Вдова улыбнулась и отвечала:
- Мир весь не наш, а божий, и такой великой области для искушения твоего я предложить не могу, но я поставлю тебе нечто меньшее и увидим: не устремишься ли к этому неважному, а меня, столь тебе необходимую, отринешь.
- Никогда этого не случится! - воскликнул влюблённый.
- Иди же сейчас отсюда домой, затворись в своей верхней комнате, выкинь мне ключ в окно и оставайся там, пока я пришлю за тобой. Обещаешь ли мне это исполнить?
- О, что говорить о таких пустяках!
- Хорошо, и если потом твоё стремление будет всё то же, то я даю тебе слово, что перестану вспоминать об умершем муже и отдам себя в твоё угождение. Теперь, с этой минуты, всё, чему быть и чему не быть, - от тебя зависит.
Купец побежал домой весело, потому что почитал своё дело выигранным. Он взошёл в дом свой и весёлою рукой затворился у себя в верхней горнице, а ключ выбросил в окно и велел отнести его вдове в доказательство, что он свой урок уже начал. Вдова же приняла ключ, но ничего больше жениху не заказала.
Купец пробыл в горнице день, провожая часы ожиданья в любовных мечтаниях и ожидая, в чём будет дальше его испытание; но сутки прошли, а вдова ни о чём новом ему не сообщала. На другой день он опять думал о вдове, но вспомнил также несколько раз и о своём желудке, который был пуст и требовал пищи, а на третий день голод стал так напоминать ему о себе, что купец не обращался в сладких мечтах ко вдове, а гневался на неё и всё думал о пище, а в ночи он не мог спать, потому что и сон его наполнялся уже не видениями обольстительной вдовы, а запахом яств. Утро же четвёртого дня купец встретил в мучительных болях желудка и послал преданного ему человека ко вдове спросить: не забыла ли она о нём? Вдова отвечала, что она не забыла.
- Но он умирает! - сказал ей посланец.
- Не пугай меня этим! - отвечала вдова сквозь улыбку: - до смерти ещё далеко. Но, впрочем, я не хочу томить его дольше. Пусть он теперь одевается в гостиное платье, я за ним скоро пришлю и он получит все, чего пожелает.
В предобеденный же час в дом купца пришла доверенная от вдовы и, имея ключ от жениховой двери, открыла её и сказала:
- Радуйся, господин! ты вполне сдержал своё обещание, иди же теперь к моей госпоже: она тебя ожидает, и, со своей стороны, своё обещание сдержит.
Но купец, одетый в гостиное платье, смотрел на посланницу впавшими глазами и уныло, слабым голосом, отвечал, что готов за ней следовать. Он был так изнурён, что надо было позвать людей, которые взяли его под руки и помогли ему идти.
Вдова встретила гостя в дверях своего жилища. Она была во всём блеске своей красоты, ибо и она тоже сменила одежду вдовства и надела легкотканную одежду, державшуюся на её плечах самоцветными стяжками и открывавшую шею и руки, с которых неслось благоухание амбры.
Приняв входившего гостя под руки, вдова ввела его в большую горницу, которая была разделена надвое повешенным на кольцах ковром. В одной половине, ближайшей ко входу, был накрыт стол, установленный прозрачными кувшинами с искрометным питьём и блюдами, из которых одно было покрыто; а на другой половине возвышалось пышное ложе с двойным изголовьем.
- Ты теперь господин в моём доме, - сказала вдова, - и я тебе повинуюсь. Вот здесь трапеза, здесь ложе. Избирай, что ты хочешь; я готова разделить с тобой то и другое.
Купец же отвечал ей:
- Ах, помилуй меня, "аз вельми истощах, дай мне вперёд насытиться"! - и он потянулся к столу и возлёг, озирая посуду.
- Мы имеем достаточно время, так как яства в приспешне ещё не поспели, - сказала вдова.
- А это здесь что же покрыто на блюде?
- Это пшено, - оно безвкусно, пока к нему не поспеет облива.
- Мне всё теперь вкусно, - воскликнул купец и, открыв блюдо, стал насыщаться пшеном, без обливы, а вдова сказала ему:
- Вот ты теперь видишь: потреба потребе есть рознь; без одного жить человеку нельзя, а без другого жить можно! - и с этим она велела подавать кушанья и опустила ковер, который навсегда закрыл от купца её ложе.
30) Апреля 5. Стремясь возвышаться над силой страстей, женщины Пролога представляют ещё один такой высокий характер, которому удачи и безмятежное счастье были даже в тягость.
Один из александрийских отцов увидел раз женщину, которая чрезвычайно усердно молилась и при том горько плакала. Это его тронуло и он спросил молившуюся: какое у неё горе? Она же отвечала ему: "ах, я очень счастлива, и у меня нет никакого горя, но я живу среди людей и вижу много огорчённых, и теперь молю бога, чтоб он отделил на мою долю часть их страдания, дабы я не пристрастилась к здешней жизни". Александрийский отец подивился этой благоразумной женщине, которая лучше многих знала, в чём заключается высшая опасность для человека.
Этим оканчивается группа женских лиц, которые то удивляют мужчин высотой своих порывов, то исправляют их, отвлекая от чувственной грубости, то прямо спасают людей с полным самоотвержением и потом без малейшего ропота сами несут отвержение, нищету и всевозможные унижения. В таком сане превосходной чистоты мы насчитываем по Прологу девять женщин.
V
Систематическая схема наша являет нам теперь такую пропорцию: из 35 женщин, составляющих целую треть лиц, представляющих интерес в повествовательном роде, 17 не соблазняли мужчин, а пострадали от их соблазнов и насилий; 4 соблазняли - одна с успехом, а три без успеха, причем из них без успеха остались: одна светская дама из Александрии, одна гетера, нанятая знатными богачами, и одна припадочная болгарская девчонка. Успевала в своих намерениях только Мария из Египта, но и она, впрочем, держала себя как простая "блудница", какою она была до возвышенного поворота во второй половине её жизни. Девять же не только останавливали мужчин от их грубых страстей, но даже научили их обуздывать свою природу и жить для более возвышенных целей.
В дурном виде Пролог представляет только двух женщин, из которых одна обнаруживает жестокое сердце, омрачённое страстью к мужчине, а история другой так мало понятна, что её, следуя определению Феофана Прокоповича, очевидно, остаётся только отнести к разряду "пустых басен".
31) Марта 19. Молодая вдова, по имени Мария, имея двух маленьких детей, влюбилась в одного "воина" и захотела выйти за него замуж. Воин же, хотя и был близок к ней, но не хотел брать её в замужество. Он нагло выставлял на вид свой эгоизм и отказывался тем, что не желает "пещися о детях первого мужа". Тогда влюблённая Мария, под наитием страсти, "заколола обоих детей и послала весть воину, что у неё уже нет детей". Воин, когда получил эту "весть", тотчас же догадался, в чём дело, и поправился на другой лад: он "поклялся не брать дето убийцы". Он остался прав, а женщина погибла. Случаи в этом роде, с замечательным тождеством мотивов и частностей, повторяются в изобилии даже и до сего дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21