– Совершенно верно, – кивнула майор Снежко. – Только шантрапа побежит грабить соседа, когда на водку не хватает. А матерый уголовник не совершает преступлений там, где живет. Он уедет в другой район или в город, где его никто не знает, сделает свое дело и ляжет на дно. Его будут искать в Новгороде, а он во Пскове. Он совершенно точно во Пскове или где-то поблизости, потому что переосторожничал и выдал себя! – Палец майора обвел Псковскую область. – К северу от Пскова он сбывал фальшивки, к югу сбывал, к западу и востоку сбывал. А в середине чистенько! Значит, его логово здесь.
– В Латвии тоже чистенько, – заметил Блинков-младший.
Майор Снежко откинулась в шезлонге и снизу вверх посмотрела на него.
– А почему? Вопрос был простой.
– Потому что заграница, без документов не въедешь, – ответил Блинков-младший, вглядываясь в карту. Территория Эстонии (тоже ведь не Россия) рябила от меленько вписанных цифр. Было понятно, о чем будет второй вопрос майора. И Блинков-младший нашел ответ даже раньше, чем она успела спросить.
– Катер! – сказал он.
– Умница! – Майор так обрадовалась, будто сама решила эту задачу. Хотя она и решила ее, только давно. – Как ты догадался?
– Вы же сами сказали, что наблюдали за катером. А Эстония на том берегу озера, – Блинков-младший ткнул пальцем в ту сторону, где, по его расчетам, была Эстония. – Катер почти бесшумный, с подводным выхлопом. Идет на полном ходу, и слышно только, как волны разбегаются.
– Не знала, – призналась майор Снежко. – В бинокль смотришь – как немое кино: все без звука.
– Вот, уже ценная информация! Вы вставьте Митьку в донесение, вставьте! – влез Николай, переживавший, что его полковнику влетело несправедливо.
– Да вставлю, Коля! Только без толку, – вздохнула майор. – Еще одна не подтвердившаяся красивая версия… Не сходятся мои циферки. Может быть, у других сойдутся.
– У каких других?! – изумился Блинков-младший. Ему представилось, как все малогрязю-кинские дачники, включая младенцев, сидят на чердаках и смотрят в бинокли.
– А как, по-твоему, я вычислила этот катер? – начала объяснять майор Снежко. – Узнала в водной милиции, кто прошлым летом регистрировал новые катера. Отмела тихоходные, потому что по озеру пограничники плавают, а от них не на всякой посудине удерешь. Потом просмотрела донесения пограничников: да, замечали катер в таких-то и таких-то числах, скрылся на большой скорости. Но даже цвет определенно не указывают: светлый, и все. Осталось у меня восемь светлых быстроходных катеров. Я отмела еще три: один принадлежит отставному адмиралу, другой – вице-мэру, а хозяин третьего сам не знает, зачем купил катер – ни разу его на воду не спускал. А за последними пятью катерами наблюдаю я и еще четверо таких же старых дураков из секции ветеранов милиции. Сами понимаете: действующего оперативника не загонишь на три месяца на чердак.
– Это мы очень хорошо понимаем, – сказал Николай. – Действующий оперативник три месяца у вас на подхвате: продукты возит.
– Я же не могла сама ходить в магазин. Знакомые твоей настоящей бабушки моментально меня раскрыли бы, – возразила майор Снежко.
Замечание полицейского, похоже, окончательно испортило ей настроение. Она поджала губы, как будто застегнула рот на «молнию», и явно не собиралась продолжать.
– Бабуля, – подлизнулся Блинков-младший, – то есть Валентина Степановна, а какие циферки у вас не сходятся?
– Даты. Это просто – сам подумай или у «внучка» моего спроси, – холодно сказала лжебабуля и стала сворачивать свою карту.
Блинков-младший помог ей спрятать карту в треногу. Майор Снежко не проронила больше ни
слова.
– Я перекушу да поеду, – сказал ей на прощание Николай. – Будете свой рапорт передавать?
– Через неделю. Ты же сам просил повременить, – отрезала майор Снежко. – Иди, служивый, не раздражай. Все сделаю, как договорились: и Митьку в донесениях отмечу, и даже перед полковником твоим лично извинюсь. А ты нахал. Нашел, чем попрекнуть: продукты он возил!
Глава XXI
След преступника
Николай стал ворчать, как только они с Блинковым-младшим вылезли через окно на задворки дома. Похоже, он чувствовал свою вину и готов был перевалить ее с больной головы на здоровую.
– Тоже мне, ветеран сыска. Циферки у нее не сходятся! Три месяца пустышку тянула… Она хоть какой-нибудь супчик сготовила, или мне опять всухомятку питаться?
– Вчерашний мы съели, – дипломатично ответил Блинков-младший.
Николай сел на огородную грядку, начинавшуюся прямо под окном, и выдернул перезрелую одеревеневшую морковку.
– Хочешь?
– Нет, спасибо, – отказался Блинков-младший.
– Я тоже не хочу, – сказал Николай, обтирая морковку о рукав, – но жрать-то надо.
И захрустел морковкой с таким звуком, как будто ломал через колено палки. Места с налипшей землей он отгрызал и сплевывал.
– Вы забыли сказать: «Вот я заболею дизентерией и умру, а она будет виновата», – заметил Блинков-младший.
– Да, – подтвердил Николай, – именно это
я и забыл сказать.
– Из-за чего вы злитесь? – спросил Блинков-младший. – Сами же говорили: отсеять девяносто девять ошибочных версий и оставить одну настоящую. Вот она и отсеяла.
– У меня родная бабуля преет в Москве, в деревню просится, – начал загибать пальцы Николай. – У меня любимая девушка гуляет со студентом финансового техникума и поет ему песню «Бухгалтер, милый мой бухгалтер». У меня по службе два устных выговора, а третий с занесением будет. И все потому, что я целое лето без роздыху пахал на фальшивую бабулю. А у нее циферки не сходятся!
– Я так и не понял, какие циферки, – признался Блинков-младший.
– Тебе же было сказано: даты! Сегодня вечером катер отплыл, а завтра утром должны вынырнуть фальшивые доллары, – пояснил Николай. – Несколько таких совпадений, и станет ясно, кто из пяти подозреваемых самый перспективный. Тогда можно начинать серьезную разработку: установить плотное наблюдение с инфракрасной оптикой и микрофонами, телефоны послушать, покопаться в мусоре. Выброшенная тряпка со следами типографской краски может стать неопровержимой уликой. Но все это требует людей и денег. А ба-булины бдения на чердаке – от бедности.
– А нельзя сделать обыск?
– У пяти подозреваемых сразу? – вопросом на вопрос ответил полицейский. – Тогда почему не у всех граждан России? Нет, Митек, для обыска сначала нужно собрать улики, хотя бы и косвенные. И потом, обыск дает результат только если он сделан в нужном месте и в нужное время. Фальшивомонетчик печатает деньги часа два в неделю. А остальное время станок скорее всего лежит на дне озера в непромокаемом мешке. Ты его не найдешь, а если найдешь, то не докажешь, что его спрятал твой подозреваемый.
Николай зашвырнул в огород огрызок морковки и встал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44