видел, как провожали ее девчонки из их класса и соседи, а сам подойти не посмел. Взобравшись на густой тополь, смотрел, как прощается с соседями Ярка, смеется и все поглядывает в сторону его дома. Он догадывался, что она ждет его, но спуститься с дерева на глазах у всех постыдился и досиделся до той поры, когда вся Яркина семья пошла на вокзал. Он слез с тополя и тоже пошел на вокзал. Но на перроне так и не решился подойти к Ярке, потому что рядом с ней были девчонки из их класса, ее родители и еще какие-то взрослые. Данилка выглядывал из-за станционного сарая и хотел, чтобы она посмотрела в его сторону, молил ее, но она не услышала.
Поезд ушел, платформа опустела.
Данилка вышел из-за сарая и тихо побрел туда, куда ушел поезд. Он чуть не попал под маневровый паровоз, и его долго ругал молодой машинист, выглядывая в окно и показывая замасленный кулак.
Данилка сел на откос у полотна дороги, на холодеющую траву. Был закат. Дальний лес четко вырисовывался на багровом вечернем небе. К закату убегали рельсы, тускло блестя и взбираясь вверх, словно на небо. Далеко-далеко в неизведанную даль ушел поезд и увез Ярку. Данилка вдруг вспомнил весенний вечер, такой же закат и Ярку, легко сидящую на лавочке.
К горлу подкатили слезы, и он глотал их, стыдясь самого себя.
Данилка долго сидел на отсыревшей траве, глухой ко всему на свете. Уже зарождался туман в низинах, холодно блестели рельсы в лунном безразличном свете, а он все сидел, чувствуя одинокую затерянность.
В придорожном лесу закуковала кукушка. По привычке он стал считать, но сбился со счету, твердо, однако, зная, что кукушка именно ему обещает долгую-долгую жизнь. Как после болезни, посмотрел он вокруг новыми глазами, понимая, что переступил какую-то черту жизни и стоит на пороге чего-то большого, еще не изведанного. И от этого предчувствия тревожно заныло сердце.
Через несколько лет в Польше Данила Чубаров, двадцатилетний гвардии старший лейтенант, носивший на груди две медали "За отвагу" и орден Отечественной войны, три раза водил свой батальон в атаку под ураганным огнем противника и взял высоту. И уже на холме был ранен в голову. Очнулся через несколько дней в санитарном поезде, который стучал где-то возле Орши.
От солдат, покалеченных в том же бою, он узнал, что вынесла его с поля сражения медсестра, которую все раненые звали "наша Ярославна". Он стал расспрашивать, какая она из себя, но по описаниям медсестра не походила на ту далекую девчонку из его детства.
И все же, может быть, это была она, Ярка?
ШУРКА-ХЛЯСТИК
В то лето Данилка запоем читал книги. Он ходил со своим школьным обшарпанным портфелем в библиотеку парткабинета, куда был записан отец, и там молодая, с тихой улыбкой и длинной черной косой женщина позволяла рыться в книгах сколько угодно.
В прохладной большой комнате, пахнущей свежевымытыми полами, на крашеных полках длинными рядами стояли книги. Данилка мог свободно ходить в тесных ущельях между высокими стеллажами, никто не подгонял, не навязывал того, чего он не хотел брать, и сладостно обмирало сердце от обилия книг - толстых, тонких, больших и маленьких, от всех этих разноцветных обложек и оттого, что мог он взять любую - вот протянет руку и возьмет!
Мог без боязни взять и "взрослую", ссылаясь на отца, - мол, это для него. Нежно гладил шершавые или гладкие корешки с золотым тиснением, вдыхал запах типографской краски, коленкора, клея и пыли, запах, присущий только книгам и такой милый сердцу Данилки.
Он набивал полный портфель и неверным шагом подходил к столу библиотекарши - а вдруг она скажет: зачем тебе столько книг? Но Данилка просто не мог их тут оставить - вот придет в другой раз, а их уже нету!
Библиотекарша отрывалась от чтения нового журнала, аккуратным почерком записывала книги в отцовский формуляр, и Данилка торопливо выскальзывал из помещения, боясь, что его вернут.
Он спешил на дощатую, вымытую непогодой крышу своего сарая. У человечества нет изобретения гениальнее, чем крыша! И видно все вокруг, как с аэроплана, и от гнева матери отсидеться можно, и солнышко пригревает, и тихо - читай и мечтай сколько влезет!
Данилка раскладывал на теплых досках свое книжное богатство, и наступали минуты блаженства. Сначала рассматривал обложки и иллюстрации, потом долго выбирал, которую читать первой, аккуратно складывал стопкой остальные, открывал обложку, и у него странно холодело под ложечкой от предвкушения тех событий, про которые ему поведает книга. Перевернув первую страницу, Данилка распахивал настежь ворота в неведомый и заманчивый мир. И, позабыв про все на земле, уносился в другую эпоху, в другие страны, в далекие события. Хорошо читать про пятнадцатилетнего капитана и знать, что вот рядом - только руку протяни! - лежит "Тайна двух океанов", или "Бронепоезд 14-69", или в десятый раз взятый "Остров сокровищ".
Он забросил игры, друзей и жил в мире благородных и смелых людей, бесстрашных мореплавателей и путешественников, прославленных полководцев, вечных бродяг, пылких влюбленных, отчаянных разбойников и самоотверженных героев. Книги проглатывались одна за другой, и в голове Данилки была каша из времен и событий. Ночами он кричал. Мать забеспокоилась. Как-то сказала:
- Ты помнишь Колю - Головка Пуговкой?
В том селе, где жили прежде, был дурачок. Данилка, конечно, помнил его. Не один раз он вместе с деревенскими мальчишками дразнил его: "Коля, у тебя головка пуговкой!" И несчастный долговязый паренек, у которого голова действительно была не по росту мала, с ужасом хватался за нее и стонал, а мальчишки бездумно хохотали, пока не увидел этого дед Савостий. От гнева он побелел и весь затрясся. Мальчишки поняли, что смеяться над несчастьем постыдно и не по-людски.
- Вот он зачитался, - продолжала свою мысль мать. - Нормальный был ребенок, а потом зачитался и свихнулся.
И хотя Данилка удивился этому - в деревне он не слыхал такого про Колю, - но все равно не внял предупреждению. Его больше обеспокоили слова библиотекарши, когда он принес менять портфель книг.
- Неужели прочитал? - усомнилась она.
- Прочитал.
- Может, картинки только смотришь?
- Не-е, читаю.
Она не поверила и заставила пересказать содержание книг, и удивилась, что он действительно все прочитал. Покачала головой, внимательно посмотрела в лицо Данилки.
- Лето же сейчас. Тебе отдохнуть надо, побегать. Книги читать - тоже работа.
Данилка стал убеждать, что совсем нет, что читать ему легко и никакая это не работа. Но библиотекарша с неожиданной твердостью для такой тихой и ласковой женщины отрезала:
- Будешь брать только две книги на десять дней. И раньше не приходи.
Данилке пришлось смириться. Но он схитрил - стал брать книги потолще:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41