конкретных виновников всех бедствий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131