Перед глазами возникла жуткая картина: правительственный чиновник из последних сил бредет по свежевыпавшему снегу и падает от бессилия. Девушка закрыла глаза и попросила Бога сохранить ему жизнь.
Маггин забрался к ней на колени и уютно устроился на подушке.
– Ах, Маггин… – пробормотала Скотти Макдауэлл, окидывая печальным взглядом пустую комнату. – Неужели нам теперь до весны предстоит жить вдвоем? Неужели в доме будет тихо, как в деревенской церкви?
Сердце заныло, когда она представила долгие сумрачные зимние дни. Раньше ей казалось, что она готова к одинокой зиме. Она была в этом уверена до того дня, когда в ее жизни появился Александр Головин.
Маггин потерся нежной и чувствительной кожей вокруг рта о фланелевую наволочку.
– Знаешь, я ведь отправила его на верную гибель, – хрипло проговорила Скотти. – Можно сказать, убила своими собственными руками. С таким же успехом можно было приставить к его виску револьвер и спустить курок.
Она быстро встала и сбросила енота с подушки на пол.
– Никогда нельзя позволять чувствам брать верх над здравым смыслом, – нравоучительно произнесла она.
Отец бы очень расстроился, если бы узнал, что она выставила больного человека за дверь в метель, даже если этот человек работает на ненавистное правительство. Йэн Макдауэлл обязательно бы нашел правильное решение.
Девушка подошла к окну, отодвинула штору и вгляделась в темноту. Наступила ночь. Она не видела падающего снега, но слышала ветер: он шумел в ветках сосен и завывал в углах дома. Настроение у нее ухудшалось с каждой минутой.
Крупные снежинки падали на окно, таяли и крошечными ручейками стекали на подоконник. Из маленького комода около кровати Скотти достала вату, собираясь заделать щели в окнах.
Может, законопатить и дверь? Ведь у нее до весны не будет гостей.
Скотти стала заталкивать вату в щели между рамой окна и стеной и вдруг услышала звук, непохожий на вой ветра; Она остановилась и внимательно прислушалась. Похоже на какую-то птицу…
Тупи?
Девушка посмотрела в окно. Сердце взволнованно забилось. Так и есть, Тупи. Она бросилась к двери и распахнула ее.
– Тупи? – громко крикнула Скотти в воющую ночь, но с трудом расслышала свой голос.
Индеец медленно брел к дому, волоча за собой что-то тяжелое.
Сощурив глаза, Скотти Макдауэлл вгляделась в темноту. Ледяные снежинки больно жалили лицо, она не могла ничего разглядеть.
– Что? Что случилось?
Тупи втащил в хижину индейские сани. Скотти с трудом захлопнула дверь и закрыла на засов.
Она бросилась к индейцу, опустилась на колени перед деревянными санями и развязала веревку на брезенте.
Сердце екнуло. Она схватила грубое одеяло, которым было накрыто тело, и открыла лицо. Алекс!
– О, Тупи! – всхлипнула Скотти. – Где же ты нашел его?
– Ты его знаешь?
Девушка кивнула и сдернула одеяло.
– Да, я… я знаю его. – Она развязала шнурки на ботинках, сняла их с холодных, как лед, ног Головина.
– Он лежал в сугробе около моей хижины. Что он делал в лесу в такую метель?
Скотти пропустила вопрос мимо ушей.
– Положи его на кровать, – попросила она. Тупи с трудом поволок Алекса к кровати.
– Так что он делал в лесу? – повторил индеец.
– Нужно снять брюки, – решила девушка, не обращая на него внимания. – Он промок до нитки.
– Ну? – Тупи нетерпеливо посмотрел на нее. На его обычно добродушном лице застыло сердитое выражение.
Скотти прислонилась к кровати и ответила:
– Это я во всем виновата. Не надо было так злиться… – Она посмотрела на Тупи и изо всех сил сжала зубы, стараясь сдержать душившие ее слезы.
Тупи увидел, что она искренне сожалеет о случившемся, и из его глаз ушла суровость.
– С ним все в порядке, – успокоил индеец. – Ничего страшного, просто здорово замерз.
Она с тревогой посмотрела на Алекса, и ее сердце сжалось от страха.
– Он правительственный чиновник, Тупи. Индеец подошел к кровати.
– Что ты собираешься делать? – наконец спросил он.
Девушка беспомощно пожала плечами.
– Не знаю. До весны придется ждать, а там будет видно. Когда растает снег, тогда и буду решать.
Тупи печально улыбнулся:
– Тупи будет скучать по тебе, если он заставит тебя уехать.
Она накрыла Алекса одеялом до подбородка и подоткнула края под матрац.
– Они могут заставить уехать и тебя, – заметила Скотти.
– Нет, – яростно затряс головой индеец. – Тупи не уедет из долины. Никогда не уедет.
Скотти Макдауэлл понимала его чувства. Их взгляды по вопросу выселения полностью совпадали. Она ободряюще пожала ему руку:
– Тогда останемся и будем бороться вместе.
Тупи сжал ее руку.
– Может, мы сумеем уговорить его?
Девушка покачала головой:
– Не думаю. Но даже если бы мы и смогли уговорить его, это ничего бы не дало. Он простой исполнитель и подчиняется напрямую, может, самому губернатору.
– Тупи никуда не уедет из долины, – упрямо повторил индеец.
Она вновь пожала ему руку:
– Скотти тоже не уедет.
После того как Тупи поужинал и лег спать в пещере, Скотти села у кровати и стала смотреть на спящего Александра Головина.
Внутри нее разлилась приятная теплота. Он вернулся. Возможно, зима, которой она так боялась, не будет такой уж долгой и одинокой.
Глава 4
На земле нет ничего чернее… или мрачнее… зимней ночи, когда на небе не видно звезд.
Из дневника Йэна Макдауэлла
Алекс не мог пошевелить ногами. Они онемели и были придавлены чем-то тяжелым. И еще он чувствовал тепло. По-прежнему выл страшный ветер. Может, это и есть смерть? Он слышал, что замерзающий человек испытывает именно такие ощущения: тепло и онемение.
Алекс постепенно просыпался, и шум ветра постепенно стихал. Скоро ему на смену пришли знакомые успокаивающие звуки. Когда он понял, где находится, его охватил покой. Но Алекс знал, что ему ни в коем случае нельзя расслабляться.
У него за спиной тихо журчал ручей, проведенный прямо через дом, в очаге шипел и фыркал огонь. Откуда-то издали долетало кудахтанье курицы.
Итак, он вернулся! И что дальше? Он ушел, сделав все для того, чтобы у Скотти сложилось впечатление, будто он ни дня не может прожить в этом доме. Но он хотел уйти от нее. Много раз ловил он себя на мысли, что пристально разглядывает ее крепкую грудь, когда она наклонялась над ним, чтобы сделать перевязку. Эта красивая девчонка была лакомым кусочком, однако он не хотел из-за нее терять голову. Но даже не это было главной причиной его ухода. Ему во что бы то ни стало нужно вернуться домой: и дела находятся в полнейшем беспорядке, и на попечении Ольги осталась хрупкая девочка…
Когда неожиданно разыгралась метель, Александр Головин был ошеломлен ее силой и яростью, но не хотел сдаваться. Он упрямо брел по колено в снегу, и с каждым шагом силы таяли. Сейчас Алекс был благодарен судьбе за то, что его нашли, но что дальше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Маггин забрался к ней на колени и уютно устроился на подушке.
– Ах, Маггин… – пробормотала Скотти Макдауэлл, окидывая печальным взглядом пустую комнату. – Неужели нам теперь до весны предстоит жить вдвоем? Неужели в доме будет тихо, как в деревенской церкви?
Сердце заныло, когда она представила долгие сумрачные зимние дни. Раньше ей казалось, что она готова к одинокой зиме. Она была в этом уверена до того дня, когда в ее жизни появился Александр Головин.
Маггин потерся нежной и чувствительной кожей вокруг рта о фланелевую наволочку.
– Знаешь, я ведь отправила его на верную гибель, – хрипло проговорила Скотти. – Можно сказать, убила своими собственными руками. С таким же успехом можно было приставить к его виску револьвер и спустить курок.
Она быстро встала и сбросила енота с подушки на пол.
– Никогда нельзя позволять чувствам брать верх над здравым смыслом, – нравоучительно произнесла она.
Отец бы очень расстроился, если бы узнал, что она выставила больного человека за дверь в метель, даже если этот человек работает на ненавистное правительство. Йэн Макдауэлл обязательно бы нашел правильное решение.
Девушка подошла к окну, отодвинула штору и вгляделась в темноту. Наступила ночь. Она не видела падающего снега, но слышала ветер: он шумел в ветках сосен и завывал в углах дома. Настроение у нее ухудшалось с каждой минутой.
Крупные снежинки падали на окно, таяли и крошечными ручейками стекали на подоконник. Из маленького комода около кровати Скотти достала вату, собираясь заделать щели в окнах.
Может, законопатить и дверь? Ведь у нее до весны не будет гостей.
Скотти стала заталкивать вату в щели между рамой окна и стеной и вдруг услышала звук, непохожий на вой ветра; Она остановилась и внимательно прислушалась. Похоже на какую-то птицу…
Тупи?
Девушка посмотрела в окно. Сердце взволнованно забилось. Так и есть, Тупи. Она бросилась к двери и распахнула ее.
– Тупи? – громко крикнула Скотти в воющую ночь, но с трудом расслышала свой голос.
Индеец медленно брел к дому, волоча за собой что-то тяжелое.
Сощурив глаза, Скотти Макдауэлл вгляделась в темноту. Ледяные снежинки больно жалили лицо, она не могла ничего разглядеть.
– Что? Что случилось?
Тупи втащил в хижину индейские сани. Скотти с трудом захлопнула дверь и закрыла на засов.
Она бросилась к индейцу, опустилась на колени перед деревянными санями и развязала веревку на брезенте.
Сердце екнуло. Она схватила грубое одеяло, которым было накрыто тело, и открыла лицо. Алекс!
– О, Тупи! – всхлипнула Скотти. – Где же ты нашел его?
– Ты его знаешь?
Девушка кивнула и сдернула одеяло.
– Да, я… я знаю его. – Она развязала шнурки на ботинках, сняла их с холодных, как лед, ног Головина.
– Он лежал в сугробе около моей хижины. Что он делал в лесу в такую метель?
Скотти пропустила вопрос мимо ушей.
– Положи его на кровать, – попросила она. Тупи с трудом поволок Алекса к кровати.
– Так что он делал в лесу? – повторил индеец.
– Нужно снять брюки, – решила девушка, не обращая на него внимания. – Он промок до нитки.
– Ну? – Тупи нетерпеливо посмотрел на нее. На его обычно добродушном лице застыло сердитое выражение.
Скотти прислонилась к кровати и ответила:
– Это я во всем виновата. Не надо было так злиться… – Она посмотрела на Тупи и изо всех сил сжала зубы, стараясь сдержать душившие ее слезы.
Тупи увидел, что она искренне сожалеет о случившемся, и из его глаз ушла суровость.
– С ним все в порядке, – успокоил индеец. – Ничего страшного, просто здорово замерз.
Она с тревогой посмотрела на Алекса, и ее сердце сжалось от страха.
– Он правительственный чиновник, Тупи. Индеец подошел к кровати.
– Что ты собираешься делать? – наконец спросил он.
Девушка беспомощно пожала плечами.
– Не знаю. До весны придется ждать, а там будет видно. Когда растает снег, тогда и буду решать.
Тупи печально улыбнулся:
– Тупи будет скучать по тебе, если он заставит тебя уехать.
Она накрыла Алекса одеялом до подбородка и подоткнула края под матрац.
– Они могут заставить уехать и тебя, – заметила Скотти.
– Нет, – яростно затряс головой индеец. – Тупи не уедет из долины. Никогда не уедет.
Скотти Макдауэлл понимала его чувства. Их взгляды по вопросу выселения полностью совпадали. Она ободряюще пожала ему руку:
– Тогда останемся и будем бороться вместе.
Тупи сжал ее руку.
– Может, мы сумеем уговорить его?
Девушка покачала головой:
– Не думаю. Но даже если бы мы и смогли уговорить его, это ничего бы не дало. Он простой исполнитель и подчиняется напрямую, может, самому губернатору.
– Тупи никуда не уедет из долины, – упрямо повторил индеец.
Она вновь пожала ему руку:
– Скотти тоже не уедет.
После того как Тупи поужинал и лег спать в пещере, Скотти села у кровати и стала смотреть на спящего Александра Головина.
Внутри нее разлилась приятная теплота. Он вернулся. Возможно, зима, которой она так боялась, не будет такой уж долгой и одинокой.
Глава 4
На земле нет ничего чернее… или мрачнее… зимней ночи, когда на небе не видно звезд.
Из дневника Йэна Макдауэлла
Алекс не мог пошевелить ногами. Они онемели и были придавлены чем-то тяжелым. И еще он чувствовал тепло. По-прежнему выл страшный ветер. Может, это и есть смерть? Он слышал, что замерзающий человек испытывает именно такие ощущения: тепло и онемение.
Алекс постепенно просыпался, и шум ветра постепенно стихал. Скоро ему на смену пришли знакомые успокаивающие звуки. Когда он понял, где находится, его охватил покой. Но Алекс знал, что ему ни в коем случае нельзя расслабляться.
У него за спиной тихо журчал ручей, проведенный прямо через дом, в очаге шипел и фыркал огонь. Откуда-то издали долетало кудахтанье курицы.
Итак, он вернулся! И что дальше? Он ушел, сделав все для того, чтобы у Скотти сложилось впечатление, будто он ни дня не может прожить в этом доме. Но он хотел уйти от нее. Много раз ловил он себя на мысли, что пристально разглядывает ее крепкую грудь, когда она наклонялась над ним, чтобы сделать перевязку. Эта красивая девчонка была лакомым кусочком, однако он не хотел из-за нее терять голову. Но даже не это было главной причиной его ухода. Ему во что бы то ни стало нужно вернуться домой: и дела находятся в полнейшем беспорядке, и на попечении Ольги осталась хрупкая девочка…
Когда неожиданно разыгралась метель, Александр Головин был ошеломлен ее силой и яростью, но не хотел сдаваться. Он упрямо брел по колено в снегу, и с каждым шагом силы таяли. Сейчас Алекс был благодарен судьбе за то, что его нашли, но что дальше?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96