Религиозные чувства человека постоянно уводятся в сторону тремя силами, которые мы наблюдаем в различных религиях. Прежде всего это магия — притязания человека поставить себе на службу оккультные силы. Иными словами, реальная вера в существование темной силы, которую можно поставить себе на службу.
В нас с вами заложены громадные силы, огромный потенциал жизненной энергии, духовной и физической. Многие религиозные конфессии стараются развить ту или иную сторону этого потенциала (скажем, восточные единоборства). Все это заложено в человеке, но, к сожалению, заглушено грехом, а подчас уведено в сторону и используется не по назначению. И не случайно многие восточные религиозные направления предполагают внутреннее и внешнее соблюдение особых нравственных правил. Без этого невозможно никакое движение в религиозной жизни. Там люди соблюдают посты и молятся до изнурения, но там цель другая подчинить себе свою природу и через нее действовать на окружающий мир. Мы же просим Бога послать милость на наше сердце:
«Милости хочу, а не жертвы»
. Это совсем другое направление.
Первое , что уводит человека от истинного Бога, это магия, способность подчинить себе сверхъестественные силы путем использования определенных формул и обрядов. Магия есть форма утилитаризма, которая выражается не в молитве, а в принуждении. Таким образом, перед нами антипод религии — антирелигия. Ведь религия — это связь человека с Богом. А здесь наоборот: отторжение от Бога, обращение к оккультным силам.
Второе — стремление превратить религию в племенной или национальный обычай. Часто то или иное религиозное движение сводится к обрядовым формам, которыми дорожат просто как общественным достоянием. Все сводится к обрядности, заключается в сугубо мирские национальные рамки. К сожалению, эта опасность угрожает всем национальным религиям.
Третье — стремление отделить религиозную жизнь от нравственной обязанности. Эта опасность как ветхозаветного, так и нашего времени. Это одна из самых популярных форм вырождения религии в наше время. То есть я верующий, я все признаю, но нравственность моя оставляет желать лучшего. Есть такое выражение: «И бесы веруют и трепещут». Но бесы хотя бы трепещут, а человек и этого не делает. В этом аспекте проявляется ослабленное чувство греха, что приводит к тому, что религия лишается самого существенного компонента благоговения и покаяния перед Богом.
Итак: магия, племенное или национальное обособление и отделение религиозной жизни от нравственной основы. Это три опасности, угрожающие религии.
Если мы обратимся к религии Израиля, то увидим, что это религия особая. Как говорит Ветхий Завет, это плод откровения Божиего. На фоне общего искажения религиозного духа религиозное движение Израиля предстает перед нами как исключительное вмешательство Божьего Промысла в жизнь человека.
Представим себе, что перед нами большая полноводная река. Обычно на своем пути она захватывает какие-то деревья, ветки. И вот мы с вами стоим на стремнине и наблюдаем, как все это куда-то движется, уходя вдаль к горизонту. И вдруг возникает какая-то точка, которая идет против течения. Это движение против общего упадка религиозного духа, способность плыть против течения — есть вмешательство Бога в историю человека, его религиозной жизни.
К сожалению, кроме религии Израиля почти ни одна религия не оказывала действенного сопротивления общему падению религиозного чувства. Подчас религии, окружающие Израиль, были религиями окаменелости, неподвижности. И вдруг в маленьком племени бедуинов, рождается монотеистическая идея — идея Единого Бога. Через несколько веков это племя становится небольшим народом и продолжает держаться той же идеи. Появляется у него и свой закон, основанный на той же идее, появляется и место культа. В конце концов он входит в общение с другими народами, одухотворяя их и давая им возможность присоединиться к себе. В конце концов приходит и награда: 19 на землю приходит Мессия Христос. Он приходит как Лицо, Которое ожидалось с радостью многими поколениями, и несет с Собой благодать искупления, радость любви. И Израилю остается только принять Его. Но лишь малая частица Израиля Его принимает. Это «малое стадо» идет на завоевание всего мира, о чем говорит вторая часть Библии — Новый Завет.
Итак, мы видим, что в историю человека вмешивается Господь. Говорит Господь — это Божественное откровение. Библия — это откровение Божие, если говорить целиком о книге как таковой. Во-вторых, это вызов для человека. Если мы с вами прочитаем Библию и останемся прежними, то это не будет иметь смысла. Нельзя прочесть тот или иной отрывок из Св. Писания, чтобы просто, скажем, сдать его на экзамене. Мы не для этого изучаем Библию — она должна быть вызовом для нас с вами. Мы должны через нее пересмотреть себя, увидеть себя ветхого человека. Должны уметь его отбросить, победить его в себе и идти путем человека Нового Завета. В-третьих, Библия фундамент нашей веры. Как сказал один богослов, чтобы понять Библию, в нее нужно сначала поверить.
Перед нами особое собрание книг, называемое Библией. Автор Библии — Бог, но орудие Его — человек. Именно под именами людей мы цитируем большинство книг Ветхого и Нового Завета: книги пророков Исаии и Иезекииля, Иеремии, книга Самуила, Евангелие от Матфея и т. д. Слово Божие, сказанное через человека. Где же где та грань, которая стоит в Библии между Божеским и человеческим? Где слово Бога и слово человека? Что, к примеру, написано пророком как исторический факт, а что внушено ему свыше? Это озарение, а это — кто-то пересказал свои впечатления. Ни одна страница Библии не может в чистом виде являть собой откровение.
Вспомним первые пять веков, когда пришло на землю Слово Божие — Христос воплотился. Сколько пришлось употребить времени и сил, чтобы зафиксировать догматически Боговоплощение? Была долгая борьба с христологическими ересями. Точно так же и догмат о Богооткровенности Библии не сразу сложился, должно было пройти определенное количество времени — века, чтобы остался чистый кристалл, о котором можно сказать: это — то, что осталось нам в наследие. Поэтому чтобы правильно понимать то, что нам дает Библия, и видеть в ней и слово Божие, и слово человеческое, нам необходимо знать ту среду, в которой родилась Библия, — мир Древнего Востока. Именно там появились первые строки, входящие ныне в Библию. Среда эта — культурный мир Востока, отличающийся от греко-римского мира. Другие понятия, другие образы, другие сравнения.
Например, царь на Востоке являет образ Божества и разделяет Его непроницаемую ясность, Его сверхчеловечность, Его бесстрастность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145