Она взяла кусочек, Мэтт пристально наблюдал за ней. Сладко и кисло одновременно и очень вкусно.
– Это просто замечательно. Что это?
– Английский ромовый торт со всякой всячиной: фрукты, крем, варенье, взбитые сливки.
– Очень вкусно. – Она облизала крем с губ. Мэтт смотрел на ее рот.
– Я был уверен, что тебе понравится, поэтому даже не стал брать ничего другого.
– Как это может не понравиться?
Мэтт наклонился и слизал остатки крема с ее губ. Когда он поднял голову, их глаза встретились.
– Спасибо за пикник, Мэтт. Было очень… здорово.
– И весело?
Странно, раньше ей казалось, что веселье – это танцы всю ночь напролет в каком-нибудь клубе или участие в лимбо на пляже, или плавание на яхте, или еще что-нибудь в этом роде. Другими словами, все то, чего она не делала раньше.
Но этот неожиданный пикник на двоих с Мэттом, к ее удивлению, был тоже очень веселым.
– Точно. Мне очень нравится.
– Спасибо. Мне тоже.
Блеск ее глаз согревал его сердце. Ему ничего не оставалось, как снова поцеловать ее. Ее губы были теплыми и ласковыми, но когда он попытался раздвинуть их языком, Виктория отодвинулась. Мэтт понял, что она не хочет снова рисковать, поддаваясь страсти, и намерена удержать его на дистанции.
– Я просмотрела все бумаги и подписала их. Что мне делать дальше?
– Ты действительно хочешь разговаривать о делах?
– Почему бы и нет. – Она встала. – Только сначала нужно все убрать.
Они сложили тарелки обратно в корзину. Тори в который раз поразилась, как всегда такой серьезный Мэтт мог придумать столь веселый пикник? Откуда у него взялась эта корзина? Она думала, что он не покидает дома без своего солидного делового портфеля. Конечно, в этом нет ничего ужасного, но корзина для пикника – это так… так… романтично.
– Было очень весело, Мэтт. Может быть, повторим… как-нибудь.
– Обязательно. Только в следующий раз мы устроим пикник на настоящем пляже.
Она кивнула, затем подошла к столу, на котором лежала папка с бумагами:
– Здесь все.
– Я хочу тебе кое-что посоветовать по поводу проекта Клэйборна. Я знал, что ты не послушаешь моего совета не ввязываться в это дело. Поэтому я все подсчитал и думаю, что сумма, которую я вывел, будет самой подходящей. Если они разорятся, ты не особенно пострадаешь.
– Ты такой пессимист. Я верю, что они обязательно разбогатеют.
– Ну, если ты так считаешь… – Он просмотрел бумаги. – Вроде все в порядке.
Он разорвал первоначальный вариант, сложил ее копии в папку, а свои – в корзину. Посмотрев в окно, Мэтт предложил:
– Может, выйдем пройдемся? Дождь кончился.
– Конечно.
Они обулись и вышли из дома. С деревьев капала вода, и дождевые потоки текли вдоль тротуара, как маленькие бурные ручьи. Но на небе клубились белые облака, а над ними сияло склонившееся к горизонту солнце.
Мэтт взял Викторию за руку. Он посмотрел, как переплелись их пальцы. Их руки подходили друг к другу так же, как и их тела.
Она перепрыгнула через лужу.
– Расскажи мне про свою семью, – попросила Виктория.
– У меня есть два брата. Я средний.
– А племянники и племянницы? – Она отмахнулась от летавшей вокруг нее мошки.
– Каждого по два. Скоро пойдут в школу. Они все живут в Южной Калифорнии. А у тебя? Ты говорила, что приехала из Миннеаполиса, но ничего не рассказывала про свою семью.
– Отец и мать живут в том же доме, где выросли я и мои брат и сестра. Я самая младшая. – Тори нахмурилась и оглядела сырую лужайку перед ними. – Они живут рядом и растят детей. Все довольны. К сожалению, им не понять, что мне хочется чего-нибудь другого. Мой брат продолжает дело отца. Он занимается автосервисом. А сестра – домашняя хозяйка.
Мэтт понимающе кивнул:
– Тебе тяжело пришлось, когда ты решила уехать?
– Еще как. Такое ощущение, что мы живем на разных планетах. – Чувство обиды было свежо до сих пор, хотя прошло уже четыре года. – Мама до сих пор не может понять, почему я не вышла замуж за соседнего парня.
– А почему ты не вышла?
– Потому что не любила его.
Пальцы Мэтта сжались:
– А если бы любила, ты поделилась бы с ним своими мечтами?
– Не думаю. – Она покачала головой и почувствовала, что он перестал сжимать ее руку. – Мне безумно хотелось достичь чего-нибудь, сделать карьеру. Не знаю, откуда это взялось во мне. Может быть, мне нужно было доказать брату и сестре, что я могу добиться успеха. Я думаю, что до сих пор доказываю им, что их маленькая сестричка может метко попадать мячом в корзину и зарабатывать очки.
– Ты это уже доказала.
Виктория посмотрела на него:
– Да, надеюсь, что так.
– А что они тебе сказали, когда ты им рассказала про свой успех?
– Я не сказала им.
Мэтт остановился и с удивлением посмотрел на нее:
– Не сказала? Почему?
– Не знаю. – Она пожала плечами.
Прочитав на его лице недоверие, Виктория скривилась:
– Уж лучше я буду считать, что они гордятся мной, чем пойму, что им все равно.
– Так думают только неудачники. Все равно, что лучше не начинать ничего, чтобы потом не расстраиваться из-за неудачи. – Мэтт был удивлен. Он всегда восхищался ее самостоятельностью и никогда не думал, что она может чего-нибудь бояться.
– Неудачники. – Виктория вдумалась в это слово. – Может быть, и так. Но я знаю, что семья Гордонов в Миннеаполисе, штат Миннесота, не поймет, что значит для меня эта сделка.
– Тогда тебе нужно либо объяснить им все, либо смириться с этим и не расстраиваться.
– Я не расстраиваюсь. Больше не расстраиваюсь.
– По тебе этого не скажешь! – усмехнулся он. Обняв Тори за плечи, он развернул ее, и они пошли в обратную сторону. – Я думаю, тебе стоит позвонить маме. Когда ты последний раз разговаривала с ней?
– На прошлой неделе.
– На прошлой неделе! И ты ей ничего не сказала? Пошли. – Мэтт заторопил ее. – Мы сейчас же пойдем домой, и ты позвонишь ей. Прямо сейчас!
Она наступила в лужу и промочила ноги.
– Нет, не сейчас, Мэтт. Все было так хорошо сегодня. Я не хочу портить этот день.
– Ты и не испортишь его. – Он надеялся, что окажется прав. Ведь он совсем не знал ее семью и мог только доверять своему инстинкту. – Если они обидят тебя, я буду рядом, и ты сможешь поплакаться мне в жилетку. Но мне кажется, они не разочаруют тебя. И вообще я предлагаю пари.
– Правда? – Виктория была готова принять его вызов.
– Правда. Если ты позвонишь родителям и все расскажешь им, а они не лопнут при этом от гордости, я приглашу тебя завтра на обед.
– Пока мне это нравится. – Она улыбнулась. – А что будет, если они лопнут от гордости и мы даже услышим, как отлетают пуговицы у них на одежде?
– Тогда ты приглашаешь меня.
– Понятно. В любом случае никто не проиграет.
– По-моему, неплохо. Пошли.
Мэтт почти втащил ее за собой в дом. С трепетом она набрала номер:
– Алло, мама. Привет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
– Это просто замечательно. Что это?
– Английский ромовый торт со всякой всячиной: фрукты, крем, варенье, взбитые сливки.
– Очень вкусно. – Она облизала крем с губ. Мэтт смотрел на ее рот.
– Я был уверен, что тебе понравится, поэтому даже не стал брать ничего другого.
– Как это может не понравиться?
Мэтт наклонился и слизал остатки крема с ее губ. Когда он поднял голову, их глаза встретились.
– Спасибо за пикник, Мэтт. Было очень… здорово.
– И весело?
Странно, раньше ей казалось, что веселье – это танцы всю ночь напролет в каком-нибудь клубе или участие в лимбо на пляже, или плавание на яхте, или еще что-нибудь в этом роде. Другими словами, все то, чего она не делала раньше.
Но этот неожиданный пикник на двоих с Мэттом, к ее удивлению, был тоже очень веселым.
– Точно. Мне очень нравится.
– Спасибо. Мне тоже.
Блеск ее глаз согревал его сердце. Ему ничего не оставалось, как снова поцеловать ее. Ее губы были теплыми и ласковыми, но когда он попытался раздвинуть их языком, Виктория отодвинулась. Мэтт понял, что она не хочет снова рисковать, поддаваясь страсти, и намерена удержать его на дистанции.
– Я просмотрела все бумаги и подписала их. Что мне делать дальше?
– Ты действительно хочешь разговаривать о делах?
– Почему бы и нет. – Она встала. – Только сначала нужно все убрать.
Они сложили тарелки обратно в корзину. Тори в который раз поразилась, как всегда такой серьезный Мэтт мог придумать столь веселый пикник? Откуда у него взялась эта корзина? Она думала, что он не покидает дома без своего солидного делового портфеля. Конечно, в этом нет ничего ужасного, но корзина для пикника – это так… так… романтично.
– Было очень весело, Мэтт. Может быть, повторим… как-нибудь.
– Обязательно. Только в следующий раз мы устроим пикник на настоящем пляже.
Она кивнула, затем подошла к столу, на котором лежала папка с бумагами:
– Здесь все.
– Я хочу тебе кое-что посоветовать по поводу проекта Клэйборна. Я знал, что ты не послушаешь моего совета не ввязываться в это дело. Поэтому я все подсчитал и думаю, что сумма, которую я вывел, будет самой подходящей. Если они разорятся, ты не особенно пострадаешь.
– Ты такой пессимист. Я верю, что они обязательно разбогатеют.
– Ну, если ты так считаешь… – Он просмотрел бумаги. – Вроде все в порядке.
Он разорвал первоначальный вариант, сложил ее копии в папку, а свои – в корзину. Посмотрев в окно, Мэтт предложил:
– Может, выйдем пройдемся? Дождь кончился.
– Конечно.
Они обулись и вышли из дома. С деревьев капала вода, и дождевые потоки текли вдоль тротуара, как маленькие бурные ручьи. Но на небе клубились белые облака, а над ними сияло склонившееся к горизонту солнце.
Мэтт взял Викторию за руку. Он посмотрел, как переплелись их пальцы. Их руки подходили друг к другу так же, как и их тела.
Она перепрыгнула через лужу.
– Расскажи мне про свою семью, – попросила Виктория.
– У меня есть два брата. Я средний.
– А племянники и племянницы? – Она отмахнулась от летавшей вокруг нее мошки.
– Каждого по два. Скоро пойдут в школу. Они все живут в Южной Калифорнии. А у тебя? Ты говорила, что приехала из Миннеаполиса, но ничего не рассказывала про свою семью.
– Отец и мать живут в том же доме, где выросли я и мои брат и сестра. Я самая младшая. – Тори нахмурилась и оглядела сырую лужайку перед ними. – Они живут рядом и растят детей. Все довольны. К сожалению, им не понять, что мне хочется чего-нибудь другого. Мой брат продолжает дело отца. Он занимается автосервисом. А сестра – домашняя хозяйка.
Мэтт понимающе кивнул:
– Тебе тяжело пришлось, когда ты решила уехать?
– Еще как. Такое ощущение, что мы живем на разных планетах. – Чувство обиды было свежо до сих пор, хотя прошло уже четыре года. – Мама до сих пор не может понять, почему я не вышла замуж за соседнего парня.
– А почему ты не вышла?
– Потому что не любила его.
Пальцы Мэтта сжались:
– А если бы любила, ты поделилась бы с ним своими мечтами?
– Не думаю. – Она покачала головой и почувствовала, что он перестал сжимать ее руку. – Мне безумно хотелось достичь чего-нибудь, сделать карьеру. Не знаю, откуда это взялось во мне. Может быть, мне нужно было доказать брату и сестре, что я могу добиться успеха. Я думаю, что до сих пор доказываю им, что их маленькая сестричка может метко попадать мячом в корзину и зарабатывать очки.
– Ты это уже доказала.
Виктория посмотрела на него:
– Да, надеюсь, что так.
– А что они тебе сказали, когда ты им рассказала про свой успех?
– Я не сказала им.
Мэтт остановился и с удивлением посмотрел на нее:
– Не сказала? Почему?
– Не знаю. – Она пожала плечами.
Прочитав на его лице недоверие, Виктория скривилась:
– Уж лучше я буду считать, что они гордятся мной, чем пойму, что им все равно.
– Так думают только неудачники. Все равно, что лучше не начинать ничего, чтобы потом не расстраиваться из-за неудачи. – Мэтт был удивлен. Он всегда восхищался ее самостоятельностью и никогда не думал, что она может чего-нибудь бояться.
– Неудачники. – Виктория вдумалась в это слово. – Может быть, и так. Но я знаю, что семья Гордонов в Миннеаполисе, штат Миннесота, не поймет, что значит для меня эта сделка.
– Тогда тебе нужно либо объяснить им все, либо смириться с этим и не расстраиваться.
– Я не расстраиваюсь. Больше не расстраиваюсь.
– По тебе этого не скажешь! – усмехнулся он. Обняв Тори за плечи, он развернул ее, и они пошли в обратную сторону. – Я думаю, тебе стоит позвонить маме. Когда ты последний раз разговаривала с ней?
– На прошлой неделе.
– На прошлой неделе! И ты ей ничего не сказала? Пошли. – Мэтт заторопил ее. – Мы сейчас же пойдем домой, и ты позвонишь ей. Прямо сейчас!
Она наступила в лужу и промочила ноги.
– Нет, не сейчас, Мэтт. Все было так хорошо сегодня. Я не хочу портить этот день.
– Ты и не испортишь его. – Он надеялся, что окажется прав. Ведь он совсем не знал ее семью и мог только доверять своему инстинкту. – Если они обидят тебя, я буду рядом, и ты сможешь поплакаться мне в жилетку. Но мне кажется, они не разочаруют тебя. И вообще я предлагаю пари.
– Правда? – Виктория была готова принять его вызов.
– Правда. Если ты позвонишь родителям и все расскажешь им, а они не лопнут при этом от гордости, я приглашу тебя завтра на обед.
– Пока мне это нравится. – Она улыбнулась. – А что будет, если они лопнут от гордости и мы даже услышим, как отлетают пуговицы у них на одежде?
– Тогда ты приглашаешь меня.
– Понятно. В любом случае никто не проиграет.
– По-моему, неплохо. Пошли.
Мэтт почти втащил ее за собой в дом. С трепетом она набрала номер:
– Алло, мама. Привет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50