Никлас надраил до блеска плиту, Юхан выкрасил кухонные скамейки в голубой цвет, Мелькер без малейшего кровопролития смастерил книжную полку и уставил ее разными книгами на все вкусы. Над побеленным очагом в общей комнате он развесил картинки, привезенные из города. Малин нарядила пухлую подушку на кухонном диване в новую ситцевую наволочку в красную полоску, Один Пелле расхаживал повсюду без дела и только любовался. Самую некрасивую и негодную мебель составили в сарай, где Пелле оборудовал себе скромную комнатку. Пусть старая мебель знает: она еще на что-то годна. И, кроме того, он собирался пережидать в сарае вместе с Йокке дождь.
— Это своего рода творчество, — сказала Малин, оглядевшись в своем по-летнему нарядном доме. — Теперь сюда надо принести побольше цветов.
Она притащила из сарая старые кувшины для моченой брусники, принадлежавшие веселой жене столяра, обтерла пыль н поставила в них ветки сирени и цветущих диких яблонь. Потом она отправилась на янсонов выгон, где в буйном изобилии рос ландыш, и набрала полную охапку цветов. На обратном пути она встретила Чёрвен со Стиной. Оживленно болтая, они петляли меж берез. Увидев Малин, девочки смолкли и только любовно и с восхищением смотрели на нее. Ведь это была их Малин, такая хорошенькая с букетом ландышей в руках.
— Как невеста! — сказала Чёрвен.
У Стины загорелись глаза, а в голове мелькнула дорогая ей мысль, которую она уже давно лелеяла.
— Не собираешься ли ты замуж, Малин? Чёрвен расхохоталась во все горло.
— Замуж, это еще что такое?
— Это когда женятся, — неуверенно ответила Стина.
Малин принялась их уверять, что со временем не плохо бы выйти замуж, но пока она еще слишком молода.
Чёрвен уставилась на нее, будто не веря своим ушам.
— Слишком молода! Это ты-то! Ты такая старая, что просто с ума сойти!
Малин расхохоталась.
— Сперва надо найти человека, чтобы был по душе, понятно вам? И Чёрвен со Стиной пришлось согласиться, что с подходящими женихами на Сальткроке туговато.
— Но ты бы могла жениться на заколдованном принце, — горячо уговаривала Малин Стина.
— А есть такие? — спросила Малин.
— Их в канавах полным-полно, — ответила Стина. — Чёрвен говорит, что все лягушки — заколдованные принцы.
Чёрвен кивнула.
— Только поцелуешь одну, и — бах! — принц уже тут как тут!
— Да, выходит, совсем просто, — согласилась Малин. — Тогда я попробую подыскать себе кого-нибудь.
Чёрвен снова кивнула.
— Да-а, попробуй… пока не поздно. — И важно добавила: — Я, по крайней мере, женюсь, прежде чем стану старой каргой, которая в тягость себе и другим.
— На заколдованном принце? — спросила Малин.
— Не-а, на водопроводчике, — ответила Чёрвен. — Папа говорит, что они, по нынешним временам, чертовски хорошо зарабатывают.
Стина поспешила заверить, что и ей тоже нужен водопроводчик.
— Потому что я хочу все точь-в-точь как у Чёрвен.
— Да уж, эти два водопроводчика не соскучатся с вами, — заметила Малин, направляясь в Столярову усадьбу. — Встретите заколдованного принца, скажите ему, что я поковыляла домой на своих дряхлых ногах.
И тогда Чёрвен и Стина, взявшись за руки, поскакали вслед за ней меж березками, распевая во все горло: Без башмаков не выйти замуж, Посулила мне их мать, Если только вечерами Я не буду пропадать.
Девочки решили нарвать ландышей точь-в-точь как Малин, но не успели они приняться за дело, как случилось чудо: они нашли заколдованного принца для Малин. Подумать только, они нашли лягушку! Лягушка с задумчивым видом сидела у края канавы.
— Наверно, сидела и подкарауливала Малин, — сказала Чёрвен, зачарованно глядя на маленькую лягушку, судорожно бившуюся меж ее стиснутых ладошек. — Пошли скорее, найдем Малин, пусть она ее поцелует.
Но Малин куда-то исчезла. Девочки добежали с лягушкой до самой Столяровой усадьбы, но когда они пришли туда, дядя Мелькер сказал, что Малин только что ушла к Сёдерману купить салаки.
— Тогда пошли ко мне! — пригласила Стина.
Но и там Малин не оказалось. Она уже купила салаку и ушла.
— Сядем на пристани и подождем, — предложила Чёрвен. — Не придет Малин, пусть пеняет па себя. Эта лягушка начинает мне надоедать.
Но, как выяснилось, лягушке ничуть не меньше надоела Чёрвен, потому что когда Чёрвен чуть-чуть приоткрыла ладошки, чтобы Стина взглянула на лягушку, та изловчилась и как можно дальше прыгнула на пристань. Она непременно свалилась бы в воду, если бы Стина не подхватила ее в последний момент на лету.
У причала пришвартовался чей-то парусник, но там никого не было видно — ни на борту, ни вообще нигде. Солнце припекало, Чёрвен было жарко и скучно: сиди тут и жди. Надолго у нее терпения не хватило, и она быстро нашла выход из положения.
— Знаешь что, — сказала она, — мы можем и сами поцеловать лягушку, и-эх! Принц все равно явится, понимаешь, и тогда мы сведем его к Малин. А там уж пусть сам хоть немножко постарается.
Стине это предложение показалось разумным. Правда, не очень-то приятно целовать лягушек, но чего не сделаешь ради Малин. Лягушке же затея с поцелуями пришлась не по вкусу. Она вырывалась, но Чёрвен крепко держала ее в руках. Стина, вздохнув, заморгала.
— Давай! — велела Чёрвен.
И Стина послушалась. Она поцеловала лягушку. Но несчастное животное не желало превращаться в принца.
— Эх ты, давай я! — сказала Чёрвен.
Еще с большим жаром поцеловала она лягушку, но и у нее ничего не вышло. В ее руках по-прежнему судорожно билась та же самая лягушка.
— Глупый принц, — в сердцах сказала Чёрвен, — он не хочет превращаться. Убирайся тогда!
Она посадила лягушку на пристань, и та, радуясь своей неожиданной свободе, прыгнула с мостков прямо на парусник. Бах!
Попробуйте-ка сказать, что лягушки — не заколдованные принцы.
Бах! И он тут как тут! Точно в сказке. Вынырнув из рубки, он прыгнул на пристань и предстал перед Чёрвен и Стиной с крохотным щенком на руках.
Подумать только, принц! Чёрвен и Стина смотрели на него во все глаза. Одеждой он не походил на принца: на нем была самая обыкновенная куртка, обыкновенный свитер и обыкновенные синие брюки. Но в остальном это был настоящий принц — глаза синие, зубы белые, а волосы, светло-золотистые, покрывавшие его голову точно шлем. Да, он был под стать Малин!
— А я думала, что он будет хотя бы с короной на голове, — разочарованно прошептала Стина.
Не сводя глаз с принца, Чёрвен объяснила:
— Он носит ее, видно, только по воскресеньям. Ой, ну и обрадуется Малин!
Чёрвен вдруг вспомнила о Пелле. Он-то не обрадуется их затее. Ну и разозлится же он, когда узнает, что они раздобыли принца для его сестренки. Вот тебе на! Прямо на них с холма к пристани несся Пелле, а следом за ним бежала Малин. У Чёрвен мурашки забегали по коже, и она шепнула Стине:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Это своего рода творчество, — сказала Малин, оглядевшись в своем по-летнему нарядном доме. — Теперь сюда надо принести побольше цветов.
Она притащила из сарая старые кувшины для моченой брусники, принадлежавшие веселой жене столяра, обтерла пыль н поставила в них ветки сирени и цветущих диких яблонь. Потом она отправилась на янсонов выгон, где в буйном изобилии рос ландыш, и набрала полную охапку цветов. На обратном пути она встретила Чёрвен со Стиной. Оживленно болтая, они петляли меж берез. Увидев Малин, девочки смолкли и только любовно и с восхищением смотрели на нее. Ведь это была их Малин, такая хорошенькая с букетом ландышей в руках.
— Как невеста! — сказала Чёрвен.
У Стины загорелись глаза, а в голове мелькнула дорогая ей мысль, которую она уже давно лелеяла.
— Не собираешься ли ты замуж, Малин? Чёрвен расхохоталась во все горло.
— Замуж, это еще что такое?
— Это когда женятся, — неуверенно ответила Стина.
Малин принялась их уверять, что со временем не плохо бы выйти замуж, но пока она еще слишком молода.
Чёрвен уставилась на нее, будто не веря своим ушам.
— Слишком молода! Это ты-то! Ты такая старая, что просто с ума сойти!
Малин расхохоталась.
— Сперва надо найти человека, чтобы был по душе, понятно вам? И Чёрвен со Стиной пришлось согласиться, что с подходящими женихами на Сальткроке туговато.
— Но ты бы могла жениться на заколдованном принце, — горячо уговаривала Малин Стина.
— А есть такие? — спросила Малин.
— Их в канавах полным-полно, — ответила Стина. — Чёрвен говорит, что все лягушки — заколдованные принцы.
Чёрвен кивнула.
— Только поцелуешь одну, и — бах! — принц уже тут как тут!
— Да, выходит, совсем просто, — согласилась Малин. — Тогда я попробую подыскать себе кого-нибудь.
Чёрвен снова кивнула.
— Да-а, попробуй… пока не поздно. — И важно добавила: — Я, по крайней мере, женюсь, прежде чем стану старой каргой, которая в тягость себе и другим.
— На заколдованном принце? — спросила Малин.
— Не-а, на водопроводчике, — ответила Чёрвен. — Папа говорит, что они, по нынешним временам, чертовски хорошо зарабатывают.
Стина поспешила заверить, что и ей тоже нужен водопроводчик.
— Потому что я хочу все точь-в-точь как у Чёрвен.
— Да уж, эти два водопроводчика не соскучатся с вами, — заметила Малин, направляясь в Столярову усадьбу. — Встретите заколдованного принца, скажите ему, что я поковыляла домой на своих дряхлых ногах.
И тогда Чёрвен и Стина, взявшись за руки, поскакали вслед за ней меж березками, распевая во все горло: Без башмаков не выйти замуж, Посулила мне их мать, Если только вечерами Я не буду пропадать.
Девочки решили нарвать ландышей точь-в-точь как Малин, но не успели они приняться за дело, как случилось чудо: они нашли заколдованного принца для Малин. Подумать только, они нашли лягушку! Лягушка с задумчивым видом сидела у края канавы.
— Наверно, сидела и подкарауливала Малин, — сказала Чёрвен, зачарованно глядя на маленькую лягушку, судорожно бившуюся меж ее стиснутых ладошек. — Пошли скорее, найдем Малин, пусть она ее поцелует.
Но Малин куда-то исчезла. Девочки добежали с лягушкой до самой Столяровой усадьбы, но когда они пришли туда, дядя Мелькер сказал, что Малин только что ушла к Сёдерману купить салаки.
— Тогда пошли ко мне! — пригласила Стина.
Но и там Малин не оказалось. Она уже купила салаку и ушла.
— Сядем на пристани и подождем, — предложила Чёрвен. — Не придет Малин, пусть пеняет па себя. Эта лягушка начинает мне надоедать.
Но, как выяснилось, лягушке ничуть не меньше надоела Чёрвен, потому что когда Чёрвен чуть-чуть приоткрыла ладошки, чтобы Стина взглянула на лягушку, та изловчилась и как можно дальше прыгнула на пристань. Она непременно свалилась бы в воду, если бы Стина не подхватила ее в последний момент на лету.
У причала пришвартовался чей-то парусник, но там никого не было видно — ни на борту, ни вообще нигде. Солнце припекало, Чёрвен было жарко и скучно: сиди тут и жди. Надолго у нее терпения не хватило, и она быстро нашла выход из положения.
— Знаешь что, — сказала она, — мы можем и сами поцеловать лягушку, и-эх! Принц все равно явится, понимаешь, и тогда мы сведем его к Малин. А там уж пусть сам хоть немножко постарается.
Стине это предложение показалось разумным. Правда, не очень-то приятно целовать лягушек, но чего не сделаешь ради Малин. Лягушке же затея с поцелуями пришлась не по вкусу. Она вырывалась, но Чёрвен крепко держала ее в руках. Стина, вздохнув, заморгала.
— Давай! — велела Чёрвен.
И Стина послушалась. Она поцеловала лягушку. Но несчастное животное не желало превращаться в принца.
— Эх ты, давай я! — сказала Чёрвен.
Еще с большим жаром поцеловала она лягушку, но и у нее ничего не вышло. В ее руках по-прежнему судорожно билась та же самая лягушка.
— Глупый принц, — в сердцах сказала Чёрвен, — он не хочет превращаться. Убирайся тогда!
Она посадила лягушку на пристань, и та, радуясь своей неожиданной свободе, прыгнула с мостков прямо на парусник. Бах!
Попробуйте-ка сказать, что лягушки — не заколдованные принцы.
Бах! И он тут как тут! Точно в сказке. Вынырнув из рубки, он прыгнул на пристань и предстал перед Чёрвен и Стиной с крохотным щенком на руках.
Подумать только, принц! Чёрвен и Стина смотрели на него во все глаза. Одеждой он не походил на принца: на нем была самая обыкновенная куртка, обыкновенный свитер и обыкновенные синие брюки. Но в остальном это был настоящий принц — глаза синие, зубы белые, а волосы, светло-золотистые, покрывавшие его голову точно шлем. Да, он был под стать Малин!
— А я думала, что он будет хотя бы с короной на голове, — разочарованно прошептала Стина.
Не сводя глаз с принца, Чёрвен объяснила:
— Он носит ее, видно, только по воскресеньям. Ой, ну и обрадуется Малин!
Чёрвен вдруг вспомнила о Пелле. Он-то не обрадуется их затее. Ну и разозлится же он, когда узнает, что они раздобыли принца для его сестренки. Вот тебе на! Прямо на них с холма к пристани несся Пелле, а следом за ним бежала Малин. У Чёрвен мурашки забегали по коже, и она шепнула Стине:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62