Когда она принимает внешность “брата Джона”, чтобы привлечь внимание Синила, пока Камбер завершает ассимиляцию воспоминаний Али стера, она не пользуется моделью.
“Брат Джон” поднял молодое, обросшее юношеской бородкой лицо, взглянув на него дымчатыми черными, а не голубыми глазами. Эти невероятные глаза на мгновение простодушно блеснули из-под длинных черных ресниц, навсегда запав в душу короля своей несхожестью с кем бы то ни было, скромно опустившись долу. Губы, намного уже, чем губы Эвайн, нерешительно дрогнули, произнося слова голосом, который мало походил на голос Эвайн. (Святой Камбер.)
И действительно, не только мы оставлены с отчетливым впечатлением, что такого человека, как брат Джон, никогда прежде не существовало, таким образом реакция Йорама и Риса дает возможность предположить, что изменение внешности при отсутствии модели и без помощи со стороны, по крайней мере, весьма необычна.
“Ты изменила внешность? – с упреком спрашивает Йорам. – Но как? ”
“Так” – отвечает Эвайн, прежде чем начать объяснять, что она просмотрела в свитках Камбера раздел, касающийся изменения внешности наряду с ассимиляцией памяти.
– Я думала, что может быть полезным, если мы поймем немного из того, как отец пришел к этому. И должна признаться, я никогда не думала, что мне придется воспользоваться этим заклинанием самой. (Святой Камбер.)
Но ни одна из сторон не комментирует того, что Эвайн принимает внешний вид мужчины. Поразмыслив – чего, к счастью, никогда не имел причин делать Синил, – можно изумиться, как далеко может зайти изменение внешности. Было ли оно полным или касалось лишь черт лица? Тем не менее оно должно быть чем-то большим, нежели иллюзия, спроецированная на разум свидетелей, так как и Йорам, и Рис смогли бы распознать психические манипуляции, что, впрочем, мог сделать и сам Синил.
Отсюда можно сделать вывод, что имела место реальная трансформация. Что же касается того, насколько далеко может зайти такая трансформация, то мы можем, вероятно, получить на это некоторый взгляд изнутри, вспомнив, что когда Камберу понадобились дублеры для Риса и Йорама, он выбирает слуг одного с ними роста и типа телосложения. Над своей схожестью с Алистером Калленом размышляет и сам Камбер, когда начинает понемногу привыкать к новой внешности.
На практике нужно было изменить не так уж много, разве что лицо и руки, поскольку он и Алистер были практически одного роста, оба худые и высокие, хотя Алистер был, вероятно, выше примерно на пядь.
Но замаскировать разницу в росте было достаточно просто, если в этом вообще была надобность, так как едва ли кто-нибудь заметит такую небольшую разницу. Если нынешний Алистер стал казаться чуточку ниже, это легко можно было приписать усталости и ответственности, свалившейся на него со смертью Камбера.
Разница же в чертах лица и вовсе не представляла никакой трудности. Теперь, когда первичная трансформация была завершена, он мог даже, если бы пожелал этого, иногда обретать свою прежнюю внешность, особо не напрягаясь. Он уже предпринял необходимые шаги, чтобы быть уверенным, что для поддержания этого изображения ему не потребуется делать сознательных усилий, оно сохранится, даже если он будет спать или лишится чувств. Конечно, большая утечка энергии вызовет необходимость вернуться на некоторое время к своей прежней внешности, но такие моменты скорее всего будут случаться не часто, и, будем надеяться, в местах безопасных. Иначе говоря, его новый облик мог исчезнуть лишь по желанию самого Камбера. (Святой Камбер.)
Все это дает основания предположить, что главное ограничение в использовании изменения внешности – разница массы тела и основных характеристик скелета. Наложение внешности миниатюрного оруженосца на громадного воина, по всей видимости, не увенчается успехом. Таким же образом кузнец не подойдет в качестве модели для щуплого, ведущего сидячий образ жизни писаря. Поверхностные же изменения, такие, как изменение цвета глаз и волос, типа лица и внешних черт, вполне возможны, как и некоторая, достаточно значительная реорганизация массы тела, например, при переформировке лицевых костей, за исключением увеличения или уменьшения физической массы. Поэтому Тавис не в состоянии заклинанием вызвать появление новой руки на месте обрубка, хотя он был способен поддерживать иллюзию руки, по крайней мере, для некоторых наблюдателей и на короткий промежуток времени.
Что же касается изменения внешности Эвайн, то мы можем предположить, что как такового данного намерения у нее не было. Чтобы как-то на первое время изменить внешность и посредством этого получить вместе с Йорамом доступ в апартаменты Камбера-Алистера, она считает достаточным подобрать волосы, связать их в узел и, крепко прикрепив его к голове, спрятать под капюшоном рясы, скрыть свои женственные руки в объемных рукавах облачения михайлинцев. Вполне вероятно, что она стягивает себе и грудь, так как Рис не замечает ничего в ее наружности, что выдавало бы в ней женщину.
Похоже на то, что изменяется лишь лицо Эвайн, прежде чем она осмеливается поднять глаза на Синила. Однако мы не должны забывать о ее изобретательности. К этому времени она уже выбрала себе мужское лицо для своего альтернативного образа. Насколько далеко мог бы зайти Синил при допросе, передав “брата Джона” профессиональным следователям, и кто знает, как долго она могла бы поддерживать иллюзию, и что допрашивающие нашли бы под одеянием михайлинца брата Джона?
Другой основной недостаток заклинания, изменяющего внешность, помимо невозможности изменить массу, заключается в том, что энергия, поддерживающая заклинание, исходит от объекта. Таким образом, Камбер вынужден делать так, чтобы его слуги-люди спали большую часть дня, пока их внешность была изменена, дабы иметь возможность распоряжаться их энергией. И конечно же, смерть объекта прекращает действие заклинания. Возврат внешности Дэвина после его смерти достаточно типичен; может быть оспорено и то, что возвращение Камбера к своей внешности является результатом развития тенденции, хотя более правдоподобное объяснение заключается в том, что ему была необходима вся энергия, находящаяся в его распоряжении, чтобы попытаться использовать заклинание, не дающее приблизиться смерти.
Иной облик может быть наложен и на тело умершего, как в случае с Камбером, когда он накладывает свою внешность на умершего Алистера, и Чариссой, которая меняет лицо мертвого Бриона (добавив к этому другое заклинание, чтобы удержать часть души короля), но это представляет собой несколько иное применение этой процедуры, со вводом энергии от оператора, чтобы поддерживать наложенный облик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
“Брат Джон” поднял молодое, обросшее юношеской бородкой лицо, взглянув на него дымчатыми черными, а не голубыми глазами. Эти невероятные глаза на мгновение простодушно блеснули из-под длинных черных ресниц, навсегда запав в душу короля своей несхожестью с кем бы то ни было, скромно опустившись долу. Губы, намного уже, чем губы Эвайн, нерешительно дрогнули, произнося слова голосом, который мало походил на голос Эвайн. (Святой Камбер.)
И действительно, не только мы оставлены с отчетливым впечатлением, что такого человека, как брат Джон, никогда прежде не существовало, таким образом реакция Йорама и Риса дает возможность предположить, что изменение внешности при отсутствии модели и без помощи со стороны, по крайней мере, весьма необычна.
“Ты изменила внешность? – с упреком спрашивает Йорам. – Но как? ”
“Так” – отвечает Эвайн, прежде чем начать объяснять, что она просмотрела в свитках Камбера раздел, касающийся изменения внешности наряду с ассимиляцией памяти.
– Я думала, что может быть полезным, если мы поймем немного из того, как отец пришел к этому. И должна признаться, я никогда не думала, что мне придется воспользоваться этим заклинанием самой. (Святой Камбер.)
Но ни одна из сторон не комментирует того, что Эвайн принимает внешний вид мужчины. Поразмыслив – чего, к счастью, никогда не имел причин делать Синил, – можно изумиться, как далеко может зайти изменение внешности. Было ли оно полным или касалось лишь черт лица? Тем не менее оно должно быть чем-то большим, нежели иллюзия, спроецированная на разум свидетелей, так как и Йорам, и Рис смогли бы распознать психические манипуляции, что, впрочем, мог сделать и сам Синил.
Отсюда можно сделать вывод, что имела место реальная трансформация. Что же касается того, насколько далеко может зайти такая трансформация, то мы можем, вероятно, получить на это некоторый взгляд изнутри, вспомнив, что когда Камберу понадобились дублеры для Риса и Йорама, он выбирает слуг одного с ними роста и типа телосложения. Над своей схожестью с Алистером Калленом размышляет и сам Камбер, когда начинает понемногу привыкать к новой внешности.
На практике нужно было изменить не так уж много, разве что лицо и руки, поскольку он и Алистер были практически одного роста, оба худые и высокие, хотя Алистер был, вероятно, выше примерно на пядь.
Но замаскировать разницу в росте было достаточно просто, если в этом вообще была надобность, так как едва ли кто-нибудь заметит такую небольшую разницу. Если нынешний Алистер стал казаться чуточку ниже, это легко можно было приписать усталости и ответственности, свалившейся на него со смертью Камбера.
Разница же в чертах лица и вовсе не представляла никакой трудности. Теперь, когда первичная трансформация была завершена, он мог даже, если бы пожелал этого, иногда обретать свою прежнюю внешность, особо не напрягаясь. Он уже предпринял необходимые шаги, чтобы быть уверенным, что для поддержания этого изображения ему не потребуется делать сознательных усилий, оно сохранится, даже если он будет спать или лишится чувств. Конечно, большая утечка энергии вызовет необходимость вернуться на некоторое время к своей прежней внешности, но такие моменты скорее всего будут случаться не часто, и, будем надеяться, в местах безопасных. Иначе говоря, его новый облик мог исчезнуть лишь по желанию самого Камбера. (Святой Камбер.)
Все это дает основания предположить, что главное ограничение в использовании изменения внешности – разница массы тела и основных характеристик скелета. Наложение внешности миниатюрного оруженосца на громадного воина, по всей видимости, не увенчается успехом. Таким же образом кузнец не подойдет в качестве модели для щуплого, ведущего сидячий образ жизни писаря. Поверхностные же изменения, такие, как изменение цвета глаз и волос, типа лица и внешних черт, вполне возможны, как и некоторая, достаточно значительная реорганизация массы тела, например, при переформировке лицевых костей, за исключением увеличения или уменьшения физической массы. Поэтому Тавис не в состоянии заклинанием вызвать появление новой руки на месте обрубка, хотя он был способен поддерживать иллюзию руки, по крайней мере, для некоторых наблюдателей и на короткий промежуток времени.
Что же касается изменения внешности Эвайн, то мы можем предположить, что как такового данного намерения у нее не было. Чтобы как-то на первое время изменить внешность и посредством этого получить вместе с Йорамом доступ в апартаменты Камбера-Алистера, она считает достаточным подобрать волосы, связать их в узел и, крепко прикрепив его к голове, спрятать под капюшоном рясы, скрыть свои женственные руки в объемных рукавах облачения михайлинцев. Вполне вероятно, что она стягивает себе и грудь, так как Рис не замечает ничего в ее наружности, что выдавало бы в ней женщину.
Похоже на то, что изменяется лишь лицо Эвайн, прежде чем она осмеливается поднять глаза на Синила. Однако мы не должны забывать о ее изобретательности. К этому времени она уже выбрала себе мужское лицо для своего альтернативного образа. Насколько далеко мог бы зайти Синил при допросе, передав “брата Джона” профессиональным следователям, и кто знает, как долго она могла бы поддерживать иллюзию, и что допрашивающие нашли бы под одеянием михайлинца брата Джона?
Другой основной недостаток заклинания, изменяющего внешность, помимо невозможности изменить массу, заключается в том, что энергия, поддерживающая заклинание, исходит от объекта. Таким образом, Камбер вынужден делать так, чтобы его слуги-люди спали большую часть дня, пока их внешность была изменена, дабы иметь возможность распоряжаться их энергией. И конечно же, смерть объекта прекращает действие заклинания. Возврат внешности Дэвина после его смерти достаточно типичен; может быть оспорено и то, что возвращение Камбера к своей внешности является результатом развития тенденции, хотя более правдоподобное объяснение заключается в том, что ему была необходима вся энергия, находящаяся в его распоряжении, чтобы попытаться использовать заклинание, не дающее приблизиться смерти.
Иной облик может быть наложен и на тело умершего, как в случае с Камбером, когда он накладывает свою внешность на умершего Алистера, и Чариссой, которая меняет лицо мертвого Бриона (добавив к этому другое заклинание, чтобы удержать часть души короля), но это представляет собой несколько иное применение этой процедуры, со вводом энергии от оператора, чтобы поддерживать наложенный облик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89