- Хотела тебе сказать и девочкам передать, что завтра за грибами поедем, да ты так дрался посреди улицы и прохожим мешал... ах, прости, "немножко боролся"... что ничего и не слышал. А сейчас кричишь на всю улицу. Девочки домой идут, через две минуты можно все это сказать им спокойно, квартиры ведь рядом.
- Да ведь интересно, как ты летала, и я тебя видел, а Боб Сухарев не видел, - смутился Алеша.
Калинка взялась за стропу кораблика.
- Улетаю. С такими грубыми крикунами дружить не хочу. На втором этаже болеет маленький Николашка. Он только уснул, ты кричать стал, он и проснулся. Слышишь, плачет.
- Я не знал, что Николашка болен...
- А ваш сосед штурман Радов сейчас составляет сложнейшую схему полета. И только натолкнулся на интересную мысль, как ты поднял шум на весь дом. Радов из-за твоего крика в расчетах сбился. Опять надо начинать все сначала. Видишь, окно закрыл и даже портьеру задернул! И девочки хороши, на всю улицу разговор поддерживают. У тебя ведь и радио орет, словно ты живешь в мертвой пустыне. Послушай!
Прислушался Алеша. Ужас! Скорее побежал, выключил радио, а заодно и телевизор. Вернулся на балкон, а Калинки и след простыл. Только на перилах записка пришпилена: "Посиди и подумай".
Прочитал Алеша записку, сел на балконный стул и словно прирос к нему хочет встать и не может. Так сорок восемь минут и просидел. Сидел, слушал, думал - что еще ему оставалось делать?
На сорок пятой минуте Алеша понял, что шум - это катастрофа для человека, особенно если ему в это время надо сосредоточиться и обдумать какое-то важное решение. Вот оно, решение, уже близко... и вдруг - тррах! Тррах! Дверью лифта со всей силы громыхнули. Снова две минуты тишины. И снова! Тррах! Tax! Tax! Подъехала машина, стали люди выходить, багаж из багажника вынимать - и все грохочет: дверцы, багажник...
И снова через две минуты тишина взрывается ревом и воем. Это Слава из первого подъезда мощь свою показывает - на мотоцикле без глушителя туда-сюда по улице двадцать раз проехал!
С большим трудом Алеша наконец сосредоточился и сам себе дал твердое слово никогда не шуметь и другим объяснять, что шуметь нельзя. И сразу стул его отпустил, и он смог встать.
Алеша написал две одинаковые записки: "Просим не шуметь. Николашка болен, а Радов Н.П. сложную схему полета составляет". Он повесил одну записку у лифта, а вторую на скамейке у подъезда. И отправился к Бобу Сухареву задачки решать. Они давно постановили: независимо ни от чего в субботу два часа решать задачки или по математике, или по физике, а потом еще час в шахматы играть.
А когда Алеша от Боба возвращался домой, то немного у лифта постоял, посмотрел, обращают ли внимание на его записку. Еще как обращают! Каждый, кто к лифту подходит, читает записку, удивляется, головой качает и дверцу закрывает тихо-тихо, только чуть ручка щелкает.
Стоило Алеше войти в комнату, как часы начали бить и тихо-тихо пришептывать:
- Раз... в пять утра... по грибы. Два... на письменном... столе. Три... Прочитай... Четыре... Пять... Шесть... Семь... Восемь...
"В пять утра ждем у подъезда. Калинка зовет в лес по грибы. Скажи бабушке, что поедем с Калинкой. Не забудь надеть резиновые сапоги и взять корзину и нож. Мы уже легли спать. Грибники ложатся спать рано и встают рано. Лёка".
Алеша в третий раз перечитал записку, спрятал ее под подушку и повернулся на другой бок. И как это девчонки умудрились в такую рань, в восемь часов, заснуть!
Все сделал по Лёкиному велению, а заснуть не может. И вдруг Алеша вспомнил Калинкино магическое слово: "Надо. Надо. Надо". Что делать? Сосредоточиться. И еще раз сосредоточиться и думать только о том, что хочешь себе приказать, а не о каких-то там велосипедах, винтиках и несбыточных пятерках по английскому. Потом твердо и непреклонно семь раз сказать самому себе то-то и то-то.
Алеша собрал всю свою волю и твердо про себя сказал: "Я должен заснуть через три минуты. Я должен проснуться ровно в тридцать семь минут пятого. Я должен проснуться... Я должен..."
Проснулся он точно в тридцать семь минут пятого!
Тихо, чтобы не разбудить бабушку, оделся, выпил приготовленное с вечера молоко. Тихо выскользнул из дому. Тихо, чтобы не разбудить соседей, спустился по лестнице и, когда уже тихо закрывал дверь подъезда, увидел, что за ним так же бесшумно идет Чубчик.
- Ну вот, - зашипела Лёка. - Зачем тебе Чубчик? Калинка его не возьмет. Из-за тебя мы задержимся, все грибы без нас соберут!
- Возьму... И не задержимся... И не бойтесь: каждый гриб своего грибника ждет, - миролюбиво сказала Калинка... и выкарабкалась из Алешиной корзинки. - Мама и бабушка разрешили?
- С тобой хоть на край света!
- На край света не пойдем, чуть поближе. В один заветный лесок, всего в тридцати семи километрах отсюда. Сначала поедем на трамвае, - сказала Калинка, - потом на электричке.
- Как же Чубчик? - забеспокоилась Лёка. - И почему это собак в трамвай не пускают?
- Не волнуйся, Чубчик поедет с нами.
Калинка хлопнула в ладоши, и Алеша едва успел подхватить маленького, словно живая игрушка, Чубчика и осторожно посадил его в карман своей куртки. Чубчик выставил игрушечную мордочку и возмущенно залаял, но он стал такой маленький, что его лая, кроме ребят, никто не услышал.
Калинка забралась опять в корзинку, и они все сели в трамвай. Потом ехали на электричке, потом шли долго по дороге и через поле по золотым стержням скошенной ржи, пока, наконец, не пришли в заветный лесок. Калинка выбралась из корзинки и сказала:
- Ну, грибники, вырежьте себе по палке да рассказывайте, где грибы искать.
- Я знаю, - сказала Лёка. - Там на порубке березовой опята могут быть, в той еловой посадке - рыжики и маслята. Рыжики и маслята любят и лиственницу. В сосняке, если там не очень сухо, обязательно будут и рыжики, и маслята, и сыроежки. Под тополем можно найти подберезовик, под березой и подберезовик, и груздь, и волнушку, и сыроежку. Белый гриб любит почти все деревья, но особенно дуб, березу, ель и сосну.
- В орешник не пойдем: ничего там нет. Грибы с орехами не уживаются, сказал Алеша, вытаскивая Чубчика из кармана.
Калинка наклонилась к Чубчику, что-то прошептала над ним, и ребята с восторгом увидели, как Чубчик стал расти, расти, расти и превратился в большую, настоящую собаку.
- Белые и подосиновики знаете где искать? По краю леса и на полянках. Дожди сильные прошли, и грибы вылезли поближе к солнышку, - сказала Марина, оглянулась вокруг и стремительно шагнула в сторону.
- Ура! Первый гриб! Подосиновик!
- Какой красивый! Шляпка оранжевая, а нога толстая-претолстая, - чуть завидуя, сказала Лёка и вдруг закричала: - Чур! Мой гриб!
И кинулась под высоченную елку. Там росли пять, нет, шесть, восемь мухоморов!
- Вот это находочка! - приплясывал Алеша вокруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59