Вот они герои! А я разве подвиг совершил? Ну, сползал к обрыву... ну, соединил... Дела-то на пять минут...
А о том, что этим самым "сползал" и "соединил" он восстановил нарушенную в самый критический момент связь с попавшим в беду батальоном, ни слова! Вот он, наш советский человек!
Да, советские люди были и всегда останутся скромными, храбрыми и человечными. В этой связи мне вспоминается вот какой эпизод.
...Случилось это в самый канун первомайского праздника. Я со своим заместителем по политической части объезжал батальоны, как говорится, на местах выполнял приятное и волнующее поручение - вручал отличившимся в недавних боях бойцам и командирам полка ордена и медали.
На командный пункт возвращались где-то уже во второй половине дня. И вдруг... Что такое? У дома, где разместился наш КП, вижу толпу стариков, женщин и детей. Сразу определяю, что это не узники фашистских концлагерей. Выходит, местные жители, немцы. Но почему они так волнуются, пытаются что-то объяснить нашему часовому? Екнуло сердце: "Неужели кто-нибудь из бойцов полка допустил по отношению к ним беззаконие? Не может этого быть! И все же... Зачем же они тогда собрались здесь?"
Подъезжаем. Прошу майора Гонопольского узнать, что привело немцев к нашему КП. Замполит обращается с этим вопросом к собравшимся. Из толпы выступает высокая изможденная немка и что-то быстро-быстро говорит майору.
- Опи пришли к нам за помощью, товарищ подполковник, - переводит Гоноиольский. - Их дети умирают с голоду. А в Нейес-Лагере находится крупный продовольственный склад. Около него собрались сотни голодных матерей, стариков и детей. А наши солдаты их, естественно, не подпускают к складу. Вот местные жители и отрядили эту делегацию к советскому командованию. Просят выделить им хотя бы немного продуктов.
- Но как же мы можем им это разрешить? - растерянно спрашиваю я Гонопольского. - Ведь продсклад же трофейный. А на этот счет соответствующий приказ имеется. Так что... И детишек жалко, и в то же время... Какой видишь выход из данной ситуации, замполит? Может быть, связаться со штабом дивизии? Глядишь, и разрешат поделиться запасами с местным населением...
- Другого выхода я тоже не вижу, товарищ подполковник, - разводит руками Гонопольский.
Оставляю замполита с немцами, а сам иду звонить. Комдива на месте не оказывается, трубку берет начальник политотдела полковник А. К. Соболев. Докладываю ему о сложившейся ситуации.
- Что ж, - минуту подумав, отвечает Соболев, - нужно выделить часть продуктов местному населению. Мы не можем допустить, чтобы умирали с голоду женщины и дети. Так что распорядись, Николай Григорьевич...
Кладу трубку, тут же вызываю к себе помощника по снабжению капитана И. А. Астахова. Приказываю ему немедленно начать раздачу местному населению продовольствия из склада в Нейес-Лагере. Сам с замполитом тоже еду туда.
В тот день продукты питания получили более 400 немецких женщин. Мы выдавали их даже с избытком, в расчете на тех жителей города, которые по той или иной причине не смогли сами прийти на склад.
Во время раздачи продовольствия я увидел такую картину. Пожилой усатый ефрейтор, не иначе как из тылового подразделения, до этого смотревший со стороны на очередь немецких женщин и детей, вдруг сорвал с плеч свой сидор, порылся в нем, достал из вещмешка объемистую горсть кускового сахара, подошел к очереди и начал одаривать сладостями мальцов, жмущихся к своим матерям. Те вначале брали сахар с опаской, но уже через четверть часа я увидел того же ефрейтора в окружении немецких детей.
И это тоже был наш, советский человек!
Глава седьмая.
Полк идет по Саксонии
Итак, над поверженным рейхстагом уже полощется на майском ветерке алое Знамя Победы. Но для нас, к сожалению, война еще не закончилась. Полк, как и дивизия в целом, продолжает с боями идти на юг, на дрезденском направлении.
Вскоре узнаем, что и войска правого крыла 1-го Украинского фронта, в том числе танковые армии П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, перегруппировавшись из-под Берлина в полосу нашей армии, тоже начали наступление на юг, на Прагу. Это случилось 6 мая. Советские воины ринулись на выручку братьев чехословаков, поднявших в своей столице 5 мая вооруженное восстание против фашистской тирании.
Многострадальная Прага звала на помощь. И три общевойсковые, две танковые армии, а также два танковых корпуса, нанеся главный удар из района Ризы вдоль западного берега Эльбы, через Рудные горы двинулись к ней. Наша же 5-я гвардейская армия, сосредоточив основные усилия вдоль берега Эльбы, обошла с юго-запада Дрезден и завязала за него тяжелые бои...
После разгрома противника в районе Кенигсбрюка перед 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизией была поставлена задача овладеть городом Радеберг, что находился в трех километрах юго-западнее Дрездена. В дальнейшем, продвигаясь к чехословацкой границе, дивизия должна была форсировать Эльбу и с ходу захватить Пирну и Кенигштейн.
7 мая в Саксонии прошли проливные дожди. Проселочные дороги раскисли. Артиллеристы капитана Б. И. Московского то и дело сами впрягались в лямки, помогая лошадям вытаскивать из хлябей застревавшие орудия. А едва выбирались на дороги с более твердым покрытием, как появлялись новые заботы - разбор завалов, встречавшихся чуть ли не на каждом шагу. Наш полковой инженер капитан В. Н. Кравцов буквально сбился с ног, кидаясь с одного участка маршрута на другой.
В дивизии то и дело появлялся командир корпуса генерал Н. Ф. Лебеденко. Лично разъезжая по полкам, просил, требовал увеличить скорость движения.
8 мая на рассвете наш полк, как и другие части дивизии, вышел наконец к Радебергу. По всему чувствовалось, что гитлеровцы не собираются сдавать его без боя. Так, на подступах к Радебергу наша дивизионная разведка была встречена сильным огнем противника и, понеся потери, отошла.
.Начали готовиться к штурму города. В это время в полк прибыл исполняющий обязанности командира дивизии полковник Е. М. Голуб. Вместе с ним приехали командующий артиллерией дивизии полковник В. К: Валуев и хорошо уже знакомый нам начальник разведки капитан П. Г. Скачко. Тот самый Скачко, который однажды, после моего ранения, принял на себя командование нашим полком.
Как оказалось, дивизионное начальство перед этим успело побывать и в остальных частях 9-й гвардейской. И вот теперь оно на моем командном пункте...
Доложил полковнику Голубу о ходе подготовки к штурму Радеберга. Он выслушал меня внимательно, не перебивая, и лишь потом внес несколько своих поправок и предложений.
Затем здесь же, на КП нашего полка, полковнику Е. М. Голубу доложил капитан П. Г. Скачко. Он, в частности, обратил внимание комдива на тот факт, что в Радеберге гитлеровцы имеют подвижные группы, которые, опираясь на опорные пункты, будут маневрировать между ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
А о том, что этим самым "сползал" и "соединил" он восстановил нарушенную в самый критический момент связь с попавшим в беду батальоном, ни слова! Вот он, наш советский человек!
Да, советские люди были и всегда останутся скромными, храбрыми и человечными. В этой связи мне вспоминается вот какой эпизод.
...Случилось это в самый канун первомайского праздника. Я со своим заместителем по политической части объезжал батальоны, как говорится, на местах выполнял приятное и волнующее поручение - вручал отличившимся в недавних боях бойцам и командирам полка ордена и медали.
На командный пункт возвращались где-то уже во второй половине дня. И вдруг... Что такое? У дома, где разместился наш КП, вижу толпу стариков, женщин и детей. Сразу определяю, что это не узники фашистских концлагерей. Выходит, местные жители, немцы. Но почему они так волнуются, пытаются что-то объяснить нашему часовому? Екнуло сердце: "Неужели кто-нибудь из бойцов полка допустил по отношению к ним беззаконие? Не может этого быть! И все же... Зачем же они тогда собрались здесь?"
Подъезжаем. Прошу майора Гонопольского узнать, что привело немцев к нашему КП. Замполит обращается с этим вопросом к собравшимся. Из толпы выступает высокая изможденная немка и что-то быстро-быстро говорит майору.
- Опи пришли к нам за помощью, товарищ подполковник, - переводит Гоноиольский. - Их дети умирают с голоду. А в Нейес-Лагере находится крупный продовольственный склад. Около него собрались сотни голодных матерей, стариков и детей. А наши солдаты их, естественно, не подпускают к складу. Вот местные жители и отрядили эту делегацию к советскому командованию. Просят выделить им хотя бы немного продуктов.
- Но как же мы можем им это разрешить? - растерянно спрашиваю я Гонопольского. - Ведь продсклад же трофейный. А на этот счет соответствующий приказ имеется. Так что... И детишек жалко, и в то же время... Какой видишь выход из данной ситуации, замполит? Может быть, связаться со штабом дивизии? Глядишь, и разрешат поделиться запасами с местным населением...
- Другого выхода я тоже не вижу, товарищ подполковник, - разводит руками Гонопольский.
Оставляю замполита с немцами, а сам иду звонить. Комдива на месте не оказывается, трубку берет начальник политотдела полковник А. К. Соболев. Докладываю ему о сложившейся ситуации.
- Что ж, - минуту подумав, отвечает Соболев, - нужно выделить часть продуктов местному населению. Мы не можем допустить, чтобы умирали с голоду женщины и дети. Так что распорядись, Николай Григорьевич...
Кладу трубку, тут же вызываю к себе помощника по снабжению капитана И. А. Астахова. Приказываю ему немедленно начать раздачу местному населению продовольствия из склада в Нейес-Лагере. Сам с замполитом тоже еду туда.
В тот день продукты питания получили более 400 немецких женщин. Мы выдавали их даже с избытком, в расчете на тех жителей города, которые по той или иной причине не смогли сами прийти на склад.
Во время раздачи продовольствия я увидел такую картину. Пожилой усатый ефрейтор, не иначе как из тылового подразделения, до этого смотревший со стороны на очередь немецких женщин и детей, вдруг сорвал с плеч свой сидор, порылся в нем, достал из вещмешка объемистую горсть кускового сахара, подошел к очереди и начал одаривать сладостями мальцов, жмущихся к своим матерям. Те вначале брали сахар с опаской, но уже через четверть часа я увидел того же ефрейтора в окружении немецких детей.
И это тоже был наш, советский человек!
Глава седьмая.
Полк идет по Саксонии
Итак, над поверженным рейхстагом уже полощется на майском ветерке алое Знамя Победы. Но для нас, к сожалению, война еще не закончилась. Полк, как и дивизия в целом, продолжает с боями идти на юг, на дрезденском направлении.
Вскоре узнаем, что и войска правого крыла 1-го Украинского фронта, в том числе танковые армии П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко, перегруппировавшись из-под Берлина в полосу нашей армии, тоже начали наступление на юг, на Прагу. Это случилось 6 мая. Советские воины ринулись на выручку братьев чехословаков, поднявших в своей столице 5 мая вооруженное восстание против фашистской тирании.
Многострадальная Прага звала на помощь. И три общевойсковые, две танковые армии, а также два танковых корпуса, нанеся главный удар из района Ризы вдоль западного берега Эльбы, через Рудные горы двинулись к ней. Наша же 5-я гвардейская армия, сосредоточив основные усилия вдоль берега Эльбы, обошла с юго-запада Дрезден и завязала за него тяжелые бои...
После разгрома противника в районе Кенигсбрюка перед 9-й гвардейской воздушно-десантной дивизией была поставлена задача овладеть городом Радеберг, что находился в трех километрах юго-западнее Дрездена. В дальнейшем, продвигаясь к чехословацкой границе, дивизия должна была форсировать Эльбу и с ходу захватить Пирну и Кенигштейн.
7 мая в Саксонии прошли проливные дожди. Проселочные дороги раскисли. Артиллеристы капитана Б. И. Московского то и дело сами впрягались в лямки, помогая лошадям вытаскивать из хлябей застревавшие орудия. А едва выбирались на дороги с более твердым покрытием, как появлялись новые заботы - разбор завалов, встречавшихся чуть ли не на каждом шагу. Наш полковой инженер капитан В. Н. Кравцов буквально сбился с ног, кидаясь с одного участка маршрута на другой.
В дивизии то и дело появлялся командир корпуса генерал Н. Ф. Лебеденко. Лично разъезжая по полкам, просил, требовал увеличить скорость движения.
8 мая на рассвете наш полк, как и другие части дивизии, вышел наконец к Радебергу. По всему чувствовалось, что гитлеровцы не собираются сдавать его без боя. Так, на подступах к Радебергу наша дивизионная разведка была встречена сильным огнем противника и, понеся потери, отошла.
.Начали готовиться к штурму города. В это время в полк прибыл исполняющий обязанности командира дивизии полковник Е. М. Голуб. Вместе с ним приехали командующий артиллерией дивизии полковник В. К: Валуев и хорошо уже знакомый нам начальник разведки капитан П. Г. Скачко. Тот самый Скачко, который однажды, после моего ранения, принял на себя командование нашим полком.
Как оказалось, дивизионное начальство перед этим успело побывать и в остальных частях 9-й гвардейской. И вот теперь оно на моем командном пункте...
Доложил полковнику Голубу о ходе подготовки к штурму Радеберга. Он выслушал меня внимательно, не перебивая, и лишь потом внес несколько своих поправок и предложений.
Затем здесь же, на КП нашего полка, полковнику Е. М. Голубу доложил капитан П. Г. Скачко. Он, в частности, обратил внимание комдива на тот факт, что в Радеберге гитлеровцы имеют подвижные группы, которые, опираясь на опорные пункты, будут маневрировать между ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47